Смерть на охоте

– Эфимия права. Мое пребывание здесь компрометирует нас обоих. Но я сдержу слово и добьюсь для тебя свободы, Сьюзан. Возьми лампу, она останется здесь.

Он вышел из кладовой, повернувшись спиной к рыдающей шотландке, закрыл за собой дверь, повернул в замке ключ и протянул его мне:

– Довольна?

Я слышала, как Мэри тихонечко ретировалась, оставив нас наедине.

– Не понимаю вашего поведения, – сказала я, понизив голос. – Сначала вы требуете, чтобы я держалась подальше от расследования, а теперь я застаю вас посреди ночи в кладовой, где заперли подозреваемую!

– Она здесь по твоей вине, – процедил мистер Бертрам. – И если ты хочешь, чтобы…

– Если бы ее здесь не было, Рори повесили бы за убийство, которого он не совершал.

– Так, значит, все дело в Рори? – уточнил мистер Бертрам, сделав, как мне показалось, излишний акцент на имени дворецкого.

– Он невиновен! – пылко заверила я. – Обвинение против него не выдерживало критики, все улики были косвенные.

– А обвинение против Сьюзан чем-то отличается? – сухо поинтересовался мистер Бертрам. – Ты уверена, что мистер Маклеод невиновен, или непредвзято взглянуть на него тебе мешают личные симпатии? Он же коммунист, помимо всего прочего!

– Не по убеждениям! Он мне все объяснил. Это была ошибка молодости.

– Эфимия, когда же ты уяснишь себе, что Смита убили по политическим мотивам? Это дело тебе не по зубам, ты ничего в нем не смыслишь. Дворецкий просто-напросто задурил тебе голову!

– А вы, стало быть, большой специалист по политическим убийствам?

Мистер Бертрам нервно провел ладонью по волосам.

– Ты кого угодно доведешь до белого каления… – Он опустил руку и сжал ее в кулак. – Еще когда мы со Смитом учились в школе, я узнал, что его отец был членом корейского правительства, отправленного в изгнание. Повторяю: не вмешивайся в это дело, Эфимия, пока еще кто-нибудь не пострадал.

– Кто-нибудь еще?..

– Пока настоящий убийца не найден, родители Смита, а также его младшие брат и сестра в опасности. Ты только все больше запутываешь и ставишь под удар невиновных. Настоятельно советую в очередной раз – держись в стороне.

– А вместо меня на сцену выйдете вы и всех спасете? – не сдержалась я, и сама поняла, что это было слишком уж дерзко.

– Желаю вам доброй ночи, мисс Сент-Джон, – буркнул мистер Бертрам и удалился.

Я некоторое время постояла в темноте, пытаясь совладать с эмоциями. Во мне кипела такая злость, что я ничего перед собой не видела. Да как он смел?! Как он смел говорить со мной таким тоном и так любезничать со служанкой! Если бы я вовремя не пришла, неизвестно, чем у них все могло бы закончиться! Мы с мистером Бертрамом провели гораздо больше времени вместе, но никогда, никогда он не смотрел на меня так ласково, как на Сьюзан. Он даже погладил ее по щеке! Я от злости стукнула кулаком в стену и зашипела от боли. Зато боль привела меня в чувство – я даже услышала, что Сьюзан все еще тихо рыдает за дверью кладовой, и впервые подумала о том, кто она на самом деле. Мать, которая сходит с ума от беспокойства о детях.

– Господи боже, – выдохнула я. – Что я наделала?

На этот раз темнота меня уже не пугала – внутренние демоны устроили такой переполох, что не было возможности отвлекаться на внешних. По дороге в свою комнату я думала только о словах мистера Бертрама и мистера Фицроя – оба дали мне понять, что я в этом деле не разберусь. Оно выше моего понимания. Не по зубам. Так неужели чутье меня обманывает? Что, если Рори действительно виновен? Я остановилась на лестнице, мысленно представив себе его лицо. Лучистые глаза порой смотрели сурово и взыскательно, но еще в них были душевная теплота и веселье. За то короткое время, что мы были знакомы, я полностью уверилась в том, что нашла надежного друга. Могло ли чувство одиночества ввести меня в заблуждение на его счет? Неужто я потеряла голову, поддавшись обаянию мужчины с красивым лицом и широкими крепкими плечами, на которые мне так хотелось опереться?..

Я встряхнулась и зашагала вверх по ступенькам. Нет, такого быть не может, эти мысли вызваны треволнениями последних дней и усталостью. Дружба между нами с Рори несбыточна – слишком уж велика разница в общественном положении. «Да какое твоему сердцу дело до социальных различий и норм?» – поинтересовался тихий голосок где-то на окраине сознания.

Мэри уже легла и тихонько похрапывала. Я разделась, не зажигая свечи – со дня поступления на службу успела научиться расстегивать и застегивать пуговицы в темноте, – затем, как обычно, подперла дверь стулом, потому что никогда прежде мне не доводилось проводить ночь в незапирающейся спальне, и я чувствовала себя неуютно. Наконец я скользнула под одеяло, но сон опять заставил себя ждать. Я снова и снова прокручивала в голове события последних дней, и каждый раз, перебирая отдельные факты и пытаясь выстроить их в логической последовательности, лишь еще больше запутывалась. Все умопостроения разваливались, было такое чувство, что вместе с ними рассыпается мозг, – я почти физически слышала, как он потрескивает, распадаясь на мелкие кусочки.

Чувство было слишком отчетливым – до меня не сразу дошло, что треск этот вполне реален и исходит он, конечно же, не от моего мозга. Я медленно повернула голову, уже зная, что увижу в полутьме, и заранее холодея от ужаса. Просочившийся в окно лунный свет любезно явил моему взору воплощенный кошмар: дверная ручка тихонько поворачивалась то вниз, то вверх, постукивая по спинке стула.

Я резко откинула одеяло, бросилась к соседней кровати, затрясла Мэри и лихорадочно зашептала:

– Мэри! Просыпайся! К нам кто-то ломится!

– А? Чего? – сонно промычала она.

Я наклонилась и проговорила ей в самое ухо, стараясь не сорваться на крик:

– Кто-то хочет проникнуть к нам в комнату!

Стул слегка покачивался и зловеще скреб ножками по полу. Мэри села на кровати, уставившись во все глаза на дверную ручку, которая вертелась все активнее. Похоже, человек по ту сторону двери не собирался сдаваться просто так.

– Стул выдержит, – тихо сказала Мэри.

Стул слегка сдвинулся.

– Выдержит. Какое-то время, – отозва-лась я.

– Как думаешь, кто это? Может, Рори? – спросила Мэри, подавив нервный смешок.

– Я думаю, это убийца, – прошептала я в ответ. – Он слышал, как я сказала тебе, что утром собираюсь осмотреться на месте охоты, и не хочет, чтобы я там что-то нашла.

– О боже… – задохнулась Мэри.


– Что будем делать? – Я заглянула ей в глаза в надежде увидеть там правильный ответ. – Залезем под одеяла и будем умирать от страха, уповая на то, что стул не свалится, или поймаем убийцу и спасем Сьюзан?

Вместо ответа Мэри схватила подсвечник со своей тумбочки у кровати. Я решительно взяла второй.

– Если мы неожиданно распахнем дверь и заорем, этот козел до смерти перепугается, – прошептала Мэри. – Тогда мы огреем его с двух сторон и возьмем тепленького.

Я одобрила стратегию. Мы на цыпочках подкрались к двери, и я положила ладонь на спинку стула, который уже едва держался на двух ножках. Дверная ручка снова повернулась.

Я взглянула на Мэри:

– Готова?

Она кивнула.

– Тогда на счет «три», – шепнула я. – Раз, два, три!

Мы одновременно глубоко вдохнули, и я выдернула стул из-под дверной ручки. Мэри распахнула дверь. Мы рванули в коридор с оглушительным визгом, размахнувшись подсвечниками, – и оказались в пустоте.

Кто бы там ни был несколько мгновений назад, он уже удрал.

– Наверно, нас услышали, – сказала я.

– Двух отважных горничных с подсвечниками и лужеными глотками просто так не возьмешь! – пискнула Мэри.

Даже в полутьме я видела, что она дрожит от страха, несмотря на боевой настрой.

– Возможно, мы его напугали, но к разгадке это нас никак не приблизило, – сказала я, когда мы вернулись в комнату и закрыли за собой дверь. – Значит, буду действовать дальше по своему плану.

– Но он же наверняка подслушал тебя! – воскликнула Мэри.

– Может, это был вовсе не убийца, а Пуфик Типтон, который бродит по дому в поисках дамского общества, – предположила я.

– Ну, это вряд ли! – фыркнула Мэри. – Он же слабак и не стал бы к нам ломиться.

– Бренди любому слабаку придаст смелости, – заметила я.

– Но если это все-таки не он?

– Неважно. Утром я пойду на место охоты, невзирая на риск, потому что так надо, – твердо сказала я. – И никому ни слова об этом!





Глава 9

Свидание на пленэре





Той ночью я спала мало. Мы понадежнее пристроили стул под дверной ручкой и подперли его тумбочкой, тем не менее не только мне, но, думаю, и Мэри не удалось погрузиться в крепкий сон после того, что случилось. Я ненадолго задремала и вскочила с первым лучом зари.

Солнце еще поднималось, когда я потихоньку выскользнула из дома через служебный вход. Вокруг не было ни души, я в полном одиночестве ступила на размокшую, покрытую палой листвой тропинку, и лишь притаившиеся в зарослях птицы подбадривали меня утренним щебетом и составляли компанию.

С этой стороны до́ма сеть узких тропок вела к деревенским коттеджам. Главная дорога по-прежнему пребывала в ужасном состоянии, для телег и автомобилей проезд был закрыт, да и топать пешком я не решилась бы по этой трясине, даже если бы у меня нашлась пара болотных сапог. Поэтому план мой был таков: добраться тропами до второй деревеньки, где живет семья Сьюзан, там свернуть к лесу и одолеть холм – оттуда уже рукой подать по полям до того места, где охотились джентльмены. Путь меня ждал трудный, да еще по колено в грязи, но в родном Свитфилде я привыкла к долгим прогулкам и капризам погоды; оставалось надеяться, что за время пребывания в Стэплфорд-Холле я не растеряла ни сил, ни сноровки. Впрочем, если учесть, сколько тяжелой и грязной работы мне приходилось выполнять под командованием миссис Уилсон, были все основания полагать, что месяцы в услужении сделали меня сильнее.

Однако, несмотря на хорошую физическую подготовку, спустя час пути я уже начала опасаться, что шотландская грязь, косогоры и буераки одержат верх над моими благими намерениями; к тому же опять заморосило, и энтузиазм стал убывать еще стремительнее. Теперь я сомневалась в своей выносливости, умственных способностях, чутье и ощущала себя бесполезной замызганной букашкой, когда тропинка наконец вывела меня из-под деревьев на распутье. Я села на верстовой столбик и позволила себе заслуженный, очень необходимый отдых.

Дождь шуршал листвой в кронах, пахло мокрой землей, я постаралась сосредоточиться на окружающем пейзаже и напомнила себе, что природа умеет дарить душе мир и успокоение. В Стэплфорд-Холле мне этого отчаянно не хватало, а здесь магия лесов и гор быстро сделала свое дело: я воспряла духом и снова обрела уверенность в успехе. Правда была на моей стороне, а отец учил меня, что смекалка, отважное сердце и упорство на пути к цели всегда побеждают[21]. Конечно, будучи священником, сам он не мог в это не верить.

Я достала из кармана записную книжку, и оказалось, что вощеная бумага, в которую я ее предусмотрительно завернула, спасая от дождя, не подвела. Закрыв на несколько секунд глаза, чтобы сосредоточиться, я быстро набросала схему охотничьих угодий и расположение колышков с флажками. Я знала, где погиб мистер Смит, и примерно помнила, в каком порядке стояли джентльмены и Рори вокруг его тела. У меня теплилась надежда, что, еще раз взглянув на это место, я сумею исправить ошибки на схеме и, возможно, припомню какие-то детали, которые все изменят. Я собиралась пройти весь путь, проделанный ранее подсумками с патронами, и была уверена, что, расставив события в надлежащем порядке, найду нечто такое, что отведет подозрения от Сьюзан.

Из напряженных раздумий меня вывел цокот копыт. Оглянувшись, я увидела, что ко мне по дорожке приближается лошадь, запряженная в маленькую двуколку. Вожжи держал мужчина в широкополой шляпе и дождевом плаще; у него за спиной, на сиденье, предназначенном для пассажира, были свалены поленья, колышки, топоры и еще какие-то инструменты. О местных правилах приличия я была осведомлена не слишком хорошо, но на всякий случай встала с верстового столбика, чтобы поприветствовать незнакомца.

– Не шибко-то годный денек для прогулок, – сказал он с сильным шотландским акцентом.

Под широкими полями шляпы я разглядела дружелюбные ореховые глаза в сеточке глубоких морщин.

– Ты откуда будешь, лэсс? Может, подвезти?

Как я уже не раз упоминала, к своему великому сожалению, за время работы на Стэплфордов ложь стала даваться мне все легче и легче.

– Один джентльмен из гостей здешнего поместья потерял дорогую фляжку с гравировкой, когда охотился в этих краях, и послал меня ее поискать.