Неоновые росчерки
Часть 151 из 184 Информация о книге
Марк достал телефон. Я успела увидеть, что номер был не определен. Тем не менее Карташев принял вызов и поднес смартфон к уху. — Ты узнал?.. Зачем?.. Ладно, ладно, не командуй! Сейчас… Он совершил пару движений пальцем по экрану телефона и включил громкую связь. — Эй! — крикнул он. — Сюда! Это Сводный! У него важные сведения! Двое других «Масок», знакомой тяжелой поступью, подошли к своему брату. — Все здесь? — властно спросил командный мужской голос. — Да, — ответил ему Карташев. — Выкладывай. — Я нашел этих пацанов. Оба брата прячутся в Нефедьево. Это деревня в Московской области, неподалеку от трассы А-105. Торопитесь. — А разве мы не должны были убить братьев, когда их арестуют? — спросил убийца в желтой маске. — Указания были именно такие? — Планы поменялись, — раздраженно ответил мужчина. — Полицейских, которые должны были арестовать братьев… самих арестовали за хранение наркоты. Эти дебилы попали в лапы ГУНКа и им уже никто не поможет. Так, что придется справляться самим. «Зеленая маска» раздраженно, со злостью выругался. А говоривший по телефону голос, понимающе засмеявшись, произнес: — Удачи, Трёхглавый. Пора охотиться… С этими словами тот, кого Марк назвал «Сводным», прервал связь. На этом же прекратилось и последнее, третье воспоминание, «ключом» к которому был нож Карташева. В ту же секунду, за спиной, я услышала плачущий и отчаянный крик: — Нет! Не трогай меня! Не надо! Не трогай!.. Я поспешно обернулась назад и на миг приросла к полу, не в силах пошевелиться от увиденного. Передо мной стоял Панкрат… Но, он был серовато-угольного цвета, покрытый какой-то странной гарью и овеянный густым слоем дыма. А глаза этого чудовища из кошмаров источали мерклый желтовато-белый свет. — Ты забыл, кто твой отец Марк? — чудище протянуло руку к малышу и тот зашелся истеричным надрывающимся криком. Не придумав ничего лучше, я бросилась между ними и закрыла собой малыша. — Ты!!! — взвыло чудовище в виде Панкрата. — Ты всё испортила!!! Ты всё разрушила! Всё, что я создал! Ты уничтожила!!! Да как ты посмела?!! Его слова звучали пронзительным утробным и чуть вибрирующим демоническим голосом. Он замахнулся. Маленький Карташев, за мной, пронзительно и тонко вскрикнул. Я взглянула в свирепые желтые глаза, и на миг меня захлестнул удушающий лихорадящий ужас. Но уже через долю секунды я вдруг, с ошеломляющей очевидностью, поняла, что могу и должна ему противостоять. Так же, как тому псу, в доме Мирбаха. Так же, как Монохромному Человеку и Сумеречному Портному. Я должна, я могу, у меня есть для этого силы… Наполнившая меня уверенность, развеяла, навалившееся было на меня, грузное чувство страха. Одновременно с этим, словно отражение моих чувств и внутренних сил, ореол света вокруг меня вспыхнул ярче прежнего. Повеяло знакомым чувством приятного мороза, кажется я услышала шум ветра, в котором потонул крик стоящего передо мной монстра. Его буквально окутало моим светом. Серебристо-белое сияние вихрилось вокруг его темно-серой фигуры. От порывов ветра у меня взметнулись волосы. По комнате стремительно закружились сверкающие точки снежинок. Монстр выл, сопротивлялся, но слабел на глазах. Серая фигура уменьшалась, её черты скрадывались, силуэт быстро уменьшался. А гудящий гневный вой истончался, пока не превратился в противный и жалкий визг. Когда ветер со снежно-бриллиантовой метелью утихли, передо мной, в рассыпанном по полу снегу, лежали тускло поблескивающие обломки новогодних игрушек. В их осколках я рассмотрела искаженные и размазанные отражения случившихся больше двадцати лет трагических событий. Когда по вине жестокого пьяницы, была разрушена семья. Когда убийство и унижение матери породило в разумах трёх маленьких мальчиков бесконечный и кошмарный мрак, насыщенный желанием убивать, уничтожать и мучить. Поддавшись странному праведному порыву, я шагнула вперёд и правой ногой раздавила эти осколки. Они не лопнули с тонким звоном, как обычные елочные игрушки. Они не издали и звука, только из-под моего правого кроссовка взвились вверх пару тонких дымных струек, которые тот час же испарились. Я обернулась на маленького Марка. Малыш с изумлением, настороженно глядел на то место, где только что лежали осколки, хранящие самый страшный миг в его жизни. Тот самый миг, который взрастил в этом мальчике безжалостного монстра. Он вдруг поднял на меня взгляд заплаканных глаз и произнес тоненьким, но уверенным голосом: — Знаешь, что? — Что? — тихо спросила я. — А я… я больше не боюсь… Я не успела ничего ответить, воспоминание, по своему обыкновению, растаяло, сникло и испарилось, извергнув меня обратно, в нашу реальность. Я очнулась и увидела над собой обеспокоенное лицо Стаса. — Ника, ты… — начал он. Но я, проворно поднявшись, выглянула из-за его плеча. Клетка автозака была открыта и внутри Ящер с тремя полицейскими, что-то делали возле лежащего на полу Марка Карташева. Я видела, как тряслись и стучали по полу его ноги. Как его тело колотила судорога. Я порывисто поднялась и бросилась к клетке. Моему взору немедленно предстал Карташев, который конвульсивно бился в судорогах и выгибался вверх, скребя обломанными окровавленными ногтями металлический пол. Глаза его были безумно вытаращены и обращены в потолок. А изо рта, прямо через сжатые с сумасшедшим оскалом зубы, толчками выбивалась пенистая слюна. В глазах, оглянувшихся на меня Яши и полицейских было непонимание, шок и нечто похоже на страх. Они глядели на меня с откровенной напряженной опасливостью. Они смотрели на меня так, словно боялись, будто я брошусь на них или покусаю. Смотрели со смешанным чувством страха и брезгливостью. Мне на плечо легла рука Стаса. — Ника, пойдем, — сказал он. Я позволила ему себя увести. Перед глазами застыла сцена с бьющемся в эпилептическом припадке Марком Карташевом. — Стас, — дрожащим голосом произнесла я, когда мы вышли из автозака… — Давай поговорим в машине, Ника, — перебил меня Стас. — Хорошо, но сначала нужно отправить полицию в Нефедьево! Остальные двое Масок направились туда! Им позвонил какой-то мужчина и сообщил, что «братья прячутся в Нефедьево»! Тут мои глаза расширились от внезапно нахлынувшего озарения. Я вспомнила полицейских, Жанну Микадзе и всё встало на свои места, сложившись прочным и логичным образом. Я посмотрела на Стаса. Корнилов глядел на меня. Я увидела, что он подумал о том же, что и я. — Ожеровские, — я сказала это одновременно со Стасом. Было нечто эффектное и знаковое, в том, что мы оба синхронно подумали о двоих молодых террористах, подельниках Прохора Мечникова и Даниила Меллина. Кажется, молодые и глупые бандиты, сами того не подозревая, ввязались в куда более опасные игры, в которых им, похоже, было предрешено умереть страшной и мучительной смертью. Впрочем, пока это были только догадки. Стас тот час же передал сообщение в ближайшее к Нефедьево ОВД, и там оперативно выслали на место сразу несколько патрульных машин. Заводя автомобиль, Стас расспросил меня о подробностях того, что мне удалось увидеть в воспоминаниях Марка Карташева. Я ничего не утаила, а когда закончила робко и пугливо спросила: — Что с ним теперь будет? Вопрос был на половину риторический. — Не знаю, — признался Стас. На его хмуром лице твердела угрюмая задумчивость.