Гвардеец его величества

– «Ниллан», получение координат не подтверждаю. Прошу сообщить, на каком основании собираетесь проводить досмотр.

Пауза хоть и была короткой, но Горс усмехнулся, прекрасно представляя сейчас эмоции оператора связи на корвете.

– «Вояжер», вы в закрытом секторе, находящемся под контролем Септиколийского императорского флота. Принимайте координаты и следуйте в означенный квадрат, приготовившись к досмотру. Неповиновение будет расценено как попытка сопротивления, и к вашему кораблю будет выслана штурмовая группа, а в случае попытки скрыться будут применены строгие меры, вплоть до открытия огня на поражение.

– Имперский корвет «Ниллан», здесь транспортное судно тип «Вояжер», принадлежащее промышленной компании «Сатари». Говорит капитан Кален Горс, прибыл в сектор согласно указаниям полетной программы. В навигационной карточке данный сектор не числится закрытым, и я готов принять эскорт до его границ. Сейчас веду запись разговора, которая в случае активации оружейных систем с целью нанести вред моему кораблю будет отправлена пакетной передачей в промышленную компанию «Сатари». Также в связи с получением угроз отправки штурмовой группы, если в течение двух минут вы не идентифицируете себя, начну передавать сигнал «22-12».

Сигнал «22-12», согласно кодировке, принятой в галактическом сообществе, означал сигнал бедствия, связанного с нападением пиратов и возникшей опасностью для жизни экипажа.

Сидящий на своем кресле Коул, по мере того как Горс говорил, эмоций особо не скрывал – с покрасневшим от волнения лицом он хватал воздух ртом как рыба, пытаясь что-то сказать. Капитан грузовика между тем, закончив свой емкий спич, вернулся к рассматриванию ногтей. Последовала долгая пауза – секунд десять. Коулу за это время показалось, что перед глазами вся жизнь промелькнула. Вдруг аварийное свечение в рубке мигнуло – из красного превратившись в приглушенное оранжевое, и почти сразу же раздался вызов, но на связи был уже другой человек.

– «Вояжер», здесь старший офицер связи корвета «Ниллан» Септиколийского императорского флота, как слышите меня, ответьте.

– «Ниллан», здесь командир транспортного судна «Вояжер» промышленной компании «Сатари», слышу вас хорошо.

– «Вояжер», согласно директиве оперативного командования Одиннадцатого флота под номером DS-5023, данный сектор является закрытой территорией. Передаю координаты и, пользуясь властью офицера Септиколийского императорского флота, приказываю следовать в указанную точку пространства на первой космической скорости для проведения досмотра.

– «Ниллан», координаты принял, ложусь на заданный курс, – произнес Горс, потянувшись к пульту управления, удовлетворенно выпятив нижнюю губу.

Старший офицер связи корвета оказался неглупым парнем, первым делом активировав имперский идентификатор, – это можно было понять по тому, что красный сигнал в рубке сменился на оранжевый, а после быстро и грамотно все объяснил. Правда, Горс не сомневался, что номер директивы офицер придумал с ходу, но проверить этого никак нельзя – доступа к данным космофлота у простого коммерческого пилота нет.

Тем более неглупым офицер оказался, потому что не стал следовать самым простым путем – аппаратура имперского корвета, если он вышел на расстояние устойчивой голосовой связи, без проблем позволяла заглушить все системы связи транспорта и вести после разговор с позиции силы. Но такое, казалось бы простое, решение могло принести офицеру лишнюю головную боль в виде внеплановой проверки действий после того, как Горс передал бы, как следовало по инструкции, запись о действиях офицерах имперского флота в отношении транспорта «Сатари» в службу безопасности компании. Где, как известно, при необходимости очень скрупулезно относились к следованию галактическим нормам и правилам перевозок.

– Лэр… Горс, зачем? – когда «Вояжер» с черепашьей скоростью следовал в указанную точку, смог наконец-таки выдавить из себя Коул.

– Чтоб неповадно было, – пожал плечами Горс, – тот щенок обозначил, что мы захвачены оружейными системами, не включив имперский идентификатор, а после еще подождал, пока мы тут обосремся от страха и лебезить перед ним начнем. Наверное, он удивился, – не удержался и хохотнул Горс, представив, что сейчас выслушивает оператор связи, вынудивший вмешаться в разговор старшего офицера.

Все то время, пока достигший нужной точки «Вояжер» сканировался системами так и не объявившегося в поле зрения имперского корвета, Коул молчал, пытаясь продумать свою дальнейшую линию поведения с капитаном транспорта. Больше с ним в рейсы он желания отправляться не имел – и теперь пилот-стажер думал, как бы потактичнее об этом заявить.

После проведенного сканирования «Вояжер» получил новые координаты и разрешение двигаться на третьей космической скорости, устремившись в следующую точку маршрута полетной программы.



Седьмой сектор Пограничного пояса, система Нави

Через несколько часов полета Коул, с открытым ртом взирая на обзорные экраны, где появилась громада неизвестного корабля, уже забыл о своих недавних мыслях. Обомлев, он наблюдал, как по мере приближения увеличивающаяся махина начинала уже заслонять собой все вокруг.

– Крейсер Его Величества «Клио», флагман Одиннадцатого флота, – заметив расширенные глаза пилота-стажера, произнес Горс.

– Э… лэр Горс, а откуда вы знаете? – Коул бросил взгляд на пустой навигационный экран – военные корабли имперского флота, когда не желали этого, системами поиска не распознавались.

– Как можно не узнать эту старую калошу? – заставив Коула в очередной раз сморщиться, произнес Горс, рассматривая очертания знакомого силуэта.

Крейсер «Клио» был действительно старым – даже по меркам не военного, а торгового космофлота. Хотя триста семьдесят лет назад, после того как он покинул стапели верфи, это был один из самых технически совершенных крейсеров в обозримой галактике. Но годы шли, появлялись новые технологии, «Клио» постепенно модифицировался и перестраивался. Одна из масштабных и системных модификаций произошла тогда, когда с крейсера демонтировали большую часть пусковых установок ракет главного калибра, не став менять их на новые – двигатели крейсера уже не могли обеспечить ему достаточную маневренность для действия в ударных соединениях.

Освободившееся место заняли ангары, где разместилось тактическое крыло из двух эскадрилий истребителей и трех звеньев межсистемных перехватчиков. Так «Клио» из ударного крейсера первой линии превратился в авианесущий корабль второй. После этого «Клио» нежелательно было действовать в одиночку – при встрече с противником схожего класса шансы на успех были невелики, а в Империи всегда пытались избежать ненужных потерь, вступая в схватку только на выигрышных условиях. Естественно, при закреплении в постоянном составе эскадры требования к сроку автономности «Клио» были серьезно уменьшены, и освободившиеся после очередной перестройки площади вместо складов топлива и боеприпасов заняли жилые отсеки, где могла разместиться почти дивизия мобильной пехоты или бригада космодесанта.

Годы модификаций не оставили без изменений и внешний облик «Клио» – меняющиеся технологии поиска и обнаружения, а также новые системы противоракетной обороны заставляли периодически менять старые системы крейсера, что влекло за собой пристройку новых модулей, портящих когда-то строгие и четкие линии обводов корпуса. Еще и расширяя возможности по палубному базированию истребителей и перехватчиков, на пустотной верфи кораблю срезали часть днища и пристроили огромный, пузато-уродливый дополнительный модуль, в котором разместили еще два тактических крыла.

Вот так постепенно, через почти четыре сотни лет «Клио» из хищного, современного ударного крейсера превратился в большой, неуклюжих очертаний громоздкий корабль поддержки, на котором уже базировалось три тактических крыла, батальон космодесанта, три роты мобильной пехоты сил планетарного сдерживания, модули пустотных мастерских и отдельный ремонтный эскадрон. Плюс ко всему, на «Клио» до сих пор наличествовали оружейные системы, с помощью которых можно было растереть в порошок любого противника – если тот, конечно, зависнет в пустоте, не предпринимая попыток сопротивления. В общем, получился идеальный штабной корабль – именно поэтому «Клио» и стал флагманом Одиннадцатого флота, а именование крейсера носил до сих пор только из уважения к памяти своего славного боевого пути.

Вышедший на связь диспетчер «Клио» скинул «Вояжеру» координаты для стыковки, и транспорт направился в указанном направлении, приближаясь к одному из длинных лучей стыковочных шлюзов. «Клио» и так умел – находясь в состоянии покоя, чтобы не грузить очередностью вылета-посадки ворота палуб базирования тактических крыльев, во все стороны выкидывались щупальца терминалов внешней стыковки – значительно ускорявшие процесс дозаправки баков и систем вооружений, да и дезактивация ангарам не требовалась после грязно-радиоактивного выхлопа маневровых двигателей палубной авиации.

Вот только вместо ряда однотипных хищных истребителей и перехватчиков у рукава шлюза, к которому направлялся «Вояжер» сейчас, места были заняты вереницей разномастных транспортов, красиво переливающихся жгутами молний – сбрасывалось статистическое напряжение. Невиданное разнообразие – виднелись небольшие грузовики типа «Вояжер» или «Курьер», массивные контейнеровозы, мелькали транспортные корабли имперского космофлота, виднелось даже два пассажирских лайнера. А поодаль, у рукава другого шлюза, зависли три мастодонта, предназначенные для перевозки кораблей тактической авиации. Глядя на это столпотворение, Горс произнес несколько фраз на неизвестном языке, причем в его интонациях сквозила высшая степень удивления.

– Вот это ничего себе компания собралась, – добавил он чуть погодя на интере, в ответ на вопросительный взгляд Коула.

Действительно, транспорты, помимо типовых различий, пестрели еще и разными опознавательными идентификационными знаками – виднелись эмблемы «Сатари», «Пятой Ресурсной» и ТКН, а чуть дальше Коул заметил корабли «Адели» и «МедТеха». Причем если первые три были имперскими государственными корпорациями, то «Адели» и «МедТех» являлись полностью частным капиталом – хотя и работали в основном по контрактам имперских тендеров – в большинстве флотских, армейских или департамента дальних миров. «Адели» специализировалась на установке связи – в том числе с нуля, работая больше по окраинным системам; в «МедТехе» преобладало медицинское направление, в том числе и бионика. Вот только сама корпорация сейчас переживала нелегкие времена – со времени начала восстания умников, когда огромная часть мощностей и технологий оказалась во враждебных руках – основные институты «МедТеха» располагались в мирах Тарна, наряду с Дикими мирами, больше всего пострадавшими от восстания.

– Так, куда-то мы все вместе двинем, судя по всему, – негромко себе под нос произнес Горс между тем. – Вот только куда? – добавил он чуть погодя.



Седьмой сектор Пограничного пояса, крейсер «Клио»

После того как Горс и Коул появились в шлюзовой камере, они по указанию дежурного офицера поднялись на лифте до палубы B-4. Вернее сказать, определение «поднялись» не совсем верно – кабина с пилотами двигалась под различными, иногда неожиданными углами, но они этого не заметили благодаря установленному в лифте антиграву.

Оказавшись на нужной палубе, Горс безошибочно шагнул вперед – в ту сторону, куда мгновением позже показал дежуривший у выхода из лифта матрос. Миновав коридор с рядом обезличенных дверей, напротив каждой из которой находились аварийный спуски на палубу к десантным транспортам – с неширокой галереи их неуклюжие силуэты было прекрасно видно, Горс безошибочно толкнул дверь под небольшой, но яркой вывеской, проходя внутрь.

Вошедший следом за наставником Коул понял, что они оказались в баре. Но в отличие от тех заведений, где бывал раньше недавний выпускник академии коммерческих пилотов, здесь было темно, мрачно, а еще стояла невероятная вонь – исходила она от тех посетителей, которые вдыхали отвратный дым из небольших бумажных палочек. Но даже не это сильнее всего поразило Коула – в руках у некоторых сидящих за столами он увидел кружки с ядовито-светящейся жидкостью. Некоторое время ему понадобилось, чтобы осознать увиденное, а после он буквально ахнул от удивления – наркопиво считалось напитком неграждан или отбросов общества.

Горс, заметивший реакцию спутника, только усмехнулся. С высоты своего опыта он мог объяснить пилоту-стажеру, что очень часто люди, выглядящие совсем не по уставу, являются гораздо лучшими специалистами в своем роде деятельности, чем идеальные на первый взгляд сотрудники, радующие глаз своей безукоризненной выправкой. Еще Горс мог бы сообщить напарнику, что в этом зале сейчас собрались лучшие коммерческие пилоты в секторе, если даже не всех Пограничных миров – это еще по знакомым названиям транспортов, пристыкованных к рукаву внешнего шлюза, понятно было. Мог бы, но не сказал – Горс просто двинулся вперед, пробираясь между многочисленными столами, за которыми сидели пилоты корпораций – то тут, то там мелькали знакомая серая униформа «Сатари», красные, похожие форменные комбинезоны «Пятой Ресурсной» и «МедТеха», желтые полосы формы корпорации «Адель».


Пока двое новоприбывших шли через просторный зал, Коул все же заметил, что практически все пилоты были на вид опытными специалистами – он машинально подмечал, что большинство собравшихся имеют нашивки первой классности, кроме этого на форме многих были знаки отличий. То и дело Горс кивал, завидев мельком знакомые лица, но нигде не задерживался, а шел в самый дальний конец зала к длинному столу.

– Ух ты! – заметив приближение нового посетителя, даже приподнялся невероятно худой, словно высушенный пилот в простом рабочем комбинезоне техника без знаков различий. – Смотрите, старый нарисовался!

– Здорово, девчонки! – вдруг громко произнес Горс, озадачив своего младшего спутника – при нем капитан грузовика никогда еще настолько голос не повышал.

– Смотри-ка, с дамами сразу здоровается, а старых друзей не замечает, – недовольно пробурчал первым заметивший Горса пилот, бросив взгляд на сидящих рядом за столом коллег.

– Так я с вами и поздоровался, – широко улыбнулся Горс, так что его изуродованное шрамом лицо и вовсе перекосило, а после повернулся к двум женщинам за столом. – С дамами я персонально: леди Вьена, леди Милена, мое почтение, – галантно склонился он в полупоклоне.

Некоторое время потребовалось сидящим за столом, чтобы понять смысл сказанного, а после почти все возмущенно загудели, кроме дам – первая просто улыбнулась, а леди Вьена, короткостриженая брюнетка в красной форме пилота «МедТеха», весело засмеялась.

– Слушай, старый, ты кредиты так экономишь – рожу себе не чинишь, потому что она целой недолго сохраняется? – поинтересовался один из пилотов, внимательно глядя на Горса.

У Коула, когда он понял смысл вопроса, в животе опустился липкий комок страха – но его наставник лишь беззаботно рассмеялся, быстрым движением схватил со стола чей-то высокий бокал с зеленой, ядовитого цвета жидкостью и опорожнил его в несколько глотков.

– Сынок, иди посиди пока вон там, – утерев рот тыльной стороной ладони, приходя в себя после ожога пищевода от ядреной жидкости, повернулся Горс к своему стажеру, указывая на стол неподалеку, где тихо сидело несколько молодых пилотов.

Коул только кивнул и старательно, очень аккуратно развернувшись, направился в указанную сторону, настороженно осматриваясь по сторонам. Не зря – казалось, никто из присутствующих его просто не замечает. Пилоту-стажеру приходилось обходить направляющихся к стойке и обратно посетителей, один из которых, несущий сразу шесть кружек, из которых две были с наркопивом, Коула и вовсе чуть не снес.

– Ого, еще балласт прибыл! – стоило только стажеру подойти к столу, как таким образом приветствовал его молодой парень в форме «Пятой Ресурсной» с одинокой нашивкой систем-навигатора на груди. Впрочем, одиноко она выглядела на фоне разнообразия отличительных знаков большинства пилотов в баре – а у Коула, как и остальных за этим одиноким столом, даже и звания систем-навигатора пока не было.

– Присаживайся, давай знакомиться, – вежливо пригласил жестом молодой навигатор Коула за стол. На то, что его обозвали балластом, тот совершенно не обиделся – слово давно вошло в обиход для определения молодых и неопытных пилотов.

У каждого космического летчика существовал свой личный рейтинг, и в корпорациях почти никогда не составляли экипажи кораблей только из опытных специалистов, уравнивая средние показатели – отдел статистики и мобилизационный департамент имперского космофлота работали в тесном контакте – особенно сейчас, когда во флоте так не хватало специалистов. И выходившие за определенные значения рейтинги экипажей сразу привлекали внимание имперских вербовщиков, которым не всегда в корпорациях могли отказать, в связи с ситуацией в Империи. Так что совершенно не обидевшийся Коул, благодарно кивнув, уселся на свободный стул и хотел было представиться, но его прервала появившаяся официантка. Остальные присутствующие встретили ее появление без особого удивления, а вот Коул поразился – в тех барах, где он был до этого, функции официантов выполняли автоматы.

Когда девушка приняла заказ – Коул заказал себе просто стакан сока, а кто-то из пилотов осторожно попросил себе пива, она собрала пустые кружки и собралась было удалиться.

– Представляете, скоро они все придут в неадекватное состояние и что-то тут устроят! – произнес вдруг общительный молодой навигатор, обращаясь к официантке и аккуратно указав в сторону основной части гомонившей толпы посетителей.

– За три года, пока я тут, – фыркнула немного пренебрежительно официантка, – в этом баре отмечали увольнительные космодесантники, мобильные пехотинцы, а также техники обслуги тактических крыльев и младшие чины из оружейных расчетов, поэтому не думаю, что коммерческие пилоты смогут нас чем-то удивить.

Несмотря на отсутствие каких-либо нашивок и явную принадлежность к вольнонаемным работникам, в голосе официантки буквально сквозило пренебрежение члена экипажа военного корабля к каким-то там пилотам гражданского космофлота, пусть и межсистемным перевозчикам.

– У меня наставник ветеран космодесанта, – улыбнулся вдруг молодой навигатор.

– А мой на атмосфернике летал в ударной группе, – подхватил кто-то с другого конца стола.

– У меня наставник тоже!

– Я у своего три значка планетного штурма видел!

– Мне тоже рассказывал, что в космодесанте служил, – посыпались со всех сторон возгласы.

– Леди Вьена как-то упомянула, что начинала службу пилотом медэвака в Первой гвардейской, – произнесла вдруг худенькая девушка в обтягивающем комбинезоне пилота «МедТеха». При взгляде на нее Коул едва рот не раскрыл от изумления – перед ним сидела настоящая богиня. Как он ее только раньше не заметил? Наверное, оттого, что она сидела тихо в сторонке, даже не поднимая глаз.

Между тем немного озадаченная официантка развернулась, направившись к стойке, а Коула уже кто-то о чем-то спрашивал – но он не обращал внимания, во все глаза глядя на приковывавшую к себе взгляд девушку – она заметила это и поймала его взгляд. Коул сразу утонул в зеленых глазах, которые горели на усыпанном яркими веснушками лице, обрамленном прядями огненно-рыжих волос. Молодому пилоту было слышно, как его окликают, но он все еще не мог прервать созерцание богини. Попытался, и не получилось – отведя взгляд от притягательных зеленых глаз, он скользнул взглядом по ее лицу, и уставился на ямочку на шее, которая открывалась в кокетливо расстегнутой стойке воротника. Богиню звали Джайна, как гласила нашивка на левой стороне туго обтянутой форменным комбинезоном груди.

В это время неподалеку, фыркнув в кружку с пивом и обдав сидящих рядом белоснежными хлопьями пены, Горс с удовольствием сделал несколько крупных глотков. Потом, не отнимая губ от края, подумал немного, и допил содержимое до конца. С удовольствием крякнув, он грохнул тяжелую кружку об стол.

– Ну что, рассказывайте, – повернулся он к сидящим за столом пилотам.

– Сегодня грузимся и летим куда-то в галактические дали, – пожал плечами Банч – худой пилот, первый вступивший в разговор с Горсом.

– Координаты, оперативная обстановка, цели визита?

– Семнадцатый рукав, самая задница Девятого сектора, система желтого карлика.

– А, планета со средним индексом Дельта-2, которую недавно обнаружили, – кивнул вдруг Горс, вспомнив относительно недавнюю стыковку с космопортом Кавиа.

– Какая такая планета? – поинтересовалась вдруг леди Милена.

– Кстати-кстати, старый, ну-ка скажи, какая такая планета? И сообщи заодно, зачем ты нам тут дурака включаешь?

Разговор пилотов велся на общепринятой на окраинах Империи своеобразной смеси интера и кави – языка, в котором было достаточное количество слов с негативным оттенком, чтобы говорящий мог полностью выразить свои чувства, не скрывая эмоций за сухими определениями.

– Банч, не гони, – примирительно поднял руки с выставленными в сторону собеседника ладонями Горс, – серьезно говорю, не знаю. А про эту планету в 17-9 я мельком в навигаторе у знакомого из «Искателя» видел – ты же знаешь, я там десятку во славу Императора отмотал.

Про знакомого Горс слукавил – просто он до сих пор имел личный доступ члена команды «Искатель», и навигационная система обычного транспорта «Вояжера» при идентификации его навигационной карточки допуска выдавала данные, доступные поисковикам.

– Банч, не гони, – передразнил худой пилот Горса, – сидят тут некоторые, делают вид, что не знают ничего.

Горс, заметив, что взгляды устремились к сидящей рядом с ним Вьене, которая потупилась смущенно, слегка усмехнулся понимающе и глянул на собеседника.

– Рассказывай уже, – нетерпеливым тоном произнес он.