Щит императора

— Ожидает на заднем дворе рядом с экипажем, — с коротким поклоном доложил начальник стражи. — Я посчитал нецелесообразным оставлять господина посла здесь, но без приказа не имею права допустить его дальше.

Я кивнул; все верно, нечего послу дружественного государства болтаться на всеобщем обозрении, как цветку в проруби, тем самым умаляя достоинство своей страны. С точки зрения безопасности Годри поступил абсолютно правильно. С другой стороны, дипломатический скандал империи тоже не нужен. Надо разобраться, что это еще за дары вдруг решил прислать Эдиар Шестой. И какого фига он вообще озаботился чужим днем рождения, если на Тальраме даже среди коронованных особ не было принято дарить подарки по такому малозначительному поводу.

Минут через десять мы (то есть я, Карриан, Тизар, Гилиан с двумя напарниками, господин Годри и личный десяток императора) уже стояли на крыльце и взирали на просторную площадку, огороженную с трех сторон аккуратно подстриженными кустами. Чуть дальше виднелись казармы, конюшни и подсобные строения. Еще дальше — мощные крепостные стены, над которыми вились целые облака защитных, сигнальных и черт знает каких еще заклинаний. Посреди площадки, как и сказал начальник стражи, стояла одинокая карета, запряженная двумя великолепными гнедыми. Рядом находилось почти два десятка сопровождающих: сам господин посол, которого я хорошо знал в лицо, затем, судя по одежде, кучер, двое слуг и аж пятнадцать человек охраны.

Видать, Эдиар Шестой и впрямь прислал в подарок очень ценный груз, иначе господину Дали не понадобилось бы столько телохранителей. А еще на экипаже стояла приличная магическая защита, при виде которой Карриан прищурился, Тизар озадаченно хмыкнул, а я откровенно насторожился, тщетно пытаясь сообразить, для каких целей она могла понадобиться.

О том, что находилось внутри, можно было лишь догадываться — защита на экипаже оказалась такой плотной, что даже мне не удавалось ничего разглядеть. Но вот что мне точно не понравилось, так это обилие белых нитей, к которым я с некоторых пор относился с подозрением. В то же время господин Дали выглядел настоящим. Его внешность, аура, манера двигаться и говорить…

— Ваше величество! — с несказанным облегчением воскликнул при виде нас господин посол. Тучный, обремененный одышкой и, наверное, целым перечнем хронических болячек, но все же весьма неглупый и искренне радеющий за свое дело человек. — Хвала Тал! Я, к сожалению, не успел поздравить вас до отъезда, но вы очень быстро вернулись!

Карриан двинулся к карете, господин Дали поспешил ему навстречу, а у меня в голове вдруг тренькнул тревожный звоночек.

Как только посол отошел от экипажа, в его ауре тоже проступили треклятые белые ниточки. И это притом, что магом он не был, а единственный амулет, который господин Дали носил при себе, никак не мог служить их источником. Стало быть, что-то еще воздействовало на его ауру? Но что? Неужто карета? Или, быть может, то, что в ней находилось? А еще следом за радостно улыбающимся послом в нашу сторону качнулась его охрана и даже кучер. И вот тогда я сообразил, отчего мне так неспокойно: я узнал это скользящее движение! Так умели двигаться лишь специально обученные тени. Которых не должно и не могло быть, да еще в таком количестве, у чужеземного посла.

Жутковатая догадка пронеслась в моем взбудораженном мозгу, как молния. После чего я опрометью бросился вперед, по пути выхватывая мечи из ножен, и в голос гаркнул:

— Гилиан, бой! Тизар, щит! Это чужаки!

Я еще успел подметить выражение неподдельной радости на лице спешащего к нам толстяка и понять, что оно ничуть не изменилось. Разве что стало каким-то неестественным, улыбка — приклеенной, а в неподвижном взгляде застыло непередаваемое выражение, которое не могло принадлежать разумному человеку.

А в следующее мгновение вокруг нас воцарился настоящий хаос.

Охранники посла, всего мгновение назад находившиеся в двадцати шагах, вдруг окутались синим маревом и мгновенным скачком переместились в пространстве. Индивидуальные порталы — слабые, рассчитанные на очень короткие расстояния, но их вполне хватило, чтобы наемники за долю секунды оказались от нас на расстоянии удара и врубились в строй, собирая клинками богатую жатву.

Сгустившийся воздух наполнился звоном, криками и солоноватым запахом крови. Краем глаза я видел, как в первые же мгновения схватки упал Еж. Как следом за ним рухнул, обливаясь кровью, посеревший от боли Уж. Как занял его место зло ощерившийся Зюня. Как прикрыли его с двух сторон Коготь, Ворон и Гриф. Как взмахнул своим стальным чудовищем здоровяк Арх, обезглавив добравшегося до нас толстяка, до последнего скалившего зубы в неестественной улыбке. И как тесно сдвинулся личный десяток Карриана, не позволяя бешено рвущимся вперед теням добраться до императора.

К сожалению, даже очень плотный строй помог мало — прежде чем парни сомкнули ряды, я убил двух вынырнувших из пустоты мужчин, нацеливших короткие клинки в спину его величества. Еще одного убрал Гилиан, прижавшийся к Карриану с другой стороны. Третьего завалили его напарники, но одному из них не повезло — свалившийся на него очередной смертник заставил парня потерять равновесие, а второй, не растерявшись, с ходу вонзил ему стилет в грудь, лишив нас еще одного человека в команде.

— Заклинание! — гаркнул я Кару, оттолкнув удачливого убийцу к Гилиану и полоснув его напоследок клинком. — Живее! Дай мне заклинание!

Император, сбросив с церемониального клинка еще одного убийцу, рыкнул что-то неразборчивое, но, к счастью, понял причины моего беспокойства: против десятка пусть и неполноценных теней силы были явно неравны. А с учетом наличия у них индивидуальных порталов мы гарантированно проиграем, потому что даже я не мог предугадать, откуда именно вынырнет очередной убийца, а им, похоже, было наплевать, как умирать, потому что они стремились попасть на наши клинки с завидной даже для берсерка настойчивостью.

Счет шел буквально на секунды, поэтому на дворцовую стражу рассчитывать не приходилось. Господин Годри тут, лежит у нас под ногами — один из убийц всадил ему стилет в грудь, так что, скорее всего, он даже не успел поднять тревогу, и императору с высокой степенью вероятности придется искать нового начальника стражи. Что там с Тизаром, я не видел — обзор загораживали чужие спины. Но вряд ли маг уцелел — он стоял ближе всех к карете. И раз нам до сих пор не помогла его магия, значит, рассчитывать на нее было нечего.

— Пригнитесь! — гаркнул Карриан, окутываясь плотным черным облаком. — Тьма!

Я, к своему сожалению, не знал этого клича, а вот оставшиеся в живых телохранители торопливо попадали на землю. И вовремя — окутавшая императора тьма вдруг ожила. В мгновение ока налилась чернильной густотой. Зашепталась, зашевелилась, вынудив нападавших на долю мгновения замешкаться. А затем с устрашающей скоростью ринулась во все стороны, сметая все и всех на своем пути.

Буквально за миг до того, как меня окончательно накрыло, я успел увидеть распростертое на камнях тело в темно-синем балахоне. Из груди его торчала рукоять кинжала, но жив Тизар или нет, было неясно — тьма моментально заполонила собой все вокруг. Как голодная тварь, она брызнула во все стороны миллионами жадных щупалец, набросила сверху плотное покрывало, а затем кровожадно заурчала, перекрывая раздавшиеся в ее прожорливом нутре крики ужаса, ярости и боли.

Свободной от нее осталась лишь небольшая полоса на уровне колен императора, поэтому тех, кто успел упасть и вжаться лицом в камни, его магия не задела. А вот от остальных остались лишь сапоги с торчащими из них дочиста обглоданными костями и четыре пары копыт — все, что сохранилось от ни в чем не повинных лошадок. Ни крови, ни праха, ни кусков отваливающейся плоти… просто кости. И крохотные обрывки одежды, которые медленно осыпались вниз, словно хлопья серого пепла.

Когда облако окутало карету, в воздухе раздался легкий хлопок.

А мигом позже темнота вокруг нас расцветилась слепящими белыми молниями. Настолько яркими, что при виде них захотелось зажмуриться. И до того плотно сгустившимися вокруг подозрительной кареты, что я, увидев, как дрогнул центр образованной ими паутины, развернулся и гаркнул императору:

— Вниз!

Но Карриан, кажется, не услышал. Как и всегда в таких случаях, тьма поглотила его полностью, и он напрочь перестал соображать. Поэтому, не надеясь на его благоразумие, я просто-напросто сбил повелителя с ног. Накрыл собой и почти не удивился, когда следом за молниями во тьме расцвел устрашающих размеров огненный цветок, а следом раздался оглушительный взрыв, от которого сильно содрогнулась земля.

Я еще успел порадоваться, что на меня магия императора почти не действует. И тому, что рядом ничком лежит израненный, но живой Гилиан.

Но как только я решил, что самое страшное миновало, совсем рядом раздался второй, еще более мощный взрыв. После чего что-то с силой толкнуло меня в спину, а затем для пущей радости шарахнуло еще и по затылку. Да так, что я сперва ослеп и оглох, а потом все-таки отрубился, успев напоследок подумать:

«Какая радость. Без меня империя как-нибудь проживет, а вот без Кара ей точно будет хреново».



В себя я пришел от боли, шума и от мерзкого ощущения, какое бывает при наличии постороннего предмета между лопатками. Нет, на растущие крылья это мало походило — в ангелы меня уж точно не возьмут. А вот на торчащий из спины кол или меч очень даже…

Но кто успел? И когда?

— Лежи, — приказал знакомый голос, стоило мне только пошевелиться. — Руки убери! Тихо, кому сказал!

Я послушно перестал шарить вокруг руками в тщетной попытке сообразить, что произошло. Что это за шум, почему народ так орет, бегает, суетится. И главное, почему я в полудохлом виде валяюсь на чьем-то бездыханном теле и ни фига не вижу, а значит, не могу понять, какого черта тут вообще творится.

Ах да, вспомнил: на нас недавно напали. Сперва пытались обмануть, убить, потом взорвать. Но, кажется, не слишком удачно, потому что я до сих пор жив. Император, судя по голосу, тоже. В воздухе пахнет гарью, железом, кровью и потом. Где-то неподалеку кто-то носится туда-сюда, кричит, что-то перетаскивает, судя по раздающемуся скрежету. Но я по-прежнему ни черта не могу разглядеть, словно непроглядная тьма до краев заполнила мою многострадальную голову и сочилась даже из-под век, мешая увидеть, что же творится вокруг.

Черт. Спина болит! И затылок гудит, словно по нему кувалдой шарахнули.

Что это меня так? Или кто?


— Ваше величество! — раздался где-то неподалеку полный неподдельной паники голос. — Ваше величество! У нас тут…

Ага. Значит, я не ошибся. Это действительно Кар.

— Назад! — рявкнул невидимый Карриан очень и очень злым голосом. — Мар, не шевелись, я сказал!

— Ладно, — просипел я, лежа на пузе, как распятая на столе бабочка. — Не буду.

Но это не помогло. Когда меня попытались повернуть на бок, спину заломило так, что я захрипел и снова провалился в небытие. Но, похоже, ненадолго, потому что, когда очнулся во второй раз, я по-прежнему лежал на чьем-то теле и ощущал себя наипоганейшим образом.

Блин, как же больно. И с каждым вздохом все больнее, словно меня и впрямь насадили на вертел, а перед этим хорошенько оглушили, чтоб не брыкался. Войду-ка я в транс, пока не окочурился.

— Тизар! Рам тебя забери! Тиз, ты где?!

— Не трогайте его, сир! — раздался в ответ еще один знакомый голос, при звуках которого я испытал искреннее облесение. Надо же, живой… Жаль, что я ауры больше не вижу. И вообще ничего не вижу, но различать голоса, слава богу, не разучился. — К нему нельзя прикасаться!

— Да уже без разницы… Что-нибудь можешь сделать?

— Не здесь, нам нужен хороший источник. Лучше всего «средоточие», — выдохнул «дядюшка», судя по звукам, подбежав, но остановившись шагах в десяти. — Простите, сир, но ближе я не могу подойти. Он даже так тянет на себя всю магию в округе. Защита на стене уже сгорела. Наружная дворцовая пока держится, но боюсь, если рядом окажутся люди или маги, у нас появятся новые жертвы.

Я моргнул пару раз, но зрение так и не вернулось. Видимо, слишком сильно по башке получил, вот и ослеп. Надеюсь, что временно.

— Мар, — аккуратно тронул меня за плечо император. — Мар, ты меня слышишь?

— Д-да, — прохрипел я и закашлялся, сплюнув с губ что-то горячее и мокрое.

— У тебя в спине торчат порядка двадцати саннов[2] чистого а-иридита. И есть обширная рана на голове. Карета была начинена заостренными кольями из иридита. Их было много. Из наших уцелели только Арх, Нерт, Зиль, Ворон и Гилиан. Гриф при смерти. Хорт тоже едва дышит. Остальных нашпиговало так, что даже целители ничего не смогли сделать. Ты потерял много крови, истощился и поэтому норовишь убить все живое в радиусе двадцати шагов. Магии поблизости больше нет, поэтому помочь себе ты не можешь. Я тоже пуст. Мне нечем тебя наполнять.

— Так добей…

— Болван, — неестественно спокойно произнес его величество. — Выжить тебе удастся, только если я успею дотащить тебя до «средоточия». Ты сумеешь меня при этом не убить?

— Не… гарантирую…

— Ваше величество! — ахнул Тизар, а я скрипнул зубами, когда меня не особо бережно цапнули за шкирку и куда-то потащили.

— Заткнись, Тиз, — процедил император, бесцеремонно волоча меня по земле. — Гилиан! Разгони отсюда всех! И найди Кэрта аль Вар и его воспитанницу. Они нужны мне как можно скорее!

— Будет сделано, сир!

Я закашлялся снова, ощущая, как шевелится в спине кусок проклятого иридита. Затем спохватился и хотел напомнить Кару, что посла, скорее всего, обработал грамотный менталист, поэтому он не понимал, что творит, и претензии к Эдиару Шестому предъявлять не нужно. Что воспитанники мастера Дирра тоже нашлись… Надеюсь, они мертвы, потому что допрашивать теней бесполезно. Кто их сюда послал, гадать уже не нужно: оставшийся на свободе темный маг, подельник эль Сара, все же решился на последнюю авантюру. Она, конечно, не удалась, но готов поклясться, что взрыв его рук дело. Есть также вероятность, что сам маг во время покушения находился неподалеку от дворца. Особенность минерала такова, что заранее установить магический заряд на а-иридит невозможно он весь «утечет» в камень. Однако дистанционно — если, конечно, на Тальраме до этого додумались — спровоцировать взрыв вполне реально. Так что, надеюсь, этого козла уже ищут. А там палачи господина герцога вытрясут из него все детали заговора, и мы перевернем наконец эту страницу истории, чтобы больше никогда к ней не возвращаться.

Пока я думал, как бы покороче объяснить свои умозаключения императору, меня тряхнуло так, что я клацнул зубами и в третий раз потерял сознание. Потом, кажется, пару раз приходил в себя, снова проваливался в небытие. Воскресал. Умирал. Страшно мерз. Сожалел. Даже немного злился. Попутно чувствовал растущий миг от мига голод. Надеялся, что никого не убью. Боялся, что не удержусь. Ждал. Боролся. Наконец провалился в темноту уже надолго и, качаясь на волнах слабой, упорно грызущей нутро боли, думал лишь о том, как бы выдержать и не вонзить в кого-нибудь зудящие от голода зубы, чтобы пить чужую ауру, рычать, словно дикий волк, и с наслаждением высасывать жизненные силы для того, чтобы жить самому.

Куда меня волокли, я не видел и даже не интересовался, потому что все мои мысли были заняты желанием насытиться. Однако момент, когда меня из положения волокущегося по полу куля перевели в положение бережно переносимой на руках принцессы все-таки уловил. Правда, бережливо к моему телу относились недолго — лишь пару мгновений, которые понадобились, чтобы возложить это самое тело… ну, судя по ощущениям, на очередной алтарь.

Вскоре после этого боль в спине стала такой сильной, что пробралась даже сквозь транс. Заорать я, конечно, не заорал — сил на крик уже не было. Поэтому боль не выдернула меня из небытия, а напротив, погрузила туда еще глубже. Но потом она затихла. Постепенно растворилась в окружавшей меня тишине. А взамен пришло долгожданное тепло и целый океан чистейшей, благословенной, воистину удивительной энергии, в который меня окунули с головой.

Я пил из него, расплескивая драгоценную силу и захлебываясь от жадности до тех пор, пока не ощутил, что готов вот-вот лопнуть. Пил с наслаждением. С благодарностью. Просто лакал, как умирающий от жажды зверь, чудом набредший на лесной родник.

Причем в какой-то миг я ощутил, что эта энергия для меня не чужая. Она была теплой. Смутно знакомой. И при этом настолько мне подходила, что я так и не смог себя заставить от нее оторваться. Даже когда кто-то настойчиво потянул обратно, я рычал и вырывался до последнего. Кажется, опять кого-то укусил. Словил за это тяжелую оплеуху. Огрызнулся. Услышал наконец знакомый голос, почувствовал жар в груди, напомнивший, что не на всех у меня есть право скалить зубы. Лишь после этого живущий во мне зверь уснул, вернувшись в тот старый, полный снежного покоя сон, откуда его так некстати вырвали. И я уснул вместе с ним, успев подумать, что был бы рад остаться там и больше никогда не возвращаться в человеческий облик. Ведь жить волком гораздо проще.

Жаль, что я в свое время этого не ценил.





ГЛАВА 24




Очнулся я, если верить внутренним часам, уже под вечер. Правда, не в собственной постели, как ожидал, а в совершенно другом месте. А именно — в проходной комнатушке рядом с императорской сокровищницей, где я уже бывал дважды. Первый раз, когда незаконно стал обладателем перстня его величества Орриана, и второй — сразу после коронации Карриана, потому что именно здесь новоявленный император меня оставил, когда создавал привязку на крови к «средоточию».

Я еще тогда подивился аскетизму этого помещения, где из мебели был лишь массивный деревянный стол, старое кресло и низенькая кушетка возле стены. Ни картин, ни гобеленов, ни дорогого убранства, это было сугубо рабочее помещение, не предназначенное для посторонних лиц. А еще здесь имелось два потайных хода: по одному мы и в прошлый и, вероятно, в этот раз сюда проникли. А вот вторым не пользовались лет тридцать. Пока Карриан занимался «средоточием», я успел сунуть туда нос и потом с трудом отряхнулся от паутины и пыли, которой в том коридоре хватало.

Так. Раз я лежу тут, значит, до сокровищницы Кар меня все-таки донес.

Судя по тому, что спина почти не болит, свое дело артефакт все-таки сделал. На пару…

Я настороженно покосился по сторонам.

Хм. Да. На пару с местной защитой, которая три года назад тут была, а теперь от нее осталось одно название. Неужто это я ее сожрал?