Ледяное сердце

— Дарри?

— Миледи, Кайя!

Капитан, пробравшись по ветке, хотел спрыгнуть на подоконник, но она остановила его.

— Не прикасайся к камням! Дерево тебя не выдаст, а замок всё сообщит хозяину, если тот его спросит!

Дарри усмехнулся.

— Миледи стала разбираться в айяаррских штучках!

— Ах, Дарри! Как там отец? — с тревогой в голосе спросила Кайя.

— Всё хорошо. Но, миледи, я обещал ему, что увезу вас отсюда, иначе вас убьют.

— Почему убьют? Отец же сдержал слово.

— В том-то и дело, что это пока. Но в итоге, его милость всё-таки не сдержит слово. И поэтому я здесь, нам надо бежать.

— Что? Но почему?

— Королева была очень недовольна нашим поражением, — ответил Дарри почти шёпотом, — сговорилась с другим прайдом, с Турами, что те проведут наши войска через горы, через Большое седло в тыл айяарров, прямо к их заставам. Так что, миледи Кайя, никто не будет ждать весны. И ваш отец ничего не может сделать с этим — приказ королевы.

— С Турами? Но… я не могу бежать!

Кайя рассказала о том, что произошло после её побега.

— Сукин сын! Проклятый айяарр! Простите, миледи! — Дарри ругнулся и добавил. — Я убью его!

— Тогда я тоже умру. Потому что мы теперь связаны.

— Значит, нужно разорвать эту связь! — горячо произнёс капитан.

— Но я не знаю, как!

— Вы должны узнать, миледи. У нас мало времени, совсем мало! Недели две на всё-провсё, и то, если очень повезёт! Я выпросил у вашего отца месяц, и когда мы уезжали, была чёрная луна, а завтра уже полнолуние, а значит две недели прошли. Осталось всего ничего, а потом начнётся штурм и первое, что сделает Эйгер — убьёт вас, — Дарри протянул руку, чтобы коснуться Кайи, но она отсутупила в сторону, покачав головой.

Дарри неохотно убрал руку и спросил:

— А вы видели Зверя, миледи? Кто он?

— Зверь? Я не знаю… Может Эйгер… Наверное… Но я не уверена. Я видела его руку, которую он прячет в перчатке. И это не рука, это лапа зверя. Но я не видела ничего другого. А так он просто… грубый и…

Слова не шли с языка. Спроси её пару дней назад, она бы ответила, не задумываясь, что Зверь — это Эйгер. Но сейчас Кайя не могла объяснить, что же она самом деле думает о нём. О чудовище из Лааре.

Он бесцеремонный, и грубый, и он ненавидит людей, и он… И он её спас. Дважды. Она жива, и он заботится о ней. И об остальных. Но, быть может, это просто их закон чести заставляет его быть таким? Он дал слово, которое не может нарушить?

— А он снимал маску?

— Нет. Ни разу.

— Я слышал сегодня на ярмарке, как болтали ваши попутчики. На днях будет какой-то праздник, бал или что-то вроде того. Самое подходящее время для побега. Вам нужно, миледи, до этого бала узнать, как разорвать эту ленту. Или мне придётся увезти вас вместе с проклятым айяарром, а это будет очень непросто!

Он усмехнулся.

— Я постараюсь, — ответила Кайя.

— А потом я убью его! — горячо прошептал Дарри.

— Нет, не нужно никого убивать, просто убежим! — воскликнула она, сама даже не зная почему.

А ведь ещё совсем недавно, сидя за столом, когда Эйгер спрашивал её о мечтах, она думала именно об этом, чтобы отец победил в войне и убил чудовище.

— Он убил моего друга в Ирмелине. Ройгарда Лардо, — резко произнёс Дарри.

— Что? Как убил? — вздрогнула Кайя.

Ройгард Лардо, человек, чьим именем представился Дитамар.

— Перед тем балом… он убил Ройгарда… в Ирмелине, у водопадов… разорвал на части! И я поклялся, что убью его!

Голос капитана стал глухим.

Милостивые боги! Убил друга Дарри! Но… Она не знала этого.


Она ведь думала, что Дитамар просто представился другим человеком. Но зачем ему менять лицо? Быть может это Эйгеру нужно было лицо Ройгарда? Но ведь на балу с ней танцевал Дитамар, и у него всё в порядке с собственным лицом, так зачем он это сделал? Зачем ему чужое лицо? Или, это лицо — плод её воображения? Как там говорил Эйгер — отражение её собственных желаний?

— Мне жаль, — она вздохнула, вспоминая бал и Рокну, — а как… как выглядел ваш друг?

— Что? В смысле?

— Опишите мне его внешность.

— Зачем? — удивился капитан.

— Дитамар, брат Эйгера, представился его именем на балу в Рокне. И он выглядел не собой — другим человеком, совсем другим, другое лицо, другой голос. Неужели они могут менять лица, брать их у людей? И зачем он это сделал? Если бы это был Эйгер, я бы поняла — чужое лицо ему нужно вместо маски, но зачем другое лицо нужно было Дитамару? — прошептала Кайя.

Не для того же, чтобы посмеяться над ней?

— Проклятые колдуны! — произнёс Дарри зло. — Ройгард похож… он был… похож на отца. Голубые глаза, волосы русые, светлые, летом так вообще выгорали в белый, как пшеница становились. Лицо… круглое, что ли, ниже меня ростом…

Кайя слушала, склонив набок голову и вспоминая бал в Рокне. То лицо, с каким Дитамар предстал перед ней на балу, она не забудет никогда. Но по описанию это было не лицо Ройгарда.

Айяаррская магия. Эйгер сказал же, что это был лишь мираж, лишь её мечта.

Она совсем запуталась. Значит, это Эйгер убил Ройгарда? И Дитамар взял его имя. Но зачем? Зачем ехать в Ирмелин, искать Ройгарда Лардо, убивать его, а затем ехать на бал в Рокну? Он ведь мог представиться кем угодно! А если бы Дарри не уехал из Рокны? Если бы он был на балу, он бы понял обман. Так зачем вообще нужен был Ройгард?

— Но зачем ему убивать именно Ройгарда? — удивлённо спросила Кайя.

— Я был у одной старухи, таврачки. Спрашивал про Зверя. И она сказала, что Зверь — это отверженный, айяарр, потерявший связь с Источником. Он убивает, чтобы питаться людским страхом, ненавистью, и это заменяет ему те силы, что раньше давал Источник. Как-то так. Я не сильно ещё разбираюсь в этих айяаррских делах. Но, главное, Зверь знал, что я охочусь за ним, и как сильно я хочу его поймать, и он хотел сделать мне больно. Через Ройгарда.

— Но… Эйгер связан с Источником. Он не отверженный… И Дитмар тоже…

— Ну, старуха не знает точно, она раскинула на картах. Сказала, это кто-то двуликий — с двумя лицами как будто. Кто-то здесь похож на двуликого?

Кайя вспомнила маску Эйгера. Что под ней? И его маска — чем не второе лицо…

Но промолчала.

— Мне нужно идти. Я не хочу, чтобы он узнал о нашей встрече. Я постараюсь найти способ разорвать эту ленту. А вы будьте осторожны! Айяарры если захотят, то слышат камни, любые камни, все, которые вокруг.

— Кайя! Миледи, послушайте, — голос Дарри был взволнован, — у нас семь-восемь дней, чтобы забрать вас отсюда, не больше! Я смогу столько ждать. Ведь нам ещё нужно отъехать на безопасное расстояние до штурма. А потом, когда они поймут… когда наши люди будут уже на этой стороне, они убьют вас! От ярости или бессилия, или назло. И чтобы этого не допустить, мне придётся выкрасть вас вместе с Эйгером, если вы не найдёте способ разорвать эту связь! Поэтому поторопитесь!

— Встретимся здесь же в это же время через два дня. Я расскажу, что смогу узнать. Я постараюсь выспросить у него или поищу в книгах. И держитесь подальше от камней и мёртвого леса!

— Ещё, миледи, вот, — Дарри расстегнул воротник, снял с шеи мешочек на кожаном шнурке и, взяв Кайю за руку, вложил ей в ладонь, — ваш отец просил передать.

— Что это?

— Какой-то оберег. Он сказал, что это принадлежало вашей матери, и будет вас охранять. Он очень хотел, чтобы это был у вас.

— Спасибо!

Кайя зажала мешочек в руке и спрыгнула с подоконника.

— Увидимся послезавтра!

— Увидимся послезавтра… Кайя.

Дарри посидел ещё на дереве, улыбнулся и растворился в темноте.





Глава 22. Танец




Кайя шла по галерее обдумывая всё услышанное.

— Любишь ночные прогулки? — раздался голос Эйгера почти у самого уха.

Кайя вздрогнула и остановилась. От колонны отделилась тень, и он шагнул ей навстречу, перегородив дорогу.

Сейчас он всё поймёт! Он узнает, где она была и поймает Дарри!

Она сделала шаг назад. Лихорадочно представляя между ними стену, стиснула в руке мешочек, который дал капитан, и спрятала его в карман платья.