Любовь, жизнь и далее по списку
Часть 38 из 67 Информация о книге
– Я буду здесь, пока эта штуковина не исчезнет. Он выглядел младше, чем я представляла. Определенно младше моего отца, может быть, около тридцати. Сложно было сказать. У него был высокий лоб с залысинами и волнистые волосы. Загорелая кожа выглядела слегка грубоватой, и я решила, что раньше он точно был Человеком-Пляжем или, в самом крайнем случае, Человеком-Долгие-Прогулки. – Можно присесть на дереве, или тогда ваш протест теряет смысл? – Я кивнула вверх, на одну из низких веток. – Прошу, будьте моей гостьей. Раньше я постоянно там сидел. – То есть в начале миссии «Спаси дерево»? – спросила я, вытаскивая карандаши из заднего кармана и закрепляя их в хвосте. – Нет. Пока рос. У меня богатая история с этим деревом. – Вы выросли здесь? – Я умостила блокнот на ветке, а потом подтянулась туда и сама. Это оказалось сложнее, чем я думала. – Эти двадцать акров[17] были нашими. Полгода назад мои родители продали землю. Они на словах договорились с покупателем, что он не станет сносить это дерево. Оно растет здесь уже сотню лет. Но письменно они этого не подтвердили. Так что… – Отстой. – Да. Вы репортер? – спросил он, имея в виду мой блокнот. – Ой. – Меня сбил с толку его вопрос. – Нет, я… – Я замолчала, а потом решительно закончила: – Художница. Я художница. – Здорово, – сказал он, и голос звучал искренне. Я вскарабкалась на ветку, оперлась спиной о ствол, а ноги свесила вниз. – К вам часто приходят журналисты? – К несчастью, нет. Я надеялся на шумиху, чтобы получить хоть какую-то поддержку. Меня привлекли ветви над головой. Они тяжело свисали под грузом листвы. Из-за легкого ветра листья пускались в пляс, и все дерево выглядело живым. Я достала карандаш из волос и ухватилась за блокнот. – Это красивое дерево. Когда ему суждено погибнуть? – Уверен, если бы меня здесь не было, от него уже давно избавились бы. – Разве нет способа построить новые здания вокруг него? – Думаю, они разработали план и поняли, что дорога должна проходить прямо здесь. – И дерево стоит у них на пути. – Угу. Мне вспомнился разговор с Эллиотом, когда мы выясняли, что же мы любим настолько сильно, чтобы приковать себя к этому. – Должно быть, с этим деревом у вас связаны какие-то замечательные воспоминания. – Да. На нем я прочитал не меньше полусотни книг. Вот прямо там, где вы сидите. – Правда? Не припомню, чтобы я читала на дереве. Хотя, наверное, лучше места для этого и не найти. – Теперь я только вяжу здесь. – Он слегка пнул зеленый шоппер, который лежал прямо у его ног. – Вы вяжете? – Да. – Я никогда не пробовала. Что вы сейчас делаете? Он потянулся вниз – к моему удивлению, почти без усилий – и поднял сумку. Внутри была разноцветная шапка, почти готовая на вид. – Вот это. – Это трудно? – Сначала – может быть. Но с практикой становится проще. – Как и почти все остальное. – Именно. У меня в кармане зазвонил телефон, и я посмотрела на экран. Купер. – Подождите секундочку, – попросила я Человека-Дерево. Почему я его еще не узнала его имени? Я ответила на звонок и попросила Купера: – Подожди. Потом спросила у мужчины в цепях: – Как вас зовут? В голове я называю вас Человеком-Деревом. Он рассмеялся. – Меня зовут Ланс. – Ланс. Я Эбби. Хорошо, секундочку. Куперу я сказала: – Привет. – Кто этот Ланс? – спросил он. – Мужчина, который прикован к дереву. – Ты тусуешься с Человеком-Деревом? – Да. Я сижу здесь на ветке. – Вау. – Ага. – Так ты остаешься там? – Да. – Надолго? – Пока не закончится время бульдозеров. – У бульдозеров есть свое время? – Думаю, они работают только днем. Пора бежать. Я занята набросками. – Я повесила трубку, пока он еще даже не успел ответить. Бывало ли когда-то, что я вот так прерывала разговор с Купером? Мне сразу захотелось перезвонить ему и убедится, что он не обиделся, но я сдержалась. Мне действительно нужно было закончить наброски. Перезвоню ему позже. Следующие полчаса я сидела на ветке, делая зарисовки, а Ланс в это время вязал. Впервые за долгое время я чувствовала, как творчество отзывается напряжением в плечах. Напряжением от предвкушения. Счастливая и умиротворенная, я не собиралась останавливаться. После кроны я сосредоточилась на дюймовом участке коры – мне хотелось воссоздать на листе его увеличенную версию. Когда рука заболела, я сделала паузу, чтобы размяться. – Какие истории были связаны с эти деревом? – Мой вопрос пронзил тишину. – Мой брат упал с вон той ветки и сломал руку. – Он указал на ветку повыше. – Костям следовало бы быть прочнее, раз именно они наша опора. – Согласен. Иногда кажется, что мы очень хрупкие создания. На стволе дерева, на уровне глаз, я заметила вырезанные инициалы. – А что это? Одно начинается на «Л». Это вы? Он ответил, не отрываясь от вязания: – Мой первый поцелуй. – Прямо здесь? Я сижу там, где случались памятные события вашей жизни. – Об этом я вам и говорю. – Знаете, сегодня, когда приду домой, я напишу внушительное письмо… – Я замолчала. – На телевизионный канал? Мэру? – Вам не нужно этого делать. – Я знаю, что это не мое дело, и я не могу сидеть здесь с вами месяц или больше, но у меня получаются отличные внушительные письма.