Любовь, жизнь и далее по списку
Часть 42 из 67 Информация о книге
– Может быть, мне не нужен тот друг-парень, который у меня уже есть. Он загреб горсть песка рядом с собой и нерешительно бросил его в мою сторону. – Ответ трехлетнего ребенка, – сказала я, но вместе с тем почувствовала, как напряжение немножко отступило. Он улыбнулся. – Просто иногда ты меня расстраиваешь. – Ты меня тоже. Он протер глаза уголком полотенца. – Ладно. Я больше не буду. – Я в порядке. Я счастлива. Мне не нужен парень. Возможно, тебе и нужна девушка, чтобы чувствовать себя особенным или еще зачем-то, но мне – нет. Ясно? – Ясно. Я же сказал, что больше не буду. – Хорошо. – Хорошо. – Он снял полотенце с лица и присел. – Ты не права, когда говоришь, что мне постоянно нужна девушка. – Окей. – Не нужна. – Я же сказала, окей… Просто кажется, что у тебя всегда кто-то есть. – Неправда. – Может быть, в этом твой страх. – В чем? – Ты боишься оставаться один. Запертым в комнате, без дверей и окон, без выхода. Без кого-либо вокруг. – Почему ты прицепилась к моим страхам? Может, тебе стоит подумать о своем сне, Эбби. О своих собственных страхах. Покопаться у себя в голове какое-то время. Понять, почему ты из раза в раз перерисовываешь одно и то же. Понять, что тянет тебя назад. От удивления я едва не подавилась воздухом. Меня ничего не тянуло назад. – Я вполне уверена, что меня можно читать как открытую книгу. Он нахмурился и встал. – Наверное, мне пора домой. Я встала следом. – Да. Мне тоже. Двадцать четыре Я расхаживала по комнате взад-вперед, протаптывая широкую полоску в ковре. Купер не знал, о чем говорит. Я старалась рисовать лучше. Я старалась расти. Я старалась измениться. Разве нет? В мыслях пронесся образ кирпичной стены, которую я все разрисовывала для директора. Я знала, что это просто сон. Но почему я все время рисовала одно и то же? Почему рисунок не менялся? Я боялась перемен. Мысль пришла ко мне озарением, и я знала, что права. Я заявляла, что хочу расти и меняться, но на деле продолжала ходить по кругу. Стоило мне столкнуться с переменами, и я зарывала голову в песок. Когда дедушка предложил терапевта для мамы, я его отговаривала. Когда Лейси захотела подружиться, я решила держать ее на расстоянии. Когда Купер проявил малейшее сопротивление моим чувствам, я постаралась от них избавиться. Я хотела оставаться в своем плотном пузыре, где все было пусть не идеально, но как минимум у меня под контролем. Само осознание этого меня разозлило. Я развернулась и зашагала в мастерскую. Я стянула покрывала со всех недавних работ: рассвет, Купер на дюнах, сцена, дерево. Пришло время перестать уклоняться от перемен. Перестать зарываться в землю. Неважно, готовы мои картины или нет, пришло время попробовать. Мне уже пришлось столкнуться со страхом. Теперь пора сделать это еще раз, и плевать на результат. * * * Я стояла у Купера перед входной дверью и стучала. Открыла его сестра. – Привет, Амелия, – поздоровалась я. – Привет. Его нет дома. После перепалки два дня назад мы не разговаривали с Купером. Я была уверена, что это не смертельно. И прямо сейчас дело было не в нас с Купером. – Ничего. Я, честно говоря, зашла спросить, можно ли мне одолжить ту картину. – Ты все-таки покажешь ее тому мужчине? – спросила она с широкой улыбкой на лице. – Да. Она хлопнула в ладоши и начала скакать на цыпочках. – Ему понравится! – Она схватила меня за руку и потянула за собой в дом. Я успела помахать ее родителям, пока мы пробегали мимо кухни. Картина висела на стене, и Амелия запрыгнула на кровать, чтобы снять ее для меня. – Если картина не продастся, после выставки я хочу ее обратно. – Конечно. Я принесу ее тем же вечером. Или нарисую тебе новую. Она сжала мою руку. – Удачи, Эбби. – Она мне пригодится. * * * Я переносила первые две картины в здание и надеялась, что мистер Уоллес был чем-нибудь занят. Мои нервы были на пределе. В прошлый раз, когда я входила в эти двери со своим портфолио, я рассчитывала, что картины очаруют его с первого взгляда. Теперь я уже и не знала, что думать. Даже в своем отношении к ним я начала сомневаться. Мне хотелось, чтобы мистер Уоллес увидел все картины сразу, поэтому я украдкой ступала по тщательно полированной музейной плитке. Было в этом что-то от шпионских фильмов. Я шла мимо картин, открытых для зрителей, и старалась на них не смотреть. Меня и так трясло от страха. Не было нужды еще и сравнивать себя сейчас с профессионалами. Пара наших завсегдатаев глянула на меня с любопытством, но мистера Уоллеса нигде не было видно. Картина у меня в левой руке была длиннее, чем в правой, и походка из-за этого смотрелась нелепо. Я наконец-то дошла до двери и потянулась к ручке. Открыто. Я толкнула дверь – внутри оказалось темно. От облегчения я вздохнула и включила свет. В комнате, как обычно, царил жуткий бардак, а справа у стены, как я и надеялась, все так же стояла стопка сломанных мольбертов. Я осторожно оперла свои рисунки о ближайшую стену и пошла осматривать мольберты. В результате нашлось пять подходящих, которые должны были выдержать мои картины, если удачно их разместить: один опереть о стол, два – друг о друга и два поставить к стене. Потом я поспешила к машине за остальными работами. Пока я размещала работы, над губой у меня даже выступили капельки пота. Центральной картиной оказалось дерево на своем огромном полотне. Я отошла на шаг, чтобы рассмотреть, что получилось. Сердце сильно забилось в груди. На секунду я взглянула на картины объективно. Взглянула и подумала, что это хорошие картины. Действительно хорошие. Тыльной стороной руки я смахнула пот с лица, собралась с духом и пошла на поиски мистера Уоллеса. Он в это время стоял у работы импрессиониста и разговаривал с женщиной в строгом брючном костюме. Может быть, я выбрала неподходящее время. Но подходящее время никогда не наступит. Нужно было действовать сейчас. Сейчас или никогда. Он обернулся ко мне, и я слегка помахала в ответ. Женщина перешла к другой картине, а мистер Уоллес остался на месте. Он ждал. Поэтому я преодолела те тридцать шагов, которые нас разделяли. – Вы сейчас заняты? – спросила я. Он повернулся глянуть на собеседницу. – Я думал, вы сегодня не работаете. – Я не работаю. – Начиная со среды, мне нужна будет ваша помощь в подготовке к выставке. Не успеем и моргнуть, как она начнется. – Знаю. В среду я буду здесь. – Отлично. – Он развернулся с явным намерением уйти, будто я только для этого к нему и подходила. – Подождите, – позвала его я, громче, чем планировала. – Подождите, – повторила уже тише. – Мне нужно вам кое-что показать.