Клинок чести

* * *


– Пора просыпаться, Лео! Мы почти прибыли…

Голос, прорвавшийся сквозь пелену сна, не должен был прозвучать при подобных обстоятельствах – пусть и после долгого и неприятного разговора накануне отлёта, но мне всё же удалось убедить Алексея в том, что в этот раз приключений не будет и он остаётся. И это несоответствие с действительностью пробудило меня скорее, чем ведро холодной воды.

Рыжеволосый балагур радостно улыбался мне из соседнего пассажирского кресла, демонстрируя самую ослепительную и обаятельную улыбку из своего арсенала, чем вызвал острый приступ желания как следует её проредить. Или просто-напросто придушить этого гадёныша!

Едва слышно застонав от отчаяния и закрыв глаза, я медленно досчитал до десяти и, открыв их, вновь убедился в присутствии безбилетника на борту частного самолёта, следовавшего наикратчайшим маршрутом в столицу Японской Островной Империи.

– Багажное отделение. В этой модели самолётов из него можно попасть в салон. Я специально узнавал, – скромно признался староста, не выдержав моего испепеляющего взгляда. – Одним чемоданом меньше, одним больше… Я так и думал, что никто ничего не заметит. А уж кому в голову может прийти кощунственная мысль о досмотре пожитков пассажира личного княжеского самолёта?

Беспомощно оглядевшись, я усмотрел в небольшом салоне частного самолёта миленькую и миниатюрную блондинку в форменном костюме стюардессы.

– Вам случаем не выдают пистолет? – спросил я и неверяще хмыкнул, когда стюардесса неожиданно кивнула. – Одолжите, сделайте милость! – обратившись к ней со столь неожиданной просьбой, я невольно восхитился её реакции.

Девушка насмешливо улыбнулась, приподняла край юбки, заканчивающейся у колен, и, бесстыдно обнажив весьма привлекательное бедро в ажурном чулке, немедленно извлекла из скрытой кобуры столь желанный для меня предмет.

Рубчатая рукоятка компактного Glock-26 удобно устроилась в моей ладони. Выбрав слабину спускового крючка, я хладнокровно направил было его на Лёху, но тот уже успел юркнуть под кресла и гнусаво заныть:

– Разгерметизация самолёта на такой высоте способна привести к крушению. Я не хочу умирать молодым! И ты патрон в ствол не дослал!

– Что непонятного было в моей фразе «ты не летишь»? – тихо спросил я, отслеживая, как моё бешенство постепенно сбавляет набранные обороты, внимая доводам разума. – Давай я избавлю тебя от хлопот и пристрелю сам? Ты ведь всё равно сдохнешь, раз увязался за мной.

– Тебе нельзя писать пьесы. Нет в тебе любви к драме, к накалу страстей. Ты бесчувственный и рациональный чурбан, – нагло заявил рыжий в ответ. – Непонятное было. И многое, смею заметить. Например, почему вдруг ты начал что-то решать за меня?

– Благодарю, – кивнул я, с сожалением возвращая пистолет его обладательнице, что с интересом слушала нашу перепалку. – Когда он вылез?

– Обращайтесь, если вдруг передумаете. Около часа назад. Вёл себя смирно, – ответила блондинка, столь же бесцеремонно возвращая пистолет на место. – Меня инструктировали о возможном развитии событий. Наше СБ даже делало ставки «за» и «против» конкретно этого юноши.

– Отлично! – сыронизировал я, всплеснув руками. – А вы накормили ребёнка? После подобных авантюр у него всегда просыпается недюжинный аппетит…

– Эй, вообще-то я здесь! – возмутилось моё наказание. – Это неприлично, в конце концов, обсуждать меня в моём присутствии, да ещё и в третьем лице!

Встретив сочувствующий взгляд стюардессы, я вернулся в своё кресло и уставился в иллюминатор, игнорируя попытки Алексея наладить со мной хоть какой-то контакт. Его выходка не могла повлиять на моё отношение к нему, но… Её несвоевременность отбила всякое желание разговаривать с ним.

Необходимость сорваться с места и без того потребовала многим пожертвовать. Один только разговор с опекунами чего стоил! Свежие воспоминания болезненно всколыхнулись, утягивая меня в омут образов и мыслей…

Чета Лаптевых вообще намеревалась выдвинуться в Японию вместе со мной. Упёртые, как стадо носорогов, они было развили бурную деятельность, но ловкий ход с упоминанием Иланы, ответственности за неё и необходимости позаботиться о бедной девочке отсёк Аллу ещё в самом начале разгоревшейся дискуссии.

А Гену я попросту обманул, аргументируя свой скорый отъезд надуманным и безумно важным предлогом – по моей версии, предстояло заключение союзного договора с кланом Охаяси.

Врать близким и практически родным людям всегда неприятно. В тот момент, да и в последующие, эта цена показалась совсем невысокой. Душевный комфорт и безопасность близких… Выбор дался легко, и сожалеть мне было не о чем.

Видящая народа Э’Вьен не стала вмешиваться в достигнутое согласие. Её глаза красноречиво сообщили мне – моё бессовестное враньё могло обмануть кого угодно, но пасовало перед её внутренним взором. Илана промолчала. Только прижалась ко мне на прощание и шепнула:

– Если ты не вернёшься…

– Ты вернёшься домой и выйдешь замуж, – сказал я, не давая ей договорить, и запечатал её губы ладонью. – А народ Э’Вьен… Надеюсь, Совет Вождей извлёк достаточный урок.

Воспоминания зыбко задрожали, и образы, покрывшись рябью, плавно перетекли с одной девушки на другую…



– …защищай её, пока меня нет, понял?! На тебя вся надежда, Пушистый, не подведи меня!

Мелодичный смех баронессы Бладштайнер прервал моё воззвание к банхару, подозрительно изучающему её внимательным взглядом. Тщательно обнюхав её тонкие пальцы, пёс снисходительно разрешил девушке погладить себя и спустя всего пару минут уже валялся кверху пузом, игриво взлаивая от удовольствия.

– Такая поспешность тебе несвойственна, – заметила Алекса, не отрываясь от игры с впавшим в детство псом. – Мне одобрят заграничную командировку, если ты подождёшь хотя бы день. Это возможно? Я бы с удовольствием побывала в Японии.

Мой сокрушенный вздох и грустное выражение лица обманули и её. Девушка доверилась мне и успокоилась, прогнав все сомнения, чем преподала мне очередной урок.

На тот момент только ложь была способна сберечь моих близких. Во всяком случае, до тех пор, пока я не могу защитить их сам…

Арендованный двухэтажный дом в квартале аристократов так и не приобрёл обжитой вид – Алекса практически и не бывала в нём, предпочитая коротать время в выделенном ей кабинете в Центральном управлении Имперской Службы Безопасности города Сибирска. Даже наёмная прислуга нисколько не оживляла его пустых комнат и коридоров, продуваемых сквозняком и наполненных дрожащими тенями от тусклых светильников на стенах.

Отпустив пса на самостоятельную прогулку по дому, мы переместились в просторную гостиную с камином.

Медвежья шкура и гора подушек и одеял возле него свидетельствовали – это место предназначено для долгого времяпрепровождения перед потрескивающим и танцующим пламенем.


– Меч привёз? – девушка завозилась, устраиваясь у меня в объятиях. – Только не надо опять вставать в позу. Ты и так слишком хорош, – хихикнула она, запуская пальцы под клапан моей рубашки и начиная по одной расстёгивать пуговицы на ней. – Оставишь его у меня. Отец обещал его перековать, если это вообще возможно…

– Так нечестно. Я не могу с тобой спорить в такой момент… – шепнул я в ответ, пытаясь отстраниться и чувствуя растерянность.

– Это в какой такой? Я – девушка приличная! – игриво куснув меня за ухо, она рывком распахнула ворот рубахи и обиженно выдохнула, чуточку отстраняясь назад: – А где дракон? Я так хотела его рассмотреть, ещё с прошлого раза…

– Так ты татуировку хотела получше рассмотреть? – недоверчиво произнёс я, чувствуя, что мои эмоции скручиваются в тугой пульсирующий клубок. И эти пульсации, следуя одна за другой, всё сильнее и сильнее раздували пламя желаний, пылающее во мне с того момента, как мы остались наедине. – Она особенная… Не такая, как все.

– Обожаю секреты! – захлопав в ладоши и подпрыгнув на месте, словно маленькая девочка, Алекса блеснула багровым пламенем своих чёрных глаз. – А мне… мне ты покажешь? Пожалуйста…

Чтобы получить желаемое, она, как и многие женщины, могла бы продолжить моё обольщение (и я бы не устоял), но предпочла совершенно иной путь.

Не говоря лишнего, я плавно поднялся на ноги, без тени смущения выдергивая подол рубашки из-под брюк, и по-военному быстро расправился с остальными пуговицам. Девушка откинулась назад, возлегая на подушках, и с интересом смотрела, накручивая выбившийся из причёски локон на палец. Нарочито медленно расстегивая манжеты, я интуитивно подчинился предложенным ей правилам игры.

Сброшенная с плеч и небрежно скомканная рубашка отправилась в короткий полёт. Алекса не ожидала от меня такого поведения, и деталь одежды угодила ей в лицо. Мелодичный смешок обозначал, что происходящее ей нравится и я на правильном пути…

Присев рядом с ней и вытянув левую руку, я продемонстрировал ей змеиное тело дракона-хранителя, кольцами обвивавшего её от плеча до запястья. Тончайший поток бахира, направленный в рисунок по наитию, вызвал неожиданный эффект – проекция древней сущности налилась чёрными и белыми красками, засветилась от наполняющей её энергии, пробудилась от спячки и, протяжно зевнув, развернулась и заскользила вверх по руке. Расширив глаза и затаив дыхание, Алекса, как настоящий ребёнок, наблюдала за творившимся на её глазах маленьким чудом…

– Необычный, как и ты сам, впрочем, – едва слышно выдохнула она, прикасаясь к дракону кончиком пальца, и ойкнула: – Шершавый! Как наждаком прошёлся!

Усилив поток бахира, я с любопытством наблюдал за тем, как хранитель отделяется от моего тела и начинает летать вокруг нас, непоседливо шныряя по гостиной и по-хозяйски засовывая свой любопытный нос везде и всюду.

– Эй! – хором крикнули мы, когда дракончик своими маленькими лапками ухватил с журнального столика мой перстень и потянул его в рот.

Прежде чем продолжить, хранитель удостоил нас презрительно-снисходительным взглядом, шевельнул длинными усами и тихо рыкнул в ответ.

– У него есть разум? – неверяще спросила девушка.

– И куда более развитый, чем твой разум, женщина. Впрочем, мой подопечный тоже не может похвастаться наличием особой одарённости в этом плане! – фыркнул дракончик, обдувая Светом и проглатывая мой родовой перстень, немного пожевал его и тут же выплюнул обратно на столик.

Вновь обработав, на первый взгляд, непострадавшее ювелирное изделие потоком Света из пасти, чешуйчатый с жалостью посмотрел на нас, пребывающих в некой прострации от неожиданного воззвания. Воспарив над камином, он метнулся ко мне и врезался в мою грудь, разрастаясь до привычных размеров и оплетая весь торс.

Взяв перстень в руки, я с трудом удержался от удивлённого восклицания – классический камон рода сменился, трансформировавшись в узор из четырёх ябанэ[3]. Камон моего знаменитого прадеда – Хаттори Хандзо.

– У тебя странные секреты. Ты сам до конца не знаешь их содержания, – помолчав, проронила стоявшая позади Алекса, прижимаясь ко мне и пуская свои ладони в путешествие по линиям рисунка. – Ты и сам очень странный, Леон. Или мне всё-таки стоит называть тебя Кеншин?

Воспоминание обожгло меня холодом, точь-в-точь как и её вопрос в тот поздний вечер…



Прогнав смутное видение прочь, я вернулся в реальный мир. К насущным проблемам и заботам. Иллюминатор упрямо утверждал – посадка завершена, и княжеский самолёт прибыл в аэропорт Ханэда. Рыжий нетерпеливо ёрзал в своём кресле. Его слегка помятый деловой костюм вполне отвечал требованиям того места, куда мне было необходимо направиться в первую очередь. Там, в отличие от прочих мест, было хотя бы отчасти безопасно и имело смысл взять его с собой, раз уж не смог избавиться.

Порывисто поднявшись с кресла, я расправил складки плотного зимнего кимоно, прикоснулся к рукояти танто и спокойно выдохнул, ощутив его успокаивающие вибрации. Клинок щедро делился со мной своим спокойствием…

– У нас мало времени. Если ты ещё раз вытворишь что-то подобное, я тебя отправлю обратно в почтовой обёртке. Понял?

– Так точно, мон женераль! – отрапортовал друг, вскакивая и вытягиваясь во фрунт.

– Неисправим. Но хоть что-то в этом мире остаётся неизменным, – сокрушенно покачал я головой и направился к выходу.



Порыв холодного зимнего ветра в лицо не помешал рассмотреть выстроившихся у трапа гвардейцев рода Хаттори во главе с Тарао Мицухиро. Шесть десятков бойцов в чёрно-золотых «Ронинах» выстроились в коридор, терпеливо ожидая моего сошествия на родную землю.

Спокойно и медленно, шаг за шагом, я спустился по трапу и приблизился к неподвижному командиру Тарао. Его поклон совпал с моим – необходимая дань уважения тем, кто отстаивал интересы рода в моё отсутствие. Но командир превзошёл все мои ожидания…

С громким лязгом, абсолютно синхронно, все шесть десятков гвардейцев рода Хаттори преклонили колено.

– Дом ждёт, господин, – радостно произнёс Тарао, повторяя движение бойцов. – Дом ждёт…





Глава 15

Танцы на снегу




Тайга встретила её приглушённым шумом ветвей и едва слышным, полусонным бормотанием вековых елей, что сплошной чёрно-зелёной стеной провели границу между редколесьем и буйной чащей. Преступив её, человек попадал в дебри великой тайги, ограничить которую могли лишь изменчивые волны морей и непоколебимые горные хребты.

– Мы рады тебе… Рады… Тебе… – сквозь сон шептали дремлющие исполины. – Старая кровь… Рады…