Ферма

– И что дальше?

– Нужно сделать биопсию. И мы должны решить, что сказать о биопсии восемьдесят второй. От разговора с клиенткой я бы хотела пока воздержаться.

В груди Мэй вспыхивает раздражение. В стратегии отношений с хостами не должно быть никакого «мы», и работа с клиентами не прерогатива Мередит. Мэй улыбается холодной улыбкой:

– Пожалуйста, сделайте биопсию как можно скорее.

– Нам также, пожалуй, следует позвонить в юридический отдел и узнать, что предусматривает контракт для данного случая. Нужно ли нам сейчас сообщать что-то восемьдесят второй? И есть ли у нее право голоса при лечении? Мое мнение таково, что…

– Предоставьте это мне, Мередит, – обрывает доктора Мэй. Она знает, что ведет себя резко, но ей слишком тяжело переносить подобное вторжение в свои дела. – У меня все под контролем.





Рейган




– Доброе утро!

Певучий голос, вспышка света. Прикосновение прохладного воздуха оттого, что стянуто одеяло.

Рейган приподнимается на локтях. Координатор – с аккуратной прической афро и выкрашенными в красный цвет волосами – вынимает из шкафа открытое платье без рукавов и кладет его на кровать, призывая Рейган поторопиться. Ее ждет сюрприз. Рейган, оглушенная сном, бросает взгляд на кровать Джейн, но соседка уже ушла, постель заправлена, подушки взбиты.

– Сколько сейчас времени? – хрипло произносит Рейган, чувствуя сухость в горле. – Что происходит?

Координатор осторожно ставит ее на ноги, ведет в ванную, вручает платье и закрывает дверь.

– Кое-кто хочет тебя видеть. Шевелись, милая.

Милая. Это не из лексикона фермы. Рейган сидит на унитазе. Она устала. Не могла уснуть прошлой ночью, снова и снова прокручивая в голове разговор с госпожой Ю… В мозгу кружила карусель полумыслей и воспоминания о ее ответах. Рейган повела себя неправильно. Она была похожа на дурочку, на тех спасителей всего человечества в колледже, что роились возле студенческого центра с планшетами для бумаг в руках, требуя «спасти пчел» или «запретить пластиковые пакеты».

Она должна была лучше объяснить госпоже Ю свое решение. Рассказать, как Джейн разбавляет шампунь водой, чтобы он прослужил дольше. Как бабушка Джейн умерла у нее на глазах, и весь ее мир перевернулся в одно мгновение. А ей было всего пятнадцать.

– У вас все в порядке? – зовет координатор и стучит в дверь.

– У меня есть время принять душ?

– Нет, прости, Рейган, – откликается координатор и просит, чтобы она поторопилась.

Умытая, причесанная, застегнутая на все пуговицы и все еще полусонная, Рейган направляется в административное крыло фермы и идет по коридору, в который еще никогда не ступала. Координатор проводит по считывающему устройству своим бейджем, чтобы получить в него доступ. Ее ведут в отдельную столовую, шторы задернуты, стол уже накрыт.

Высокая чернокожая женщина сидит в кресле в стиле Людовика XVI, скрестив ноги, царственная в своем бледном платье, с шарфом, обернутым вокруг головы. Она встает и протягивает руку.

– Я Келли.

– Я Рейган.

Она адвокат? Приехала, чтобы помочь Рейган передать ее бонус Джейн?

– Пожалуйста, садитесь, – приглашает женщина, указывая на стул рядом с собой. – Чай?

Женщина наливает чай в фарфоровую чашку из чайника с выгравированными на нем цветами, немного пролив.

– Не понимаю, отчего эти причудливые чашечки делают такими маленькими!

Она улыбается Рейган, и Рейган ловит себя на том, что улыбается в ответ.

– Вы ведь не знаете, кто я?

Рейган качает головой.

– Я мать ребенка внутри вас. Вы носите моего сына.

Все останавливается. Биение сердца Рейган. Ее дыхание. Любое движение во вселенной.

– Вы…

Слова застревают у нее в горле.

Женщина смеется теплым рокочущим смехом.


– Я понимаю. Не то, чего вы ожидали, верно?

Рейган качает головой. Она ожидала статусную жену. Бывшую модель, вышедшую замуж за олигарха или промышленника. Она почти ожидала увидеть китайскую миллиардершу. Но только не это. Не ее.

– Я… я рада. То есть вы не такая, как я ожидала, и рада этому, – бормочет Рейган, не желая, чтобы женщина думала, будто цвет кожи имеет для нее значение, тогда как все обстоит наоборот.

Женщина снова смеется.

– Мне жаль, что я так долго сюда добиралась. Я путешествовала.

Она начинает рассказывать Рейган о себе. Как она родилась в Эфиопии, самая младшая из четырех братьев и сестер. Как ее отец был инженером в крупной нефтяной компании в Африке, но устроился продавцом одежды в универмаг в Мэриленде, чтобы обеспечить детям лучшую жизнь в Америке. Как, начиная с колледжа, она работала в одной и той же крупной фирме, сперва продавщицей, затем помощником по продажам в службе сбыта, менеджером, старшим менеджером, вице-президентом и выше. Переезжая из Вашингтона в Денвер, Чикаго, Даллас и обратно. Делая детские шажочки, затем большие шаги, разбивая стеклянные потолки. Она заморозила свои яйцеклетки, когда ей было под сорок, но только десять лет спустя, все еще одинокая, поняла, что ее время действительно истекает. Найти донора спермы стало самой легкой задачей. Проблема была в ее матке. Она сама несколько раз пыталась выносить ребенка. Случилось так много выкидышей, что она почти потеряла им счет.

– Вы мой последний шанс завести семью. Стать ее членом.

Мать – Келли – опускает глаза, когда говорит это. Рейган борется с желанием прикоснуться к ее руке. Потом их глаза встречаются, и Рейган застенчиво улыбается.

Дверь в комнату распахивается.

– Доброе утро, леди!

– Привет, Мэй.

Келли осторожно промакивает глаза бумажным носовым платком.

– Она уже рассказала вам о сюрпризе? – спрашивает госпожа Ю у Рейган, усмехаясь и садясь рядом с ней.

– Я думала, она и есть сюрприз.

Келли и госпожа Ю смеются.

Поток официантов приносит блюда с фруктами, яйцами, йогуртом. Пока госпожа Ю и Келли болтают о бродвейской пьесе, которую Келли недавно видела, мысли Рейган устремляются к Мэйси. Она не может дождаться, чтобы сообщить ей новость: клиентка чернокожая, вышла из низов и сама сделала свою жизнь. Ей не хватает лишь одного: ребенка. Без Рейган она никогда не смогла бы его завести.

Что скажет Мэйси?

Это не так уж важно, Рейг.

Или она призна́ет, как с ней редко случается, что жизнь иногда сложней, чем банальные суждения? Что иногда вы приносите больше всего добра, когда вам кажется, будто вы не делаете ничего особенного?

– …Диана Арбус?[83] – спрашивает ее Келли.

Рейган возвращается к реальности.

– Простите, госпожа…

– Келли. Пожалуйста, зовите меня Келли.

– Келли спросила, нравится ли вам Диана Арбус, – вставляет госпожа Ю. – Я рассказала ей о вашем увлечении фотографией.

Келли делает на мгновение паузу, улыбаясь Рейган, прежде чем объяснить, в чем состоит сюрприз: один из ее друзей является членом правления в музее Метрополитен. Друг воспользовался связями и организовал частный показ предстоящей выставки работ Дианы Арбус. Только для них. – Если вам это интересно, конечно, – добавляет она.

– Я обожаю Диану Арбус.

Келли сияет.

Госпожа Ю сообщает Рейган расписание поездки. Они полетят на Манхэттен на целый день. Посмотрят выставку. Потом обед. «Ле Бернарден», если Рейган не против рыбы. Немного людно, но морепродукты там бесподобны. И прежде чем отправиться домой, небольшая процедура.

– Какая процедура? – спрашивает Рейган, прижимая руку к животу. – Что-то случилось?

– Скорее всего, все в порядке, – заверяет ее госпожа Ю, деловито и отрывисто. – Доктор Уайльд обнаружила нарушение во время вашего последнего амниоцентеза. Мы проведем еще несколько тестов, просто на всякий случай, и Келли предпочитает, чтобы их делали в Нью-Йорке.

Госпожа Ю подает знак официанту и велит принести немного молока для чая.

– Уверена, в этом нет необходимости, – извиняется Келли. – Но иначе я не перестану волноваться. Спросите у бедной Мэй. Я требую сообщать мне результаты каждого анализа, а потом показываю их сразу нескольким специалистам. Надеюсь, вы простите меня…

– Вы стали мамочкой, чрезмерно опекающей свое чадо, хотя оно даже еще не появилось на свет. Кружитесь вокруг него, как вертолет.

Госпожа Ю смеется, но чувствует, что шутка получилась неуклюжей. Она развивает ее, указывая в окно на сверкающую зеленую стрекозу на дальней лужайке, действительно похожую на вертолет.

– Вы точно как вертолет! В буквальном смысле!

Рейган съеживается. Госпожа Ю не должна так шутить. Она украдкой бросает взгляд на Келли. Лицо той выражает страдание.

– Будьте осторожней, не сглазьте, Мэй. Все может случиться. Я еще не стала матерью. Пока.

Она режет дыню на своей тарелке. Рейган видит, как она старается держать себя в руках, даже когда госпожа Ю, не обращая на нее внимания, весело болтает о чрезмерной опеке, которой Келли подвергает своего еще не родившегося ребенка.