Счастье по-драконьи. Новый год в Академии

– Да, пора.

Мы развернулись к зеркалу. Миг – и Тень начала меняться, подстраиваясь под меня. Фигура, рост, осанка, цвет и длина волос. Осталось только лицо.

– Давай заколку.

Я протянула подруге жемчужную булавку для волос, которую она аккуратно и незаметно закрепила в прическе.

– Готово, – выдохнула Марта уже моим голосом.

Я придирчиво оглядела вторую «принцессу Авелину». Действительно, идеально. Если кто и мог обмануть Дагвинов, то только Тень под моей псевдоличиной. Метаморфу несложно принять облик другого человека – для этого даже амулеты не требуются. А уж если дополнительно закрепить и стабилизировать чужую внешность каким-нибудь артефактом…

Никто из родственников не догадается, что это не я, особенно если «заместительница» будет держаться от них подальше. Об этом я тоже позаботилась.

Утром, за завтраком, сказала родственникам, что волнуюсь, попросила не трогать меня до встречи и сразу после нее, и вообще не приходить и официально меня принцу не представлять. Убедила, что, если мы с драконом как бы случайно столкнемся в парке на прогулке, я буду чувствовать себя не так скованно. Папа, пусть нехотя, но согласился: очень уж ему хотелось, чтобы свидание прошло гладко. Наблюдать за парочкой они, конечно, не перестанут, я уверена. И дядя, и родители, и Ал. Да и охрану кругом выставят, удвоив ее и даже утроив. Но к Марте не приблизятся, это самое главное.

А потом, когда я вернусь, решу, что дальше делать.

– Теперь кулон.

Подвеска на тонкой золотой цепочке тут же придала «старшей дочери его величества» один из официальных «принцессиных» обликов.

Две личины, надетые одна поверх другой, – наше с Мартой давнишнее изобретение. Теперь моя семья увидит «настоящую» Авелину, а посторонние – ложную, парадно-выходную.

Я помогла подруге надеть и застегнуть платье, заботливо спрятала подвеску под кружевным воротом, расправила пышные складки на юбке.

– Все.

Марта, в свою очередь, осмотрела меня с ног до головы, набросила на плечи свой плащ, на миг прижала к себе, обнимая крепко-крепко, и подтолкнула к выходу:

– Иди. Удачи.

– И тебе.

Я быстро поцеловала подругу в щеку, натянула на голову глубокий капюшон и выскользнула в неприметную боковую дверь – ту, что предназначалась для прислуги…

В особняке Вингноров было тихо и пусто. Граф второй день в отъезде, а у большинства слуг – не без моей помощи – сегодня выходной. Те несколько человек, что остались, не удивились появлению «Марты», резво промчавшейся мимо них. Мало ли какие дела внезапно появились у доверенной подруги дочери их хозяина?

Холл.

Лестница на второй этаж.

Коридор.

Дверь в самом конце, направо.

Ура, я на месте!

Не успела я повернуть ключ в замке, как Пинки бросилась ко мне, возбужденно и счастливо вереща.

– Я тоже соскучилась, маленькая.

Щедро влила в подопечную большую порцию живительной огненной магии, торопясь поскорее накормить, и, когда она сыто заурчала, попросила:

– К магистру поможешь открыть проход? Знаешь, где он находится?

Пинки навострила уши, задумалась. Огромные глазищи недоуменно хлопнули раз… другой, и у меня на мгновение замерло сердце.

Неужели не получится?

Но тут дракоша радостно закивала в знак согласия, нетерпеливо чихнула и, смешно перебирая лапами, побежала по полу. Остановилась в центре, подпрыгнула и замельтешила-закружилась в воздухе, оставляя за собой яркий пламенный след, который постепенно сложился в четкую законченную фигуру.

Переход мы построили быстро – зря я волновалась, трудности начались потом. Пинки категорически отказалась оставаться в особняке. Как я ни уговаривала, ни убеждала, даже сердилась – все оказалось напрасно. Мелкая упрямо трясла головой, нервничала, пыхтела, даже шипела. А время шло.

– Хост с тобой, – досадливо махнула я рукой. – Идем.

Дракоша только этого и ждала. Мигом уцепилась за мою руку и начала ловко карабкаться вверх, на свое излюбленное место.

Так мы и ступили в портал – я и Пинки на моем плече, чтобы через несколько минут выйти в той самой комнате с мраморным камином и парными портретами над ним и услышать знакомый, чуть хрипловатый голос:

– Лина! Наконец-то…

Сильные руки подхватили меня, бережно придерживая, и я тут же окунулась в темень знакомых глаз, на дне которых уже разгоралось привычное золотое пламя.


– Ящерка…

Жадный поцелуй. В нем было все – страсть, нежность, жажда, еле сдерживаемое нетерпение и обещание чего-то смутного, неизведанного, которое заставляло сладко сжиматься мое сердце.

– Задержалась… Прости, – выговорила сдавленно, едва Бастиан оторвался от моих губ. – Пинки уперлась и отказывалась оставаться дома, как я ее ни уговаривала. Пришлось взять с собой.

Я виновато покосилась на дракошу, которая давно уже спрыгнула с моего плеча и теперь как ни в чем не бывало сидела у наших ног, чинно обернув лапы хвостом. Словно так и надо.

– Мелкая – не простой питомец, и даже не фамильяр. Она порождение огненной магии – твоей и моей. Если настаивала, значит, чувствует, что сегодня может нам понадобиться.

Тейдж подмигнул Алой и бросил ей крохотный огненный сгусток, который та ловко поймала на лету, а потом снова перевел взгляд на меня.

– Ты собиралась мне о чем-то рассказать, ящерка. Я помню. Но давай чуть позже, ладно? Сейчас нам нужно спешить, я хочу показать тебе одно место, и проход туда скоро закроется.

– Хорошо! – выпалила я поспешно.

Все равно пока смутно представляю, что скажу Бастиану. Ну, не набрасываться же на него с порога с вопросом: «Ну-ка, признавайся немедленно, как ты ко мне относишься? Любишь? Сильно? Навсегда или на пару месяцев?» От такого напора любой, даже самый отважный мужчина сбежит моментально. Не буду отнимать у Тейджа инициативу, дам ему шанс первому признаться. Да и вообще… Любопытно же, что он задумал и куда меня ведет?

– А где находится это самое место? Рядом или мы порталом пойдем? Координаты дашь? А Пинки? Ее мы с собой возьмем?

– Сколько вопросов сразу, нетерпеливая моя, – рассмеялся Баст. И это «моя» теплой лаской скользнуло по коже, вызывая у меня ответную улыбку. – Мелкую обязательно захватим. А вот координаты я тебе не дам. Порталы там не работают, а попасть внутрь могут лишь драконы в своей звериной ипостаси и те, кого они с собой принесут. Поэтому мы…

– Полетим, – закончила я, уже предвкушая скорую встречу с Мраком.

– Именно. Идем.

Бастиан на миг прижал меня к себе, а потом, отстранившись, потянул в нишу – к двери, за которой находилась огромная открытая терраса, или, если уж быть совсем точным, драконья взлетная площадка.

На этот раз наш путь лежал не к границам Сурии, а в противоположную сторону – на восток. Полет длился дольше и разительно отличался от предыдущего.

Нет, было по-прежнему интересно, захватывающе, волшебно. Но Мрак уже не красовался, не играл, петляя среди облаков, не старался показать все, на что способен. Он, не сворачивая, несся вперед, стремясь к заветной, одному ему известной цели. Сосредоточенно и быстро, словно от этого зависела его жизнь. Я чувствовала настроение дракона – его возбуждение, нетерпение, предвкушение и сама невольно волновалась все больше и больше. И не только я. Пинки тоже присмирела, не приплясывала, как в прошлый раз, а, замерев, вытянув шею, неотрывно смотрела вдаль.

Леса, города, деревни, снова леса, разрезанные тонкими лентами дорог…

Когда под нами серебристыми гребнями вспенились волны, Мрак, торжествующе рыкнув, полетел еще быстрее.

Это же… Это…Тарское море!

Насколько я помню, именно здесь проходит граница между Этхором и Катари, землей перевертышей. Мы что, к метаморфам летим?

Ответ на свой вопрос я получила очень скоро, когда Мрак, внезапно остановившись, завис в воздухе, будто наткнулся на невидимую, но очень крепкую стену. В ту же секунду над морем разлилось радужное сияние. Заплясало по волнам разноцветными сполохами, окрасило небо яркими брызгами и затопило все вокруг, полностью ослепив меня.

Мгновение…

Другое…

А потом раздался громкий резкий звук, словно лопнула невидимая струна. Сияние потухло, Мрак ожил, снова ударил крыльями и начал снижаться. Зрение прояснилось, и прямо под нами я увидела белоснежное строение, причудливой остроконечной скалой возвышающееся над морем.

Дракон плавно опустился на небольшую, выложенную фигурными плитами площадку, и мы с Пинки, соскочив на землю, замерли у подножия широкой мраморной лестницы.

Резные стены, стрельчатые окна, солнечные зайчики в стеклах витражей, тонкий золоченый шпиль. Здание казалось продолжением пенного кружева волн, воздушным замком, повисшим между морем и небом.

– Храм Лунной девы, – сзади бесшумно подошел Бастиан. Обнял меня за талию, притягивая к себе.

– Лунная дева? – Я удивленно вскинула голову. – Но ей поклоняются перевертыши, а ты говорил, что попасть сюда могут только драконы. Или я что-то путаю?

– Не путаешь. – Моих волос коснулся легкий поцелуй. – Храм построила Миана, владычица метаморфов и посвятила его своей богине. Но возвела она его именно для драконов. Идем…

Мы поднялись по лестнице к гостеприимно распахнувшимся высоким двустворчатым дверям. Вошли в пустой, тихий зал, где каждый шаг отзывался торжественным гулким эхом.

– Сегодня в Этхоре – Мирих, праздник свечей. Его еще называют днем влюбленных. И именно в этот день, раз в год, когда солнце встречается с луной, открываются двери храма, и любой дракон может прийти сюда со своей спутницей, чтобы свершить древний ритуал, – продолжил Бастиан, когда мы остановились перед углублением в центре зала, похожим на большую каменную чашу.

– Ритуал? Какой? А что за спутница? – Я отвела взгляд от барельефов на стенах и повернулась к Тейджу. Хост с ними, с этими изображениями. Потом рассмотрю. Когда-нибудь.

– Помнишь, ты спрашивала, кто такая нейтэ? – магистр говорил тихо, но его голос разносился по всему залу, словно кто-то его магически усиливал.

– Да, и ты тогда не ответил.

– Ждал подходящего случая, – Бастиан улыбнулся чуть заметно, одними губами, но глаза его при этом оставались серьезными. – Нейтэ – это истинная пара. Та, что предназначена только для тебя. Это понятие есть у эльфов, метаморфов и у нас тоже. Нейтэ для дракона – смысл его существования. Единственная женщина на свете, которая способна разжечь драконий огонь, что будет пылать в крови до последнего вздоха. В храм Лунной девы мои соплеменники приводят свою пару, чтобы доказать ей силу и искренность чувств, пройти с ней обряд единения.

– То есть обвенчаться? В этом храме вы заключаете браки? Только раз в год? Тогда почему здесь никого нет? Ну, кроме нас? Должно же быть настоящее столпотворение.

– Нет, это не венчание, скорее помолвка. И вообще, смысл обряда единения в другом. Он связывает судьбы. Двое встают в этот круг, – Тейдж показал на углубление, – и, если чувства мужчины по-настоящему глубоки, а желания честны и открыты, Лунная дева переплетает его жизнь с жизнью избранницы. С этой минуты для него существует лишь она одна, если ее не станет, погибнет и он. Именно поэтому сюда приходят не часто, даже пары. Не все решаются.

Бастиан стоял в нескольких шагах от меня, не приближался, не обнимал, как обычно. Лишь смотрел – пристально, испытующе. И говорил – негромко, твердо. И от этого, от ожидания чего-то пока непонятного, но неизбежного, комок вставал в горле, и сердце колотилось, как бешеное.