Смерть парфюмера

Мне стало любопытно, почему мой муж получил записку с этим адресом. Ясно было одно: он отправился не в игорное заведение.

На другой стороне улицы я заметила кафе. Размышляя над тем, что оно может оказаться идеальным местом для наблюдения за борделем, я увидела знакомую фигуру, с противоположного направления идущую к зданию. Я стояла в тени и поэтому могла наблюдать, оставаясь незамеченной. Хотя было довольно темно, этого человека я бы узнала везде. По улице шел Майло.

Он подошел к двери и постучал. Борясь с нахлынувшим негодованием от того, что увидела мужа у подобного заведения, я могла лишь предполагать, что у него была очень веская причина быть здесь. По крайней мере, лучше бы она таковой оказалась.

Через мгновение дверь открылась, и Майло исчез в доме.

Я стояла, гадая, что же мне делать. Хотя мне никогда не доводилось бывать в борделях, мне не очень-то хотелось предоставлять его самому себе в подобном заведении. Хотя я была уверена, что за этим визитом кроются какие-то скрытые мотивы, я устала от его лжи и отговорок. Мне нужно выяснить, что же происходит.

После минутного колебания я поспешила за ним и постучала в дверь.

Я ожидала вопросов от привратника, однако он впустил меня, удостоив лишь внимательного взгляда.

Я вошла и огляделась. Я не знала, чего мне ожидать, но интерьер заведения очень походил на кабаре, которое мы посетили вчера вечером. Было накурено, горел приглушенный свет, вокруг площадки для танцев, где какая-то женщина пела грустную песню, стояли столики и стулья. Почти за всеми столиками сидели мужчины в вечерних костюмах, перед ними стояли бокалы с напитками, а на коленях сидели полураздетые дамы.

Майло стоял у входа в зал, и я направилась прямо к нему. Он ушел из гостиницы, разозлившись на меня, но мне казалось, что мы с ним квиты, если речь идет о негодовании. Ему придется объясниться.

Он оглядывал зал, словно кого-то искал, и у него ушло мгновение, прежде чем он заметил меня. Хотя я точно не могла определить из-за громкой музыки, но я была уверена, что он вполголоса выругался.

– Я боялся, что ты здесь появишься, – вздохнул он. Я с облегчением увидела, что его лицо выражало скорее раздражение, нежели злобу.

– Откуда ты знаешь, что мне известно, где тебя найти? – спросила я.

– Потому что ты вытащила записку из моего кармана, – ответил он.

– Мне нужно с тобой поговорить, – начала я, меняя тему. – Теперь, когда я тебя нашла, мне очень любопытно, в чем же тут дело.

Не успел он ответить, как раздался взрыв хриплого хохота, когда мужчина и женщина, обнявшись, рухнули на пол.

Я посмотрела на Майло, который, казалось, чувствовал себя в этом сомнительном заведении как рыба в воде. Настал один из тех моментов, когда я поняла, как же мало знаю о жизни Майло до нашего знакомства, о жизни, которую он, вполне возможно, вел, находясь не со мной.

– Дорогая, сейчас не время…

Тут к нам подошел какой-то мужчина, ощупывавший меня взглядом:

– Что бы он тебе ни предлагал, плачу вдвое.

Я только через пару секунд поняла, о чем это он. От удивления я приоткрыла рот. Он принял меня за проститутку! Я посмотрела на мужа, ожидая, что тот даст наглецу отпор. Но вместо этого он обнял меня за талию и притянул к себе.

– Боюсь, что она со мной, – твердо и решительно ответил Майло.

От его ответа я чуть не лишилась дара речи и не успела понять, как мне реагировать, прежде чем мужчина повернулся ко мне, не обращая внимания на Майло:

– Мне очень одиноко, и я ищу женщину, что излечит мое разбитое сердце.

Лицо Майло утратило всякую дружелюбность.

– Ищи в другом месте.

Мужчина нахмурился и, похоже, приготовился возразить, но затем передумал и отошел в сторону.

Майло отпустил меня и посмотрел в глаза:

– Эймори, тебе нужно возвращаться в гостиницу.

– Ни за что, – ответила я. – Я хочу знать, что ты здесь делаешь. Что происходит?

– Я потом тебе все объясню. Ты должна мне верить.

Я раздраженно вздохнула:

– Верить? После того как ты все от меня скрываешь и постоянно врешь?

– Извини, дорогая, но ты поймешь, почему, когда я тебе все объясню.

Я скрестила руки на груди:

– Так объясни.

Майло еле заметно вздохнул:

– Сейчас у меня на это нет времени. Если ты сейчас же не уедешь, я возьму и вынесу тебя за дверь.


На меня нахлынуло негодование.

– Ты этого не сделаешь!

– Еще как сделаю.

Наши взгляды встретились – никто не хотел уступать.

– Я посижу вон там, – заявила я, указывая на свободный столик, – пока ты не решишься сказать мне правду. – Я отвернулась от него, но он схватил меня за руку.

– Не говори, что я тебя не предупреждал, – ласково произнес он.

Не успела я сообразить, что он делает, как он подхватил меня и забросил на плечо.

Я начала вырываться, пиная его, но он крепко удерживал меня.

– Майло! – вскрикнула я. – Отпусти меня сейчас же!

Он, не обращая на меня внимания, зашагал к двери. Несмотря на то что никто, похоже, не удивился такому вызывающему поведению, я чувствовала себя страшно униженной.

Я прикинула варианты действий. Если мне нужно опуститься, я, разумеется, найду способ. Но мы привлекли к себе нежелательное внимание: в нашу сторону было обращено несколько улыбающихся физиономий. К счастью для Майло, единственным, что удерживало меня от того, чтобы не врезать ему со всей силы и не завизжать, было желание избежать еще более провокационной сцены, нежели та, которую мы устроили.

– Отпусти меня! – не унималась я. – Поставь меня на пол, Майло. Я серьезно.

Он по-прежнему меня не слушал. От двух мужчин, стоявших у двери, помощи ждать не приходилось. По крайней мере, мне. Один из них открыл Майло дверь, и я услышала, как другой бросил, когда мы вышли:

– Удачи вам, мсье.





Глава 26




Выйдя на улицу, Майло опустил меня на землю, и я повернулась к нему, вне себя от негодования.

– Если ты еще хоть когда-нибудь посмеешь так со мной обращаться, то расследовать станут уже твое убийство, – едко прошипела я.

Выглядел он так, словно пытался скрыть веселье, и мне оставалось лишь усмирить свой гнев.

– Эймори, мне действительно очень надо, чтобы ты вернулась в гостиницу, – произнес он, как мне показалось, успокаивающим тоном. Это еще сильнее меня разозлило.

– Ни за что, – отрезала я. – Я хочу знать, чем ты занимаешься.

Он огляделся, словно прикидывая, как поступить. Наконец он, похоже, понял, что лучше со мной не спорить.

– Хорошо, – со вздохом согласился он. – Но здесь нас заметят. Пойдем в то кафе, и я все объясню.

Мы пересекли улицу и зашли в заведение. В кафе было тепло, пахло кофе и свежевыпеченным хлебом. Посетителей почти не было, так что мы смогли выбрать, куда нам сесть.

В углу стоял пустой столик. Он располагался немного отдельно, но достаточно близко к окну, так что мы хорошо видели дом напротив.

Мы сели, и Майло заказал кофе.

Хотя на столах в стеклянных подставках горели свечи, в кафе царил полумрак. Все внутри было напоено романтической атмосферой, и на меня невольно нахлынула ностальгия. Во время нашего медового месяца было много подобных вечеров, когда мы потягивали кофе в полутемных кафе и держались за руки.

Казалось, будто минула целая вечность, словно я тогда была совсем другим человеком. Наш брак не стал, как я тогда представляла, сплошным блаженством и счастьем. На нашу долю выпало достаточно трудностей. На самом деле я толком не знала, переживаем ли мы их сейчас.

Я посмотрела на сидевшего напротив меня мужа. Ему предстояла масса объяснений, но мне показалось, что начать могу я.

– Прежде чем ты начнешь свою, несомненно, увлекательную историю, Майло, я хочу кое-что сказать, – проговорила я. – По-моему, ты прав. Вряд ли мадам Нанетт убила Элиоса Беланже.

– Я рад это от тебя слышать, но требовалось ли тебе для этого следить за мной до борделя? – непринужденно спросил он. Похоже, гнев, одолевавший его в начале вечера, испарился без следа. Это неудивительно, ведь Майло обладает исключительно уравновешенным характером, однако я ожидала очередного обмена колкостями, а не столь легкого примирения.

– С точки зрения разума все логически сходилось, но в глубине души я, как и ты, понимала, что она этого не совершала.

– Все это прекрасно, дорогая, – заметил он, щелкнув серебряной зажигалкой, – однако уверенности мне придало нечто иное, чем просто предчувствие.

– Ты о чем?

– Я ее спросил, – ответил он, закуривая сигарету.