Сияющие руины

11. Люк




Когда вертолет поднялся и развернулся в воздухе, Люк подавил охватившую его панику. Вспомнил свой предыдущий полет с Крованом на Эйлеан-Дхочайс: у ворот Кайнестона на него надели ошейник, а затем привязали к креслу, и он полетел навстречу неизвестности, в Шотландию. Рука Люка скользнула к пряжке ремня, удерживавшей его сейчас, он несколько раз щелкнул, расстегивая и застегивая пряжку, хотел удостовериться, что действительно свободен.

Наушники приглушали шум лопастей вертолета. В них раздался свист, а потом голос Сильюна.

– Я передумал, – сказал он, умудряясь, несмотря на шум и помехи, произносить слова с подчеркнутой аристократической медлительностью. – Амстердам такой скучный. Вместо этого полетим в Шотландию. Там спиртные напитки лучше.

«Милорд?» – Люк услышал неуверенный голос пилота. Вот бедолага. На частном аэродроме Сильюн потребовал предоставить им сдержанного, скромного и неболтливого пилота. И тот, по всей видимости, решил, что везет распущенного молодого аристократа и его друзей на один день хорошо оторваться: покурить травку и пошататься по «кварталу красных фонарей» вдали от неодобрительных глаз общества Равных.

– В Шотландию, – беззаботно сказал Сильюн. – Летим на остров Скай. А там я дам вам более точные указания.

– Милорд, мы не проверяли этот маршрут. Погодные условия могут…

– В Шотландию! – На этот раз голос Сильюна прозвучал безапелляционно. – И не нужно сообщать на базу об изменении маршрута. Все будет в порядке. Мой отец – канцлер, этим все сказано. – Сильюн снял наушники и со стоном откинулся на спинку кресла. – Тут есть где-нибудь бумажные пакеты? – спросил он сидевшего рядом Люка. На его бледном лице уже блестели капельки пота. – Неплохо бы один приготовить на всякий случай. Меня в машине укачивает, а эта вертушка хуже любого автомобиля. Ты же не хочешь, чтобы я предстал перед Койрой весь облеванный.

Разумеется, Люк этого не хотел. Он поискал и нашел пакеты, два отдал Сильюну, два оставил себе. В кресле у противоположного борта сидел Собака и жадно, не отрываясь, смотрел в иллюминатор. Люк и ему протянул пакет.

– Нет, спасибо, – проворчал Собака. – Мне нравятся вертолеты. Летал на них, когда служил в Месопотамии.

Какую забавную троицу они собой представляли: Сильюна тошнит в машинах любого вида, Люка мучают болезненные воспоминания, Собака ностальгирует о военном прошлом, когда он летал на боевых вертолетах.

Люк надеялся, что Крован все еще в Лондоне. Что произошло в замке с тех пор, как он его покинул?

Койра собиралась вывести с острова ютившихся под лестницей слуг, которым она покровительствовала. Удалось ли ей это сделать, или помешал Девин, управляющий Крована, и гости, живущие наверху? И смогла ли она пробудить свой Дар?

Захочет ли Койра на этот раз покинуть остров вместе с ними? Люку не очень в это верилось. Койра никогда не покидала замок, не знала жизни за его стенами. Иногда в новостях сообщалось о девочках, которых похищали и долгие годы держали взаперти. Об их детях, рожденных от похитителя и не видевших мира за пределами подвала до тех пор, пока однажды их мать не вырывалась на свободу с криками о помощи.

Как правило, эти женщины и их дети были сильными. В затворничестве они обретали невероятную жизнестойкость. И Койра была самым стойким человеком из всех, кого Люк знал.

В Шотландию с Крованом они летели ночью и прибыли на Эйлеан-Дхочайс, когда на востоке вставало солнце. А Люк никогда раньше не видел Британию с воздуха. Во время школьных каникул его родители пытались показать своим детям самые красивые уголки страны, возили их в Национальный парк Лейк-Дистрикт, Пик-Дистрикт, Йоркшир-Дейлс. Он помнил, как отец загнал их всех с визгами и криками плавать в холодном море на северном побережье Уэльса, а мама заманила на гору Сноудон обещанием горячего шоколада наверху.

Разлука с семьей болью отозвалась в сердце Люка. Он волновался за Аби. Куда она подалась после того, как сбежала от Гавара Джардина? Он надеялся, что наследник обеспечит защиту Дейзи. И хотя родители находились в этой ужасной дыре, в Милмуре, они, по сравнению с сестрами, были в большей безопасности.

Люк вдруг почувствовал, как сильно скучает по ним. Он нажал кнопку связи на своих наушниках и спросил пилота:

– Мы можем пролететь над Манчестером? И Милмуром?

– Над городом рабов – бесполетная зона. Но я дам вам знать, когда мы будем рядом.

Люк отключил соединение и закрыл глаза, пытаясь отвлечься тем, что начал мысленно прорабатывать все возможные сценарии на Эйлеан-Дхочайсе. Есть одна существенная деталь, которую ни в коем случае нельзя забывать, – они не смогут покинуть замок без разрешения Койры. И прежде чем войти в замок, они должны быть абсолютно уверены, что Койра там.

– Милмур справа по борту, – сквозь потрескивание в наушниках прорезался голос пилота.

Люк наклонился над Сильюном, что-то жалобно проворчавшим, и посмотрел вниз. Пилот накренил машину, обеспечивая обзор.

У Люка навернулись слезы. Теперь он отлично мог его рассмотреть – город, чьи улицы и закоулки он изучал под руководством Рени и Джексона. Он видел Машиностроительный парк, где работал в зоне «Д», Спецзону с ее кол-центрами, похожими на ангары. В одном из них он впервые познакомился с членами Клуба социальных игр – Джексоном и Озом, Хильдой и Тильдой, Джессикой и Асифом. А вон и район, где занимались производством фасованного мяса, неподалеку заброшенный старый квартал – первая промышленная зона Британии, где безвозмездная отработка приобрела современную жестокую форму непосильного физического труда.

А эти обширные, покрытые асфальтом квадраты – транспортное депо, это, должно быть, рабочее место отца. Люк понятия не имел, в каком из невысоких белых зданий находится больница, но мама, он был уверен, трудится в одном из них.

Кольцом стояли жилые дома, и в самом центре этого кольца – то самое яблочко, в которое Джексон нацелил свою стрелу, – административный центр. Именно этот объект был последним, что видели глаза Люка перед тем, как Гавар Джардин вывез его из Милмура с наилучшими намерениями и наихудшими последствиями.

Сильюн толкнул его локтем, Люк отлепился от иллюминатора и вернулся в свое кресло.

– Что интересное ты там увидел? – проворчал Сильюн, едва разжимая бледные губы. – Или ты просто решил меня задушить?

– Милмур, – ответил Люк, переполненный воспоминаниями. Сильюн едва глянул вниз.

Вскоре иллюминатор заполнила голубизна – небо слилось с морем. Когда вновь пробился зеленый цвет, это уже была Галлоуэй – юго-западная оконечность Шотландии. И когда голубизна вновь стерла зелень, Сильюн пробормотал: «Ферт-оф-Клайд» – и с трудом заставил себя сообщить пилоту истинный пункт назначения.

– Но это поместье. – В голосе пилота прозвучало настороженное сомнение, которое не могли заглушить треск и шум лопастей. – Это бесполетная зона, нужно разрешение.

– Разрешение есть.

– Вы изменили маршрут, когда мы уже были в воздухе, как это может…

– Я даю разрешение прямо сейчас. Эйлеан-Дхочайс находится в нескольких километрах к востоку от Скай-бриджа.


– Мне нужно запросить координаты.

В кабине на пульте управления что-то хлопнуло и зашипело. Сильюн быстро произнес ряд цифр, затем откинулся назад, очевидно испытывая сильнейший приступ воздушной болезни. Металлическое звяканье заставило Люка повернуть голову в другую сторону, и он увидел омерзительного вида перчатку Собаки – он хорошо помнил, как на Кровавой ярмарке ее остро заточенные ножи вырвали внутренности Джулиана.

Что, если Крован окажется дома? Скверно. Пригодятся эти ножи или можно обойтись без них?

Сильюн позвонил матери и без всяких экивоков, напрямую спросил, где находится Крован. По голосу было слышно, что интерес ее сына к Кровану вызвал у леди Талии недоумение, но она сообщила, что тот вечером ужинает с Боудой и планирует вернуться в свой замок на следующий день. Когда они заказывали вертолет, было уже слишком поздно для ночного рейса, но Сильюн, вероятно, отвалил немалую сумму денег Джардинов, так что они смогли вылететь на рассвете. И теперь в зависимости от того, как рано встанет Крован, в запасе у них был день или всего несколько часов.

– Вон вертолетная площадка, – кивнул Сильюн.

И когда вертолет развернулся, Люк увидел его – Эйлеан-Дхочайс, глядящий на свое отражение в сверкающих водах Лох-нан-Деоир. Остров и замок были так же великолепны, как и в первый раз, когда он их увидел, и все так же вселяли ужас, хотя на этот раз он был в компании странного Равного и вооруженного безумца, охваченного мстительной ненавистью. И оба они были, в той или иной степени, на его стороне.



– Потрясающе! – произнес Сильюн, когда они, выбравшись из вертолета, стояли на берегу озера Лох-нан-Деоир. – Мерцающий блеск в воде – творение Дара, но он ограничен одной целью – причинить боль. Такой искусный трюк для такой мелкой цели. – Сильюн поморщился.

Собака отскочил назад, когда лодка, подчиняясь воле Сильюна, уткнулась носом в усыпанный гравием берег. Собака хорошо знал свойство этой воды.

Пока они переплывали озеро, Люк вглядывался в окна замка, надеясь увидеть лицо Койры. Но свинцовые стекла были слишком старые и слишком мутные, чтобы можно было что-либо сквозь них рассмотреть. Сильюн сидел, наклонившись над бортом лодки, и Люк вначале подумал, что Равный страдает еще и морской болезнью. Но оказалось, тот изучал мерцающие водовороты Дара в воде озера. Сильюн так легко отвлекался, что Люк не знал, смеяться ему или плакать от отчаяния. А когда лодка причалила к острову, Люку самому захотелось на что-нибудь отвлечься, только бы отложить на время события, ждавшие их впереди.

Стоя перед Дверью часов, он расправил плечи и постучал. Ответа не последовало. Люк постучал снова, громче и дольше. Они ждали.

Сердце у Люка бешено колотилось. Что это значит? В замке вообще никого нет? Койра вывела всех, даже самых отъявленных негодяев? Или в отсутствие Крована в замке воцарилась анархия? Возможно, Койра ушла, а остальные поубивали друг друга? Люк подошел вплотную к двери и отчаянно забарабанил в нее кулаками…

…и ввалился внутрь – дверь распахнулась.

О черт!

По многим причинам он надеялся, что Койра в замке, теперь к этим причинам прибавилась еще одна. Если ее здесь нет, он не сможет выйти из замка, пока Крован не вернется домой. А учитывая, что Равный не знает, что Люк сбежал, шансы, что он его с радостью отпустит, были равны нулю.

– Люк? – раздался голос из темноты коридора. Голос показался Люку знакомым и в то же время чужим. Кто это?

В арке, которая вела к центральному атриуму замка и парадной лестнице, показалась фигура человека. Долетел едкий запах пота и тяжелого перегара, смешанного с табачным дымом.

– Люк Хэдли? Ты вернулся. А остальные?

Значит, Койра вывела людей. А она сама? Ушла с ними или вернулась в замок? Люк сделал знак Сильюну и Собаке оставаться снаружи.

Приближавшаяся фигура попала в полосу света, падавшую из дверного проема в коридор замка, и Люк напрягся, готовый к неприятностям. К этому моменту его мозг обработал информацию, и он знал, кому принадлежит голос. «Плохой человек», – выдала его память слова, которые он записал в своем дневнике, когда находился в замке.

– Девин?

Управляющий Крована, чье положение тем не менее не спасло его от издевательств хозяина, находился в плачевном состоянии. Он, как всегда, был парадно одет, но все, что должно быть заправлено, небрежно торчало и висело. И куртка куда-то исчезла. Волосы с одной стороны были прилизаны, с другой – стояли дыбом. Вид у него был такой, будто он не спал с тех пор, как Люк сбежал из замка, и все это время пил.

– Вы все вернулись? – проговорил Девин, щурясь от дневного света и пытаясь рассмотреть, кто там стоит за спиной Люка. В потоке света Сильюн и Собака виделись всего лишь как силуэты. – Он будет так зол на тебя. На всех вас. Но только не на меня. Это не моя вина. Никто не должен был сбежать. Это невозможно. Но с ней они смогли.

Он громко икнул и поднес бутылку к губам.

– Она тоже ушла? – с тревогой спросил Люк. Имени не требовалось называть, все было и так понятно.

Девин, не отрываясь от бутылки, издал странный звук, который можно было принять и за смех, и за вопль отчаяния.

– Наверху, – наконец выдавил Девин. – Она наверху. Но она не выходит. А ты вернулся, и теперь ты не сможешь уйти. – Он снова громко икнул. – Все меньше плевков в сторону бедного Девина, когда хозяин вернется домой.

– Койра наверху? – переспросил Люк, желая окончательно удостовериться, прежде чем сделать приглашающий знак Сильюну и Собаке.

– Заперлась в комнатах хозяина, – сообщил Девин. – Не знаю, как она осмелилась. Такое кощунство и непослушание. Когда хозяин вернется, он ее накажет – ее, а не Девина. Т-ты?..

Девин поперхнулся и, вытаращив глаза, отпрянул, когда наконец рассмотрел, кто стоит с той стороны двери. Железное позвякивание не оставило у Люка никаких сомнений.

– Я! – рыкнул Собака.

Собака тенью метнулся мимо Люка, и тот не успел осознать, что произошло: кровь брызнула ему в лицо и что-то мокрое и вонючее упало к его ногам. Люк с отвращением вскрикнул и вытер лицо рукавом. Собака захохотал.

В полумраке глаза Люка не сразу увидели картину произошедшего, но он и без того все понял. У его ног лежало мертвое тело Девина, как открытый кошелек, распоротое от горла до паха.

Люк сглотнул подкатившую к горлу тошноту.

– Какого черта?! – крикнул он Собаке. – В этом не было необходимости.

– Ты пришел сюда, – прорычал Собака, – ради девушки. Сильюн – ради короля. А я зачем, как ты думаешь?

Люк знал – мстить.

– Когда я был плохим псом, – сказал Собака, – Девин наливал в мою миску воду. Крован велел брать ее из озера. Девин говорил: «Пей, другой не получишь». Теперь он получил то, что заслужил.