Гвардеец его величества

– Краснодарский заканчивал? Краснодарский университет МВД? – добавил Север, потому что собеседник не сразу понял, о чем речь.

– А! Да, его, – кивнул Мага.

– Какой факультет? – снова поинтересовался Север – который, судя по тому, прежде чем попасть в службу безопасности «торгового холдинга», носил форму с погонами.

– Там это… уголовное что-то, – опустив взгляд, ответил Мага.

– Заочное, значит, – чуть усмехнулся Север, – ясно. Чем занимался – бокс, борьба?

– Борьба.

Помолчали немного, потом начали представляться остальные. После этого Север, взявший бразды неформального лидера, путем расспросов и мыслей вслух, попытался понять, чем мы такие особенные, раз занимаемся отдельно от других.

– Значит, так, – подвел он вскоре итог, – понятно, что ничего не понятно, ведь результаты и анамнез у нас совершенно разные, а собрали в одну группу.

Итоги первого теста, с которого началось наше обучение в подготовительном лагере, действительно были разные. Единственное, что связывало – установку зенитного комплекса уничтожили все. Вот только я и Юра Юз «погибли» сразу же, остальные продержались значительно дольше. Север, с его слов, так и вообще там не погиб, а убыл на челноке вместе с ранеными и спасенным пилотом подбитого штурмовика, после чего тест для него закончился. Остальные не так успешно выступили, судя по всему – их можно было причислить к разряду середнячков, но и они продержались гораздо больше нас с молодым сисадмином.

– И этот живодер не просто так на нас свое время тратит – должна быть причина, – задумчиво произнес между тем Север.

С этой стороны я на происходящее еще не смотрел, удивленно подумал я, вспоминая о том, что действительно ведь – приближенный к капитану подготовительного лагеря старший мастер-наставник проводит с нами практически все свое явно недешевое для Корпуса время.

– Ладно, не скулите только при нем, а там посмотрим, – напоследок приободрил Север, поднимаясь.

– Встали, обезьяны! За мной, быстро! – почти сразу раздался крик Варгаса от мягко разошедшихся в сторону дверей.

Несмотря на то что появление мастер-сержанта не предвещало ничего хорошего, ничего плохого не произошло. Мы просто проследовали за ним на сеанс гипносна, плавно перешедший в обычный, невероятно длинный – целых восемь часов – сон.

На следующее утро проснулся я совершенно другим человеком. Вернее, совершенно другим человеком я стал уже как пару дней, но только сейчас узнал об этом. Сегодня ночью получил знания о том, что во время первого сеанса гипносна нам всем была вживлена система «дабл» – дополнительный мозг, если в двух словах. Пока дабл выполнял функцию информационного накопителя, будучи интегрирован нейросетью с мозгом и нервной системой. Заимствованные знания – сведения, которые в нас грузили напрямую в сеансы гипносна, копились именно в памяти дабла и использовались сознанием при необходимости. Кроме этого, именно через дабл подключались разноуровневые импланты, вживляемые в организм для улучшения функциональности и боевых качеств – впрочем, нам до этого было еще очень далеко.

Все наше отделение утром выглядело немного растерянным – не один я узнал о произошедших в организме изменениях. После подъема нас направили на сеанс беседы к психологам. После того как специалисты никаких отклонений в нашей интеграции с новой реальностью не нашли, мы – пообедав в первый раз за неделю божественной на вкус натуральной, а не синтезированной пищей, – отправились изучать оружейные системы.

Вновь наше отделение стояло в том самом зале, где неделю назад мастер-сержант демонстрировал нам доспехи, в которые мы после все и залезли. И в которые каждый из нас сейчас был уже облачен.

– Смотрите внимательно, обезьяны, – продемонстрировал нам винтовку незнакомых очертаний Варгас. Его личное оружие – то самое, которое оставило на моем теле так много синяков, сейчас находилось у сержанта за спиной. Эти две винтовки значительно различались, объединяли их только цвет и общие эргономические очертания – оружие у сержанта за спиной было длиннее, массивнее. Винтовка же, которую Варгас держал в руках, по размеру была не длиннее короткого автомата Калашникова – с которым патрульные полицейские ходят.

– Винтовка «Коготь-2», стандартное оружие бойцов абордажной команды любого сраного рейдера. Давным-давно – когда ваши предки с голыми жопами прыгали по деревьям, эта винтовка уже стояла на вооружении космодесанта. Принцип работы напоминает оружие, которые используют армии вашей планеты, только гораздо совершеннее, конечно. Здесь два режима огня – стрельба одиночными и короткими очередями с отсечкой в три выстрела – чтобы даже такие тупые уроды, как вы, не смогли вывести из строя силовой каркас корпуса.

Вдруг, неожиданно для себя, я понял много больше того, о чем говорил Варгас – это был первый раз, когда загруженные напрямую в мой дабл знания и логика сработали в паре, словно паззл складывая полученные сведения в цельную картину. Силовой каркас, винтовка «Коготь», типы оружия, типы брони – легкая, средняя, тяжелая, степени защиты, силовые клинки…

В некоторых определениях четкой ясности не было, но общая картина постепенно вырисовывалась – становилось понятно, что рейдеры используют относительно слабые и старые винтовки «Коготь», а бойцы Корпуса более современные, но такой же мощности «Коготь-2» – чтобы не повредить силовой каркас легких транспортов. Абордажные команды рейдеров, как и охранные отряды кораблей корпораций, никогда не бывают облачены в тяжелую броню именно из-за того, в ближнем бою используются силовые клинки, способные преодолеть любые щиты – так что даже тяжелая броня в близкой схватке коридоров корабля просто не имеет смысла. Впоследствии во время обучения моя логика и загруженные напрямую знания часто шли рука об руку – и я периодически самостоятельно открывал для себя много нового.

– Первый опыт совмещения винтовки и силового клинка, – продолжал разъяснять нам Варгас, демонстрируя штурмовую винтовку. При этом я в упор не видел на ней того, что можно назвать силовым клинком. Но вдруг сержант утопил палец на кнопке, и из корпуса появился своеобразный штык – длиной не более полуметра. Даже не штык – металлическая конструкция была больше похожа на резак бензопилы, но не такой широкий.

– Принцип действия прост и сложен одновременно, – продемонстрировал Варгас винтовку, а после длинный штык вдруг засветился по краям голубым силовым полем.

Мастер-сержант между тем продолжал, объясняя и подкрепляя свои слова схематичным изображением действий:

– Активируем силовой кокон и втыкаем клинок в чужое мясо. Алгоритм до безобразия прост, сложность состоит в исполнении – во-первых, обезьяны, надо сделать это, не задев себя и своих товарищей, а во-вторых, сделать это надо быстрее противника. Вы, говнюки, конечно, сейчас можете задаться вопросом, почему, если Корпус использует более совершенное новое оружие, вы будете учиться на таком старье, – приподнял Варгас винтовку «Коготь», – а происходит это потому, отребье, что подобные оружейные системы состоят на вооружении различных отсталых уродов, решивших обогатиться за счет компании, а вы должны знать, на что способны ваши будущие противники со своим оружием.

Но есть и еще одна причина, обезьяны. Из этой винтовки вы гарантированно не убьете друг друга, даже если будете стараться – надетый на вас доспех «Марк-3» для этой винтовки практически непробиваем.

В этот день мы – как и остальные три с лишним сотни рекрутов задолго до того, получили каждый свою первую личную винтовку. Но когда рекруты уже осваивали стоящие на вооружении Корпуса современные оружейные комплексы, первые три дня после получения собственного оружия мы даже ни разу из него не выстрелили – просто привыкали, как когда-то привыкали, вживаясь, к шкуре доспеха.

Когда остальные рекруты изучали управление гравикарами, мы только-только начинали работать по мишеням на стрельбище. Закончили, впрочем, довольно быстро – принявшись работать по живым мишеням. То есть друг по другу.

В свободное от основных занятий время, вместо строевой подготовки, которой занимались остальные рекруты, мы тыкали неактивными силовыми клинками пластиковые чучела.

Все этапы обучения нашего отделения происходили по циклам автономности брони, правда, с одним приятным отличием – Варгас больше не доводил нас до состояния, когда система внутренней циркуляции полностью выходила из строя, исчерпывая ресурс. Два-три дня – а после ремонт или замена бронекомбинезона, то, что мы их постоянно расстреливали, на пользу броне не шло, – сеанс гипносна с загрузкой материала о том, что мы в основном изучали за это время, и восемь часов отдыха. И снова по прежнему кругу.

Когда Варгас наконец-то активировал нам индивидуальные нашлемные прицельные комплексы, это было реальным шоком – несколько недель до этого, пока мы осваивали другие типы брони – уже с кинетическими щитами, – стрельбу мы вели, прицеливаясь по старинке. И насколько все стало проще, когда заработал визор на забрале, а при положенном на спуск пальце перед глазами виднелся маркер, со стопроцентной точностью указывающий место попадания в случае выстрела.

Моментально личный процент меткости нашего отделения прыгнул вверх из самого подвала таблицы результатов – постоянно обновляющейся в главном зале подготовительной базы. И лишь после освоения нашлемного прицела мы взяли в руки более современные винтовки, а дальше начались тренировки с простыми дроидами, изучение командной панели прицела, слаженная работа в группе, диверсионно-разведывательная деятельность – именно мы были теми «плохими парнями», которых должны были ловить другие рекруты, тренировавшиеся в охране стационарных объектов. В основном – что радует – счет был в нашу пользу.

Штыковой бой – как мы окрестили тренировки с безжизненными пока силовыми клинками, называемые «отработка тактики боя внутри межсистемных кораблей», – не прекращался. Только теперь мы отрабатывали удары в основном друг на друге, а не на пластиковых манекенах.



Забайкальский край, Борзинский район. Подготовительный лагерь

Сегодня было что-то новенькое. Транспортный бот висел в небе на высоте нескольких километров – под самыми облаками, покрывало которых хорошо было нам видно через боковой широкий десантный люк. Мимо прохаживался Варгас – его темная фигура перемещалась на фоне голубого неба. Второй открытый десантный люк – такой же широкий – был прямо за нашими спинами, на расстоянии менее метра.

Нет, страшно не было, хотя прививку от страха мне тоже не сделали. Хотя… в какой-то мере такой прививкой может считаться удар ногой в живот на высоте пяти километров две недели назад, который я получил от Варгаса за мгновенье до того, как вылететь из бота. Тогда как раз узнал, как работает гравитрап – гравитационная ловушка, поймавшая меня, и как действуют портативные личные антигравы, которые обычно использует космодесант и мобильная пехота при индивидуальном десантировании.


В тот день, стоило нам повисеть в невидимом захвате над облаками под объяснения Варгаса, подводящего под происходящее теоретическую базу, пилот бота отключил гравитрап, и мы всем отделением устремились в полет к далекой поверхности.

– Запомните, отребье! – в своей обычной манере продолжал сейчас прохаживаться вдоль строя Варгас. – Вы в игре, пока вас не засекли. Стоит только противникам поставить на вас метку, ждите привета. Если спалились – будьте готовы подкинуть работы отделу статистики Корпуса, они всегда рады и страховку оформить, и списки части отредактировать.

Штабной отдел, занимающийся в том числе учетом потерь, в Корпусе назывался отделом статистики, а в имперской армии – департамент статистики. Впрочем, по той информации, которая у меня уже была – не сказать, чтобы боевых потерь пришельцы несли очень уж много. Не зря Варгас употребил выражение «в игре» – это был наиболее близко отражающий термин на интере, отражающий способность солдата продолжать действовать. Именно не оставшихся в живых, а дееспособных – одним из краеугольных камней тактики имперских войск являлась основополагающая доктрина действий, во главе угла которой стояла ценность жизни каждого солдата.

Корпус – несмотря на то что являлся частной военной компанией одной из корпораций – являлся по сути младшим братом имперской армии, поэтому вооружение и тактика им были в основном копированы, будучи слегка скорректированы под текущие задачи. Но ценность жизни бойца и здесь безоговорочно стояла на первом месте: согласно тактическим наставлениям, при расходе энергии щитов более двух третей, боец уже не мог полноценно участвовать в бою, после этого ему можно было отдать ограниченный круг команд – отступать, укрыться, держать позицию, – а метки целей, предполагающие атакующие действия, исключались из командного интерфейса. Лишь в исключительных случаях приоритет действий мог быть изменен.

С недавнего времени я, кстати, заметил за собой новую особенность – у меня получалось глубоко размышлять об отстраненных вещах, при этом внимательно слушая Варгаса. Возможности усвоения мной информации реально увеличились – наверное, благодаря вживленному даблу.

– Учтите, обезьяны, если вы оказались в чистом поле против серьезного врага и вас засекли чужие сенсоры, можете молиться своим богам. Или пилотам тактической авиации, что даже не равносильно – они отвечают запросам с поверхности еще реже. Вам может и повезти выжить некоторое время, но вряд ли долго. Мы не мобильная пехота и не космодесант – задача Корпуса не атаковать, а защищать. Но бывают задачи, которые не спрашивают нас, что мы лучше приспособлены делать – и приходится вывернуться через жопу.

Лексикон Варгаса за последнее время значительно пополнился – и хотя по грязной лексике ему даже до колпинских привокзальных синявок было далеко, но почти каждый день он вводил в речь все новые выражения и обороты речи.

– Внимание, обезьяны! Вы видите перед собой рабочий поселок на отдаленной колонии Империи, занятый неприятелем, предположительно – отрядом черных рейтар Скаргейла.

«Рекрут Стэн! Сообщите-ка нам данные о стандартном вооружении и тактике черных рейтар Скаргейла» – мог бы прозвучать вопрос мастер-сержанта. Мог бы, но не прозвучал – сведения о составе и вооружении частей Скаргейла, армии умников, экипажей типовых рейдеров, которые использовал в каперской войне Торговый альянс, боевых особях терапторов и прочих явных и не очень врагов Империи мы получили напрямую за несколько сеансов, поэтому Варгас сейчас сделал лишь небольшую паузу.

Не знаю, как у других, но я почувствовал, как по спине протянул холодок плохого предчувствия – черные рейтары были одними из самых серьезных противников для имперской армии. Симбиоз производственных мощностей Скаргейла – это ранее был промышленный доминион Септиколийской империи – и потенциал умников позволил создать многочисленные отряды дроидов с искусственным интеллектом. Серьезно вооруженные и малоуязвимые рейтары имели возможность использовать коллективный разум, так что подобного противника для себя сейчас мы и представить не могли; против рейтар уровнем достаточной боевой эффективности обладали только элитные части Империи – мобильная пехота, космодесант и отдельные гвардейские подразделения. Или тактические модули, а если коротко, такты – мобильные биокибернетические тактические единицы, созданные на основе гуманоидов.

– Можете пока не пускать страх по ляжкам, отребье, – усмехнулся Варгас, – роли черных рейтар Скаргейла исполняют учебные дроиды уровня А-3 и вооружением класса «Штурмовик».

Успокоил. Хотя с такими противниками мы тоже пока не сталкивались – пока потолок для нас были дроиды А-5 с вооружением «Солдат».

– Ставлю задачу, обезьяны! Перед вами рабочий поселок, атакованный отрядом Скаргейла. В командном центре под защитой подразделения Корпуса укрылись гражданские лица в ожидании эвака, которому требуется девять минут, чтобы прибыть на место. Это время должны подарить гражданским вы – десантировавшись на окраине поселка и ударив в тыл нападающим, отвлекая внимание на себя. После выхода на рубежи означенной боевой позиции действовать необходимо согласно полученным указаниям, если таковых не будет – по обстановке.

Для выполнения задания у вас есть: индивидуальная защита – средняя броня «Марк-3М», средства поражения противника – винтовка штурмовая «Коготь-2», с подствольным гранатометом и встроенным силовым клинком, а также две оборонительные гранаты М-3.

В целях уклонения челнока от работы поражающих средств противника высадка будет производиться путем принудительного десантирования со сверхмалой высоты – при этом возможна имитация поражения. Отход после выполнения задания по текущей ситуации. Старший группы – мастер сержант Варгас. Занять свои места, обезьяны!

Никто даже не потолкался – настолько часто мы уже это проделывали, что чувствовали себя в нутре десантного бота как в полностью изученной квартире, где соседи по строю, спешащие занять свои места, были постоянным атрибутом. После нескольких скользящих шагов я прыгнул спиной вперед на стену и, сразу схватившись за опустившиеся плечевые держатели, посмотрел на сержанта.

Варгас, не торопясь, подошел к своему месту, прислонился спиной и – мне было видно сквозь его забрало – что-то произнес в переговорное устройство. Несколько секунд мастер-сержант дожидался ответа, а потом произнес еще что-то.

– Погнали, обезьяны, – вдруг рыкнул он, и мы погнали.

Каскад фигур уклонения – отдельная тема обучения, – мы практически все уже не по одному разу доспехи изнутри заблевали. Ладно еще, когда бот просто падает – но когда он мечется, словно скачущий по развалинам кирпич, выпавший из самой верхней кладки, это адово удовольствие.

Принудительное десантирование тоже сказка – когда пилот решал, что пришла пора десантироваться, он просто нажимал волшебную кнопку, а мы десантировались. Без каких-либо гравитрапов – сколько метров над землей есть, все твои для свободного полета. Утешало лишь одно – если Варгас десантируется с нами, то, возможно, это будет не так высоко, как обычно.

За последние недели восстановление в медкапсуле для нашего отделения стало обычным делом, и частенько билет туда мы получали после полученных переломов именно при принудительном десантировании. Боли, кстати, практически не было – медсистема работала оперативно, сразу отсекая пораженные участки и впрыскивая противошоковое, а когда случалось что-то посерьезнее перелома, дополнительно заливая поврежденный участок биогелем.

Вот только интересно, что такое имитация поражения, успел я подумать за мгновение до того, как бот имитировал поражение. Оказалось все предельно просто – имитация поражения была реально имитацией поражения. То есть бот просто врезался в землю, подскочил, еще раз врезался, раскрутился с бешеной скоростью вокруг своей оси, и вдруг, несколько раз хаотично дернувшись, на мгновение завис. Как раз нам хватило пролететь метры, достаточные для того, чтобы не быть испепеленными выхлопом взвывших маневровых двигателей, на которых выполнивший задачу пилот стрелой рванул за облака.

– Встали обезьяны, встали!

– Давай, давай! – услышал я голос Севера, который подхватил меня под руку, помогая подняться с земли. Не в силах собраться с мыслями, я машинально передвигал ногами, ориентируясь лишь на размытый фон брони Геолога впереди. Сбоку кто-то пристроился, помогая мне бежать – перед глазами до сих пор стояла красная пелена, расцвеченная желтыми звездочками. Лишь только когда добрались до полуразрушенных модульных строений – стандартная имперская конструкция колониальных поселений, немного пришел в себя.

К тому времени, как мы воткнулись в стену одного из домиков – заходя внутрь минуя двери, я уже более-менее восстановил дыхание и даже смог доложить о готовности во время переклички. Пелена перед глазами вроде рассосалась, оставив только череду плавающих ярких жучков, но серьезных неудобств это уже не причиняло. А после стало некогда – я бежал, падал, бежал, останавливался – мы передвигались по командным меткам тактической сети. Кроме того, во время движения приходилось контролировать назначенный мне сектор ответственности.

Вообще нашлемный прицельный комплекс – довольно интересная штука. Даже весьма и весьма – по выбранной командиром тактике метки и сектора обстрела назначались каждому бойцу автоматически. Причем, как правило, при разведанной местности и имеющимися разведданными о противнике автоматически производился тактический анализ с подбором максимально эффективного варианта действий. Вот только когда данных не было, их необходимо было найти. Именно поэтому гвардейские части в имперской армии считались элитными войсками – как правило, они шли в бой первыми, часто действуя по ситуации. Прямо как мы сейчас.

Почти достигнув очередной метки, я сильно оттолкнулся на бегу, взвившись в прыжке, одновременно подгибая ноги и проехавшись по земле, замер за небольшим укрытием, вскинув винтовку к плечу. Сбоку мелькнуло размытым серо-белым пятном – стандартный окрас брони солдат Скаргейла, – и я начал стрелять еще до того, как в ухе тренькнул зуммер обнаружения цели.

Дроид от попаданий дернулся, вокруг него заискрилась сфера активного щита, и он быстро скрылся за одним из строений. Следом за ним мелькнуло росчерком – Север, в отличие от меня, всегда грамотно и вовремя использовал подствольный гранатомет. Снизу, на самой периферии зрения, произошли небольшие изменения – времени смотреть туда не было, но я и так знал, что у небольшой пиктограммы Севера появилась цифра «один». Да, у Корпуса в бою все четко – метки, тактика, учет и статистика. Уже не только у Севера личный счет вырос – с другой стороны дома раздался всплеск серьезной, плотной стрельбы и несколько взрывов. Пошла жара.

– Командир выбыл из строя, обезьяны! – вдруг резануло слух выкриком Варгаса.

Я едва не выругался – очередная подстава, Варгас просто вырубил идентификатор, исключив себя из целей дроидов, и теперь находился в зоне боя наблюдателем.

– Всем внимание, здесь Север, принимаю командование на себя, – почти сразу раздался спокойный голос в переговорном устройстве. – Спокойно, парни, работаем парами, медленно продвигаемся вперед, на рожон стараемся не лезть.

Визуально найдя взглядом Юза, я просто махнул ему рукой. Он, кивнув, сорвался с места и оказался рядом со мной. Неподалеку, в зоне визуальной видимости, были Север с Магой, остальные двигались по другой, параллельной улице – их метки отображались на экране визора. Короткими перебежками, прикрывая пару Севера и Маги, мы с Юзом стали продвигаться вперед.

Как хорошо, когда есть кто-то, кто знает, что надо делать. Или хотя бы делает вид, сохраняя внешнюю видимость спокойствия – всего-то надо было сказать, что мы делимся на пары и продвигаемся обычным порядком, и вот я уже спокойно действую, без лишней паники.

Стрельба сначала вспыхнула у второй группы – серьезная, плотная, после и вовсе загрохотала череда взрывов, но мне стало некогда прислушиваться – на нас вышло не менее десяти дроидов. Они копировали тактику черных рейтар – неумолимо двигались вперед, непрерывно стреляя во все движущееся на своем пути. То есть в нас.

Только когда я на бегу нырнул за большую кучу мусора, понял, что в переговорнике фоном стоит нескончаемый мат и крики боли – война началась реальная. Машинально вскинув винтовку, дождался зеленого мигания прицела и выпустил в небо три гранаты из подствольника, а после перекатился и начал стрелять во фланг наступающим дроидам. Гранаты упали рядом с ними в самое время – как раз когда на меня обратили внимание сразу несколько противников, и перед глазами замигал аварийный светом генератор щитов. Куча мусора, за которой я укрывался, перестала существовать – но и дроиды уже закончились, оперативно мои спутники сработали.

– Стэн, Юра, дом слева! – скомандовал Север, перекрыв эхо войны, которое до сих пор многоголосо звучало у меня в переговорнике.

Мы с Юзом сорвались с места к указанному строению. И судя по тому, что почти сразу от сильного удара меня отбросило в сторону, где-то работал снайпер. Щиты выдержали, но направление бега я изменил – так что в дверь уже не попадал, пришлось запрыгивать в окно. И едва не оказался в объятиях дроида – только и успел зажать левой рукой кнопку активации силового клинка, вскрывшего тело робота как консервную банку. Всего дроидов было двое, но второй тоже недолго жил: две длинные очереди от бедра – Юз уже вошел внутрь вместе с дверью, мелькнула вспышка генератора перегруженных щитов дроида, и полетели веером серые ошметки.

Гулко топая по ровному полу, мы пробежали через пустую комнату и оказались в полуразрушенной части здания – судя по выщербленным отметинам на стенах которой, тренировки здесь уже проводились неоднократно. Как только появились под открытым небом, зуммер обнаружения целей зашелся, а у меня перед глазами появилось сразу куча маркеров – мы оказались во фланге крупной группы дроидов. Недолго думая, я выпустил две последние гранаты из подствольника и рыбкой нырнул в укрытие.