Мое ходячее несчастье
Часть 49 из 85 Информация о книге
— Не умеешь? — спросил отец. Я наклонился и поцеловал ее в лоб: — Соглашайся, я тебя по ходу научу. — Прощайся с денежками, Эбби, — рассмеялся Томас. Голубка поджала губы, достала из кошелька две пятидесятки и, протянув отцу, стала терпеливо ждать, когда он обменяет их на фишки. Трентон улыбнулся: ему не терпелось воспользоваться самоуверенностью Эбби. — Я рассчитываю на то, что Трэвис окажется хорошим учителем, — сказала она. Тэйлор хлопнул в ладоши: — Черт, тогда я сегодня точно разбогатею. — Для начала сыграем по маленькой, — сказал папа, бросая на стол пятидолларовую фишку. Трентон роздал. Я помог Эбби разложить веером ее карты: — Ты когда-нибудь играла? — Случалось, — кивнула она. — «Лови рыбку»[4] не в счет, Полианна,[5] — сострил Трентон, разглядывая свои карты. — Заткни фонтан, Трент! — прорычал я, бросив на него еще один угрожающий взгляд. Потом переключил внимание на карты Эбби и стал ей объяснять: — Нужно собрать комбинацию карт высокого достоинства, следующих друг за другом по порядку и, если уж совсем повезет, одной масти. Первые несколько раундов мы проиграли. Потом Эбби сказала, чтобы я ей больше не помогал. После этого дело у нее быстро пошло на лад, и через три раздачи она запросто утерла всем нос. — Ну что за дерьмо! — заныл Трентон. — Почему новичкам так везет?! — У тебя способная ученица, Трэв, — сказал папа, посасывая сигару. Я отхлебнул пива с таким чувством, будто я король мира: — Голубка, я тобой горжусь. — Спасибо. — Кто сам ничего не умеет, учит других, — ухмыльнулся Томас. — Очень смешно, придурок, — пробормотал я. — Принеси девушке пива, — сказал отец с веселой улыбкой на одутловатом лице. Я охотно вскочил и, достав из холодильника бутылку, открыл ее о край и без того достаточно облупившейся столешницы. Когда я поставил пиво перед Голубкой, она улыбнулась и тут же сделала фирменный богатырский глоток. Потом вытерла рот тыльной стороной кисти и стала ждать, когда отец сделает ставку. Еще через четыре раздачи она допила третью бутылку и пристально посмотрела на Тэйлора: — Дело за тобой. Будешь мелочиться или сделаешь серьезную ставку? Я с трудом сдерживал восторг. То, как Эбби шутя обыгрывает моих братьев и даже отца, старого покерного ветерана, здорово меня заводило. Впервые в жизни я встретил такую сексуальную женщину, и она оказалась моей подругой! — Хрен с ним! Была не была! — сказал Тэйлор, выбрасывая на стол свои последние фишки. — Что у тебя, Голубка? — спросил я, улыбаясь. Я чувствовал себя как ребенок накануне Рождества. — Тэйлор? — поторопила она. При этом ее лицо абсолютно ничего не выражало. Тэйлор расплылся в улыбке. — Флеш! — объявил он, выкладывая пять карт одной масти. Мы все посмотрели на Эбби. Она изучила лица сидящих за столом и с размаху выложила свою комбинацию: — Плачьте, ребята! Три туза, две восьмерки! — Фул-хаус? Ни хрена себе! — вскричал Трентон. — Ну уж простите! — сказала Эбби и, посмеиваясь, сгребла свои фишки. Томас прищурился: — Это не просто везение новичка. Она умеет играть. Я посмотрел на него: он не сводил глаз с Эбби. Я тоже перевел на нее взгляд и спросил: — Ты раньше играла, Голубка? Она собрала губки и, пожав плечами, мило улыбнулась. Я запрокинул голову и расхохотался. Хотел было сказать, как горжусь ею, но мешал смех, сотрясавший все мое тело. Я несколько раз стукнул кулаком по столу, пытаясь успокоиться. — Черт! Твоя девчонка оставила нас без штанов! — возмутился Трентон, указывая на Эбби. — Да уж, ничего себе! — простонал Томас, вставая. — Отличный план, Трэвис, — привести к нам настоящую карточную акулу, — сказал отец, подмигивая Голубке. Я замотал головой: — Я не знал! — Чушь собачья! — отрезал Томас, не переставая препарировать Эбби взглядом. — Честно, не знал! — оправдывался я. Тут Тайлер сказал: — Не хотел бы тебя расстраивать, братишка, но я только что влюбился в твою девушку! Я резко перестал смеяться и нахмурился: — Надеюсь, это была шутка? — Ну ладно. Я жалел тебя, Эбби, а теперь хочу вернуть свои деньги, — заявил Трентон. В следующих раундах я не участвовал. Просто смотрел, как парни пытаются отыграться. Голубка снова всех сделала. Не кокетничая и не притворяясь, будто уступает им. Когда мои братья остались без цента в кармане, отец объявил игру оконченной. Эбби раздала по сотне всем, кроме папы: он не взял. Я за руку отвел Голубку к двери. То, как она разгромила моих родственников, очень развеселило меня, но я был несколько разочарован тем, что она вернула часть денег. — В чем дело, Трэв? — спросила Эбби, сжимая мои пальцы. — Голубка, ты только что отказалась от четырехсот баксов! — Если бы мы играли в «Сигме Тау», я бы этого не сделала, но мне не хотелось ограбить твоих братьев в первый же вечер нашего знакомства. — Они бы на твоем месте оставили деньги себе! — И совесть меня бы не мучила, — ввернул Тэйлор. Краем глаза я заметил, что Томас по-прежнему рассматривает Эбби из своего кресла в углу гостиной. Не часто я видел его таким молчаливым. — Продолжаешь пялиться на мою девушку, Томми? — не выдержал я. — Какая, говоришь, у тебя фамилия? — спросил Томас. Она замялась, не сразу ответив. Я обнял ее за талию и повернулся к брату, не совсем понимая, к чему он клонит. Он явно решил, будто что-то знает, и сейчас собирался сделать ход. — Эбернати. А что? — Трэв, до сих пор ты не допетрил — это на тебя похоже. Но теперь-то все шито белыми нитками, — самодовольно сказал Томас. — Что за фигня! Ты вообще о чем? — Мик Эбернати тебе, случайно, не родственник? Все повернули голову к Эбби в ожидании ее ответа. Она провела рукой по волосам, явно чувствуя себя не в своей тарелке: — Откуда ты знаешь Мика? Я обалдел от неожиданности: — Это же один из лучших игроков за всю историю покера! Ты с ним знакома?