Я возвращаюсь за тобой
Часть 33 из 59 Информация о книге
– Нет, Мариса, это слишком легко – переложить ответственность на меня! – Послушай, Итан, этот ребенок, ты его не хотел и… Он перебил ее: – Возможно, и не хотел, но это я – ее отец, и я имел право знать! Молнии еще сверкали на небе, но гроза как-то внезапно стала удаляться, оставляя за собой тяжелую и гнетущую атмосферу. Мариса потерла глаза, отгоняя усталость. – Нет, Итан, может, ты и дал ей жизнь, но отцом ты ей не являешься. – Отчего же?! – Это Джимми растил ее четырнадцать лет. А ты, ты-то что сделал? Ты ее не кормил, не укачивал, не успокаивал, когда она боялась… Он бросился к ней и резко встряхнул: – А как, по-твоему, я должен был этим заниматься? Я даже не знал о ее существовании! Он сжимал ее руку все сильнее и сильнее, как будто это могло помешать ей говорить, но она прокричала ему прямо в лицо: – Давай, ну ударь меня теперь! Ведь ты только это и умеешь: причинять зло! – Как бы то ни было, когда у Джесси возникли проблемы, позвонила она именно мне! Она попыталась высвободиться, и он ослабил хватку, вдруг поняв, что перегнул палку. Мариса убежала в дом, и Итан со вздохом опустился на ступени веранды. На что он надеялся, приезжая сюда? Что его примут с распростертыми объятиями? Так бы и произошло, если бы не недобрая память, которую он оставил по себе и которая с годами только усилилась. * * * – Года четыре или пять назад к нам приходила какая-то женщина… Итан обернулся. Мариса вернулась на террасу. По-видимому, она успокоилась и говорила что-то у него за спиной. – …это была француженка, – продолжала она, – она называла свое имя, но я забыла… Селин… Селин, которая не слишком-то много знала о его прошлом, приезжала в Бостон! А он об этом и не подозревал. – Чего она хотела? – спросил он, стараясь скрыть волнение. – Не знаю. Ей хотелось «тебя понять», вот что она мне сказала. Единственное, что я поняла, так это то, что ты ее тоже бросил без всяких объяснений – видно это уже вошло в привычку. – И что ты ей сказала? – Правду. – Твою правду, – поправил ее он. – Возможно, но самое удивительное… – Что? – Что у меня сложилось впечатление, что даже после этого ты был для нее еще дорог. Итан опустил голову, зажег сигарету и медленно закурил. Его взгляд был устремлен в какую-то точку за стеной черных облаков, застилавших горизонт. – Кстати, я хотела вернуть это тебе! Он повернулся, чтобы грудью принять снаряд, который ему бросала Мариса. Это оказалась спортивная сумка из искусственной кожи, украшенная полустертым логотипом Олимпийских игр в Лос-Анджелесе 1984 года. – Что это такое? – Открой. Он раскрыл молнию: сумка была наполнена банковскими билетами, пятидесяти- и стодолларовыми купюрами. – Это тебе, тут все деньги, что ты посылал Джимми в течение десяти лет. Эквивалент твоего месячного перечисления на его счет: восемьсот долларов в месяц вначале, затем по две тысячи долларов, когда тебя начали показывать по телевизору… Итан поставил сумку на пластиковый стол. Мариса продолжала: – Можешь пересчитать, тут все точно – сто сорок восемь тысяч долларов. Именно в такую сумму ты оценил свою провинность? Именно это помогало тебе спать спокойно? А ты как думал? Что тут все только и ждут твоей милостыни, чтобы выжить? Он попытался ее успокоить, но бесполезно. – Тебе, наверно, было забавно играть в доброго самаритянина? – Я просто хотел вам помочь, – попытался оправдаться Итан. – Но ты не должен был нам помогать! Захотел уйти, так иди до конца, старина: надо было порвать отношения окончательно! Но нет, на это тебе мужества не хватило… Мариса схватила сумку и потрясла ею перед его лицом. – Ты знаешь, у меня сейчас каждый доллар на счету, я по уши в долгах, у меня наверняка отберут дом, но я предпочту лучше сдохнуть, чем прикоснуться к твоим деньгам! Охваченная гневом, она открыла сумку и перевернула ее, освобождая сотни купюр, которые полетели, подхваченные ветром, как туча диких птиц. – Если ты действительно хочешь мне помочь, Итан, привези мою дочь и моего мужа. Это все, о чем я тебя прошу. Сраженный неумолимыми словами Марисы, Итан спустился по лестнице и пошел по Хоуп-стрит обратно к своей машине. Испуская дикие крики, баскетболисты, покинувшие площадку во время грозы, гонялись как сумасшедшие за купюрами, которые ветер носил, словно опавшие листья. Укрывшись под навесом автобусной остановки, девушка с компьютером молча смотрела на них. Она прижимала к груди книгу. На обложке романа была напечатана черно-белая фотография: сороковые годы, одинокая и грустная молодая женщина. Хрупкое благословение от Карсон Маккалерс… 22 Огни города Есть потухшие звезды, которые продолжают сверкать, потому что их свет попал в ловушку времени. Дон Делилло Сегодня 20 ч 45 мин Участок автострады штата Нью-Йорк Ночь уже давно наступила. Итан, словно в лихорадке, гнал машину в направлении к Манхэттену, методично следуя указателям по ограничению скорости. Каждые две минуты он бросал обеспокоенный взгляд на экран телефона в ожидании оптимистичного сообщения от Шино Мицуки о состоянии Джесси. Тремя часами раньше он получил лаконичный текст: СОСТОЯНИЕ СТАБИЛЬНОЕ – ОПЕРАЦИЯ ПРОДОЛЖАЕТСЯ. Он на ходу позвонил в больницу, но врач не взял трубку. Разговор с Марисой глубоко его затронул. С годами она сосредоточила на нем все свои обиды, всю свою горечь и все свои поражения, дошло до того, что она отказывалась признавать за ним даже право на отцовство. Но он смог бы ее переубедить. Его не было рядом в первые пятнадцать лет жизни Джесси, но он собирается посвятить себя ей теперь. Еще не поздно. При условии, что они выживут в этот безумный день. Итан притормозил и взял левее, чтобы не пропустить поворот на Со-Милз-Паркуэй[52]. Указатель уровня бензина давно уже моргал, и пришлось сделать остановку на бензоколонке. Пока служащий занимался его «Мазерати», он побежал в туалет, чтобы плеснуть себе воды на лицо. В голове вертелся один и тот же вопрос: что он сделал бы пятнадцать лет назад, если бы Джимми рассказал ему, что Мариса беременна? Возвратился бы в Бостон, чтобы взять на себя роль отца, или остался в Сиэтле, продолжая свою новую жизнь? Он долго смотрел на свое отражение в зеркале, висевшем над умывальником, как если бы ответ был написан в складках его морщин, в отблесках его глаз или складках губ. По правде говоря, он не знал. Невозможно переписать историю. Кто может с уверенностью сказать, как бы он повел себя в иных обстоятельствах? Никто… Не найдя удовлетворительного ответа, он вышел из туалета и бросил монету в аппарат с горячими напитками. Бензоколонка была украшена в духе Хэллоуина: оранжевые гирлянды, тыквы со свечками, шляпы колдунов, страшные маски из фильма «Крик». Возле журналов стоял последний том «Гарри Поттера», остальные занимали весь отдел книг, затмевая даже звезду Стивена Кинга. Итан взял горячий капучино и выпил перед тем, как ехать дальше в ночь. Его беспокоило только одно: побыстрее добраться до больницы, чтобы оказаться рядом со своей дочерью. Он зажег…надцатую сигарету. «Завтра брошу. Если я останусь жив, на этот раз брошу, клянусь». И он открыл дверь машины. Уже на подъезде к Манхэттену машина стала проявлять первые признаки недомогания: то же шипение виниловой пластинки, что и в прошлый раз. Итана это не особенно удивило: раз день повторялся, ничего удивительного, что с «Мазерати» происходят те же неприятности. Все прошло хорошо, ему повезло, и машина смогла довезти его до Бостона и вернуться обратно. Поскольку до его дома было ближе, чем до больницы, он понадеялся, что есть шанс добраться до приморского курортного комплекса, прежде чем машина окончательно сдохнет. Если это получится, он сможет пересесть на мотоцикл, который держал в одном из маленьких гаражей в глубине паркинга.