Быстро падая

– Ну же, Хейли, – подначиваю я. – Я все прекрасно слышал. Можешь повторить, высказать мне в лицо все, что думаешь.

Она секунду колеблется, но в конце концов набирается смелости и делает решительный шаг мне навстречу.

– Он был тебе безразличен. После ссоры ты просто сбежал обратно в колледж. Ты жил своей счастливой жизнью, будто ничего не произошло, будто не ты вел себя, как дерьмо. Джаспер был твоим лучшим другом! – обеими руками она толкает меня в грудь. От неожиданности я отступаю на полшага назад, прежде чем успеваю остановиться. – Как ты мог? Ты же знал, что он болел! Ты знал, что с ним происходит, и все равно подвел его! Как ты мог так поступить с ним?

У меня были свои причины. И, по крайней мере тогда, они казались мне весомыми. Но Хейли все равно не поверит моим словам. В тот момент, когда она узнала, кто я такой, и связала одно с другим, у нее сложилось мнение обо мне. Я был идиотом, считая, нет, надеясь, что смогу это изменить.

Она стоит вплотную ко мне и колотит руками по моей груди. И какая-то часть меня понимает, что я не единственный, на кого она зла.

– О боже… – я слышу всхлипы, она что-то бормочет. Она произносит слова так тихо, что я едва слышу их. – Он никогда не говорил, что с ним происходит. Он никогда не рассказывал, что болен. Мы болтали обо всем на свете, но мне в голову не приходило, что ему плохо.

– Хейли… – я нежно обнимаю ее и прижимаю к себе. Она сопротивляется, пытается высвободиться, но одновременно цепляется за меня.

– Почему он ничего не рассказывал? Почему… Почему он решил пройти через все это в одиночку? Я была бы рядом, но он не хотел моей помощи…

Я не могу разглядеть лицо Хейли, потому что она уткнулась мне в шею, но я чувствую, как она плачет. Я чувствую горячие капли на коже. Я кажусь самому себе таким беспомощным. Если бы я только мог все исправить, но я не могу. И никто не может. Джаспер принял решение не отталкивать Хейли, как всех остальных, поэтому решил скрыть от нее правду. Я полностью понимаю ее гнев, даже больше, чем она думает. Но я также понимаю и Джаспера.

Целую вечность мы стоим, обнявшись в комнате нашего общего лучшего друга. Время могло бы остановиться, и ничего бы не изменилось. Хейли все еще цепляется за меня, но ее рыдания постепенно стихают. Я прижимаю ее крепче к себе, глажу по спине. Мне нечего ей сказать. Слова ничего не изменят. Она все равно мне не поверит. Кроме того, я не хочу быть тем, кто разрушит ее прекрасные воспоминания о Джаспере, сообщив о том, как сильно он ранил людей, которые о нем заботились. Он оттолкнул всех старых друзей, лишив их всякой возможности быть частью его мира, – даже если они хотели этого всем сердцем…

Внезапно я слышу звуки, доносящиеся с первого этажа: приглушенные голоса, звон бокалов. Откуда-то вдруг раздается тихая музыка. Солнце уже садится, и тени в комнате Джаспера становятся длиннее.

Дыхание Хейли успокоилось. Сейчас оно ровное. Мы дышим почти что в унисон. Но только почти. Я осторожно отпускаю ее.

– Прости, что сорвалась. Я не хотела…

Боже, ее голос звучит так печально, что хочется снова ее обнять. Но я сдерживаюсь и вместо этого засовываю руки в карманы.

– Все в порядке, – бурчу я.

Наконец она смотрит на меня. Ее глаза покраснели от слез, в них застыло осуждение. И в этот момент я понимаю, что ей нисколько не жаль того, что она наговорила. Конечно, нет. Она была права в каждом слове.

Я откашливаюсь.

– Пойдем, – прежде чем она успевает возразить, я беру со стола ноутбук. – Если нам повезет, то рукопись окажется здесь. Клэй сможет помочь – он взламывал пароли, когда мы еще учились в начальной школе.

Ни намека на улыбку. Ни малейшего.

Возможно, было ошибкой приходить сюда за чертовой рукописью. Стиснув зубы, я иду вниз, чтобы спросить родителей Джаспера, не можем ли мы ненадолго взять с собой ноутбук. После мы прощаемся с ними и забираемся в машину. Поездка обратно проходит в полном молчании, и я совершенно четко осознаю, что сегодняшний день что-то изменил между нами. Не в лучшую сторону, а наоборот, в самую дерьмовую из возможных. И у меня нет ни малейшего представления, как это исправить.





Глава 14





Хейли


Я не планировала задерживаться в Фервуде дольше, чем необходимо. Не то чтобы это было мое решение, смерть мотора «хонды» все сделала за меня. Конечно, я могла бы купить билет на автобус и уехать отсюда. Неважно куда, просто скоротать время до встречи с Кэти. Но я понятия не имела, где и как скоротать последние дни лета без своей машины. А сейчас, проведя почти неделю тут, в этом маленьком сонном местечке в долине Шенандоа, я почему-то даже рада, что осталась.

Дождь стучит по стеклам окон кафе, воздух наполняют гул разговоров, тихая музыка и шум кофемашины. Я смыкаю пальцы на своей кружке и делаю глоток латте макиато, который несколько минут назад поставила передо мной Шарлотта. Не спрашивая, потому что уже точно знает, чего я хочу, когда прихожу сюда. Отсюда открывается прекрасный вид на всю улицу. Мимо проезжают машины. Люди с зонтиками перебегают из одного магазинчика в другой. Дети прыгают по лужам и радуются теплому летнему дождику. К счастью, нет ни грозы, ни молнии, иначе я бы провела свой выходной в постели, накрыв голову подушкой, чтобы спрятаться.

Я бросаю быстрый взгляд на зал. В это послеобеденное время четверга народа не так уж много. Несколько местных жителей, чьи лица и имена теперь стали мне знакомы, и пара туристов, которые, как заметил Чейз, тут всего лишь проездом и скоро отправятся дальше по Скайлайн-драйв. Никто не обращает на меня внимания. Никто не тревожит меня в моем укромном уголке.

Я достаю из кармана телефон и снимаю блокировку. Секунду медлю, но потом открываю последние сообщения и читаю их. Прошло столько времени с тех пор, как я в последний раз с ней разговаривала. Я делаю глубокий вдох и включаю запись.

– Привет, сестренка… – тихо приветствую я ее и тут же откашливаюсь. – Надеюсь, ты не сердишься, что я только сейчас даю о себе знать. Я все еще в том городке в Вирджинии. В последние дни я не делала ничего кроме как работала, писала, читала и болтала с местными жителями. Тебе бы понравился Фервуд, Кэти, несмотря на то что он совсем не похож на кампус или наш дом. Ты не поверишь, насколько мне здесь хорошо… – я замолкаю, не выключая запись, которая улавливает все звуки на заднем фоне. – Я скучаю по тебе, – шепчу я. – Я хотела бы… хотела бы, чтобы все было совсем по-другому. Слишком много времени прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Мой голос вот-вот сорвется, и я собираю все свое самообладание в кулак. Кэти всегда была частью моей жизни. Мы не просто сестры, мы близнецы. Еще до нашего рождения, до самого первого нашего вздоха мы были вместе. Лето без нее мучительно, несмотря на то сколько приятных воспоминаний у меня останется. Я хочу снова увидеть Кэти, хочу говорить с ней, смеяться, слышать ее голос и просто быть рядом.

– Кэти, осталось всего пятнадцать дней. Тогда я расскажу тебе обо всем, что пережила. Обещаю. Не могу дождаться, когда наконец снова тебя увижу. Люблю.

На этом я заканчиваю и отправляю сообщение. Моя рука дрожит, когда я убираю смартфон. Костяшками пальцев я тру уголки глаз и снова тянусь за кофе. В последний раз, когда мы разговаривали друг с другом, мы обе были на взводе и жутко ссорились. Прошло уже три месяца. Но несмотря на то что это больно, несмотря на то что сейчас я скучаю по ней даже больше, чем до отправки сообщения, я чувствую странное облегчение. Теперь мне спокойнее. Будто под ногами снова есть твердая почва, там, где раньше была пустота. Даже на расстоянии, даже если мы не разговариваем друг с другом, моя сестра рядом со мной. И эта мысль заставляет меня улыбнуться, независимо от того, насколько велика моя тоска. Потому что за все эти недели я ни разу не скучала по своей комнате в колледже или дому, где выросла, а всегда только по одному конкретному человеку: Кэти. Она мой дом, и неважно, где сестра находится. А через пятнадцать дней мы снова увидимся. Через пятнадцать дней я вернусь в прошлую жизнь.

С Чейзом я не разговаривала с тех пор, как мы вместе были у Харрингтонов. Я высказала ему все, что у меня на уме, и теперь очень жалею. Но мне было так больно, так тяжело осознавать, как он поступил с Джаспером, хотя мог бы помочь ему. Он бросил его в беде, в тот момент, когда лучший друг нуждался в нем. Точно так же, как сделала и я. Но откуда я должна была узнать? Джаспер никогда не говорил мне правду о своем состоянии. Возможно, я могла бы догадаться. Возможно, его редкие туманные высказывания могли натолкнуть меня на это. Он так часто говорил о том, что своим романом хочет поставить точку, оставить что-то после себя в этом мире, если в один день его не станет. Я не догадывалась, насколько близок этот день на самом деле. Или я… я просто недостаточно хорошо слушала.

Сейчас мой взгляд падает на закрытый ноутбук, который лежит передо мной на столе. Клэйтон принес комп вчера после того, как взломал пароль, но до сих пор я так и не удосужилась его включить. Теперь я смотрю на темно-серый аппарат. На поверхности видны несколько царапин, а на боку – небольшая вмятина, потому что однажды Джаспер его уронил. Вспоминая это, я невольно усмехаюсь. Посреди голосового сообщения вдруг раздался глухой грохот. Ни разу до этого случая я не слышала, чтобы Джаспер так ругался. Тогда я безумно смеялась над этим, хотя и понимала его беспокойство. Если бы мой ноутбук сломался, я бы, скорее всего, тоже вышла из себя.

С тех пор как мы познакомились, Джаспер много рассказывал мне о книге, которую хотел написать: мальчик, который отправился спасать мир. Он описывал мне каждое приключение, каждую встречу с самыми разными людьми, которые будут у мальчика, пока я не почувствовала, что сама являюсь частью этой истории. И все же сегодня я не чувствую себя готовой. Когда я хотела узнать, смог ли Джаспер закончить свой рассказ, я не представляла, сколько мужества мне потребуется, чтобы сдержать свое обещание и прочитать эту историю. И теперь у меня нет никаких оправданий. Мне просто нужно включить компьютер, найти и открыть нужный файл. Два, может, три клика, не больше. Но все же мои руки дрожат, когда я придвигаю ноутбук поближе.


Корпус под моими пальцами кажется холодным и чужим. На экране видны пыль и несколько отпечатков пальцев, а некоторые буквы на клавиатуре едва различимы, потому что их слишком часто использовали. За этим ноутбуком Джаспер провел столько свободного времени. Здесь он работал над своей рукописью, постил для меня мемы и смешные картинки, часами залипал в сериалы на Netflix и в видео на YouTube, которые мы потом обсуждали или иногда даже смотрели вместе, прижимая телефон к уху. Именно с него он общался со мной, заставлял смеяться, волновал меня и дискутировал со мной об истории Эмико. Как может столько воспоминаний быть связано с одним предметом, если человека, создавшего их, больше нет?

Я делаю глубокий вдох. Раз. Второй. А потом еще третий, прежде чем нажать кнопку питания. Гудя, ноутбук оживает. Поначалу экран черный, но через мгновение загорается. Пароля больше нет. Я не имею ни малейшего понятия, как Клэйтону это удалось, но через секунду появляется рабочий стол. Батарея заряжена на восемьдесят один процент. Достаточно времени, чтобы найти все, что я хотела.

Я пытаюсь игнорировать тот факт, что рука, лежащая на тачпаде, дрожит. На рабочем столе настоящий хаос из картинок, текстовых документов, видео и папок. Хммм. Меня это даже не удивляет. Одну за другой я просматриваю их все, пытаясь не обращать внимание на неприятное чувство в животе, ведь я вторгаюсь в частную жизнь Джаспера. Но как долго и тщательно я бы не искала, все равно не нахожу никакой рукописи. Я проверяю корзину, использую поиск, еще раз медленно смотрю папки и последние открытые документы.

Ничего. Истории Джаспера тут нет.

Нахмурившись, я откидываюсь назад и сердито таращусь на устройство, которое обещало дать мне ответы на все вопросы, но в конце концов не дало ни одного.

Все зря?

Нет, черт возьми. Я отказываюсь так просто сдаваться. Я обещала Джасперу! Но тогда почему он не дает мне просто выполнить это обещание? Что случилось с его рукописью? Он ее удалил? После всех сил, что в нее вложил? Этого просто не может быть. Сколько я знала Джаспера, он всегда был одержим идеей закончить свою историю. Он хотел оставить частичку себя в этом мире – и после всего, что я выяснила о нем, я очень хорошо понимаю это желание. Он бы ни за что на свете не удалил свою рукопись. Только… где же она?

Я сжимаю руки в кулаки и концентрируюсь на однойединственной точке на столе. Все для того, чтобы побороть слезы и нарастающую боль. Но я не уверена, что смогу. Хотя я чувствую себя в этом месте лучше, чем когда-либо думала, я вдруг осознаю себя чертовски одинокой. Мой лучший друг мертв, и он не оставил мне ни малейшего намека на то, как выполнить его последнее желание. Моя сестра вне зоны досягаемости. Моих родителей не волнует, что я здесь делаю, независимо от того, сколько открыток я им отправила из мест, где успела побывать. Они связались со мной только однажды, через неделю после того, как я уехала, будто бы только заметили, что меня нет. И даже если бы сейчас позвонили – они за тысячу миль отсюда. Я просто не знаю, что мне еще делать.

– Все в порядке?

Услышав знакомый голос, я поднимаю голову. Шарлотта неуверенно мне улыбается.

– Моя смена закончилась. Можно? – спрашивает она, указывая на свободное место.

Я только киваю, не доверяю своему голосу.

– Спасибо. – Она садится напротив и разглаживает юбку. Когда же ее взгляд падает на ноутбук, улыбка исчезает с лица Шарлотты. – Он принадлежал Джасперу, – утверждение, а не вопрос.

– Его родители разрешили нам взять компьютер, – говорю я, вдруг чувствуя внезапную потребность оправдаться. Я не хочу, чтобы Шарлотта думала, что я просто копаюсь в личных вещах Джаспера. Как доказательство я закрываю ноутбук.

Шарлотта на мгновение пялится на компьютер, потом отводит от него взгляд. Ее взгляд так быстро пробегает по кафе, будто она боится, что нас кто-то подслушает. Когда же он снова возвращается ко мне, я вижу в ее глазах столько боли, что невольно задерживаю дыхание.

– Есть кое-что, что ты должна знать. О Джаспере.

Я не уверена, хочу ли, после всего, что узнала, и того, как в принципе прошел день. Но я ловлю себя на том, что произношу следующие слова:

– Например?

– Джаспер был классным парнем. Он правда был таким, – она проводит кончиком пальца по столешнице. – Но он был и полным идиотом одновременно, – ее голос срывается. Она тяжело сглатывает и поднимает голову. На этот раз отчаяние в ее глазах совсем невыносимо. – Я… Он был… Боже, я даже не думала, что это так трудно.

Не раздумывая, я тянусь через стол, беру ее за руку и мягко сжимаю пальцы.

– Ты не должна мне это рассказывать, Шарлотта.

Пару секунд она смотрит на наши руки.

– Нет, я должна. Это важно. Возможно, тогда ты сможешь лучше его понять. И Чейза.

– Чейза? – я раздраженно сдвигаю брови. – Это как-то связано с их ссорой?

Шарлотта грустно улыбается.

– Эти двое дружили целую вечность. Были практически неразлучны. Я знаю… знала Джаспера с детства. Он рано осознал, что болен, хотя довольно долго ничего нам не говорил. Но мы поняли, что что-то не так. Да и как могли не понять? Мы столько вечеров проводили в саду его родителей, ездили на озеро и смотровую площадку, с которой видно долину. И когда мы стали старше… я точно не уверена, когда это началось, наверно, лет с двенадцати-тринадцати? В какой-то момент… мне захотелось большего. Я хотела быть для него не просто хорошей подругой… – ее глаза подозрительно блеснули. – Но Джаспер держал меня на расстоянии. Даже несмотря на то, что именно с ним у меня случился первый поцелуй – мне тогда стукнуло десять. И я знаю, что для него тот поцелуй тоже был первым, но он… Понимаешь, он не хотел давать нам ни единого шанса. Я пыталась ненавидеть его за это, но не могла, потому что догадывалась, почему он так себя ведет. Но все равно была зла на него… он просто решил за нас обоих. Не желая поинтересоваться, что я думаю по этому поводу. Я имею в виду, ведь я всегда была рядом. Я понимала, что никакого… никакого хеппи-энда не будет. И я все равно осталась бы с ним. До… до самого конца, – ее голос срывается. Она лезет в сумочку и достает платок.

– Это была ты… – шепчу я. – Джаспер мне рассказывал об этом. О девочке, которую он… А главное, что Чейз сделал. Но я понятия не имела… Я не знала…

Как я могла этого не заметить? Разве Чейз не упоминал несколько дней назад, что смерть Джаспера была особенно тяжела для Шарлотты? Впрочем, это не обязательно означало, что между ними было нечто большее, чем просто дружба. Да и люди по-разному справляются с утратой близких.

– Извини, – бормочет она и глубоко вздыхает. – Знаешь. Насчет Чейза… Это не было чем-то серьезным. Да там вообще ничего не было. Я думаю, Джаспер хотел защитить меня, или сберечь для чего-то, или… Я не знаю… и поэтому отверг меня. Но я была так зла на него. Так расстроена. Я просто хотела остаться с ним… И я знала, что он чувствовал по отношению ко мне то же самое. Я знала. Даже после выпускного мы продолжали тесно общаться, но это было так сложно. Каждый раз, когда я думала, что мы немного сближаемся друг с другом, каждый раз, когда я думала, что Джаспер наконец оттаял, он отдалялся. Меня это просто убивало.

Какое-то неприятное чувство растекается у меня в животе.

– Это… это была не инициатива Чейза? Он же не мутил с тобой за спиной Джаспера?

Она качает головой.

– Прошлой зимой, когда Чейз был дома на Рождество, я попросила его прогуляться со мной и сделать вид, что мы пара, ну или, как будто, мы очень к этому близки. Он уже давно не встречался с Мией или с кем-нибудь еще, и так же, как и я, считал, что Джаспер ведет себя неправильно, поэтому мы отправились гулять. Так, чтобы Джаспер об этом узнал. Мы даже целовались – но не более, – поспешно добавляет она. – Я просто хотела вызвать у него хоть какую-нибудь реакцию, и мне это удалось. Я думала, что Джаспер наконец поймет, что он упускает и что могло бы стать его, если бы он не был таким упрямцем. Вместо это он разозлился на нас обоих. Между ним и Чейзом разгорелась огромная ссора, а затем полная тишина. Поначалу он игнорировал меня. Он больше не хотел меня видеть или разговаривать со мной. Прошла целая вечность, прежде чем он снова перемолвился со мной словечком, но после этого между нами уже никогда не было так, как раньше.

Я откидываюсь на спинку кресла, обдумывая сказанное. Я была настолько уверена, что знаю всю историю, – но это не так. Я знала только версию Джаспера. Только то, что он выплеснул в гневе, и при этом мне никогда даже в голову не приходило, что могла быть другая точка зрения.

Но для этого мне не хватало слишком многих частей головоломки.

– Он был страшно зол, – бормочу я. – Он не рассказал мне никаких подробностей. Я только знала, что речь идет о девушке и его лучшем друге. По-моему, он больше злился на Чейза, чем на тебя.

Шарлотта опускает взгляд.

– Я не должна была просить его об этом.