На краю бездны
Часть 38 из 73 Информация о книге
– Кроме нашей беседы. – А если они отслеживали мой телефон перед тем, как вы его сунули в холодильник… что мне им говорить? – Правду. Что я вас проводил сюда, чтобы вытянуть из вас все, что мне было нужно, изображая доброго полицейского, и что вы разоблачили меня раньше, чем успели послать к черту. Чем больше правды содержит в себе ложь, тем лучше. Она кивнула. – Не упускайте ни одной подробности сегодняшней ночи. Сообщите им столько деталей, что им не останется ничего, кроме как поверить вам. Если же у них есть свои информаторы в Хэппи-Вэлли, те всё подтвердят. А потом скажите им, что с вас хватит, что вы хотели бы уволиться по собственному желанию и вернуться в Париж… – А если они согласятся? – В этом случае вы поменяете свое решение в последний момент. Но я убежден, что они станут вас отговаривать. А уж после этого больше не будут в вас сомневаться… – И какое задание я получу? – Быть начеку, наблюдать, задавать вопросы, но не перебарщивать… Это будет вполне нормально после того, что с вами произошло. И обязательно скажите им, что вы в курсе относительно убийств, что мы вам всё рассказали, и это вас встревожило, вам страшно… – А мне действительно страшно, – заметила Мойра. – Поройтесь в их информационных каталогах… – Что? Вы шутите? Да я к своей клавиатуре прикоснуться не могу без того, чтобы они сразу не узнали! – После всего, что вы пережили и поняли этой ночью, они расценят это как естественное любопытство. Вот если б вы не пытались провести никакого расследования, это было бы подозрительно… – Расследование, включая и моих коллег тоже? – Да. В вашей ситуации любой бы поступил так. Он был прав. Вот почему они задержали ее на глазах у всех. Чтобы напугать ее – и одновременно заранее создать алиби ее повышенному любопытству, на тот случай, если она согласится сотрудничать. Хотя «сотрудничать» – не самое приемлемое слово… – И на ком я должна сосредоточить свои поиски? – Игнасио Эскуэр, Джулиус, Викрам Сингх, Ван Юнь, Мин Цзяньфен, Туве Йохансен… – Туве? – удивилась Мойра. – Как женщина могла… – Может быть, преступников несколько. Двое. Или трое… Возможно, у них в Центре есть сообщники… – Чань протянул Мойре сложенный вчетверо листок бумаги. – Вам нужно запомнить этот список. Это места наших ближайших встреч. Листок сразу уничтожьте. Она развернула листок и заглянула в список. – Здесь не указаны ни дата, ни время… – Встречаться будем только по вечерам, между девятью и одиннадцатью часами, то есть в то время, когда вы вполне сможете уйти, если вам захочется. Покупайте газету и читайте ее в метро. Это будет условным знаком. – А если за мной будут следить? – Мы сумеем удостовериться, что слежки нет. А если обнаружим ее, то я на встречу не приду. Тогда встретимся на следующий день, на втором назначенном месте… Вы меня поняли? Она кивнула. Чань посмотрел на часы. – Позвонить им надо немедленно. Мойра глубоко вдохнула. – Не знаю, справлюсь ли я… Я просто без сил… И потом, вы забываете, что я сегодня почти не спала. Чань накрыл ее руку своей, и это прикосновение было ей приятно. – Мойра, поверьте мне, вы справитесь. Он встал, достал из холодильника ее телефон и планшет и протянул ей. Телефон был очень холодный. – Давайте, звоните им. Прямо сейчас. 39 Она ждала в ближнем кафе, расположенном чуть ниже, на Линдхерст-террас. И сердце у нее затрепыхалось, как застигнутый зимой воробышек, когда она увидела, как «Ламборгини» Джулиуса медленно въезжает в узкое пространство между красным шлагбаумом и землечерпалками, занявшими половину улицы. Мойра увидела, как рабочие в оранжевых жилетах приостановили работу, чтобы поглазеть на эту диковинную «акулу», которая только что припарковалась вдоль тротуара, всего в метре от витрины, под высоким фасадом, напичканным кондиционерами. В ней вспыхнуло бешенство, когда она услышала, как залихватски хлопнула дверца, и длинный «конский хвост» Джулиуса закачался у него за спиной. Он помахал ей рукой через стекло, делая знак выйти. Мойра вышла, подошла к выходу, но дальше порога не двинулась. – Садись в машину. – Нет. Джулиус жестом глубокого раскаяния и торжественного покаяния поднял ладонями вверх руки, унизанные кольцами. – Ну пожалуйста, Мойра… Мне очень жаль, что тогда вечером… Приношу свои извинения. Я тогда выпил и был почти в отключке. Это больше не повторится, даю слово. Пожалуйста, садись. Нас ждут. – Кто? – Мой отец. Она смерила его взглядом. Можно ли ему верить? Конечно, нельзя. Но на этот раз ее действительно ждали: она позвонила Регине, которая демонстративно ответила письмом. Рабочие наблюдали за ними краем глаза. Наверное, решили, что это ссорятся двое влюбленных. – Прошу тебя, – снова сказал Джулиус. – Отец тебя ждет. Мойра села на заднее сиденье, и в животе у нее словно застряло осиное гнездо. Пусть только попробует до нее дотронуться: она заорет и наподдаст ему как следует. Джулиус тронул с места. Он вел машину опасно быстро по узким улочкам перенаселенного квартала, едва не задевая прохожих и автомобили и не вылетая на тротуар. Интересно, а у него были аварии? При этой мысли Мойра поглубже втиснулась в сиденье. * * * – Ну что? – спросил Элайджа, сидя в углу спиной к залу. Чань устроился напротив него со стаканом фруктового сока в руке. Вид у него был недовольный. – Она отказалась сотрудничать… Покрасневшие глаза Старика впились в глаза Чаня, словно он собрался вырвать у парня истину, которую тот утаил. Или уличить во лжи… Потом Элайджа пожал плечами: – Она оказалась гораздо упрямее, чем ты думал. * * * Они сидели вдвоем на балконе виллы, Мин Цзяньфен и Регина Лим. За очками взгляд начальницы службы безопасности показался Мойре враждебней, чем когда-либо, но она стойко выдержала этот более чем подозрительный взгляд и глаз не отвела. Мин ограничился тем, что указал ей на кресло. – Здравствуйте, Мойра, – любезно сказал он. – Садитесь. Хотите кофе? Может быть, чаю? У вас было время что-нибудь съесть? – Да, – ответила она. – Но от кофе я не отказалась бы. Тотчас же появился мажордом. – Как вы себя чувствуете? – Бывало и лучше… Мин покачал головой. – Могу себе представить, – мрачно заметил он. Пока Мойра с Джулиусом ехали в Центр, тот рассыпался в извинениях, признавая, что перешел границы допустимого. «Вот чертов эвфемизм», – подумала Мойра, сидя на заднем сиденье, плотно сжав колени и скрестив руки на груди. Потом он долго ее расспрашивал, а затем обрисовал отцу ситуацию по телефону. – А теперь, если вы не возражаете, я хотел бы услышать все из ваших уст, а не из уст моего сына. Как можно более детально. Расскажите мне в точности все, что произошло с того момента, как мы расстались вчера вечером. * * *