Клинок чести
Часть 26 из 43 Информация о книге
Глава 14 Е2 – Е4 Восход солнца забрызгал небеса кровью – она будто просачивалась через рваные прорехи между лениво ползущими по небосклону пурпурно-розовыми облаками. Города и деревни префектуры Нагано пробуждались от спячки, а их жители всё чаще и чаще нервно поглядывали ввысь, словно пытаясь прочесть зашифрованное природой послание. Плохие предчувствия горожан получили подтверждение практически незамедлительно. Тяжеловесная и неуклюжая поступь войны заставляла испуганно вздрагивать землю и деревья, смахивая снег с голых ветвей. Дребезжали оконные стёкла в домах и срабатывали автомобильные сигнализации, наполняя город тревогой и поднимая на ноги тех, кто ещё находился в своих кроватях. И некоторым из них отчаянно хотелось, чтобы это был всего лишь привычный и слабый подземный толчок, а не… Боевые роботы и мобильные доспехи лёгкого тоннажа шагали по окраинам города, неспешно подбираясь к замку Ворона и замыкая кольцо осады. Колонны грузовиков с эмблемами клана Такэда шли следом за ними. Солдаты клана должны были заняться возведением укреплений, обустройством позиций и лагеря для основных сил, что достигнут точки сбора значительно позднее. Но были среди них и те, кому предстояло проверить оборону замка на зуб. Наёмники клана Луэн… – Как там наши пилоты? Достаточно приноровились к японской технике? – лениво поинтересовался Дэй-старший Луэн, опуская занавеску на окно палатки и прерывая созерцание присыпанной снегом громады замка, маячившей на горизонте, и в упор глядя на своего адъютанта. – Мы можем выделить им ещё около суток, но не более. – Великий Дракон, пилоты утверждают, что достигли определённого потолка в освоении новой для них техники. Требуется лишь практика. Они рвутся в бой… – Рвутся в бой? Даже на лёгких боевых роботах?! – иронично улыбнулся глава клана и небрежным взмахом отослал адъютанта прочь: – Передай им мой приказ: все машины должны быть готовы к выступлению максимум через полчаса. Пощупаем противника за мягкие места. Ступай! Оставшись в одиночестве, китаец задумчиво прошёлся по пустующей штабной палатке. Погруженный в свои мысли, он мимолётно касался скудной обстановки – проводил пальцами по краешку стола, заваленному картами местности; тревожил забытьё расставленных на оружейных ящиках ноутбуков, пробуждая их ото сна нажатиями клавиш; мимолётно касался холодно поблескивающего лёгкого мобильного пехотного доспеха, повторяя геометрически выверенные очертания его брони… Великий Дракон клана Луэн никому и никогда не признался бы, что испытывает неподдельный страх перед каждым сражением. Первобытный ужас переполнял его, и только тренированная воля не позволяла ему выплеснуться наружу. – Господин Дэй? Вошедший в палатку человек в МПД лёгкого класса багрового окраса проявил достаточное количество такта и деликатности, не сделав ни шага дальше порога и терпеливо ожидая ответа. – С кем имею честь? – столь же воспитанно осведомился глава клана Луэн, безуспешно пытаясь припомнить лицо вошедшего. – Такэда Нобуо. Верховный стратег клана Такэда. С данного момента все ваши подразделения полностью переходят под моё командование, – представился нежданный гость, едва заметно поклонился и, энергично шагая, прошёл в штабную палатку. – Возражения? – Никаких, Нобуо-сан, никаких возражений. Контракт, – развёл руками китаец и вопросительно посмотрел на озирающегося японца: – Чем могу помочь? – Объявите сбор старшего офицерского состава. Мне необходима полная информация о ваших людях: количество отрядов, численность личного состава, вооружение, тактические навыки… – Боюсь, что привычная вам армейская модель в этом случае мало поможет. В наших подразделениях несколько иная иерархия. Поэтому наниматели обычно предпочитают не вникать в подробности внутреннего устройства наших отрядов. Что до информации… – мягко ответил Дэй, приглашающе указывая на один из стульев за столом. – Благодаря предоставленной вашим кланом технике, мы располагаем полной ротой боевых роботов лёгкого класса. Общий тоннаж составляет триста тонн. Сотня тяжёлых пехотинцев, из которых треть имеет средние МПД и плазменное вооружение, а одна десятая от общего количества – это группа прорыва из бойцов в МПД тяжёлого класса. Все тяжёлые пехотинцы являются Одарёнными. Также мы располагаем двумя сотнями лёгкой пехоты и десятком бронетранспортеров типа «Ланкастер». Вспомогательное вооружение и полную выкладку по нему представит второй старший офицер отряда. Нобуо не воспользовался предложением и предпочёл остаться на ногах. Его внимание привлекли карты на столе. Пробежав по ним заинтересованным взглядом, он сначала нахмурился, но после недолгих размышлений просветлел лицом. – Вы составили довольно интересный план штурма. Неужели рассчитывали взять замок с первой попытки? – Укрепления данного типа морально устарели ещё в позапрошлом веке. Располагая ротой БРов и тремя Стихийными Мастерами, да при поддержке трёх сотен пехоты… – усмехнулся Дэй-старший, пренебрежительно и с чувством превосходства. – Мы проворачивали и не такое. Сдержанный смех японца весьма озадачил наёмника. Клановец явно пытался не допустить его, однако попытка бесславно провалилась. – Замок Ворона превосходно укреплен и укомплектован сильным гарнизоном. – Нобуо попытался кратко объяснить причины своего смеха, но увидев непонимание в глазах собеседника, решил дать полную картину: – Три наёмных отряда. «Ультрамарины», «Браво» и «Ушкуйники». Думаю, что вы неплохо осведомлены о своих коллегах, возможно даже, что знаете о них значительно больше, чем мы. Продолжим… Минимум семь сотен человек. Не менее сотни из них – тяжёлые пехотинцы. Неустановленное количество артиллерии, которую они непременно обратят против тяжёлой техники. Не менее трёх Стихийных Мастеров в составе группировки. Трофейное звено средних МД тип 41 «Ари». Не знаю только, располагают ли они пилотами в достаточном количестве… Мне продолжать? Звучные ругательства сотрясали воздух не менее минуты – Великий Дракон желал выговориться и вложил душу в многоэтажную матерную конструкцию из отборной брани на шести языках. Страх отступил. Теперь его терзала ярость. Неподдельная и опаляющая, безудержная и застилающая глаза багровой пеленой боевого безумия. Наниматель намеренно скрыл от него часть информации. И лишь изменившиеся планы японцев не позволили главе клана Луэн совершить очередную ошибку. Жизнь в очередной раз бросала ему вызов… И то, что для обычного человека стало бы проблемой, возможно даже неразрешимой, для главы клана Луэн становилось испытанием, отступить перед которым ему не позволяла гордость. Но даже это чувство не могло полностью возобладать над разумом Стихийного Мастера. Гордость обязана быть разумной. – Нам потребуется усиление. При таком раскладе сил нам нечего и соваться к замку. Вы же не пошлёте нас на убой? – спросил он, успокоившись и вновь улыбнувшись. Эта кривая улыбка, напоминавшая скорее оскал, невольно заставила стратега внутренне заледенеть. Слишком уж много в ней было обещаний в случае неправильного ответа. Наёмники могли взбунтоваться. И об этом следовало помнить. Первоначальный план не был рассчитан на присутствие главы клана. – До подхода подкреплений и выработки общей стратегии нам потребуется от двух до трёх дней. Обещаю, что не допущу бессмысленных жертв, – отвечал он, склонив голову в уважительном поклоне. – И всё же ваши отряды будут задействованы до объединения сил. Предлагаю следую… – Ложись!!! – прервав его на полуслове, неожиданно закричал Дэй-старший, подавая пример и незамедлительно падая ничком. – Живее, Нобуо!!! Инстинкт хорошего солдата всегда опережает разум. А Такэда Нобуо был отличным солдатом. Рухнув на выложенный резиновыми плитами пол как подкошенный, он, расширив глаза, наблюдал, как над ними растягивается сплетенная из молний полусфера стихийного «щита». Его сердце предательски дрогнуло, пропуская удар, и… Пунцовый бутон огненного лотоса расцвёл на месте штабной палатки, прямиком в центре разрастающегося полевого лагеря китайских наёмников. Лепестки пламени плавно расходились в стороны, покрывая приличную площадь – убийственная «техника» в точности повторяла естественный процесс распускающегося цветка, превращая место атаки в угольное пятно. Тёмные Кланы ошибочно принимают за криминальные синдикаты, путая их с обычными тонгами. Особенная иерархия, уникальная идеология, потрясающая дисциплина – вот те три столпа, на которых построены кланы теневых властителей Поднебесной Империи, считаться с которыми вынужден даже её Солнцеликий Повелитель. Солдаты клана Луэн не боялись смерти. Её для них не существовало. И потому они успели отреагировать на неожиданное нападение. Высыпавшие из палаток, прервавшие свои дела – они все как один были вооружены и собранны, готовы дать немедленный отпор, и дисциплинированны, в точности исполняя приказы своих командиров. Действуя безошибочно, словно отлаженный часовой механизм, наёмники взяли атакованную площадь в оцепление, разбились на боевые тройки и заняли оборонительные позиции. Но враг отсутствовал и не спешил развивать наступление… Свитый из струящегося багрового пламени лотос выбросил порцию пыльцы, способной насквозь прожечь лёгкий МПД, и распался, угасая и обнажая сверкающую поверхность «щита молний», обильно присыпанного пеплом. Палатка и всё её содержимое выгорели дотла. «Красный посох» клана Луэн облегчённо выдохнул, увидев, как защита рассыпается облаком искр и его командир поднимается на ноги. Превентивный точечный удар противника пропал втуне – обезглавить Зелёных Драконов и лишить их предводителя не вышло. – Четыре Мастера Стихий. У противника минимум четыре Мастера, – меланхолично отметил Дэй-старший, отряхивая с рукава налипший пепел и повелительно прокричал, обращаясь к бегущим адъютантам: – Усилить охранение лагеря! Прочесать прилегающую территорию! Приведите этого ублюдка ко мне!!! А мне и господину Такэда принесите чаю… * * * Обретая покой среди хаоса, воин не противостоит ему, а становится его частью, перевоплощаясь в необходимой форме духа. Непрестанная изменчивость как достигнутое постоянство… Стрелы тихо шипели, вспарывая воздух в бессильных попытках коснуться моего тела, – три лучника, сотканных из зыбких теней, безостановочно и безжалостно точно метали их в мой полуразмытый, танцующий силуэт, стараясь не выпустить с небольшого пятачка возле подножия холма. Шаг в сторону, возврат на место через пируэт и кульбит с использованием набранной инерции вывели меня из-под выпущенных веером «Жалящих Лучей» – концентрированные потоки Света служили кумулятивной струёй и должны были прожигать защиту цели, ослабляя её перед ударом летящего в потоке снаряда. Твердо встав на ноги, я тут же отклонился назад, прогибаясь всем телом и почти вставая на «мостик» – ещё один веер стрел прошёл практически впритирку. Одна из них всё же достала меня. Рывком вернувшись в вертикальное положение, я краем глаза отметил точку попадания, продолжая интуитивно уворачиваться от шелестящих в воздухе стрел. Плечевая пластина тренировочного пехотного доспеха лёгкого класса дымилась и источала жар. «Техника» ударила вскользь и оставила после себя неглубокий чернеющий шрам. Безмятежное спокойствие и уверенность не дрогнули и не уступили позиции – горький опыт подсказывал, что пропущенный удар не должен повлечь за собой попытки что-то исправить в рисунке движений. Вмешательство в интуитивное начертание боя лишь влечёт за собой новые и новые промахи. Только доверившись себе и своим ощущениям, воин способен танцевать под проливным дождём оперённых вестниц смерти. Шипение листовидных наконечников постепенно сливалось в сплошной поток. Ещё три теневых лучника подключились к усилившемуся обстрелу – они стреляли значительно медленнее, но куда как искуснее, предпочитая подлавливать меня на ошибках. Дедушка Хандзо продолжал усиливать натиск создаваемых им фантомов до тех пор, пока сразу четыре стрелы не достигли своей цели… Противный, влажный и глухой, звук первого попадания достиг моего разогнанного восприятия раньше, чем ощущение боли обожгло нервы, растекаясь по телу из правого плеча. Отпуская покидающую меня слабость через ранение и отрекаясь от происходящего, я с трудом завершил разворот и грудью поймал ещё две стрелы, окончательно сбиваясь с шага и нашептанного предчувствием ритма, прежде чем четвёртая не поставила меня на колено, навылет пробив бедро. – Уже лучше, – сухо откомментировал мои успехи дед, появляясь рядом, дематериализуя стрелы мановением ладони и хмуря брови. – Долгий транс опасен для твоего сознания. Тренировка окончена. – Время здесь течёт значительно медленнее. Надо использовать каждую возможность, – я попытался оспорить его решение, но нарвался на строгий и безапелляционный взгляд предка. – Брат, ну хоть ты ему скажи… – Усмиряя потоки времени во внутреннем мире, ты только взваливаешь на свои плечи дополнительную нагрузку. Твой Дух – это Меч. Гибкий, но всё же имеющий запас прочности. Исчерпать его проще простого, – отрезал дед, не обращая внимания на мои протестующие жесты. – Брата не приплетай. Ему тоже несладко приходится. А Леон медитировал. Но его медитация не имела ничего общего с расслабленностью и умиротворением. Он боролся с воспоминаниями: ускользающими и навязчивыми, смутными и неясными, кошмарными и необходимыми… Наша память так и не стала общей на сто процентов. И брат твердо намеревался восполнить наиболее важные пробелы, чтобы дать мне ещё один шанс в безнадежной схватке с судьбой. Это была его война, помочь в которой не мог никто. Нам оставалось только принять его выбор и молча наблюдать за страданиями его духа. Не существует более страшного и беспощадного врага, чем ты сам. – Откуда в тебе столько пафоса, Кеншин? – Э-э-э… Что? – выразил я своё недоумение и развеял неудобный доспех, сменив его на домашний комплект из рубашки и брюк. – Ты вообще о чём? – Между прочим, ты сейчас говорил вслух. Цитирую: «…не существует более страшного и беспощадного врага, чем ты сам!» – иронично улыбнулся дед. – Складывается впечатление, будто ты перечитал древних трактатов о просветлении. – Между прочим, один из них написал ты. Как там было? – парировал я, наморщив лоб, и выдал: – Когда дело доходит до схватки, избравшие путь воинов должны думать только об уничтожении врага, подавлять сострадание и все человеческие чувства. Убивать всех, кто окажется на пути, даже если это будет сам Будда. Эта истина является основой основ боевого искусства. – Мне тоже нравится это изречение, – самурай мечтательно прикрыл глаза. – Направив меч на бога однажды, неизбежно хочется повторить и поведать об этом потомкам. – Так это не легенда? – Вот ещё! Не думал, что потомки столь недоверчиво отнесутся к моим деяниям! – Знаешь ли… Легенды всегда приукрашивают! И зачем тебе понадобилось противостоять аватаре бога? – недоверчиво фыркнул я, ожидая услышать нечто пространное и глубокомысленное, в духе тех самых древних трактатов, но… – Таков Путь. Его ответ не мог быть подробнее и обстоятельнее. Он объяснял всё: оправдывая и обвиняя, приговаривая и утешая, обещая и умиротворяя. – Иногда мне кажется, что мы и не живём вовсе. Всё, понимаешь, всё определяет Путь. Воин должен. Воин обязан. Воин… Мы не имеем выбора! – заговорил я после долгой паузы, глядя на брата. – Я не знал другой жизни, пока не прикоснулся к ней в чужой стране. Она прекрасна и удивительна. Не без нюансов, однако это только придаёт ей дополнительные оттенки. И теперь меня одолевают сомнения. Не имея иной цели, не зная о других возможностях… – Ты совершаешь свой выбор каждый день. В твоей воле всё изменить, отринув запреты и наставления, – отечески улыбнулся самурай, вставая рядом. – Догмы трактатов указывают направление поиска, определяют понятия Чести и Смысла, но не указывают дороги и уж тем более – конечной цели. Воин может быть самураем с таким же успехом, как и ронином. – Но… – Что в тебе изменилось, когда ты утратил Служение? – перебив мою попытку высказаться, дух предка взял меня за воротник рубашки и неожиданно встряхнул. – Что в тебе изменилось?! Ты стал трусом?! Ты перестал отличать добро от зла?! – Нет, – спокойно ответил я, мягко отнимая его руки от своей одежды. – Это осталось прежним. – Быть Воином – это и есть тот самый выбор. Осознанный выбор защищать тех, кто в этом нуждается. Помни об этом… Ветер ласково трепал наши одежды и волосы, а солнечный свет уверенно пробивался сквозь затянутое облаками небо – обрести покой стало возможным не только в битве. Осознание и облегчение на душе не могло отразиться только на мне – лицо брата тоже просветлело, складки на лбу разгладились, уголки рта чуть приподнялись, обозначая умиротворенную улыбку. – Пора просыпаться… – шепнул дед. – Пора просыпаться…