Идеальный сын

Бегу вниз по лестнице, сжимая в руке трубку, нахожу телефон. Иду в наш кухонный уголок, откуда ловит на одну палку. Сажусь на пол.

И мы с Шелли говорим часы напролёт о самых обыденных вещах – об уборке, о том, какой интерьер лучше. Ни черта я не понимаю в цветах, но как же здорово, что ей важно моё мнение, как же здорово, что она позвонила.

– А на выходных что делаешь? – интересуется Шелли, когда мы остановились на «королевской вишне» – розовом с насыщенным красным оттенком и «матовой стали» – светло-сером.

– Не знаю.

Джейми так отреагировал на предложение поехать в игровой центр, что я с тех пор даже и не думала, чем заняться на выходных. В кино, может, сходить.

– Я в субботу не занята. После бассейна могу заскочить, поболтаем.

– О, здорово. Если тебе правда хочется приехать.

– Ой, ладно тебе, глупости. Я хочу повидаться.

Прощаемся, я кладу трубку и понимаю, что настроение стало гораздо лучше. На кухонном столе так и лежит открытым дневник. Закрываю его, ставлю рядом с микроволновкой. Не хочу больше про этот звонок думать. Дождь закончился, пора в школу за Джейми.

Пока идём домой, сын молчит. Кусаю губы, только бы не наорать на него, пусть скажет, что всё с ним хорошо.

– Что бы ты хотел на выходных поделать? – спрашиваю.

В ответ пожимание плечами.

– В субботу к нам придёт Шелли. Я подумала, может, сходим прогуляться к реке? Что скажешь?

Лицо Джейми оживает, походка становится прыгучей.

– Уррра!

Поднимает на меня глаза, улыбается, и от этой улыбки в глазах рябит, будто от яркого солнца. Давлю в себе это чувство, пока не прижилось. Хорошо, говорю я себе, что Джейми нашёл в Шелли друга – друга, с которым ему можно поговорить, если со мной разговаривать не хочется.

Испеку-ка я завтра торт. Не фруктовый, твой любимый, а лимонник. Попроще.





Глава 21





Стенограмма опроса. Присутствовали: Эллиот Сэндлер (Э.С.); Тереза Кларк (Т.К.) (пациент Оклендской больницы, отделение Хартфилд)


Среда, 11.04. 9:15. Сеанс № 2



Э.С. Доброе утро, Тесс. Как вы сегодня себя чувствуете?

Т.К. Какие новости? Джейми нашли?

Э.С. Ещё нет. Всё ещё ведётся работа по выяснению обстоятельств случившегося.

Т.К. Господи. Господи, господи. Всё моя вина. Нельзя было ей верить.

Э.С. Кому нельзя было верить?

Т.К. Шелли.

Э.С. Расскажите про ваши дружеские отношения.

Т.К. Хм (пауза). Не знаю, что тут рассказывать. Она сначала пришла как социальный работник. Это мама попросила прислать мне кого-нибудь. А потом мы подружились. Они с Джейми так быстро поладили. Мы в последние месяцы много проводили времени вместе.

Э.С. А Шелли много проводила времени с Джейми?

Т.К. Ну, сколько-то, они успели подружиться. Как-то научились понимать друг друга без слов. И я, и Джейми очень тяжело переживали из-за смерти Марка. Трудно было. Мать я была никакая. Ну я и решила, хорошо, что у него есть друг вроде Шелли. У неё такая энергетика, как будто вот она вошла в комнату, и сразу зажёгся свет. И Джейми тоже это чувствовал, точно. С ней ему было хорошо, не то что со мной.

Э.С. В этот период вы продолжали приём антидепрессантов?

Т.К. Да. Но какое это имеет отношение к поиску Джейми? Как это вообще может помочь отыскать сына?


Э.С. То есть ближе ко дню рождения Джейми вам, можно сказать, стало проще, легче?

Т.К. Да. Но я многое плохо помню. С памятью у меня проблемы начались, да и сейчас ещё есть. То ли это от горя, то ли побочный эффект от таблеток. Я помню что-то, связанное с Марком, что, может, было много лет назад, и я помню каждое слово, как будто фильм смотрю, а вот что было вчера, на прошлой неделе, по сути, начиная с того момента, как его не стало, не могу вспомнить – в памяти пробелы. Иногда они небольшие, эти пробелы, а иногда – целого дня как не бывало. За такой короткий промежуток столько всего случилось.

Э.С. Но вы с Шелли стали друзьями?

Т.К. (вздыхает). Да. Отчасти, мне кажется, потому, что больше не было никого, кто бы мог меня поддержать, а отчасти – она сама очень настаивала. Тяжело объяснить, но ей как будто было нужно общение со мной и Джейми не меньше, чем мне – общение с ней.

Э.С. А мама, друзья, брат? Как так получилось, что вы с ними оборвали все контакты, зато очень сблизились с человеком, с которым только-только познакомились?

Т.К. (тишина). Она как-то так себя вела, что с ней было просто подружиться. Уверенно, как раньше Марк. Всегда знала, что сказать, что у меня на сердце. У Марка тоже так получалось. И я уже говорила, Джейми к ней тянулся. И я тоже. Конечно, я тогда не знала, как далеко она готова зайти ради достижения своих целей.

Э.С. По вашему мнению, Марк ещё жив?

Т.К. (качает головой).

Э.С. Когда вас привезли, вы сказали одной из медсестёр, что Марк всё ещё жив.

Т.К. Да? Надо же. Мне было очень больно. Меня так накачали морфином, что я, наверное, и Элвиса в живые записала.

Э.С. То есть вы не считаете, что Марк ещё жив?

Т.К. (молчание).





Глава 22





Суббота, 3 марта – до дня рождения Джейми 36 дней


Сегодня на небе солнце. Его лучи пронизывают дом, освещая углы – мрачные пространства, – а я ведь раньше этого не замечала. В саду за ночь выросли нарциссы, вытянулись целым лесом.

Воздух холодный, при этом появилась в нём какая-то свежесть, которой я раньше не замечала ни в доме, ни в деревне. Сама не знаю, от солнца ли это или из-за Шелли. Она влетела сегодня с утра, наполнила нас всех энергией. Джейми светится целый день, вертится вокруг неё, каждое слово слушает. Улыбается, смотрит широко раскрытыми голубыми глазами. Понимаю его, у меня такие же чувства.

– Так, всё, идём за мной, – говорит она, маршируя по холлу первого этажа мимо главной лестницы и в сторону малой гостиной.

– Может, лучше ещё в саду посидим, поедим тортика, – корчу я рожу, наполовину в шутку, наполовину всерьёз.

Джейми гогочет, смеётся и Шелли.

– Нет, – констатирует она, похлопывая себя по животу, – хватит с нас на сегодня тортика. А потом оборачивается и ехидно улыбается мне: – А то я такими темпами завтра в бассейне пойду сразу ко дну.

Ощущение, будто у нас приключение, охота на дикого зверя, поиск сокровищ. Ничего такого, конечно, просто с Шелли по-другому себя не чувствуешь, и даже я улыбаюсь, пока бреду за ними двумя с чёрными пакетами в руках.

Мне сейчас, конечно, только коробки во второй гостиной разбирать. Это вообще-то ты должен был сделать – распаковать их и всё рассортировать. Там половина наших вещей, половина – твоей матери. А мы сложили всё в кучу да так и оставили после переезда. Если я этим займусь, будет мне ещё одно напоминание, что тебя рядом нет. Не получится себя убедить, что ты просто отложил это занятие ещё на недельку.

Мне так нравилось сидеть в саду в полностью застёгнутой зимней куртке, наблюдая, как Джейми носился вокруг, играл со своим футбольным мячом. И так хорошо было пить чай, есть огромные куски испечённого мной лимонника, говорить обо всём и ни о чём. Про тот звонок и те, с молчанием, я не стала рассказывать. Да и о том, как мы поругались с Джейми. Хотела, но как-то к слову не пришлось. С Шелли все мои страхи уходят, и тянуть их из себя в разговор невмоготу.

Это Шелли предложила вернуться внутрь.

– Вряд ли полезно жить в доме, заваленном коробками, – заметила она. – Давай сегодня вместе начнём их разбирать. Вот увидишь, не так уж это и сложно, стоит только начать.

Сама не знаю, как так вышло, но я кивнула.

– Вон те – твои, – сообщает Шелли, когда мы входим в малую гостиную. Она жестом показывает Джейми на кучу коробок, покоящихся на цветастом диване твоей матери.

– А эти вот будут мои. – Она подходит к коробке, тянет за картонный верх.

– Сделаем три кучки. Вон там, – она показывает на окно, у которого я стояла на прошлых выходных и ждала, когда же они с Джейми вернутся, – сложим ценные вещи или что выбрасывать жалко. Если не знаем точно, складываем вон там у стены. А в третьей куче тогда пусть будет мусор, которому дорога одна – на свалку. Ну что, договорились?

Мы с Джейми киваем, и все втроём принимаемся за работу. Помогаю ему вытащить вазу. Сверху у неё откололся кусочек, а внизу зелёная плесень – не вычистили.

– Хлам, – говорю я Джейми, и мы оба улыбаемся.

Когда разобрана где-то половина, Шелли обнаруживает альбомы с фотографиями. Смотрю на неё из другого конца комнаты, вот она открывает первый, и стены будто начинают сходиться. Смотрит, видимо, на Джейми в младенчестве, – такое у неё лицо. В глазах слёзы, рукой касается медальона, как обычно, когда ей вспоминается Дилан.

Внезапно настроение в комнате меняется: солнце садится, снова воцаряется мрак.