Будет кровь

Да только Ондовски слышит экстренный выпуск — может, у него включена полицейская волна — и, узнав о взрыве, спешит на место трагедии. Точно так же поступает и Фред Финкель, сидящий за рулем фургона. Ондовски паркуется рядом с этой нелепой сосновой шишкой, и оттуда они с Финкелем ведут репортаж. Все объяснимо, ничего сверхъестественного нет и в помине. Подумать о таком может лишь частный детектив, находящийся в сотнях миль от места события и, так уж вышло, страдающий синдромом синего «форда».

Voilà.

Холли проводит отличный день в офисе. Рэттнера, этого матерого рецидивиста, Джером нашел в баре с удивительным (во всяком случае, для Холли) названием «Пивная Эдмунда Фицджеральда»[22], после чего Пит Хантли доставил его в тюрьму округа. Сейчас Пит поехал в автомобильный салон Туми, чтобы разобраться с Ричардом Эллисом.

Барбара Робинсон, сестра Джерома, заглядывает в офис и говорит Холли (весьма довольная собой), что ее отпустили с занятий во второй половине дня, потому что она пишет доклад «Частные детективы: правда против вымысла». Она задает Холли несколько вопросов, записывая ответы на свой мобильник, потом помогает ей с файлами. В три часа они усаживаются поудобнее, чтобы посмотреть «Джона Лоу».

— Обожаю этого парня. Он такой клевый, — говорит Барбара, когда судья Лоу быстрым шагом направляется к своей скамье.

— Пит с тобой не согласится, — замечает Холли.

— Да, потому что Пит — белый.

Холли поворачивается к Барбаре, ее глаза широко раскрываются.

— Я тоже белая.

Барбара смеется.

— Есть белые и настоящие белые. Как мистер Хантли.

Они смеются, потом смотрят, как судья Лоу разбирается с грабителем, который заявляет, что не делал ничего противозаконного, а всего лишь пал жертвой расовых стереотипов. Холли и Барбара обмениваются телепатическим взглядом — да ну! — и вновь смеются.

Очень хороший день, и о Чете Ондовски Холли не вспоминает до шести вечера. Ее телефон звонит, когда она собирается посмотреть «Зверинец». Звонок этот, от доктора Карла Мортона, все меняет. Закончив разговор, Холли звонит сама. Часом позже звонят ей. По ходу каждого звонка она делает записи.

Наутро она уже летит в Портленд, штат Мэн.





16 декабря 2020 г





1


Холли встает в три утра. Вещи она уже собрала, билет «Дельты» распечатала, в аэропорт ей нужно прибыть не раньше семи, но спать она больше не может. Она бы подумала, что не спала вовсе, но верит своему «Фитбиту», который показывает, что она спала два часа тридцать минут. Сон неглубокий, короткий, но она обходилась и меньшим.

На завтрак кофе и стаканчик йогурта. Ее сумка (естественно, ручная кладь) ждет у двери. Холли звонит в офис и оставляет сообщение для Пита: сегодня ее не будет, возможно, она будет отсутствовать до конца недели. По личному делу. Уже собирается закончить звонок, когда в голову приходит кое-что еще.

«Передай Джерому, пусть он скажет Барбаре, что она должна посмотреть фильмы «Мальтийский сокол», «Глубокий сон» и «Харпер» для раздела «Вымысел» ее доклада о частных детективах. Все три фильма есть в моей коллекции. Джером знает, где я держу запасной ключ от своей квартиры».

Покончив с этим, Холли открывает приложение «Диктофон» на своем мобильнике и продолжает голосовой отчет, который готовит для Ральфа Андерсона. Она начинает верить, что ей все-таки придется отослать его детективу.





2


Хотя Элли Уинтерс — постоянный психотерапевт Холли и остается им долгие годы, после возвращения из Оклахомы и Техаса Холли провела небольшое исследование в Сети и нашла Карла Мортона. Доктор Мортон написал две книги по историям болезней своих пациентов, аналогичные книгам Оливера Сакса, но слишком научные, чтобы стать бестселлерами. Однако она подумала, что ей нужен именно Мортон. Жил он не слишком далеко, и Холли с ним связалась.

С доктором Мортоном она провела две пятидесятиминутные сессии; этого хватило, чтобы восстановить полную, неприукрашенную историю ее взаимоотношений с чужаком. Ее не волновало, поверил ей доктор Мортон или нет. Самое важное для Холли состояло в том, чтобы вырвать из себя эту историю до того, как та начнет расти подобно раковой опухоли. Холли не пошла с этим к Элли, опасаясь, что может пустить под откос всю ту работу, которую они вдвоем проделали по другим проблемам Холли, а этого она никак не могла допустить.

Была и иная причина, побудившая ее выбрать в мирские исповедники Карла Мортона. Ты встречала еще кого-то, подобного мне? — спросил чужак. Холли не встречала. Ральф тоже не встречал, но легенды о таких существах, известных среди латиносов по обе стороны океана как Эль Куко, существовали сотни лет. Поэтому… возможно, были и другие.





3


Ближе к концу второй и последней сессии Холли сказала:

— Позвольте, я скажу вам, что вы, по моему мнению, думаете. Я знаю, это беспардонно, но вы позволите?

Мортон ответил улыбкой, которая, вероятно, задумывалась как поощряющая, но Холли восприняла ее как снисходительную: прочитать его мысли особого труда не составляло.


— Конечно, Холли. Это же ваше время.

— Благодарю. — Она сложила руки. — Вы знаете, что часть моей истории — правда, потому что события получили широкую огласку, от изнасилования и убийства Питерсона в Оклахоме до того — хотя бы части того, — что произошло в Мэрисвиллском провале в Техасе. Например, смерть детектива Джека Хоскинса из Флинт-Сити, штат Оклахома. Я права?

Мортон кивнул.

— Что же касается остального, оборотня-чужака и случившегося с ним в пещере… Вы уверены, что это галлюцинации, вызванные стрессом. Я права?

— Холли, я не стал бы квалифицировать…

Ох, давайте без научного жаргона, подумала Холли, а потом прервала его, хотя совсем недавно не решилась бы на такое.

— Не важно, как вы это квалифицируете. Вы можете верить во что угодно. Но вот чего я хочу от вас, доктор Мортон. Вы бываете на множестве конференций и симпозиумов. Я это знаю, потому что как следует покопалась в Сети перед приездом к вам.

— Холли, не уходим ли мы от предмета вашей истории? И вашего восприятия этой истории?

Нет, подумала она, потому что история рассказана. И важно то, что идет следом. Я надеюсь, что ничего не будет, и, вероятно, не будет, но уверенность никогда не помешает. Уверенность помогает человеку крепче спать.

— Я хочу, чтобы вы рассказывали о моем случае, когда поедете на новые конференции и симпозиумы. Я хочу, чтобы вы подробно описывали его. Делайте какие угодно выводы. Главное — точность в описании того, во что я верю. Пожалуйста, характеризуйте мою убежденность как бред, заблуждения, галлюцинации, но донесите до ваших слушателей, что я встретилась с существом, которое подпитывает себя, пожирая боль умирающего. Вы это сделаете? А если вы когда-нибудь встретите или получите электронное письмо от коллеги-психотерапевта, у которого есть или был пациент, страдающий от аналогичного заблуждения, очень вас прошу, дайте ему мои имя и телефонный номер. — И чтобы подчеркнуть равенство полов (она всегда к этому стремится), добавляет: — Или ей.

Мортон нахмурился.

— Едва ли это будет этично.

— Вы не правы, — возразила Холли. — Закон я читала. Говорить с пациентом другого психотерапевта неэтично, но вы можете дать этому психотерапевту мои имя и телефонный номер, имея на то мое разрешение. Оно у вас есть.

И Холли стала ждать ответа.





4


Холли делает паузу в записи, чтобы взглянуть, который час, и налить вторую чашку кофе, которая грозит нервным возбуждением и изжогой, но Холли знает, что без второй чашки не обойтись.

— Я видела, как он все обдумывает, — говорит Холли в мобильник. — Скорее всего, перевесило осознание того, как хорошо моя история будет смотреться в его следующей книге, или в статье, или в выступлении на очередном конгрессе. И она смотрелась. Я прочитала одну статью и посмотрела видео с какой-то конференции. Он меняет место и называет меня Каролиной Х., но в остальном все подробности сохранены. Особенно он хорош, когда рассказывает, что произошло с нашим преступником после того, как я огрела его Веселым Ударником. На видео зрители дружно ахают. И я должна отдать ему должное, эту часть своей лекции он всегда заканчивает словами о том, что очень хочет знать, не встречались ли кому пациенты, страдающие такими же бредовыми фантазиями. — Холли делает паузу, чтобы собраться с мыслями, потом продолжает: — Доктор Мортон позвонил мне вчера вечером. Прошло много времени, но я сразу узнала его и поняла, что ниточка потянется к Ондовски. Я помню, Ральф, как однажды ты сказал: «В этом мире есть зло, но также есть сила добра». Ты думал о найденном тобой обрывке меню из ресторана в Дейтоне. Этот обрывок связал убийство во Флинт-Сити с двумя похожими убийствами в Огайо. Так я включилась в это расследование, благодаря клочку бумаги, который вполне могло унести ветром. Может, что-то хотело, чтобы этот обрывок нашли. Мне, во всяком случае, нравится так думать. И, возможно, у этой силы есть для меня новая работа. Потому что я могу поверить в невероятное. Не хочу, но могу.

На этом она останавливается, убирает мобильник в сумку. В аэропорт ехать еще рано, но она все равно поедет. Так она устроена.

Я прибуду слишком рано даже на собственные похороны, думает Холли и открывает айпад, чтобы найти ближайший «Убер».





5


В пять утра просторный аэровокзал практически пуст. Когда он заполнен пассажирами (иногда набит до отказа и просто гудит от их разговоров), музыка, льющаяся из потолочных динамиков, едва слышна, но в этот час, когда тишину, помимо музыки, нарушает только жужжание электрического полотера, песня «The Chain» в исполнении «Fleetwoоd Mac» звучит не просто странно, а как предвестник рока.

В зале ожидания закрыто все, за исключением «О Бон Пэн», но Холли этого вполне хватает. Она не поддается искушению поставить на поднос еще одну чашку кофе, ограничивается стаканчиком апельсинового сока и рогаликом и уносит поднос к дальнему столику. Убедившись, что других посетителей поблизости нет (собственно, в кафе она — единственная), достает мобильник и продолжает аудиоотчет, говорит тихо и часто прерывается, чтобы собраться с мыслями. Она все еще надеется, что Ральфу это слушать не придется. Она все еще надеется, что тот, в ком она подозревает монстра, окажется лишь фантомом. Но если Ральф все-таки получит ее аудиоотчет, она хочет, чтобы тот был максимально полным.

Особенно если она уже умрет.





6


Из аудиоотчета Холли Гибни детективу Ральфу Андерсону:

Все еще шестнадцатое декабря. Я в аэропорту, приехала рано, поэтому у меня есть немного времени. Если на то пошло, предостаточно.

[Пауза.]

Думаю, я закончила на том, что сразу узнала доктора Мортона. С первого слова. Он сообщил, что консультировался со своим адвокатом после нашей последней сессии — по его словам, из любопытства, — чтобы выяснить, права ли я в том, что он не нарушит никаких этических норм, связав меня с психотерапевтом другого пациента.

«Как выяснилось, это «серая зона», — продолжил он, — поэтому я не стал этого делать, тем более что вы решили прекратить психотерапию, во всяком случае, со мной. Но вчерашний телефонный звонок бостонского психотерапевта Джоэла Либермана заставил меня передумать».

Ральф, Карл Мортон больше года знал о еще одном возможном чужаке, но не позвонил мне. Боялся. Я сама боязливая, поэтому могу его понять, но все равно меня это бесит. Возможно, не должно, потому что мистер Белл тогда не знал про Ондовски, но все равно…