Дите

Наконец, после почти получасового травления, показалась рука, ухватилась за веревку, и наружу выскользнула гибкая фигура с автоматом на плече. Быстро перебирая руками, пират скользнул в воду без малейшего всплеска.

«Опытный, зараза, сразу видно!» — решил я, понаблюдав, как плывет под водой пират. Выплывал на поверхность он очень редко, явно имея хорошо разработанные легкие. Проследив, как он скрылся за кормой и корпусом яхты, я продолжил наблюдение за иллюминатором, изредка посматривая на берег, пытаясь обнаружить пловца.

Один пират погоды не сделает, так что я больше следил за оставшейся командой траулера, чем за пиратом-одиночкой.

«Что-то они задумали, только вот что?» — гадал я, усилив внимание.

Заметив, что веревку втянули обратно и закрыли иллюминатор, сосредоточил внимание на том месте, где скрылся пират, иногда переводя взгляд туда, где он мог показаться.

— Ах вы твари. Куда!!! — заорал я, поняв, что они делают, как только заработал двигатель траулера. Пират, который вынырнул в окно, убирал швартовы от яхты, якорь же можно было поднять, нажав на кнопку в рубке.

Быстро вытащив обойму, я заменил ее другой, набитой бронебойными патронами. Прицелившись в рубку, где были видны какие-то тени, стал стрелять по рубке так, чтобы там не оказалось мертвого, не простреливаемого пространства. Однако у пиратов в рубке все-таки было прикрытие. От длинной очереди в упор вылетело раздробленное и простреленное стекло в иллюминаторе, и в мою сторону полетела струйка пулеметного огня.

— Ой, бля! — успел крикнуть я, скатываясь в наполненную водой впадину. На голову мне падал мусор и срезанные ветки. У пиратов оказался опытный пулеметчик, который сейчас и демонстрировал свое умение.

— Ну нет, так просто вы у меня не отделаетесь, — пригрозил я пиратам. Вылезая на сухое место и отряхнувшись, перезарядил винтовку, убрав пустую обойму в кармашек разгрузки. После чего, ползя на животе, стал менять позицию. Заметив небольшой просвет, через который было видно оба судна, я пристроил ствол винтовки на торчащем высоко корне и, прицелившись, выстрелил в того резвого живчика, что отвязал швартовы и сейчас бежал по одному из боковых проходов. Не глядя, как тот, перекувыркнувшись через поручни, летит в воду, выстрелил по пулеметчику и снова открыл прицельный огонь по рубке. Но было поздно, расстояние между яхтой и траулером стало увеличиваться. Пираты уходили.

Меня переполняло бешенство от подобной подставы. Свирепо дыша, я яростно смотрел на отходящий от яхты траулер.

«Стараешься-стараешься, а тут такая фигня случается!» — сердито подумал я, прикидывая свои шансы на успех, в случае если мне придется рвануть к лежащей на берегу резиновой лодке и на ней добраться до траулера пиратов.

Однако мой план был несбыточной мечтой, и я прекрасно это понимал — пулеметчик был жив. Я знал это, просто чувствовал. Поэтому, злобно поглядев на траулер, я отполз назад и, развернувшись, рванул в обход к тому месту, где вышли из леса наши Сусанины. По моим прикидкам, довольно высокий корпус яхты закрывал эту часть леса, и у меня был шанс добраться до берега незамеченным.

«Раз-два, раз-два, раз-два, ой-ёй-ёй, твою… е… рот, развелось змеюк, проходу не дают. И раз-два, раз-два, раз-два!» — бежал я, перепрыгивая через поваленные деревья, кусты и здоровенных или маленьких змей.

Добравшись до нужного места, я осторожно приблизился к опушке и выглянул из-за дерева.

— А-атлично, чистоган! — протянул я, заметив, что траулер закрыт яхтой, и быстро выскочил на прибрежный песок, образующий небольшой пляж, окруженный с трех сторон мангровыми деревьями. Вот к воде я и бежал, держа на весу винтовку.

Домчавшись до кромки берега, где на песок набегали маленькие волны, без раздумий бросился в воду и, загребая ее ботинками, отчего морская вода брызгами разлеталась от меня, побежал по мелководью к яхте.

Чем дальше я шагал, тем глубже становилось дно. Когда до яхты осталось метров пятнадцать, вода достигала уже до шеи, отчего мне пришлось, оттолкнувшись от дна, поплыть к яхте, держа на весу винтовку и судорожно загребая свободной рукой. Закинул ногу на поручень, подтянулся одной рукой и, дотянувшись до переборки, положил на нее винтовку, и только потом залез сам.

Осторожно нырнув в окно, я подхватил винтовку и, разбрызгивая воду в каюте, достиг двери, с трудом открыл ее и очутился в коридоре. Отбросив в сторону деревянный стул и оттолкнув плавающий вокруг мусор, я рванул в ту сторону, где виднелась витая лестница. По пути перепрыгнул через тело моряка с нашивками третьего помощника, поднялся на палубу и, подползя к переборке, осторожно выглянул наружу.

«Какой прекрасный вид», — обрадованно подумал я, осматривая траулер. Приготовив винтовку, я просунул толстый ствол глушителя наружу и прицелился в широкоплечего здоровяка с ручным пулеметом в руках. Через всю грудь громилы были наспех навязаны бинты.

«Попал все-таки», — довольно подумал я. Даже поверхностный осмотр показал, что он ранен легко, так что он у меня был целью номер два. Целью номер один был капитан, который, прикрываясь двумя бронежилетами, надетыми на тело, стоял у штурвала. На третьего последнего я не особо обращал внимания: не вояка, шкет, типа «принеси-подай».

«Эй вы, трое, оба ко мне, я тебя узнал!» — мысленно пробормотал я, стреляя в пиратов. Если капитан свалился сразу, получив пулю в голову, то в громилу пришлось всадить аж три, пока он не перестал биться на палубе, разбрызгивая кровь. А вот третий был самым ловким, и моментально укрылся в одной из кают, которую я не просматривал.

Сменив позицию, снова выглянул, правда, уже в другом месте, и внимательно всмотрелся в судно, но никакого движения заметно не было, кроме того, что траулер продолжал удаляться от яхты, и сейчас расстояние до него было уже около семидесяти метров.

Прикрываясь переборками, я добрался до рубки яхты, половина которой была в воде и, поискав по ящикам и тумбам, нашел мегафон.

— Какой архаизм, — умилился я, разглядывая мегафон из тонкой жести.

Страхуясь, — вдруг на яхте еще есть кто-то, кроме меня, — снова посмотрел в сторону траулера и крикнул в мегафон:

— Товарищи пираты… э-э-э… Госпо… э-э-э… Мать вашу, а ну ты, шкет, выглянул быстро, пока я вообще тут эту лоханку не потопил! — взбешенно крикнул я и стал ждать реакции.

Никакой реакции так и не дождался.

«Ну хорек, поймаю — вы…бу!» — зло подумал я. И приподнявшись, выстрелил четыре раз по тем местам, где по моим прикидкам мог находиться этот мелкий типчик.

— Не стреляйте! — послышался тоненький голосок, едва различимый через тарахтение судового двигателя.

«Зашибись, судя по голосу, точно сопляк!» — подумал я, продолжая держать траулер под прицелом.

Пошарив не глядя по кармашкам разгрузки, вытащил все оставшиеся патроны и, спрятавшись от возможной стрельбы, быстро пересчитал, сколько осталось бронебойных пуль. Оказалось, что если считать и те, что в обойме, то оставалось пять штук.

«Блин, и чем мне теперь этих пиратов дырявить? Простой пулей переборку не всегда пробьешь», — подумал я, почесывая затылок.

— Эй, парень, давай глуши движок, стрелять не буду! — крикнул я не высовываясь, а сам мысленно стал пересчитывать пиратов.

«Так, их было тридцать три, но одного волна слизнула за борт, так что оставалось тридцать два!..»

— Я не могу, не умею, — послышался ответ.

— Зайди в рубку, и возле штурвала найдешь тумблеры, двигатели, вот и переведи их в режим выключить, — крикнул я, быстро вспоминая компоновку подобных судов.

«Вроде нигде не ошибся, а… ладно», — подумал я, заметив, что в рубку скользнула тонкая фигура.


Через несколько секунд двигатель заглох, но судно все равно двигалось по инерции, продолжая удаляться от меня.

— Все, выключено, — крикнул паренек, не показываясь на глаза.

— Жди, сейчас буду, — тоже крикнул я и, откинувшись от матраса на шезлонге, продолжил вспоминать, сколько пиратов осталось.

«Так, значит, у тридцати двух нужно отнять пятерых, которые на горе, одиннадцать, что ушли на засаду, двух часовых, потом еще семерых, попрятавшихся при панике и беспорядке. Еще паренек с пулей в колене, живчик, что отвязал швартовы. Капитан, громила с пулеметом и шкет… ум-м-м… получается тридцать. Где еще двое?» — озадачился я, поняв, что судьба еще двоих пиратов мне неизвестна.

— Эй, шкет, — окликнул я паренька.

— Что?

— Сколько людей лежит в рубке? — спросил я, прикинув, где они могут находиться.

— Трое. Капитан, Седой Джек и Том.

«Ага, вот они где, не зря я тогда стрелял по рубке. Ну, будем надеяться, что рулевое управление не повреждено, а то, как говорится, „пуля-дура“!» — подумал я. После чего, еще раз осмотрев судно пиратов в прицел, отполз в сторону, меняя позицию.

Лезть на траулер один я не собирался, подожду, пусть матросики абордажем занимаются.

Ждать помощи мне пришлось почти два часа, на десять минут больше, чем думал. Моряки осторожничали, поэтому больно-то не выходили из леса, рассматривая суда из мангровых зарослей.

Меня они не видели. С их стороны меня закрывала большая белая труба, поэтому я изредка выглядывал из-за нее и просматривал берег и опушку.

Так бы мы и сидели, ожидая действий друг от друга, поскольку не прорабатывали подобный момент, но нам помог случай.

Похоже, шкету надоело сидеть, и он метнулся в другое помещение, где находилось тело пулеметчика. Это движение, по-видимому, засек кто-то из моряков и выпустил очередь по беглецу, дав мне возможность понять, что они вернулись. Выглянув из-за трубы, я в прицел осмотрел опушку и почти сразу обнаружил троих человек, разглядывающих нас. В одном из них я узнал Серегу Коломийцева. Хмыкнув, я дополз до тела одного из моряков, убитых пиратами на яхте, и сняв с него окровавленную куртку, выглянул и замахал этим импровизированным флагом.

Заметив, что моряки внимательно наблюдают за мной, выглянул и замахал уже рукой, в готовности нырнуть обратно. Что такое дружественный огонь я знал не понаслышке.



— Ну что там? — спросил меня боцман, устраиваясь рядом.

Мельком глянув на траулер пиратов, который дрейфовал неподалеку, ответил:

— Пиратов я почти всех положил, один остался, там где-то прячется, — кивком указал я на судно.

— Однако. Их же тут около десятка оставалось?! — изумленно протянул боцман.

— Нет, больше. Вон, основная часть на палубе валяется, — пояснил я, протянув боцману винтовку, так как биноклей не было ни у меня, ни у него, поэтому пока он водил стволом туда-сюда, разглядывая траулер, я изредка пояснял, что и как.

— …в общем, я вас прикрываю отсюда, а вы подходите на лодке и берете судно на абордаж. Ну как вам план? — спросил я, с интересом ожидая ответа боцмана.

— План хорош, нам нужно попасть на него, — кивнул боцман.

Посмотрев на троих моряков, я только печально вздохнул, жаль было старпома, но семеро непрофессиональных военных просто не могли без потерь выиграть этот бой. Сам старпом и двое моряков сложили головы в этой перестрелке, еще один раненый с раздробленным плечом остался на поляне дожидаться окончания захвата судна.

— Как же вы так? — наконец не выдержал я.

Боцман посмотрел на меня и скривился от воспоминаний. Ему также было неприятно вспоминать прошедший бой.

— Да как-то так… понимаешь, мы все сделали, как ты нам показал, и, честно говоря, должен теперь признать, что все бы у нас получилось, если бы не «закон подлости». У одного из наших, Степки Гаврилова, не выдержали нервы, и он открыл огонь без приказа, повезло, что хоть они все успели войти на поляну, а то даже не знаю, что бы мы делали.

— За такое по морде надо давать, — сказал я.

— Уже не дашь, он же первым пулю и словил, после него старпом, Женька, и под конец Андрюху, помощника механика, ранили… Злые были, добили подранков, как ты и говорил.

— Понятно, ну что, начнем, чего время-то тянуть? — спросил я, встряхивая головой. Посочувствовал погибшим морякам — и хватит, жизнь продолжается. Однако боцман был не такой толстокожий, как я, поэтому еще некоторое время сидел и смотрел в переборку ничего не видящим взглядом, пока я не пихнул его в плечо.

— Да, идем, — кивнул он, так же, как и я, тряхнув головой.

Под моим прикрытием они подобрались к лодке и, дотащив ее до воды, спустили на воду.

Затарахтел маленький мотор, и лодка, чуть вздрогнув, начала набирать скорость в сторону траулера.

Я в прицел наблюдал, как они, подплыв к тому борту, который мне был хорошо виден, поднялись на борт, цепляясь за всякие технические отверстия и выступы. Минут сорок моряки тщательно осматривали судно, перебегая по палубе от одного люка к другому. Боцман стоял у рубки и с кем-то разговаривал, с тем, кто находился в рубке.

Кто там был, я не знаю, но не шкет точно, его сразу нашли и посадили у одного из бортов под моим присмотром и боцмана.

«Нет, все-таки с кем он разговаривает, там же одни трупы?!» — озадаченно думал я, продолжая страховать моряков.

Заметив, что Серега машет мне, показывая, что на траулере опасности нет, я сразу же побежал к корме яхты, так как заприметил там привязанный спасательный плотик.