Найдите Ребекку

В дверь постучали, и послышался шепот работников зондеркоманды. Кристофер впустил их. Они принесли одеяла и одежду из своих бараков. Один из них говорил по-чешски, другой — по-польски. Шульц говорил по-немецки.

— Где телега?

— У входа, — ответил Бекер. — Там никого нет.

Был уже девятый час, и большинство охранников закончили смену. Но это не означало, что все пройдет легко. Вокруг всегда были дежурные. Прожекторы освещали все происходящее.

Девочку за несколько секунд завернули в пальто и одеяла. Двое мужчин осторожно ее подняли — один за плечи, другой за ноги. Кристофер открыл дверь и выглянул в пустой бетонный коридор, а потом подал им знак проходить. Они вышли на улицу, положили ее на телегу и забросали тряпьем.

— Чтобы толкать телегу с одеждой, не нужно пять человек. Томас, она в порядке? — спросил Кристофер.

— Ей просто нужен отдых, нужно пить. Но, думаю, она справится. Это настоящее чудо.

— Оставь религиозные проповеди. Шульц, вези телегу, а остальные пусть возвращаются в барак.

Телега тряслась по слякоти и снегу. До конторы оставалось несколько сотен метров. Мимо прошел охранник. Шульц опустил взгляд. Они продолжали идти. Девочка начала кашлять, звук четко слышался сквозь одежду.

— Она задыхается? — прошептал Кристофер Шульцу.

— Не знаю.

Группа охранников стояла под навесом у первого склада. Телегу пришлось везти прямо мимо них. Обходного пути не было. Кашель из-под одежды становился все громче.

Кристофер подошел к эсэсовцам, обогнав Шульца и телегу.

— Добрый вечер, парни. Я смотрю, все замело. Есть у кого сигарета?

Один из охранников протянул ему.

— Работаете допоздна, герр оберштурмфюрер, — заметил другой охранник.

— Да, нет покоя нечестивым. Слышали про новый антикоррупционный комитет? Советую быть осторожнее следующие несколько недель.

Телега прогремела мимо, из-под одежды по-прежнему отчетливо слышались сдавленные звуки. Шульц начал громко кашлять. Никто из эсэсовцев на него не взглянул. Кристофер дождался, пока телега отъедет подальше, и бросил на землю наполовину выкуренную сигарету.

— Просто будьте осторожнее, парни. Скоро смена руководства, нужно быть осмотрительными.

Охранники поблагодарили его, и он поспешил догонять телегу, но держался от Шульца на расстоянии, пока они не скрылись из вида. Они шли молча. Кашель прекратился. Кристофер подумал, что девочка умерла. Они дошли до офиса, распахнули дверь. Затащили внутрь охапку одежды и положили на пол. Не было слышно ни звука. Помещение освещали лишь серебряные лучи прожекторов. Кристофер приложил ухо к груди девчушки.

— Поверить не могу. Жива. — Он стукнул Шульца по спине.

Девочка снова закашляла и открыла глаза. Она лежала прямо перед столом Брайтнера.





Глава 29




Шульц поднес ко рту девочки чашку с водой, жидкость полилась у нее по подбородку, она закашляла снова. В офисе было темно. Оба мужчины вели себя абсолютно тихо, было слышно лишь дыхание ребенка. Ее голые ноги дрожали. Они нашли среди тряпья штаны, Шульц помог ей одеться. Кристофер потянулся к одеялу, висевшему на стуле Флика, и Шульц помог накрыть ее. Адреналин начал угасать, и Кристофер пытался придумать какой-нибудь выход из, казалось, неразрешимой ситуации. Девочку невозможно было никуда пристроить. В бараки зондеркоманды Шульц забрать ее точно не мог. Им вообще повезло, что удалось вывезти ее из крематория. Кристофер положил руку девочке на лоб — он стал чуть потеплее. Скорее всего, вся ее семья уже мертва, их тела свалены в крематории или уже сожжены в печах. Было ли ее спасение истинным милосердием? Он взял чашку с водой и снова поднес к ее рту. Шульц заговорил по-чешски.

— Она вас слышит?

— Не знаю.

Задергав ресницами, она открыла глаза и посмотрела на Кристофера сквозь темноту. Она была жива, действительно жива.

— Она очнулась. Спросите, как ее зовут. — Он ткнул локтем Шульца, на долю секунды впавшего в замешательство. — Давайте.

Девочка полностью открыла глаза. Шульц наклонился, погладил ее по щеке и по-чешски спросил, как ее зовут. Она не ответила.

— Спросите еще раз, — потребовал Кристофер.

— Она в ужасе. Ее семья погибла, а она осталась здесь совсем одна…

— Анка, — сказала девочка. Он взял ее за теплую ручку.

— Шульц, можете идти.

— Вы уверены? Что вы будете с ней делать?


— Ну, в крематорий вы ее забрать не сможете точно, правда? Я о ней позабочусь. Возвращайтесь в барак.

Шульц снова погладил девочку по лицу и наклонился к ее уху. Кристофер едва слышал слабый шепот на непонятном ему языке, но разобрал свое имя. Шульц встал.

— Что вы ей сказали?

— Я рассказал ей, кто вы. Сказал, что рядом с вами она в безопасности.

Она снова начала кашлять, и Кристофер сел с ней рядом. Прижал ее к себе и почувствовал, как его обхватили маленькие ручки. Он ждал, пока она разомкнет объятья, но две минуты спустя они по-прежнему сидели вместе. Он убрал руки. Лунный свет серебрил слезы на ее щеках. Она что-то сказала. Так тихо, что Кристофер, скорее всего, не понял бы ее, даже если бы знал чешский. Он чувствовал Ребекку, словно она была рядом с ними.

— Прости, я тебя не понимаю.

Девочка заговорила снова, и по ее взволнованному голосу, по растерянному лицу Кристофер понял — она о чем-то спрашивает. Наверное, о родителях. И он был рад, что не может ответить.

— Оставайся здесь, — он показал на нее, а потом на пол. — Оставайся здесь. Я вернусь через несколько секунд.

Он встал. Тележка снаружи исчезла, как он и рассчитывал. Нащупав в кармане сигарету, он выбросил ее, не закурив. Вокруг никого не было. Кристофер вернулся внутрь. Анка сидела точно на том же месте, как он ее и просил. Не шевелясь, не издавая ни звука. Он поднял с пола оставленные Шульцем одеяла и открыл дверь в свой кабинет. Бросил одеяла на пол и вернулся к девочке.

— А теперь пойдем туда, в мой кабинет, — сказал он, протянув ей руку. Она обхватила его ладонь своими пальчиками и встала. Кристофер разложил одеяла возле своего стола. Я рискую своей жизнью и жизнью Ребекки ради этой маленькой девочки, которую впервые увидел меньше часа назад? Он жестом предложил девочке лечь, но она не шелохнулась.

— Давай.

Она громко расплакалась. Он снова обнял ее, она обвила руками его шею.

— Тссс, — он поднес палец к губам. Слова подбирались легко: — Тише, Анка. Все хорошо, я здесь. С тобой ничего не случится.

Не выпуская ее, он лег на бок, скользнув по полу черными сапогами. Снял эсэсовский мундир, накрыл девочку и лежал рядом с ней, пока она не заснула.

Кристофер проснулся на рассвете, по-прежнему обнимая Анку. Она была теплая и по-прежнему живая — первое, что он проверил. Часы показывали начало восьмого. Через два часа состоится очередная встреча антикоррупционного комитета, и он уйдет почти на весь день. Ожидалось два поезда. Мюллер, Флик и Брайтнер будут то и дело заходить в его кабинет. Анка пошевелилась во сне с еще закрытыми глазами. Есть ли надежда? Хоть какой-то смысл? Он убрал с лица девочки грязные, спутанные волосы. Должен был быть какой-то способ ее спрятать, прежде чем он сможет вывезти ее из лагеря в следующую поездку в Берлин. Можно будет завезти ее Стефану, он что-нибудь придумает. Но до следующей поездки в Берлин оставалось пять дней, пять долгих дней. Возможно, Шульц мог бы прятать ее в дневное время или же можно попросить женщин из «Канады»… После ночи, проведенной на полу, болело все тело. Анка по-прежнему спала. Он сел за стол и смотрел на нее минут двадцать, не меньше. Потом услышал стук в дверь. Анка открыла глаза, услышав шум, а Кристофер вскочил с места. Кристофер попытался успокоиться и замереть, но знал, что его уже услышали.

— Оберштурмфюрер Зелер? Вы там?

— Да, герр рапортфюрер, секунду. Кажется, вчера вечером я заснул за столом.

Анка села, изумленно распахнув глаза. Кристофер приложил к губам палец и быстро оглядел комнату: набитый шкаф, стол, сейф. Анка сидела тихо.

— Герр Зелер, я ненадолго.

— Иду, герр рапортфюрер.

Кристофер поднял Анку с одеял и набросил их на стул. Она забралась под стол, стараясь спрятаться. Он подошел к двери, пригладил волосы, отпер и приоткрыл ее на несколько сантиметров.

— Что за задержка, Зелер? Почему вы заперли дверь?

— Ничего, герр рапортфюрер, просто хотел привести себя в порядок, — ответил Кристофер, пытаясь выскользнуть из кабинета. Фридрих преградил ему путь. Они оказались лицом к лицу, в нескольких сантиметрах друг от друга.

— Я бы предпочел поговорить у вас в кабинете, Зелер.

— Если вы не против, я бы не стал. Там беспорядок.

— Я требую разговора в кабинете. Нам нужно обсудить деликатный вопрос.

— Но герр рапортфюрер…

— Зелер, не заставляйте меня просить дважды. Я не буду обсуждать это здесь.

Фридрих вломился внутрь. Кристофер едва успел обернуться на переднюю панель стола. Анка полностью спряталась. Кристофер попятился и встал возле стола. Фридрих сел, поставив стул в нескольких сантиметрах от места, где пряталась Анка. Кристофер обошел стол, выдвинул свой стул и сбросил одеяла на пол.

— Я смотрю, у вас выдалась тяжелая ночь.

— Да… Очень много работы.

— И я слышал, вы попросили увеличить вашу загруженность, — резко произнес Фридрих.

— Я так понимаю, вы говорите о моей деятельности в антикоррупционном комитете?

Он почувствовал, как Анка зашевелилась, задев его штанину.

— Я удивлен, что вы организовали комитет, не переговорив со мной, своим прямым руководителем.

— Простите, герр рапортфюрер. Я должен посвящать вас в свои планы. Просто я знаю, как вы заняты и какая огромная на вас лежит ответственность. — Анка под столом вцепилась в его ногу. — Я хотел показать вам кое-что на складах… — Он встал.

— Сядьте, оберштурмфюрер! — проревел Фридрих. — Не забывайте, кто из нас выше по званию, даже если вы пользуетесь благосклонностью лагеркомманданта.