Ректор моего сердца

– Вы верно заметили, что любая из нас может выиграть ректорский отбор, – сказала она. – Любая из участниц. Но у нас с вами… больше всего шансов, мы обе это понимаем. А еще, – она чуть улыбнулась, – я не люблю сплетен. Но я не могу совсем не слышать чужих разговоров. И… – опять немного замялась, но тут же продолжила: – Эти слухи говорят, что у ректора особое отношение именно к вам.

Я промолчала, никак не опровергнув и не подтвердив ее слова. А она понимающе улыбнулась.

– Я не знаю, стоит ли что-то за этими слухами, – продолжила она, – но, если стоит, я осознаю, что тогда у вас намного больше шансов. Я же намерена занять более высокое положение в обществе. К этому меня готовила мать – она была из высших дворян, но вышла замуж за мужчину ниже по положению. Я хочу вернуть своей семье положение в обществе. Поэтому я намерена выиграть отбор. И мне все равно какой ценой.

– О чем вы? – удивилась я.

– Недавно было объявлено, что через пару месяцев будет еще один большой отбор. Для принца Клауса, наследника престола, – просто ответила Тария. – Этот бал – шанс для меня. Я хочу привлечь его внимание. И если в ректорском отборе я не одержу победу, то приму участие в отборе принца, – она помолчала. Потом решительно закончила: – Я всего лишь прошу вас… не…

Я поняла, что она имеет в виду. Не стоять у нее на пути. Не привлекать внимания принца. Отойти в сторону, если он вдруг проявит интерес к одной из нас.

«Королева» Тария хочет стать настоящей королевой.

– Поверьте, я не испытываю никакого интереса к принцу Клаусу и его грядущему отбору, – заверила я ее. – Буду рада, если у вас получится.

– Что ж! – рассмеялась Тария. – В таком случае… Я могу обещать, что не буду делать ничего особенного, чтобы привлечь внимание таросси Герата или как-то привязать его к себе. Лишь честная конкуренция на отборе. Вы согласны, Илона?

– Вполне, – ответила я.

Нормальная сделка, подумала я. Не хуже той, с которой началось мое участие в отборе.

В этот момент вернулся Герат. С тремя стаканами, в которых бурлила ярко-красная жидкость.

– В этом заведении, – он махнул рукой на здание сзади, и я увидела ранее не замеченную вывеску кафе, – самый лучший в столице грауп, – и протянул каждой из нас по стакану.

И мы поехали дальше.

Платья в салоне мы выбирали очень долго. Вернее, с Тарией все определилось быстро. Она сама выбрала бордовое платье без корсета, но с облегающим лифом, усыпанным яркими рубинами и бриллиантами, с глубоким декольте и широкой юбкой. Смотрелась она в нем великолепно, Герат полностью одобрил ее выбор.

Со мной же он обошелся строже. Во-первых, я действительно не знала, как принято одеваться на королевский бал. Не повторять же один в один стиль, выбранный Тарией, сменив лишь цвет и ткань? А во-вторых, ему явно нравилось заставлять меня надевать все новые и новые платья, крутиться в них перед ним, подходить и поправлять что-то.

Все это время он оставался совершенно серьезен, лишь в глазах я видела знакомый лукавый блеск.

Я устала от бесконечных переодеваний, от хождения в примерочную и обратно, от слов хозяина салона и его ассистенток, насколько я хороша в том или ином наряде.

В итоге я начала настаивать на платье, которое нравилось мне самой. Меня немного смущали в этом фасоне обнаженные плечи, но в остальном оно было как раз в моем вкусе. Ярко-голубое, облегающее грудь и талию, с пышной, но словно бы летящей юбкой. Украшений на нем почти не было – лишь тонкая цепочка бриллиантов тянулась вдоль горловины.

Герат заставил меня несколько раз пройти в нем из одного угла зала в другой, даже сделать несколько танцевальных движений. Разве что сам не пригласил на танец. В итоге утвердил мой выбор.

Потом еще полчаса мы подбирали украшения, они тоже продавались в салоне. К счастью, в этом вопросе Герат не был столь придирчив. Порекомендовал мне длинные серьги и тонкое ожерелье и не стал больше мучить.

Герат расплатился за все, велел прислать платья в академию, и мы уехали. Тария, как всегда, спокойная и довольная. А я по-настоящему усталая и немного злая на Герата, что он так замучил меня. Говорят, это женщины мучают мужчин походами в салоны одежды. В нашем случае все оказалось наоборот.



На все дни до бала мероприятия по отбору были отменены. Участницам велели готовиться к празднованию Нового года в самой академии, включавшему и танцы. Да и вообще ближе к смене года мало учились, мало учили, в основном занимались предпраздничной суетой.

Я проводила время с друзьями. Кристан и Керра стали парой, ходили, держась за руки, от обоих так и тянуло полным набором стихий. Я еще не знала, собираются ли они пожениться, но объединение стихий у них явно шло полным ходом. Оба были счастливы и довольны, а из взгляда Кристана, когда он смотрел на меня, исчезли боль и сомнение.

Мы с ним снова стали друзьями. Пару раз он приходил ко мне поболтать, даже делился мыслями о Керре, какая она замечательная оказалась, признал, что считает судьбой то, что она смогла снять приворот, когда с этим не справилась я.

Но на самом деле времени на друзей было не так много. Герат продолжал готовить меня к балу. Иногда вызывал нас с Тарией обеих и объяснял правила дворцового этикета. Иногда вызывал меня одну. Танцевал со мной, инструктировал, как вести себя с тем или иным царедворцем. Ну и целовал, конечно.

А я после каждой встречи понимала, что влюблена в него, как юная девочка. Да и была такой. Что такое тридцать лет для магички, которой предстоит прожить много сотен лет? Вот будь я обычным человеком или неразвитым магом, чей срок жизни редко дотягивает до ста пятидесяти лет, считалась бы более зрелой женщиной.

Герат стал средоточием моей жизни. Даже его постоянные подначки не обижали, как раньше. Потому что я знала, что за ними стоят те горячее тепло и страсть, что я ощущала каждый раз, как он обнимал меня.

Один раз за эти дни у него опять был приступ. К моему удивлению, он попросил меня прийти и помочь. Просто прислал записку по телепорту: «Жду тебя. Очень нужна». Я все сразу поняла и поспешила к нему. А потом с наслаждением наблюдала, как гримаса боли на его лице сменяется облегчением, которое принесла я. И благодарность в руках, которые притягивали меня к себе, прижимали жадно и крепко.

Участницы конкурса и их подруги разделились на две группы в зависимости от отношения ко мне. Одни, встречая меня в коридорах, отворачивались с неприязнью. Другие, напротив, подходили поговорить, открыто предлагали дружбу. Видимо, хотели завязать хорошие отношения с возможной Великой.

Радовало одно: я ни разу не видела Лариссу. А Ирму уволили: Герат сказал, что на следующий же день после злополучного конкурса подписал приказ об увольнении.

Как-то незаметно настал тот самый день.

Мы с Гератом должны были поехать куда-то с утра (он так и не сознался, как собирается загримировать мою внешность и ментальный облик), чтобы успеть вернуться за Тарией. К девяти утра мне следовало уже быть одетой для бала. Прическу, по словам Герата, сделают «тоже там» (то есть куда поедем).

Как ни уговаривала я себя не волноваться, ничего не получилось. Ночь накануне я почти не спала. А утром не могла заставить себя позавтракать – все внутри дрожало от тревоги, кусок не лез в горло.

Я оделась в бальное платье, распустила волосы, чтобы «там» их уложили в праздничную прическу. Из зеркала на меня смотрела ослепительно красивая блондинка из высших аристократов. Ничем не хуже Тарии.

А потом пришел Герат.

– Необыкновенно хороша, – сказал он. – Поехали.






Глава 41




Место, куда мы приехали, называлось «Салон красоты Ванеса Гурзао».

– Но, Герат! Неужели вы думаете, здесь смогут выполнить нужное? – изумленно сказала я и инстинктивно вцепилась в его локоть.

Прошедшие пять дней я доверяла ему, как самой себе. Даже прощала умалчивания и загадки. Но сейчас подумалось, что Герат решил подшутить надо мной. А на самом деле просто сам наложит на меня какую-нибудь иллюзию и поставит ментальный барьер.

– Здесь или нигде, – усмехнулся он.

Хозяин Ванес Гурзао и его сотрудники встретили нас в большом зале. На лицах была подобострастность, явно не каждый день здесь появлялись такие высокопоставленные особы, как Герат. «Салон красоты» не выглядел шикарным, вряд ли аристократы часто пользовались его услугами.

– Нам к мэтру Остару, – спокойно сказал Герат. – Он ждет.

Хозяин проводил нас к незаметной двери в дальнем конце зала, вела она на лестницу, уходившую под землю.

– И куда вы меня ведете? – шепнула я Герату.

– К лучшему мастеру маскировки. Обрати внимание, здесь стоит блокировка ментальной слежки. Хорошее место.

Мы спустились в подвальное помещение. Но вместо сырого подземелья передо мной предстала уютная комната, за столиком у зеркала сидел очень пожилой маг в синем халате, с длинными седыми волосами и хищными чертами лица, сохранившими остатки мужской красоты. Из-под всклокоченных бровей огоньками светились проницательные светлые глаза.

По характеру его магии я узнала ментального мага.

– Приветствую, мэтр Остар. Вот девушка, о которой я говорил, – сказал Герат, я почтительно кивнула. – Нужно сделать нечто среднее между… Илона, сними свою чертову иллюзию! Мэтр Остар был главным маскировщиком при дворе. Готовил шпионов, его работу еще ни разу не разоблачили. Я пользовался его услугами неоднократно, – очередная усмешка. – Ты, наверное, не знаешь, что у меня есть шпионское прошлое.

– Хорошие были времена, Герат, – бросил мэтр Остар.

– Потом появился молодой конкурент, и мэтра Остара настойчиво попросили уйти на пенсию, – продолжил Герат. – Такие обиды не забываются. Можешь доверять мэтру, как мне.

«Наконец-то объяснил, куда мы приехали!» – подумала я и скинула маску Илоны Гварди. Герат одобрительно кивнул.

– Нужно сделать среднее между этим великолепным лицом и вот этим, – он создал на столике стену пламени, и в ней отразилась моя обычная иллюзия.

Мэтр Остар два раза обошел вокруг меня, внимательно разглядывая.

– Много работы, часа на два, – сказал он спокойным, задумчивым голосом.

– Поэтому мы и приехали с самого утра, – ответил Герат.

Мэтр указал мне на кресло у столика с зеркалом.

В следующий час он сновал вокруг меня, накладывая на лицо какие-то кремы, мази, краски. Не косметические, в обычных женских ухищрениях я все же разбиралась. Постепенно мое лицо преображалось. Получилось и верно «нечто среднее» между Астер Гайнори и Илоной Гварди. Заметить даже следы грима было невозможно. Все выглядело естественно, словно я всю жизнь была такой.

– Теперь наложи косметическую иллюзию, сделай себя немного красивее, – сказал Герат. – И узнаваемой, чтобы все могли узнать в тебе Илону Гварди. А этот облик увидят, если кто-то сорвет твою иллюзию.

Я немного поработала над этим, вскоре на меня смотрела из зеркала улучшенная копия Илоны.

– Держи, – мэтр протянул Герату колбочку с зеленой жидкостью. – Ничем другим не смоется, поэтому возьми с собой сразу. Теперь ваш разум, моя дорогая.

– Вы глубоко полезете мне в голову? – спросила я, подумав, что без этого не обойтись. А значит… значит, мэтр Остар станет вторым человеком, узнавшим обо мне правду.

– Не очень. Я наложу маску – другие воспоминания, смешав их с вашими поверхностными, – улыбнулся старичок. – Касаться сознания буду, но не слишком глубоко. Если вы скрываете зловещие тайны, они меня не интересуют. Иногда может быть неприятно, приготовьтесь.

Еще час или полтора мэтр Остар сидел рядом, иногда клал руки мне на голову, иногда просто касался моего разума своим. Это походило на неприятную, навязчивую щекотку. Иногда просил показать что-то из моего прошлого, чтобы можно было перемешать искусственные воспоминания с настоящими и сделать их более реалистичными.

Маска была простой. Я должна отрывочно помнить детство, в котором была дочерью разорившихся низших дворян. В возрасте пяти лет потеряла родителей, воспитывалась у случайных людей, а в десять лет попала в приют – дальше все шло так же, как в моей настоящей жизни. С единственной разницей – маска демонстрировала, что я очень благодарна королю и правительству за возможность учиться в академии. Этакая благодарная и благонравная сирота, счастливая, что смогла приехать на бал, и мечтающая выиграть ректорский отбор.

– Уф-ф… Проверь! – мэтр отер пот со лба и кивнул Герату. Я ощутила другое прикосновение к своему сознанию.

Герат касался не так профессионально, как мэтр Остар, но мне это почему-то было приятно. Словно он погладил меня горячей ладонью, только не по голове, а глубже, сам мой разум.

– Отличная работа, мэтр! – рассмеялся Герат. – Вы не теряете профессионализм!

Мэтру явно стало приятно. Он улыбнулся в бороду:

– Эти выскочки точно не пробьют мою маску, – сказал он.