Перебежчик

– Надолго?

– Я не знаю, – ответил Ральф.

Алевтина все поняла. Ральфа завтра увезут на допрос в штаб армии. Когда он вернется, и произойдет ли это вообще – неизвестно.

«Конечно, идет война, Ральф из стана врагов, но ведь он сам перешел к нашим и рассказал все, что знал! – раздумывала девушка. – Это обязательно надо учитывать. Разве нельзя оставить Ральфа в покое? Ведь он уже столько всего перенес! В общем, я завтра же пойду и буду просить, нет, даже требовать, чтобы Ральфа вернули в Сумы, ко мне. Только вот куда идти и у кого требовать?»

– Я хочу… – начал Херманн, запнулся, не нашел русских слов и проговорил что-то по-немецки.

Алевтина поняла его по-своему, абсолютно по-женски, и стала расстегивать пуговички платья.

Он задержал ее руку и сказал:

– Тебе надо сходить к моим знакомым и сказать им, что я уезжаю завтра утром. – Когда Ральф волновался, у него почему-то куда лучше получалось говорить по-русски.

– А каким твоим знакомым мне это передать? Где они живут? – осведомилась девушка.

– Балоши. Курск-штрассе.

– Поняла, – проговорила Алевтина. – Я однажды видела, как ты к ним приходил.

Ральф удивленно и чуть настороженно посмотрел на нее.

– Ну да, – улыбнулась девушка. – Я шла на работу и видела, как ты заходил в тот дом. Так что не беспокойся, я передам им, что ты уезжаешь.

Херманн хотел что-то сказать, но передумал. Через минуту он уже сам расстегивал пуговички на ее платье.

Сержант Масленников отвел его обратно через полтора часа.



Егор Ивашов решил следить за домом Алевтины из соседнего здания. Там на втором этаже как раз пустовала одна квартира, окна которой выходили на улицу.

Масленников успел вернуться к командиру. Он вооружился биноклем, стоял у окна и внимательно смотрел на дверь дома, в котором жила Алевтина.

Сержант вдруг встрепенулся, затем замер.

– Что там? – спросил младший лейтенант, подойдя к нему.

– Она вышла из дома.

Младший лейтенант Ивашов посмотрел на сержанта Масленникова и осведомился:

– Куда она идет, как по-твоему?

– Пока неизвестно.

– Что ж, давай спустимся и пойдем за ней, только поаккуратнее.

Сержант кивнул и спрятал бинокль в полевую сумку.

Близился вечер. Алевтина шла довольно быстро, не оглядываясь. Наверное, она хотела сходить к Балошам и вернуться домой до темноты.

Прибавили шагу и Ивашов с Масленниковым. В переулке Рабочем, который упирался в улицу Курскую, они догнали девушку.

– Здравствуйте, – сказал Егор, легонько придержал ее за руку и спросил: – Вы, случайно, не к Балошам направляетесь?

– К ним, – немного удивленно ответила девушка. – А вы откуда знаете?

– А зачем вы к ним идете? – осторожно поинтересовался Ивашов, проигнорировав вопрос.

– Ральф просил передать им, что завтра уезжает, – ответила Алевтина.

– И все? – Егор Ивашов внимательно посмотрел на нее.

– И все, – ответила девушка слегка удивленно.

– Хорошо, ступайте, – сказал младший лейтенант, переглянувшись с сержантом Масленниковым.

– А он скоро вернется? – с надеждой спросила Алевтина Симонюк.

– Думаю, что скоро, – стараясь быть убедительным, ответил Ивашов. – А вы, пожалуйста, не говорите никому о том, что видели нас и что мы вас о чем-то спрашивали. – Он поймал недоуменный взгляд девушки и добавил: – Это важно. Договорились?

– Как скажете, – озадаченно произнесла Алевтина, кивнула на прощание и пошла дальше.


Ивашов с Масленниковым заняли наблюдательную позицию в зарослях кустов, у разрушенного дома, стоявшего недалеко от жилища Балошей.

– Вы мне на смену, товарищ младший лейтенант? – не скрывая радости, спросил рядовой Зозуля.

Командир видел, что он изрядно заскучал в засаде и был рад, что его сейчас сменят.

Но солдат услышал совсем иное.

– Останешься пока с нами, – приказал Егор. – Поможешь, если что.



Муж и жена Балоши очень удивились, когда открыли дверь, в которую кто-то постучал, и увидели незнакомую девушку.

– Я от Ральфа Херманна, – ответила Алевтина на недоумевающий взгляд женщины. – Он просил передать вам…

– Вы зайдите в дом, – несколько поспешно пригласила женщина. – Что нам на улице разговаривать.

Они миновали сени и вошли в комнату. Мужчина, сидевший за столом, увидел Алевтину, вежливо поднялся и поздоровался. Потом он тоже вопросительно уставился на гостью.

– Меня зовут Алевтина. Я… знакомая Ральфа Херманна. Он просил передать вам, что завтра утром уезжает.

Ни мужчина, ни женщина не стали спрашивать, куда именно и почему отправляется Ральф. Они переглянулись и поблагодарили девушку. Женщина предложила ей чаю, но Алевтина отказалась.

– Спасибо, я пойду. Поздно уже, – сказала она.

– А вы еще кому-нибудь говорили об этом? – вдруг негромко спросил мужчина.

– Нет, никому, – уверенно ответила Алевтина, помня наказ младшего лейтенанта Ивашова.

– Хорошо, – сказал мужчина. – Спасибо вам.



Когда женщина проводила ее и вернулась в комнату, Фредек Балош задумчиво произнес:

– Похоже, его завтра переправляют за линию фронта.

– Да, – коротко ответила Наталья.

– Может, после этого от нас отстанут, и мы снова сможем жить спокойно? – проговорил Фредек и посмотрел на жену.

– А это вообще возможно, чтоб от нас отстали? – спросила его Наталья.

– Жили же мы столько лет без такой мороки, – устало произнес Фредек Балош. – Я и думать о ней забыл.

– Зато про тебя помнят, как видишь, – констатировала Наталья.

– Ты дверь на крючок закрыла? – вздохнув, спросил Балош.

– Да, – ответила женщина.

– Надо сообщить.

Наталья молча кивнула и пошла на кухню. Следом за ней шагал Фредек. Он поднял небольшой коврик, закрывавший пол недалеко от кухонного стола, открыл крышку погреба и стал медленно спускаться туда.

Какое-то время его не было видно. Затем из темной дыры показалась его голова.

– Принимай, – сказал он и выставил на пол большой узел из старого лоскутного одеяла.

Наталья подняла его и поставила на кухонный стол. Она развернула одеяло, в котором обнаружились портативная радиостанция с отдельным блоком питания, раскладная антенна, головные телефоны и телеграфный ключ. Женщина присоединила блок питания и фурнитуру к передатчику, совмещенному с приемником, разложила антенну, надела на голову наушники и принялась настраивать рацию.

Фредек в это время шифровал короткое сообщение:

«Французу.

Переход Альфреда за линию фронта завтра утром.

Подвижник».

Он закончил писать и собрался передать листок Наталье.