Проклятый наследник

Нас перенесли по воздуху,

Земля сформировала нас,

А вода нас воскресила.





Про себя Вэйлин повторил эти слова на древнем языке. Не для того, чтобы вызвать богов, а чтобы просить у них прощения за то, что он совершит в любую минуту. Убийце оставалось только ждать, пока гвардейцы отведут свои настороженные взгляды.

Вдруг сильный ветер пронесся над площадью, фальшивые волосы Вэйлина закрыли ему лицо. Порыв воздуха над головами присутствующих устремился к храму, но не внутрь него. Перед входом образовался смерч, который всасывал в себя землю и пыль, становясь все более видимым.

Вихрь протанцевал вокруг Кирана, прежде чем поднялся в небеса. Облачный покров тоже начал двигаться, будто танцуя под неслышную мелодию. При этом в его центре образовалась дыра, через которую на землю просочились солнечные лучи.

Волосы на руках Вэйлина встали дыбом. Фейри вокруг него одобрительно зашептались и возликовали, когда внезапно начался дождь. Мелкие капли падали сверху на присутствовавших, и уже через несколько секунд над головами зажглась радуга, раскинувшаяся, казалось, над всем городом.

Вэйлин едва успел отвести взгляд. Это выглядело так, будто кто-то нарисовал радугу на небе яркими красками, но на самом деле она была даром богов.

Вэйлин, не обращая больше внимания на эту красоту, сунул руку под куртку, которую он надел поверх своей рубашки. Его пальцы сомкнулись вокруг рукояти кинжала, и он приготовился вытащить оружие в нужный момент. Руки мужчины были спокойны. Они работали точно даже под самым высоким напряжением, даже когда сердце его бешено пульсировало, а та его часть, которую Валеска не контролировала, хотела просто развернуться и уйти.

Словно услышав его предательскую мысль, королева повернула голову и посмотрела на Вэйлина через плечо. Взгляд Валески встретился со взглядом ее раба, и ледяная дрожь пробежала по спине мужчины. Он тяжело сглотнул, и уголки его рта приподнялись, словно сами собой. Проклятая клятва крови. Валеска удовлетворенно улыбнулась и кивнула убийце в немом поощрении сделать то, что она ему приказала. Полукровка крепче обхватил оружие и огляделся в последний раз. Как и ожидалось, многие гвардейцы отвлеклись и любовались зрелищем в небе. Взгляд Вэйлина был быстр, как и его мысли. Мужчина больше не думал о жизни, которой он будет жить без Валески. Или об арфе, которая ждала его в витрине. Контроль королевы и жжение в шраме не позволяли ему проявить нерешительность.

Вэйлин выхватил свой кинжал, готовый пролить еще больше крови Кирана… как вдруг раздался громкий хлопок. Ударная волна прокатилась по Вэйлину, и фейри вокруг него закричали. Комья земли и камни дождем сыпались вниз, и Вэйлин, защищаясь, закрыл руками голову.

Это был не Дар Богов.

Это было нападение.

И он его не планировал.





Глава 51 – Фрейя





– Нихалос —


– Мы должны идти, если хотим успеть добраться к порту до наступления ночи, – произнес Ларкин, понизив голос. Это были первые слова, с которыми Хранитель обратился к Фрейе с тех пор, как она вышли из кареты Олдрена и села на скамейку у старой водяной мельницы, примостившейся у одной из многочисленных рек, пересекавших Нихалос. Непогода не пощадила строение: оно обветшало, а стены поросли мхом. Колесо водяной мельницы, которое, должно быть, когда-то было темным, давно выцвело. Водоросли цеплялись за ту его часть, что была погружена в воду, но колесо больше не вращалось.

– Не сейчас, – сказала Фрейя, не отрывая взгляда от города, который простирался у ее ног. С холма, на котором они стояли, можно было видеть весь Нихалос, от заросших крыш до стеклянного замка и шпилей храма, где проходила коронация. Принцесса представила себе, как в это мгновение Киран стоит пред своим народом и ищет взглядом ее, Фрейю. Успел ли уже Олдрен передать принцу письмо, которое она оставила в карете? Или советник решил подождать с этим, и отдаст его после коронации? Знал ли принц, почему она не принимала участия в церемонии, или был просто разочарован ее отсутствием?

Ларкин сел рядом с ней на скамью, при этом он совершенно не заботился о том, чтобы сохранять дистанцию. Их ноги соприкоснулись, и даже если это было не так уж много, Фрейя была благодарна за то, что сейчас была не одна.

– Хотите вернуться?

Фрейя покачала головой. Конечно, она хотела вернуться, но ни за что не сделала бы этого. Киран должен был найти свой собственный путь – новый путь. Прожив семь лет в волшебной стране жизнью фейри, принц не смог оставить в прошлом те одиннадцать лет, когда он был человеком, но он должен был забыть, чтобы впустить себя в новую жизнь. А она просто напоминала Кирану о том, чего у него не могло быть, точно так же, как принц напоминал Фрейе, что у нее не было и могло быть старшего брата, который взойдет на трон вместо нее.

– Вы уверены?

Фрейя кивнула и взглянула на двух белоснежных лошадей, которых им предоставил Олдрен.

– Еще пару минут.

Она не знала, почему хотела остаться здесь. Фрейя не могла ни видеть, ни слышать ничего, что происходило на церемонии коронации, но принцесса еще не готова была попрощаться с городом и оставить Кирана одного. И все же, сидя здесь, она чувствовала, что все еще находится рядом с ним. Ко всему прочему она еще не была готова закончить свое путешествие и попрощаться с Ларкином. Что будет делать ее молчаливый страж теперь, когда получил свободу? Покинет Тобрию? Или спрячется в чаще терновых лесов?

– Ларкин?

– Да, принцесса?

Она посмотрела на Ларкина, лицо которого теперь ей было так знакомо, что она могла видеть его даже с закрытыми глазами. Возможно, это облегчит боль разлуки. Или сделает ее во много раз сильнее.

– Называйте меня, пожалуйста, Фрейя.

Ей нравилось слышать свое имя из его уст, с присущим его голосу круглым акцентом, который заставлял его звучать так мягко.

Ларкин кивнул.


– Как пожелаете… Фрейя.

Она улыбнулась.

– Что вы планируете делать, когда мы вернемся в Тобрию?

– Я позабочусь о том, чтобы вы благополучно вернулись домой, – заявил он как что-то само собой разумеющееся, глядя ей прямо в глаза. Обещание.

– А потом? – спросила Фрейя, хотя ей не хотелось даже думать об этом. Принцесса уже несколько дней размышляла о том, как ей уговорить отца сделать Ларкина своим телохранителем, но до сих пор ей не приходило в голову ни одного довода, который действительно смог бы убедить короля. Тем более, как ранее сказал Олдрен, Хранители не имели права служить королевству, только Свободной земле.

– Я буду делать то, что умею лучше всего, – ответил Ларкин, – помогать людям. Возможно, ради этого я уеду обратно на юг.

На юг. Далеко от нее. Однако Фрейя не хотела быть эгоисткой и одарила его ободряющей улыбкой. Она была уверена, что Хранитель сможет пригодиться везде, и люди у Стены только выиграют, если Ларкин будет с ними.

Ларкин и Фрейя смотрели с высоты холма на Нихалос, как вдруг принцесса заметила в облачном покрове над храмом какое-то движение. Солнце пронзило мрачную серость как раз перед тем, как Фрейя почувствовала, как капля воды коснулась ее носа. Сначала одна, потом другая, третья, а потом начался мелкий приятный дождик. Девушка смахнула капли с ресниц и увидела радугу, раскинувшуюся над храмом.

Фрейя улыбнулась, и гордость заполнила ее грудь. Она знала, что Киран не хотел становиться королем, но он был достоин этого. Боги откликнулись на его зов. Слезы, которые Фрейя до сих пор пыталась сдержать, проступили на глазах. Губы девушки начали подрагивать.

– Ларкин, я…

Взрыв оборвал ее на полуслове.

И над храмом поднялось облако дыма.





Глава 52 – Киран





– Нихалос —


Земля содрогнулась, и оглушительный грохот швырнул Кирана обратно в реальность. Он распахнул глаза и резко втянул в себя воздух. Связь с Иным миром была разорвана, словно последняя веревка моста. И принц начал падать в глубину. Его легкие напряглись, а сердце учащенно забилось. Огонь, который богиня Лита хотела подарить ему в этот момент, погас. Юноша уже чувствовал его тепло, но теперь оставался только холод. Ледяная стужа ползла по его жилам. Киран задрожал, и тонкие волоски на его руках встали дыбом, хотя дождь уже прекратился.

Внезапно знакомые руки подхватили его.

Олдрен.

Киран попытался стряхнуть оцепенение, вызванное сумеречным состоянием. Он моргнул и взглянул на своего лучшего друга, который смотрел на него с озабоченным видом. Губы Олдрена шевелились, но Киран не понимал ни слова. Очень медленно тишина, в которую Кирана погрузила связь с Иным миром, растворялась, и так же медленно в сознание принца начали проникать звуки. Панические вскрики, пронзительный визг и невнятные голоса, сопровождаемые топотом сотен ног…

– Киран! Вставай! Киран! – Олдрен схватил его за плечи и поставил на ноги. Колени принца подкашивались, кровь струилась из его ран.

– Киран! Ты со мной? – Лицо Олдрена было всего в сантиметре от его собственного. Принц ощущал на своем лице дыхание фейри. Зрачки Олдрена расширились, а лицо стало мертвенно-бледным.

– Да… да, – будто со стороны, услышал Киран собственный голос. Тихий. Слабый. Что случилось? Неужели боги сочли его недостойным? Такое могло произойти? Паника, радость и надежда в равной степени смешались в нем. Неужели он избежал своей участи? И теперь мог отправиться вместе с Фрейей в Тобрию, не предав свой народ?

Неожиданно Киран ощутил запах дыма. В носу немилосердно жгло, глаза слезились. Ошеломленный, принц огляделся и обнаружил огонь.

Недалеко от храма пылало несколько домов. Почему никто не погасил пламя? Киран смутно вспомнил об отключенных фонтанах и осушенных реках, но прежде, чем эта мысль стала яснее, снова раздался громкий треск и над ними пронесся порыв ветра. Он поднимал песок и камни, которые скользили по коже Кирана, царапая и забиваясь в порезы, и боль в теле принца вспыхивала с новой силой. В воздух взлетели и более крупные осколки, когда новые здания оказались объяты пламенем. Крики, эхом разносившиеся по площади, стали громче. Киран озирался, но не мог уследить взглядом за беспорядком, царившим среди Благих и Неблагих фейри.

– Держи! – приказал Олдрен. Он сунул что-то Кирану в руки и потащил юношу за собой. Вокруг них сосредоточенно выстроились гвардейцы. Они шли, готовые в любой момент применить против огня и атакующих фейри водяные шланги.

Тут же с разных сторон прозвучали третий и четвертый взрывы. Киран ощутил ударную волну и жар вспышек, от которых у него зазвенело в ушах. Голова юноши закружилась. Все тело принца болело от потери крови во время церемонии. К тому же Киран еще не привык к магии воздуха, которую он только что получил от Мабона, и это ослабляло его.

– В храм! – заорал Тиган и выбросил руки в высоту, останавливая камень, который летел прямо на них. Обломок стены, отколовшийся от одного из зданий, застыл в воздухе, и Тиган заставил его медленно опуститься на землю.

– Ни в коем случае, – ответил Олдрен, державший Кирана за руку. Их пальцы переплелись. И в то время, как принц все еще дрожал, не в последнюю очередь из-за того, что на церемонии был пронзен огненной магией, Олдрен, казалось, источал напряжение.

– Там небезопасно. Что, если там тоже взрывчатка?

– Мы обыскали все.

– Извините, но если я буду полагаться на вас, то подам Кирана его убийцам на серебряном подносе, как тогда, на параде.

Левое веко Тигана дернулось.

– В храме мы сможем его защитить.

– Вы не смогли это сделать даже на Празднике Творцов. Позаботьтесь лучше о пожарах и нападении, а я возьму на себя безопасность Кирана, – сказал Олдрен, и, не дав Кирану опомниться, начал спускаться по лестнице. Жгучая боль пронзила плечо принца. Втянув сквозь стиснутые зубы воздух, юноша попытался высвободить руку из пальцев Олдрена, но советник и в лучшие дни был сильнее принца. А сегодняшний день нельзя было назвать таким.