Мы с истекшим сроком годности

– Дай мне свою руку.

Том издает смешок и протягивает руку Дэлмару. Тот кладет поверх нее свою и закрывает глаза. Мы все молчим, затаив дыхание.

– Ты любишь играть в мяч. Я вижу тебя с мячом.

– Ха, а какой парень не любит играть в мяч?

Но слова Тома проносятся мимо Дэлмара.

– Еще ты любишь гонки. Без ума от экстрима.

– Это, конечно, впечатляет, но трудно найти парня, которому не нравятся гонки.

– Ты пострадал из-за этих гонок.

Том больше не вмешивается со своим комментарием. Он слегка хмурит брови и начинает внимательно слушать Дэлмара.

– Я вижу смерть. Смерть твоего близкого человека. Вы очень похожи с ним. Это твой брат.

Услышав последнюю фразу, Том резко отдергивает руку, словно от раскаленной кастрюли. По его выражению лица можно понять, что теперь он уже нисколько не сомневается в способностях Дэлмара.

– Спасибо за сеанс, Дэлмар, – тихо произносит он.

– А вы можете про меня что-нибудь сказать? – резко говорит Андреа.

Дэлмар протягивает руку, Андреа с усилием дает свою руку в ответ.

– Что ты хочешь узнать?

– Как бы это банально ни звучало, но я хочу приоткрыть завесу своего будущего.

Дэлмар вновь сосредотачивается. Я перевожу взгляд на Андреа, та округленными глазами смотрит на Дэлмара, словно боится услышать что-то плохое.

– Твоя жизнь будет не такой длинной, как у твоих сверстниц… В ней будет много боли и испытаний, но ты с этим справишься, потому что ты очень-очень сильная.

Внезапно Дэлмар прерывается, его словно что-то остановило. Андреа вовсе теряет самообладание от волнения.

– Я вижу свадьбу.

– Свадьбу?!

– Да. Ты выйдешь замуж. Ты будешь самой счастливой и самой любимой невестой.

Андреа разочарованно выдыхает.

– Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой. Но это невозможно, Дэлмар.

– Как это невозможно? Я ведь вижу это в твоем будущем. Мне не свойственно ошибаться.

– И за кого я выйду замуж? Кто же этот смелый человек?

– Я не скажу тебе этого. Совсем скоро ты сама узнаешь.



Мы провели несколько беспечных дней в Харви-Бее. Нам было необходимо немного отдохнуть от дороги, длинных перелетов. Каждый новый день практически не отличался от предыдущего: мы вставали рано утром, завтракали, помогали Мардж ухаживать за птицами, готовили вместе еду, прогуливались по пляжу, по городку, в котором выучили наизусть практически каждый закоулок, а вечером баловали свои неугомонные желудки вкуснейшим ужином, болтали обо всем, иногда всей дружной компанией смотрели фильмы. Мы стали настоящей семьей.

Но этот вечер стал особенным. Дэлмар решил познакомить нас со своими друзьями: Элис и Патриком.

Мы выбрались в небольшое кафе с громкой, заводной музыкой и ошеломляющим разнообразием спиртных напитков.

Элис и Патрик – муж и жена, в браке почти двадцать лет, и столько же лет они знакомы с Дэлмаром. Они вместе много лет работали на одном из предприятий городка и вот уже долгие годы сохраняют прекрасные отношения.

Так совпало, что на этой неделе к друзьям Дэлмара приехали их знакомые из Франции, Ксавье и Марин. Эта парочка заслуживает определенного внимания. Ксавье – художник, у него своя мастерская, и его картины на родине пользуются определенным успехом. Можно сказать, что он знаменитость. Марин, его тихая, скромная вторая половинка, работает учителем младших классов. У нее типичная внешность француженки. Бледная кожа, большие светло-голубые глаза и острые скулы. Черты лица настолько правильные и утонченные, что кажется, будто оно сотворено скульптором.

– Так вы потом отправляетесь в Новую Зеландию? – спрашивает Ксавье. – Мы всегда мечтали там побывать. Но нам с Марин часто не везет с путешествиями. В Риме мы отравились пастой! Отравиться пастой в Италии – это все равно что попасть в снегопад в Африке. А когда мы исследовали Бали, наш автобус сломался на полпути, и нам пришлось идти четыре часа до ближайшего населенного пункта.

– А недавно мы были в Камбодже, и нас обокрали, – говорит Марин.

– А у вас когда-нибудь воровал еду лемур? – спрашивает Том.

– Нет, к счастью.

– Значит, у вас все еще впереди.


Мы смеемся и делаем по несколько глотков красного вина из виноградной лозы долины Баросса.

– Патрик, я тебя не узнаю, дело близится к ночи, а твой бокал до сих пор не опустел. Что с тобой, старина? – спрашивает Дэлмар.

– Сегодня мне противопоказано много пить, потому что завтрашним утром мы отправляемся на экскурсию.

– Что за экскурсия? – интересуется Мардж.

– Фрейзер, – отвечает Элис. – Грешное дело побывать в Харви-Бее и не провести ночь в палатке на острове Фрейзер.

– А что это за остров? – спрашивает Фелис.

– Это самый большой в мире песчаный остров, там так красиво, что дух захватывает.

– Да, так что сегодня я побуду в трезвом образе, а завтра…

– И завтра тоже.

– Милая, но неужели, ваш гид не заслужит немного расслабиться после целого дня прогулки по острову?

– Ну раз немного… Тогда я подумаю, – улыбаясь, говорит Элис.

– А не хотите отправиться с нами на остров? – внезапно предлагает Ксавье.

– Да, кстати, с такой компанией нам будет в два раза веселее, – говорит Патрик.

Мы радостно переглядываемся.

– Ну соглашайтесь, поверьте, это будет незабываемый день, – изрекает Элис.

Мы одновременно положительно киваем и почти хором отвечаем: «Да!»

– Тогда давайте выпьем за грядущую поездку! – Патрик поднимает бокал, и мы следом за ним делаем очередной глоток.

Вечер обернулся настоящим праздником. Бушующие в крови молекулы алкоголя дают о себе знать и словно приказывают телу отправиться в центр танцпола.

Ветхий, деревянный пол дрожит от басов и топота веселых гостей кафе. Мы со своими скрипучими колясками сливаемся с танцующей толпой, наши руки и половина туловища совершают ритмичные движения. Я смотрю на Бриса, который, поборов свою застенчивость, старается не отставать от толпы, на Фила, который кружит, расплываясь в улыбке, на Фелис, забавно дрыгающую пышными бедрами, на Эдриана, который решил отодвинуть свою серьезность на второй план, ради этого вечера, на Андреа и Томаса, на эту бешеную парочку, которым вино окончательно вскружило голову – они так зажигательно танцуют, что их, вне всяких сомнений, можно прозвать королем и королевой этого вечера. Но еще больше изумления во мне вызывает сияющее лицо Карли, которая сегодня так не похожа на себя. Она полностью отдалась танцу, не переставая дарить всем свою улыбку.

Я выбираюсь с танцпола уставшей, вспотевшей, но тысячекратно счастливой. За нашим столиком я обнаруживаю Бриса.

– Я так даже на выпускном не танцевала, – говорю я.

К нам приближается Мардж.

– Брис, а ты чего не танцуешь?

– Я немного устал, – смущенно отвечает он.

– Все в порядке?

– Да, в полном, просто нужно немного отдохнуть.

– Хорошо. – Широко улыбнувшись, Мардж отправляется обратно на танцпол.

– А тебе никогда не говорили, что ты краснеешь, когда обманываешь?

– Очень смешно, – говорит он, опустив глаза.

– Чего ты боишься?

– С чего ты взяла, что я боюсь?

– Это и слепому видно. Ты ей нравишься.

– Нет.

– Ты ей нравишься, Брис. Знаешь, совсем недавно я тоже думала, что уже никогда не смогу полюбить и что больше никогда не буду любима. Но я такая дура. Для любви не существует преград, она не боится болезней и стихийных бедствий. Она тем и прекрасна, что во всем этом мирском хаосе, серости дождливых дней и глубокой, мрачной бездне безразличия нам удается найти человека, который способен подарить это чистое, светлое, восхитительное чувство. Я абсолютно уверена в том, что ты можешь осчастливить любую девушку, которая будет рядом с тобой.

– Как можно сделать кого-то счастливым, если несчастлив сам?

Я наклоняюсь к Брису, беру его за руку, и с моих губ непроизвольно слетают слова:

– Если я с этим справилась, то у тебя точно все получится. Я в это верю.