Королевство слепых
Часть 70 из 98 Информация о книге
Что-то случилось. – Я спросил Изабель, как зовут подружку Бенедикта… – Кейти Берк? – сказал Бовуар и увидел кивок Гамаша. – Черт возьми, – выдохнул Бовуар. – Девушка Бенедикта не только знала баронессу, но и была первой в ее списке контактов? Он пришел в восторг, но, кинув взгляд на Гамаша, увидел, что тот вовсе не торжествует, обнаружив неожиданную связь. Старший суперинтендант выглядел подавленным. Они молча ехали по уже темным улицам города, и оба думали, что это может означать. Бовуар, вырулив к тротуару, чтобы высадить Гамаша, произнес: – Бенедикт лгал. – Да. – Шеф, ты хочешь, чтобы я присутствовал, когда ты будешь с ним говорить? – В этом нет необходимости. У тебя и так много дел. Изабель обещала найти о Кейти все, что можно найти, а потом сообщить тебе. – Теперь мы хотя бы знаем, как Бенедикт попал в завещание мадам Баумгартнер, – сказал Бовуар. – Но мы не знаем зачем. – Узнаем, – проговорил Гамаш резким голосом. Жан Ги подумал, что поездка в Три Сосны как для Гамаша, так и для Бенедикта будет очень долгой. Ложь шефу всегда плохо кончалась для лгущего. Бовуар отправился на разговор с Бернаром Шаффером, который уже ждал его в комнате для допросов в управлении полиции. Гамаш стоял на тротуаре, искал взглядом Бенедикта. Тепло салона уехало вместе с Бовуаром, и теперь холод проникал ему в рукава и под воротник, прикасался к коже лица. Но он ничего не чувствовал. Он смотрел. Думал. Пытаясь построить мостик через пропасть между тем, что он знал, и тем, что чувствовал. – Старший суперинтендант! – раздался знакомый голос; Гамаш повернулся и увидел приближающегося к нему Гуго Баумгартнера. – Кажется, вы погрузились в размышления, – сказал маленький уродливый человек. Плотное зимнее пальто, шапочка, красные от холода щеки – все это ничуть не улучшало внешности Баумгартнера. Но его глаза ярко горели, голос звучал тепло. – Да, задумался. – Могу я вам чем-нибудь помочь? – Нет, я просто жду человека, который меня подвезет. – Не хотите подождать внутри? – Гуго махнул в сторону офисного здания у него за спиной. Главный офис «Горовитц инвестментс». – Нет, я в порядке. Спасибо. Но Гуго не ушел. Он стоял рядом с Гамашем, переступая от холода с ноги на ногу. Он походил на чушку, мартышку, боксера-неудачника, который зарабатывает себе на жизнь тем, что позволяет избивать себя всем, кто обошел его в тренировочных боях. Гамаш посмотрел на Гуго – тот явно хотел что-то сказать ему. – Говорят, вы с мистером Горовитцем ходили вместе на ланч. – Верно, – ответил Гамаш. – Откуда вы об этом знаете? – А-а, уличные сплетни. Все всё знают. Например, я знаю, что во время ланча Стивен подходил к этому ублюдку Филатро, чтобы сообщить ему, что обрушил его акции. – Верно. А что ел месье Филатро, вы тоже знаете? Гамаш задал этот вопрос в шутку, но Гуго ответил: – Сладкое мясо. А вы – морского окуня. Улыбка сошла с лица Гамаша, он кивнул. Улица показалась ему хорошо информированной. – Что еще вы знаете, месье Баумгартнер? – Я знаю, вы расспрашивали Стивена о моем брате и Стивен сказал, что Тони был жуликом. Мистер Горовитц – финансовый гений, он хорошо разбирается в людях. Но он не всегда прав. Ему нравится измышлять о людях все самое плохое. Он считает, что в мире одни жулики. А если еще не все, то остальные на пути к этому. – Он хорошо отзывался о вас. – Ну, может быть, я его обманул, – сказал Гуго. – Мой брат был хорошим человеком, он не стал бы красть. Пошел слух, что поэтому его и убили. Я прошу вас, пожалуйста, найдите, кто это сделал. Случившееся ужасно. Но нельзя уничтожать еще и репутацию Энтони. – Что вы знаете о завещании? – Моей матери? То же, что и вы. Что она верила во вздор о каком-то давно потерянном семейном состоянии, которое принадлежит нам. Нам, детям, было забавно, но с годами стало утомлять. – И все же, когда мы зачитывали завещание, ваш брат и сестра, казалось, чувствовали смущение, вы защищали мать. – Мать – да, но не завещание. – Насколько мне помнится, вы все же его защищали, говорили, была у вас мысль, что, может, она и права. Гуго огляделся и снова переступил с ноги на ногу. – Я любил мать и ненавидел, если кто ее высмеивал. Будь то Кэролайн или Тони. – Вы преданный человек. – Разве это так уж плохо? – Вовсе нет. Я таким качеством восхищаюсь. Но преданность может сделать нас слепыми к правде о людях. Хотя, как выясняется, ваша мать в конечном счете, возможно, была права. – Вы что имеете в виду? Гуго прекратил переступать с ноги на ногу и уставился на Гамаша. – Я думаю, вы точно знаете, о чем я, месье. Подумайте об этом и позвоните, когда решите, что знаете. Он дал Гуго свою карточку. И в этот момент Гамаш увидел, как на его «вольво» подъезжает Бенедикт. Наступили час пик и темнота, и вскоре другие машины стали гудеть Бенедикту, который жестами просил Гамаша поспешить. – Есть и еще одно, – сказал Гамаш. – Кто такая Кейти Берк? – Кто? – Сейчас холодно, и моего водителя убьют другие водители, так что просто скажите мне. Вы знаете, что я знаю. – Тогда зачем спрашивать? – Чтобы понять, насколько правдивым вы решили быть со мной. Пока вижу, что не очень. – Я сказал вам правду о моем брате. – Да? Настала пауза, и они услышали, что гудение становится все громче, настоящий визг ярости с рю Шербрук. И вся эта ярость была направлена на Бенедикта. – Кто такая Кейти Берк, месье? – Она посещала баронессу в доме престарелых. – Почему? – Не знаю. Но мать ее любила, и Кейти Берк сняла с нас часть ответственности, хотя мне и стыдно в этом признаваться. – Она стояла первой в списке контактов вашей матери. – Правда? – Вы не знали? Бенедикт уже опустил стекло «вольво» и умолял Армана поскорее сесть в машину. Гуго покачал головой. – Это имеет значение? – Я бы не стал спрашивать, если бы не имело. – Арман показал на свою визитку в облаченной в перчатку руке Гуго. – Завещание вашей матери, месье Баумгартнер. Позвоните мне, когда решите рассказать всю историю. Не откладывайте надолго. Он подошел к автомобилю и помахал ряду машин, выстроившихся за Бенедиктом. Несколько водителей в ответ показали ему средний палец. – Слава богу, – сказал Бенедикт, выдыхая, и «вольво» влился в поток транспорта. – Кто это был? Такое впечатление, что вы разговаривали с кем-то из «Властелина Колец». – Гуго Баумгартнер.