Проклятый наследник

– Но тогда дело было не в тебе.

Принц тяжело вздохнул и обескураженно закрыл глаза.

– Тогда, наверное, подождем лекаря.

– Я могу это сделать, – сказала Зейлан. Слова вырвались из нее, прежде чем она успела придумать что-нибудь получше.

Все внимание в комнате сосредоточилось на девушке, и глаза Кирана расширились, словно он до сих пор в своем бреду совершенно не ощущал ее присутствия. Принц несколько раз молча моргнул, словно для того, чтобы убедиться, что она действительно стояла тут, в одной комнате с ним, а не была иллюзией его затуманенного болью разума.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – пробормотал Олдрен.

Королева тоже выглядела так, будто была далеко не в восторге от такого вмешательства.

– Ты когда-нибудь делала это раньше? – спросил Киран.

– Нет, но большинство людей, которых я знаю, тоже умерли бы, если всадить им в тело стрелу.

При такой бледности Кирана Зейлан не стала бы делать ставку на его выживание. Стрела была явно магической, а это означало, что способности принца к исцелению были заблокированы.

– Сделай это! – со стоном сказал принц.

Зейлан передала Ли свою сумку и шагнула вперед. Губы фельдмаршала скривились в неодобрении, в то время как все другие охранники, включая саму Зейлан, выглядели удивленными. Почему она хотела помочь Кирану? Нет, девушка не хотела ему помогать. Она просто не собиралась упускать шанс увидеть принца страдающим. Рано или поздно кто-то ведь избавит его от этой стрелы – так почему бы не она? Это будет ее местью за то, что принц первым назвал имя Зейлан на церемонии бессмертия.

Олдрен отодвинулся, освобождая место для Зейлан, но не отошел от Кирана. Принц взглянул на девушку. В его взгляде читалась целая буря эмоций. Боль. Забота. Страх. Облегчение. Смятение. Что у него сейчас на уме? Получить травму в бою было бы неприятно, но это, конечно, нельзя было и сравнить с предательством, которое Киран только что испытал на себе. Зейлан не хотела даже представлять, что бы чувствовала она сама, если бы Ли когда-нибудь решил поднять свой меч против нее.

Ее пальцы сомкнулись вокруг металлической стрелы, и Зейлан ощутила ее удивительную легкость в своей руке. Тот, кто ее выковал, кое-что понимал в своем ремесле. Девушка мгновенно ощутила магию, вибрирующую внутри стрелы и мгновенно завладевшую телом Хранительницы.

– Опять на счет три?

Киран кивнул.

И Зейлан усмехнулась.

– Три!

Одним рывком девушка вытащила стрелу из его плеча. Киран закричал. Брызнула кровь, и торс принца резко подался вперед. К счастью, Олдрен вовремя успел его подхватить. Советник бросил на девушку быстрый взгляд, поддерживая принца.

– Держись, лекарь скоро придет.

Киран ничего не сказал, но, по крайней мере, не потерял сознания. Тяжело дыша, принц прижимал ладонью здоровой руки рану в своем плече. Кровь сочилась между его пальцев. Юноша медленно выпрямился и более настойчиво, чем это могло быть возможно в его состоянии, посмотрел на Зейлан. Девушка точно знала, что он видит. Забрызганные грязью сапоги. Перепачканная одежда. Взъерошенные волосы. Наконец взгляд принца остановился на стреле в руке Хранительницы. С наконечника капала кровь.

– Спасибо!

– Не за что. Просто позови меня, когда твой народ в следующий раз попытается тебя убить.

Лицо Кирана скривилось в усмешке, абсолютно не соответствовавшей происходящему.

– Обязательно.

Раздались торопливые шаги. Фейри с длинными волосами наконец вернулась. Ее сопровождал мужчина, который выглядел удивительно старым для фейри. Морщины у глаз, сгорбленная спина и абсолютно белые волосы, такие светлые, что открывали пятнистую кожу на голове, делали его совершенно старым человеком. Не обращая внимания на присутствующих, он поспешил к Кирану.

– Мой принц! – приветствовал юношу поклоном старик, снимая с плеча сумку и начиная рыться в ней. Достав ножницы, лекарь разрезал мундир, раскрыв рану Кирана. Зейлан была уверена, что смотреть на полуголого принца явно против этикета, но ее пленил вид крови. Она выглядела совершенно как человеческая.

– Боже мой, – пробормотал целитель, обнажив отверстие в плече, и неодобрительно покачал головой: – Что за дилетант вытащил эту стрелу? Рана разорвана в клочья.

Снова все взгляды обратились на Зейлан. Даже фейри, доставившая целителя, теперь смотрела на нее. Отвращение, проявившееся при этом в ее сморщенном носу, отразилось на собственной неприязни Зейлан к фейри. Приятно, когда твоя ненависть основывается на взаимности.

– Кто ты такая?

– Зейлан Аларион, – неловко ответила девушка, что, в свою очередь, не понравилось фейри. Рот превратился в одну бледную черту на лице женщины, когда она спросила:

– А что тебе здесь нужно?

– Вообще-то ничего, – Зейлан пожала плечами. – На самом деле я хотела бы вернуться.

Раздраженная и расстроенная одновременно, фейри уставилась на нее. Фельдмаршал выпрямился и шагнул вперед. Сначала он обратился к фейри, которую Зейлан посчитала королевой и которая в последние минуты молча наблюдала за происходящим. В ее глазах не было ненависти, только беспокойство о принце. Женщина с короной на голове почти не обращала внимания на Томбелла, тем не менее тот отвесил ей поклон:

– Королева Зарина. Для меня большая честь познакомиться с вами. Принц Киран, рад видеть вас снова, хотя и в несколько неприятной ситуации.

– Я тоже, – ответил Киран с искаженным лицом. Целитель как раз собирался влить в его рану настойку, которая, судя по всему, была не только красной, как огонь, но и жгла не слабее, чем пламя.

Фельдмаршал также приветствовал Олдрена и только тогда обратился к длинноволосой женщине, которой, казалось, совсем не понравилось то, что ее приветствовали последней.


– Советница Онора. Я – фельдмаршал Кори Томбелл. А это мои спутники: капитан Ли Форэш и Хранители Брион Пардрей, Леннон Ситон, Ивар Эстам и Фергюс Макфи, – говорил главнокомандующий, поочередно указывая на мужчин. – И послушница Зейлан Аларион, которая уже сама представилась вам. Принц Киран пригласил нас присутствовать на его коронации.

– Вы не ответили на приглашение, – сухо возразила Онора. В ее словах явственно ощущалось обвинение, сопровождаемое очередной волной неприязни.

Фельдмаршал не растерялся, даже улыбнулся.

– Прошу прощения, но мы не получили приглашения, которое требовало бы ответа. Только приглашение из уст самого принца.

– На такой большой и торжественный праздник нельзя прибыть без приглашения. Запланирован банкет, зафиксирована рассадка гостей за столами и зарезервированы все комнаты для размещения прибывших. Но вам, людям, всегда не хватало уважения.

В Зейлан вспыхнула безумная искра надежды. Если все комнаты были заняты, для них во дворце не было места и Хранители в любом случае были нежелательными гостями на коронации, то ее пребывание в Нихалосе может оказаться короче, чем ожидалось.

– Мы, Хранители, с большим уважением относимся к фейри, – ответил фельдмаршал, держа свою руку на рукоятке магического меча. Это была не угроза, а просто напоминание о том факте, что без магии Мелидриана и без дара фейри его бы не было здесь сегодня.

– В этом я сильно сомневаюсь. – Онора многозначительно взглянула на белый мраморный пол, на котором были видны грязные отпечатки сапог стражников. – Но, может быть, я путаю нехватку уважения с отсутствием чистоплотности.

Зейлан сжала руки в кулаки. Как эта фейри смела так с ними разговаривать? Они целыми днями скакали через Туманный лес, сражались с эльвами и залезали поглубже в кусты, чтобы облегчиться, только для того, чтобы поспеть к чертовой коронации их короля. Но прежде, чем она успела поделиться с советницей своим мнением, слово взял Киран.

– Онора! – сказал он резким голосом. Теперь принц сидел, выпрямившись, а лекарь перешел к нанесению на его рану зеленой пасты, сильный травяной запах которой Зейлан ощущала на расстоянии. – В этом замке более двухсот комнат. Я уверен, что мы найдем где-нибудь еще семь свободных коек. И если понадобится, двое или трое Благих фейри, сопровождающих Валеску, разделят одну спальню между собой. Она ведь без предупреждения привезла с собой половину двора. А если они откажутся, то вы можете рассказать им что-нибудь о неуважении.

В глазах Оноры сверкнул гневный блеск. Она отвернулась от Кирана, чтобы тот не смог увидеть ее лицо, однако Зейлан отлично его разглядела. И, когда советница вновь обернулась к принцу, злобное выражение уступило место легкой улыбке, которая не выказывала никакого неуважения.

– Как пожелаете, мой принц.

Киран кивнул:

– Да, я так желаю.

Онора поклонилась, и при виде этого Зейлан почувствовала странное удовлетворение, хотя это и означало, что в ближайшее время Хранители не покинут Нихалос. Учитывая, насколько фейри ненавидела повиноваться Кирану, это делало сложившиеся обстоятельства немного терпимее.

– Я позабочусь об этом.

– Спасибо! И еще: позаботьтесь, чтобы за моим столом были свободные стулья. Я хочу посадить фельдмаршала и его Хранителей за мой стол в качестве почетных гостей.

Онора возмущенно фыркнула:

– Принц Киран…

– Это все, – прервал он ее, переводя взгляд на лекаря, который собирался наложить ему повязку. Принц произнес свое последнее слово.

Торопливыми шагами, не оставлявшими сомнений в том, что Онора хотела избавиться от них как можно скорее, Зейлан и остальные Хранители пересекли дворец. Несмотря на то что фейри то и дело попадались на их пути, напоминая Зейлан, где и в какой компании она находится, девушка вынуждена была признать, что в замке фейри была своя прелесть. Ей понравились белые стены, многочисленные окна и вид на сады и на город, окруженный живописной красотой, с его светлыми фасадами, засаженными растениями крышами и многочисленными огнями, вспыхивающими в вечернем сумраке. Зейлан задавалась вопросом, всегда ли они здесь горели или являлись лишь частью зрелища, подготовленного к Празднику Творцов.

Онора повела их по красивой винтовой лестнице наверх, и здесь им впервые встретились фейри Благого Двора. Они окидывали их скептическими взглядами, при этом их неприязнь относилась не только к Хранителям, но и к советнице, которая умело ее игнорировала. Походив по коридорам замка довольно длительное время, они наконец остановились перед одной из золоченых дверей.

– Фельдмаршал, эта комната будет вашей. Вы разделите ее с капитаном Форэшем.

– Отлично, – сказал Ли, положив руку на плечо Томбеллу. – Вспомним былые времена, когда ты еще не был фельдмаршалом и спал на койке подо мной.

Томбелл повернулся к Оноре:

– Не могли бы вы найти для меня другую спальню? Я люблю спать и на скамейке в камере пыток.

– Эй! – Ли отстранился от Томбелла и посмотрел на него в притворном возмущении. – Не такой уж я невыносимый.

Фельдмаршал приподнял бровь:

– Кто сказал?

– Я. Я провожу много времени с собой.

– У тебя просто нет выбора, – подчеркнул Томбелл.

Ли склонил голову:

– Есть, но с кем еще будет так весело?

Онора кашлянула, прервав тем самым их веселое поддразнивание друг друга. Ее оно совсем не забавляло, словно каждая секунда, которую ей приходилось проводить рядом со стражниками, была мучением. И Зейлан почти ожидала, что советница действительно предложит им место в камере пыток.

– Спасибо, – сказал фельдмаршал своим серьезным, глубоким голосом.

Ли кивнул ему, и оба вошли в свое пристанище на будущую неделю. Затем получили комнату Брион и Ивар, дошла очередь и до Леннона с Фергюсом. Осталась только Зейлан. Ей не хотелось оставаться с советницей наедине, и вместе с тем девушка не хотела проявить слабость, попросив одного из стражников сопроводить ее в предназначенную ей комнату.

– Здесь, – сказала Онора, поднявшись по еще одной винтовой лестнице наверх, и толкнула дверь в спальню. – Надеюсь, вам понравится. Вымойте руки, иначе перепачкаете все кровью.

Зейлан взглянула на свои руки. Они были испачканы засохшей кровью принца. Олдрен забрал у нее стрелу, которая могла помочь найти убийцу.