Невеста для Хана. Книга 1

— И… при чем здесь это? — промямлила едва слышно, трогая покрасневшие щеки.

— Пока ты задаешь мне этот вопрос ты точно ненадолго.

— Почему?

— Потому что ты не любишь себя, стыдишься и не знаешь.

Она вернулась к поварам и хлопнула в ладоши, привлекая их внимание и что-то начала говорить на своем языке.

— Что такое Эрдэнэ?

Она не обернулась, но когда я почти подошла к двери все же ответила:

— Драгоценность.

Любить свое тело?

А разве его можно любить? Я никогда об этом не задумывалась. Подошла к зеркалу, присматриваясь к себе. Впервые пристально и внимательно. Мне не говорили комплиментов. Попросту было некому, я всегда считала себя той еще замухрышкой и заучкой. В школе была «задротом» с длинной косой у которой все списывали, и которая всегда одевалась в школьную форму до колен и не красилась. Я не прогуливала, я не кокетничала с мальчиками, я не курила и не пробовала спиртное. Мама Света меня воспитывала не в строгости, но оберегала от внешнего мира как могла… И зря. Если бы я была знакома со всей его грязью меня бы так жестоко не подставили, и я бы сейчас поступила учиться…

Зимбага сказала о прикосновениях к себе. Что я не знаю свое тело. Она ошибалась. Я его знала. Все же в моем распоряжении был интернет, были книги, кинематограф и …даже порносайты. Девочки туда тоже заходят. Даже такие скромные и воспитанные как я. Правда не часто и потом неделю ходят с пунцовыми щеками только об одной мысли об этом.

Когда я фантазировала о Паше и том, как он меня возьмет я трогала себя. И там тоже. Не до конца. Но трогала. И представляла себе его руки. Было волнительно, жарко и… и все заканчивалось горькими вздохами о несбыточной мечте. Я не совсем поняла, как это поможет изменить мои отношения с Ханом… Но я дала себе слово, что все изменится. Что я приложу к этим изменениям максимум усилий иначе я погибну. И никто не спасет бедную Веру, кроме нее самой.

Глядя на свое отражение, судорожно глотая слюну, потянула за тесемки на груди, развязывая легкую шнуровку тонкого платья в незамысловатый голубой цветочек. Еще несколько дней назад мое тело вызывало у меня отторжение. Я считала его источником всех моих страданий и боли. Оно принесло мне несчастье. Оно вызывало желание в этом страшном человеке, и он использовал его в своих потребительских целях, мучал его и пытал…

Но сейчас я решила, что так больше продолжаться не может. И если у меня ничего не выйдет и этот ад не закончится я открою клетку с тигрицей, и сама отдамся ей на ужин.

Бретелька сползла вниз, обнажая грудь. Я закрыла глаза и прикоснулась к ней кончиками пальцев. По коже пошли мурашки, когда ноготь задел сосок. После грубых ласк Хана они стали очень чувствительными и отзывались на самое слабое прикосновение. Если бы он хоть раз прикоснулся к ним именно так. Осторожно, нежно.

Мои пальцы обвели сосок и слегка сжали кончик. У Хана шершавые пальцы и когда они грубо касались моей кожи, то уже терли ее, но если бы он делал это нежнее мне ведь могло бы понравиться? Если бы его руки подхватили мою грудь снизу, сжали, потирая соски едва-едва… Или его губы. Если бы они сомкнулись на них и обводили их языком. Намочила пальцы и приласкала себя, кусая губу. По телу прошла легкая судорога и перед глазами возникло лицо… которое я никогда не думала, что представлю именно так. Словно увидела, как он склоняется к моей груди и берет в рот сосок. Не хватает, не давит, а целует и облизывает. И ему нравится то что он делает.

Стало горячо внизу живота. Странное ощущение и незнакомое мне совершенно. Провела ладонями по бокам, по животу. Медленно спуская ткань к коленям и та с шуршанием упала на пол. Снова поднесла пальцы к губам и проведя ладонью по животу скользнула под резинку трусиков. Тут же остановилась. Судорожно схватив пересохшими губами воздух. Отступила назад к постели, представляя, как он обнимает меня за талию и ведет, обжигая горящим взглядом, как опускает на спину. Осторожно и медленно. С любовью. И его непослушные волосы падают ему на лицо, а я убираю их назад, чтобы видеть его губы… они такие мягкие, такие упругие. Я хочу их попробовать еще один раз на вкус.

Стягиваю с себя трусики, оставляя их болтаться на щиколотке. Запрокинула голову, не открывая глаза, представляя, как Тамерлан раздвигает мои ноги не рывком, а мягко, за колени разводит в стороны, и его губы касаются моего живота, моих ребер, живота, пупка. Как сейчас мои пальцы. Это приятно. У него колючие щеки и мне щекотно. Я улыбаюсь. Мне не страшно. Я хочу, чтоб он ко мне ТАК прикасался. Мне даже кажется, что вся кровь прилила вниз, к губам, к входу, к клитору, и там все набухло, даже слегка пульсирует.

У Хана красивые большие руки, но я никогда не видела их на своем теле, я всегда крепко закрывала глаза и терпела пока все не закончится. А сейчас представила его смуглую ладонь на своем бедре и поняла, что это будет красивый контраст белое и темно-бронзовое. Если бы он прикасался ко мне вот так… Раздвигая пальцами нижние губы, отыскивая клитор, мягко надавливая на него и заставляя меня вздрогнуть. Под пальцами было влажно, в подушечку уткнулся затвердевший узелок и всю меня пронизало током от этого прикосновения. Перед глазами вспыхнуло лицо Хана с горящим взглядом и влажными губами. Он жадно смотрит на меня, не по-звериному… а иначе. Как смотрят, когда любят… когда ласкают, а не дерут, как шлюху.

Я обвела клитор вокруг, чувствуя, как начинает дрожать мое тело, как сильно налились соски и пульсирует у самого входа. Со страхом коснулась там и скользнула внутрь. Тут же сжалась и вытащила палец. Нет… так не нравится. Отдышалась, унимая страх и отторжение и снова вернулась к клитору.

Может если бы он не вдирался в мое тело вот так сразу, а ласкал меня, говорил что-то нежное, ласковое. Вот этими своими чувственными губами шептал на ухо о том, какая я красивая, как он меня хочет взять. Если бы прижался губами к моим губам, скользнул в мой рот языком как я видела в фильмах, а его пальцы гладили и нежно растирали меня внизу, едва касаясь. Как сейчас. Я бы даже стонала… очень тихо, жалобно. Мне было бы безумно хорошо, мне бы не хотелось его оттолкнуть. Я бы просила его не останавливаться… и он бы мягко дразнил меня, сжимал… вот так. И я бы изогнулась на постели, распахивая ноги шире, а не закрываясь от него, наполненная каким-то разрывающим чувством, от которого напряжены все мышцы, а бугорок под пальцами стал каменным и ноющим до боли, если убрать руку можно расплакаться от разочарования. Но он не уберет… он будет ласкать меня, целовать и очень долго ласкать. Тяжело, со свистом дыша, остановилась, испуганная приближающимся чем-то ужасно мощным. Не готовая к тому что может последовать. Это неправильно… а он никогда таким для меня не станет.

— Продолжаий! — этот голос взорвал мои фантазии, и они рассыпались разноцветными осколками, заставляя широко распахнуть глаза.

От ужаса подскочила на постели и чуть не заорала от ужаса, отняла руку и сжала колени. Вся кровь бросилась в лицо и мне захотелось сдохнуть на месте. Хан стоял прямо возле постели, широко расставив ноги и сдавив руки в огромные кулаки, его челюсти были сжаты, а на лбу выступила жилка и она пульсировала. Он смотрел на меня именно тем взглядом, который я себе представляла… но наяву этот взгляд ужасно пугал. Я знала, что за этим последует. И мне захотелось разрыдаться… потому что этот Хан был совсем не таким, как в моих фантазиях. Передо мной стояло возбужденное животное. Его ноздри раздувались, подрагивали, и он сейчас набросится, а я опять буду корчится под ним от боли.

— Я сказал продолжай. — голос хриплый, срывающийся. — я хочу смотреть.

Невольно опустила взгляд к его паху и увидела, как вздулись в этом месте штаны.

Отрицательно качнула головой и прикрылась руками. А он сделал шаг к постели и навис надо мной, опираясь на руки.

— Кого представляла, когда делала это? Отвечай! Своего пидораса?

Судорожно выдохнула, не отводя взгляда и чувствуя, как от него пахнет свежестью и чем-то звериным. Личным. Уже привычным мне и узнаваемым. Яркий, въедающийся запах мужского тела.

— Тебя.

Он даже головой тряхнул от неожиданности и свел брови, пронизывая меня голодным и в тоже время злым взглядом.

— Ложь!

Снова качнула головой, продолжая прикрывать грудь.

— Что именно представляла?

— Как… как ты… как ты меня ласкаешь.

Верхняя губа дернулась, и он заскрежетал зубами, как будто сдерживал себя от чего-то, как будто вот-вот сорвется.

— Тогда смотри на меня и сделай это снова… Сделай или я разорву тебя на куски.

И ничего не изменится… ничего. Он снова меня пугает, парализовывает, давит своей мощью. НЕТ! Изменится! Я хочу, чтоб изменилось!


— Сделай ты. — осмелившись и бросаясь камнем вниз с обрыва на самые острые рифы.

Оторопел и даже чуть дернулся назад от неожиданности.

— Приласкай меня ты…, - всматриваясь в черные глаза, в бушующий в них адский ураган, — нежно, — облизнула пересохшие губы.





Глава 18




Чуть прищурился и этот взгляд… я не могу понять, что он означает и мне страшно до такой степени, что в горле не просто пересохло — глоток слюны сделать больно.

— Я не могу, — сказал как-то сухо и совершенно отрешенно, только голос очень севший, как будто ему надо прокашляться. Но эти слова… они не сочетались с ним, как будто их произнес какой-то совершенно другой человек, незнакомый мне ранее. Потом он вдруг потянул в себя воздух схватил меня за талию и попытался перевернуть на живот, но я вцепилась в его руку.

— Пожалуйстааа, Тамерлан, пожалуйста.

— Повернись сама и раздвинь ноги.

— Нет… нет. нет… пожалуйста. Я не хочу тебя бояться, прошу… не хочу тебя больше бояться!

Пока я говорила он пытался перевернуть меня и уже схватил за волосы, чтобы ткнуть лицом в кровать.

— Не хочу боятьсяяяя, — всхлипывая, хватаясь за его руки. Откуда только силы взялись.

Все же сжал мои волосы и рванул к себе.

— А чего ты, блядь, от меня хочешь? Я не понимаю!

И снова это выражение в глазах, как будто действительно не понимает, что мне надо, как будто сам растерян и злится до дьявольской дрожи во всем теле.

— Хочу… хочу, чтоб мне было хорошо с тобой. Хочу… хочу хотеть тебя. Хочу нежно… хочу не больно. Пожалуйста. Попробовать. Один раз.

Удерживая за волосы смотрит в мои глаза и хватка постепенно ослабевает, а я все еще держусь за его широкое запястье, сжимающей мои волосы, руки. Стиснул челюсти до боли и мне видно, как ему больно, мне даже слышно, как эти челюсти хрустят. Потянула его ладонь к своему лицу, не прекращая смотреть ему в глаза, в этот страшный черный взгляд.

Поднесла руку ко рту и медленно взяла в рот сначала один палец, потом другой, наблюдая как в звере идет адская внутренняя борьба, как искажается его лицо. И вблизи оно красивое, четкое, резкое настолько мужское, насколько вообще внешность может быть мужской. Медленно опустила его руку к своей груди и повела его влажным пальцами по своему соску. Хан ничего не делает, просто позволяет мне делать это самой. И я трусь соском о подушку его пальца. Он настолько большой, что накрывает вершинку полностью. От шершавости по коже бегут мурашки и сосок напрягается. Но в этот раз не от боли и не от страха. Судорожно сглотнув смотрю в глаза Хана, как будто если отведу взгляд и момент будет утерян, очарование разобьется о его привычную жестокость. Повел пальцем сам. Вверх-вниз и остановился, еще раз посылая по моему телу разряды электричества, а я облизала пересохшие губы, и слегка кивнула, накрывая его руку своей, поглаживая грубую кожу.

— Еще… так…, - тихо и осторожно, приоткрыв рот, чтобы дышать было легче. А он перевел взгляд на мои губы и взгляд стал тяжелее, чернее.

Потянула его руку вниз, кусая губу, поглаживая мужской ладонью свой живот, ужасно боясь, что он сейчас разозлиться, отшвырнет меня и все сделает быстро и грубо, но Хан смотрел на меня застывшим взглядом, не отрываясь от моего лица, как будто жадно сжирал на нем что-то известное только ему. Иногда он быстро моргал, а потом снова жадно смотрел.

Горячая шершавая ладонь приятно щекотала кожу, посылая импульсы по всему телу, заставляя кончики груди сжиматься сильнее, а низ живота дрожать. Положила его руку на свою промежность, и он дернулся всем телом, а я сильнее сжала его запястье и подалась вперед, касаясь горящей плотью его пальцев, потираясь о них напряженным бугорком. Впервые напряженным с ним.

Хан вдруг хрипло выдохнул, а я вскинула другую руку и обняла его за шею, привлекая к себе очень осторожно, чтобы не спугнуть зверя, не заставить разъяриться и разодрать меня. Иду по раскаленным углям и мне …мне нравится это ощущение опасности и… в тоже время хрупкого контроля.

Провел пальцами сам между нижними губами, а я положила его вторую руку к себе на грудь, ткнулась в ладонь острым соском и в ту же секунду ощутила как его большой палец надавил на клитор едва ощутимо, потом погладил его еле касаясь, заставляя меня вздрогнуть от остроты ощущений, тихо застонала не в силах вытерпеть это изнеможение и предвкушение….видя как приоткрылся его рот и как он нервно облизал губы, не прекращая наблюдать за мной.

— Хорошо? — спросил хрипло и сглотнул сильно так что его кадык дернулся и вернулся на место.

— Да, — едва слышно прошептала и потерлась о его палец сильнее, все тело содрогнулось от сладкой истомы и я, удерживая его руку, скользнула ею вверх-вниз и вокруг напряженного узелка, как делала это сама, он тут же уловил ритм и повторил за мной, заставляя резко запрокинуть голову от режущего удовольствия.

— Нежно? — шепотом… а я и не думала, что он умеет шептать. Это так волнительно слышать его голос так… так тихо. — Это нежно?

— Да… это… нежно, — и закатила глаза, когда ощущения стали невыносимо сладостными. Его стон был низким и гортанным, а выражение лица как при запредельном страдании… и этот сжирающий взгляд он жадно что-то ищет в моем лице, а я то открываю глаза то закрываю, уже не удерживая его руку, моля только об одном про себя, чтоб это не прекращалось, чтобы не останавливался. Чтобы зверь не вернулся. Чтобы со мной был этот Хан. Переводя взгляд на его губы… представляя как они вопьются в мой рот, как жадно на него набросятся, как накроют мой сосок и втянут в себя сильными сосущими движениями и… вдруг меня словно пронизало чем-то огненно острым, выгнуло дугой, парализовало на доли секунд и ослепило, вскинуло вверх, обожгло таким невыносимым удовольствием, что я невольно тихо закричала, содрогаясь всем телом… перепуганная сильными спазмами сотрясающими все мое существо под какой- оглушающий рокот, как раскат грома… пока не поняла, что это он ревет, сжимая меня одной рукой, впившись в меня озверевшим взглядом и стонет, выдыхая мне в лицо, сотрясаясь вместе со мной, не прекращая двигать пальцами… уже внутри меня и… это не больно это настолько приятно, что я невольно сжимаюсь вокруг них и не понимаю почему там настолько мокро, что слышны неприличные хлюпающие звуки.

— Хорошо? — почти беззвучно спросил, замедляя толчки и снова всматриваясь в меня… его взгляд пьяный, отрешенный… и не страшный. Он как будто болен и у него лихорадка. Весь дрожит.

— Хорошо…, - ответила так же беззвучно и коснулась ладонью его щеки. Провела по бороде, но он отпрянул назад, а я убрала руку.

Напряглась в ожидании что сейчас он навалится сверху и войдет в меня, но этого не случилось. Хан встал в полный рост, выругавшись на своем языке и я увидела темное мокрое пятно на его штанах. Он кончил… кончил от того, что мне было хорошо? Проглотила вязкую слюну и все еще быстро дыша перевела взгляд на его лицо. Мужчина дышал так же тяжело, как и я. Его кожа покрылось мелкими бусинками пота. Он развернулся и направился к двери, потом остановился несколько секунд постоял, обернулся ко мне… посмотрел долгим взглядом и вышел, впервые не хлопнув дверью.

А я откинулась на подушку и закрыла глаза. Тело все еще подрагивало и было наполнено горячей истомой… Это ведь и есть оргазм? То, что я испытала только что? Это ведь оно? И я точно знала ответ — оно.

Приоткрыла веки… А ведь Хан не причинил мне сегодня боли. Ни разу… мне действительно было хорошо. И от собственного бесстыдства к щекам прилила вся краска. Перевернулась на живот и спрятала лицо в подушку. Перед глазами его образ… его пьяный взгляд и приоткрытый рот. Его гортанный стон, от которого меня снова бросило в дрожь. И нет это не была дрожь ужаса. Мне хотелось услышать его снова…

Я вышла к ужину и меня не сковывало чувство непреодолимого ужаса, как раньше. Мне даже захотелось есть. Впервые. Настоящий аппетит. Не просто, чтоб не сдохнуть, а именно сесть за стол и поднести вилку ко рту, даже втянуть запах блюда. Вошла в столовую и остановилась в дверях — Хан уже сидел за столом, но он не ел, как обычно, когда я опаздывала. И едва я вошла тут же поднял голову и посмотрел на меня. И если раньше мне всегда казалось, что вместе с его взглядом меня придавило каменными глыбами, то сегодня я всего лишь смутилась тому как нагло себя повела и ощутила, прилив краски к щекам. Опустила взгляд и села за стол рядом с ним.

Слуги поднесли блюда на подносах и расставили рядом со мной и рядом с Ханом. Обычно меня не интересовало, что подали к столу, но сегодня я заглянула под крышку.

— Утка с яблоками и рис. — сказал мой муж и я удивленно на него посмотрела, — каждый день готовят разные блюда. Еще ни разу не повторились.