Семья

– Майка, давай ты не будешь ему ничего исправлять.

– Ладно тебе издеваться над братом. – Майя отмахнулась от предложения подруги. – Сейчас гроза навалится. Начинаем.

Вирт расслабился, как только тонкие пальчики легли на плечи, и даже прикрыл глаза. Мама даже сейчас иногда просила Майю о курсе массажа. Причем именно просила. И он прекрасно ее понимал.

Два котенка, пошипев еще для порядка, деловито развернулись и, потешно подталкивая друг друга, забрались обратно к себе в грот. Там они переплелись в один комок и заснули.



Адила не находила себе места и оставалась в гостиной мужа. Из спальни, даже через дверь, были слышны его стоны. По его требованию, она пока воздерживалась заходить. Димир не любил, когда близкие видели его во время приступа. Сезон бурь как всегда начался с очень сильной грозы. И все бы ничего, если бы не совпадение бури, приступа правящего и начавшегося перехода. Лекарства, много лет помогавшие в такие моменты, разом перестали действовать. Индерский делал что мог. Но для выработки нового лекарства нужна была информация о происходящих изменениях в организме. А для этого требовалось время. А потом время на изготовление. Немного, но ближайшие сутки для Димира будут очень длинными. Если б хотя бы смягчить боль! Адила замерла от промелькнувшей мысли и потянулась к браслету связи.



Иллис любовалась грозой. Майя больше не паниковала при вспышках молний, но все равно предпочитала полулежать на своей лежанке спиной к окнам, делая маленькие глоточки чая, все же ежилась от вспышек. Ее Бари, чувствуя эмоции хозяйки, стоял, опираясь передними лапками на ногу девушки, и воинственно шипел на каждую вспышку в окне. Чем, собственно, выдавал истинное ее состояние.

– Ты посмотри, вон там, – восторженно призывала Иллис брата и показывала рукой на осветившийся кусок неба и силуэты далекого города. – Здорово! Вирт, ты видишь?

– Вижу. Действительно красиво. – Принц осторожно подвинул вазочку с пирожными поближе к Майе. Он все еще испытывал чувство вины за недавнюю процедуру.

– А ты смотри, смотри, – нравоучительно заметила младшая сестра. – У меня б на месте Майи ты одними пироженками не отделался. Это же надо так запустить процесс. Сейчас бы потолком у себя любовался, вместо городского пейзажа.

– Я же извинился, Иллис. Ну, действительно закрутился и забыл. – Сокрушенно разводил руками Вирт, в который раз оправдываясь.

О пробившихся несколько часов назад полузабытых ощущениях он вспоминал с содроганием. За прошедший год уже стало привычным проводить время, наблюдая грозу. Стало казаться, что Майя перестраховывается, а то и вовсе набивает себе цену. А Иллис идет у нее на поводу. И вот, стоило им исчезнуть на месяц, все пошло именно так, как ему объясняли. Хорошо еще, что эти две язвы вернулись вовремя. А то пришлось бы снова пить эту гадость. При воспоминании о пузырьке, лежащем в ящичке рабочего стола, к горлу подкатил тошнотворный комок.

Сестра, поняв причину происходящего, была не просто возмущена. Он и сам понимал, что наломал дров. А отдуваться пришлось подружке сестры. По словам Иллис, этот перерыв отбросил его минимум на несколько месяцев. После двухчасовой процедуры Майя выглядела уставшей. Но травяные чаи подняли ей настроение настолько, что Вирту было разрешено составить им компанию при встрече первой грозы бурь.

Правда, Майя оставалась молчаливой и не принимала участия в их разговорах. Лера пристроилась поудобнее и медленно расчесывала ей волосы. Похоже, это ее успокаивало.

Вызов по общей связи и появление голограммы императрицы привлекло внимание всех.

– Что это вы обсуждаете? – Адила подозрительно осмотрела открывшуюся сцену. Не найдя ничего интересного, кивнула в ответ на приветственный реверанс Леры и сразу обратилась к подруге дочери: – Майя, мы с Димиром старались не вмешиваться в твои дела. Хоть Индерский частенько напоминал нам, что Вирт с Иллис предпочитают твою компанию в такие бури.

– Мама, что-то с папой? – Иллис встревоженно поднялась на ноги.

– У него приступ совпал с переходом. Да еще эта гроза. Индерский ничего сделать не может, ему нужно время. Нам остается только фиксировать судороги. – Адила, не удержавшись, судорожно перевела дыхание. – Майя, я знаю, что ты не можешь ничем помочь с самим синдромом. Но если можно отключить тело, то хотя бы судороги не будет. Ведь так?

– Мы сейчас придем, ваше величество. – Майя только кивнула принцессе, и та торопливо активировала телепорт.

– Дай подтверждение.

– Отец не очень обрадуется вашему с Виртом приходу, – выразила сомнение мать. Но завершила фразу, уже обращаясь непосредственно к появившимся детям.

Не обращая ни на что внимание, Иллис решительно прошла в спальню отца.

Димир лежал на кровати и только недовольно посмотрел на вошедших. Говорить ему было трудно. Лежа на спине, он судорожно комкал простыни в кулаках, в ожидании следующего приступа. Рядом находился Кир, готовый в любой момент его подстраховать. Индерский возился со своей аппаратурой тут же, около пульта и тихо ругался сквозь зубы.

– У тебя есть несколько минут, судя по моим показаниям.

Макс тоже покосился на вошедших. Вирт замер, проделав всего несколько шагов от входа. Иллис подошла к самой кровати. Вид беспомощного отца заставил и ее замереть в растерянности.

– Я подумала, что, может быть, Майя сможет снять боль. А эти пришли сами. Извини уж.

Димир досадливо поморщился. Говорить ему точно не хотелось.

– Илька, ты уже закончила объяснения? Согласие получено? – Майя деловито прошлепала мимо Адилы и водрузила небольшой саквояж на столик.

Адила помнила, что в таком она приносила мази, используемые при массажах, а иногда и при процедурах.

– Что, ты хочешь?.. – Иллис живо обернулась и недоверчиво замерла, глядя на нее.

– Ясно. С тебя сейчас толку мало. Илька, это не подвал в Ирбинске и переход не с тобой. Так что соберись, ты мне будешь очень нужна. Вирт, ты помнишь, что там твоя сестра в самый первый раз говорила?

– Э-э, ну да, хранить тайну там…

– Вирт, ты вроде отдохнул на столе. Какие уж сейчас секреты? Давай объясняй вместо Ильки. У нас мало времени.

– А, ну, в общем, так, папа. – Вирт, получив более конкретные указания, сразу перешел к делу. – Майка работает над контролем правящих. Мы с Иллис у нее в подопытных кроликах. Я, например, с осени прошлого года. Иллис вроде с первого побега. В общем, если хочешь присоединиться, тебе придется дать согласие, такое же, как на доступ процедур. Майя к этому очень серьезно относится. Сейчас она проведет пробную процедуру. Это не общая блокада. Она снимет приступ, и ты сможешь отдохнуть и принять решение. У меня для этого было два часа. Майя?

– До завтра, часов до двенадцати, – сердито буркнула девчонка, торопливо смазывая мазью пальцы. Иллис только мельком глянула на брата и торопливо перехватила баночку.

Адила с интересом отметила, что раньше ее дочери мазь не требовалась. Хотя Гринда как-то обмолвилась, что дающие делают это в случае, если предстоит отдавать очень большой объем энергии.


– Ну вот. Если ты передумаешь, то завтра откажешься подтвердить доступ и вернешься к лекарствам, – как-то радостно возвестил Вирт и закончил себе под нос: – И кому я это говорю. Хотел бы посмотреть на такого идиота, кто откажется.

Димир ничего не понял, но решил подробности выяснить потом. Сейчас он только кивнул и перевел вопросительный взгляд на Майю.

– Хорошо, пусть это будет вашим согласием. Мне нужна ваша спина.

Все так же не проронив ни слова и не отводя недоверчивого взгляда от мастера, Димир перевернулся с помощью Кира на живот, заодно пододвинувшись ближе к краю кровати.

Майя поморщилась, все-таки постель была не очень удобным местом. Но решительно протянула сложенные руки над лопатками и резко развела их в стороны. Адила замерла, наблюдая, как под руками девочки над спиной мужа развернулась голубоватая дымка. Иллис уже стояла рядом и, подчиняясь короткому сигналу, послушно коснулась запястья подруги. В месте касания голубоватое поле сменило цвет на желтый. Но Майя как будто размешала что-то пальцем, и в этой точке появился насыщенный фиолетовый цвет. После чего мастер переключилась на область ключицы. А Иллис продолжала удерживать руку на месте. С ее пальца продолжала идти желтоватая волна, постепенно перетекающая в фиолетовую область. Вскоре потребовалась и вторая рука дочери. А потом она начала следить сразу за несколькими точками. При этом дочь все с большим беспокойством посматривала на подругу.

Так продолжалось десять минут, потом двадцать. Тишину прерывали только тихие команды и ответы двух девушек.

Индерский перевел взгляд на показания экрана. Свой растерянный возглас он сумел сдержать. По своему общению с Майей он отлично понимал, что сейчас ей лучше не мешать.

Несколько раз за время процедуры Иллис уже касалась плеча Майи в знакомом жесте подпитки мастера. Но даже это, похоже, не помогало. Майя слабела прямо на глазах. Но что хуже всего, Адила отчетливо видела, как осунулось лицо дочери. Но та упрямо продолжала контролировать точки, переданные ей Майей. Наконец Иллис решительно махнула рукой перед лицом Майи.

– Я закончу, прекращай немедленно.

– Хорошо. – Майя послушно кивнула и через силу улыбнулась подруге.

Отодвинуться от пациента она не успела. Начала сразу оседать на пол. Индерский кинулся ее подстраховывать. Вирт поспешно подошел к сестре. Ее тоже заметно качало.

– Кто там в приемной? – сделал он вызов по браслету.

– Капитан Сален, старший дежурной смены. Прошу прощения, ваше высочество, тут Гард, присланный старшей служанкой покоев ее высочества. Утверждает, что прибыл за Майей.

– Принято, пусть заходит. – Вирт торопливо подхватил сестру под руку, так же устало откачнувшуюся от постели отца – И еще кого-нибудь.

– Через телепорт нельзя, – пробормотала Иллис. – Один раз воспользовались в таком состоянии, так потом неделю отходили.

– Сален, второго – отбой, сопровождение до покоев принцессы. Обеспечить проход, на вопросы не отвечать, любопытных убрать. Если потребуется, хоть с лестницы спускайте. Всех бойцов предупредить о неразглашении до особого указания.

– Принято, ваше высочество.

– Вирт, когда я приду в себя, я на тебе лично отыграюсь. И за себя, и за Майку. Это же надо так подставить! – Иллис обессиленно оперлась на предложенную юношей руку, а потом и вовсе повисла у него на плече.

Вошедший офицер охраны дворца собрался было приветствовать присутствующих, но Вирт нетерпеливо остановил его:

– Гард, я потом лично передам твои приветствия всем присутствующим. Майю на руки и выходим.

Димир, все так же лежа на животе, задумчиво проводил взглядом всю компанию. А потом посмотрел на Индерского.

– Лучше не спрашивай. – Правильно понял тот его взгляд. – Я понятия не имел, чем они занимаются. Как ты себя чувствуешь?

Вместо ответа император перевернулся на спину и осторожно прислушался к себе.

– Нормально. Даже боли нет.

– Забавно. По моим данным, у тебя сейчас полным ходом идет судорога, – любезно сообщил Макс таким голосом, как будто сожалел, что не видит этих самых судорог.

Димир насмешливо покосился на него и вдруг сладко зевнул.

– Извини, тебе лучше поспать, – спешно вернулся к своим обязанностям врача Индерский.

Адила прошла к постели мужа, показывая, что не собирается никуда уходить. А вот остальным пришлось оставить спальню его величества.



Она проснулась посреди ночи, от ощущения холода. Не обнаружив рядом мужа, встала и, застегивая на ходу халат, вышла в гостиную.

Димир сидел перед открытым окном и любовался отсверками молний.

– Не спится?

– Нет. Проснулся и больше не смог заснуть, – задумчиво откликнулся Димир. – Ты посмотри. Большинство людей живут и даже не замечают этой красоты. А я впервые в жизни вижу настоящую грозу без ожидания очередного приступа.

– Если бы эта девчонка хотя бы намекнула, – простонала Адила.

– До того, как появились близнецы, ей никто бы не поверил. А после… Мне кажется, что Иллис давно не принимает лекарств Индерского. Он уже несколько раз упоминал, что не может разобраться с ее реакциями. А в последнее время и с Виртом. Кстати, где он?

– Все завтра, дорогой. Сейчас еще ночь.

– Я еще посижу. – Димир отрицательно качнул головой. – А утром надо разобраться, чем именно он так разозлил Иллис.