Любовь, жизнь и далее по списку
Часть 39 из 67 Информация о книге
– Сколько внушительных писем вы написали? – Ладно, признаю, это будет первым, просто хотелось звучать убедительно. Он улыбнулся. – Вы меня убедили. Я откинула голову назад и снова всмотрелась в дерево, простирающееся вверх. – Думаю, я понимаю, что заставило вас пойти на это, – сказала я. – Вы не против, если я нас сфотографирую? – Конечно нет. Я приподняла камеру и сделала снимок: я на ветке, и Ланс прямо подо мной. Я решила, что прикреплю фотографию к письму папе, но был еще человек, который должен ее увидеть. Эллиот. Я: «Приковала себя к искусству». Он: «Ты приковалась к тому дереву?» – почти тут же ответил он. Я: «Не совсем, но я только что поняла, почему он это сделал, и вспомнила твою скульптуру – ту, за которую ты готов на цепи. Я по-прежнему хочу на нее посмотреть». Он: «Тебе здесь рады в любое время». Дома я пролистала блокнот со своими набросками и некоторые из них объединила на бумаге в дерево воспоминаний: поломанная ветка символизировала сломанную кость, две ветки, переплетенные в виде сердца, означали поцелуй, гравировка на коре увековечивала прочитанные книги. А снизу я нарисовала цепь. Цепь представляла Ланса. Для картины я использовала одно из самых больших полотен, и ветви дерева заполнили все его углы. Теперь я понимала, почему Эллиоту нравилось изображать деревья. Из-за их величия. Но моей картине все еще чего-то не хватало. Я знала, что, каким величественным это дерево ни было, я бы себя к нему не приковала. Двадцать три На следующий день я продолжила работать над набросками, пытаясь добавить в них что-то личное. Картиной я рассказала историю Ланса, но что насчет моей? Сбоку от меня стоял компьютер, и сейчас он прозвенел уведомлением о новом сообщении. Папа: «Привет, малышка». Я улыбнулась, отложила блокнот и ответила: Я: «Папа! Мы можем созвониться?» Папа: «Уже набираю». Мой компьютер зазвонил, и я навела курсор на значок видео. Папино лицо появилось на экране. – У тебя такие короткие волосы, – сказала я. Он провел рукой по ежику на голове. – Здесь жарко. Товарищ меня вчера подстриг. – Позвать маму? – Я растянулась на кровати, чтобы посмотреть на дверь, как будто она могла притаиться там и ждать приглашения. – Я только что говорил с ней. Она в своей комнате. Я засмеялась. – Мне нравится, когда ты знаешь то, чего не знаю я. – Приятно время от времени знать о домашних делах больше тебя. Я ответила улыбкой, но его улыбка спала с лица. – Как она? – спросил он. – Она храбрится, но я уверен, что тебе виднее, чем мне. – С ней все хорошо. Она в последнее время выходит на прогулки. Это идет ей на пользу. А еще она пообещала мне прийти на художественную выставку. – Так ты теперь официально участвуешь? Твой сердечный список сработал! – Ну, нет, еще нет. В смысле, я еще не показывала свои новые работы. Но я покажу. – Я все еще очень недоволен, что мистер Уоллес назвал тебя бессердечной. Никто из моих знакомых не может похвастаться таким же большим сердцем, как у тебя. Я выдула воздух через губы. – Ты так говоришь, потому что ты мой папа. И потому, что ты едва меня знаешь. Он прищурил глаза, а я рассмеялась. – Просто шучу. В какой-то степени ты меня знаешь. – Я знаю, что ты саркастичнее, чем… – Ты ступил на дорогу сравнения, зная, что зайдешь в тупик. – Твой дедушка! – закончил он. – Ага, неплохая попытка, но я думаю, дедушка все еще может утереть мне нос. Он старше и намного опытнее. – К слову о дедушке, как он? – Все еще живой. У папы за спиной хлопнула дверь. Он обернулся. – Мне очень жаль, – сказал он мне. – Пора идти. Отправь мне парочку фотографий твоих последних работ. И, Эбби, не позволяй никому обвинять тебя в малодушии. – Спасибо, пап. – Мне очень хотелось бы попасть на твою выставку. Я пожала плечами. – Возможно, и не будет никакой выставки. Для меня, я имею в виду, так что все нормально. – Я тебя люблю, – сказал он. – Я тебя тоже. Он нажал на кнопку, чтобы завершить разговор, и на секунду на экране застыло его зернистое изображение. Я протянула руку и дотронулась до гладкой поверхности. * * * Я исправляла набросок коры, когда из-за двери показалась голова. – Привет, – сказал Купер. – Кто тебя впустил? Он улыбнулся и вошел в комнату. – Ты не рада меня видеть? Поэтому и повесила трубку? – Я повесила трубку, потому что была занята, – ухмыльнулась я. – Все еще злишься на меня за дуэль с Лейси?