Смерть парфюмера

– Но он составил рецепт, чтобы вы продолжили работу?

Сесиль покачала головой:

– Рецепт духов не был готов. Отец пытался его писать, но тогда разум практически покинул его. Бессмыслица, которую нельзя было использовать.

Выходит, экземпляр, который он привез в портфеле в Грасс, оказался не тем, который подменили, а тем, что снедаемый болезнью Элиос Беланже считал верным. А где же тогда пропавший экземпляр?

Сесиль ответила на этот вопрос, словно пристально следила за ходом моих мыслей:

– Я завладела ключом от отцовского сейфа и взяла второй экземпляр. Мы не хотели, чтобы Антуан об этом узнал, а мне требовалось время для составления нового рецепта. Когда я закончила, Мишель сделал вид, будто бы обнаружил его. Пришлось продолжать все так, словно отец его разработал, и все ради блага «Парфюма Беланже». Духи станут его наследием. Я об этом позабочусь.

– А как же Андре? Разве он… – Я умолкла, как только поняла, в чем дело.

– Да. – Она с холодком посмотрела мне в глаза. – Андре Дюво был немецким шпионом.

Я совершенно растерялась. Несмотря на все, что я узнала, на то, что все кусочки, казалось, соединились, ничего подобного я не ожидала. Я как будто собрала головоломку, но картина оказалась иной.

– Вы… Вы уверены? – спросила я.

– Да, – ответила она. – Мы всё знали с самого начала. В прошлом году в руки отца попал крайне секретный документ, подробности которого я не вправе разглашать. Отец должен был хранить его, пока не настанет время использовать содержавшуюся в нем информацию. Это могло произойти через месяц, год или позже. Нас предупредили, что некий агент предпримет попытки добыть эту информацию. Когда появился Андре, мы поняли, что агент – это он. Он считал, что очень умно пользуется своим обаянием и приятной внешностью, но мы не поддались на его уловки.

– Но во время войны его сбили, у него есть награды…

– Да. Андре заявил, что его сбили, но это ложь. На самом деле он вступил в контакт с немцами. О, домой он вернулся героем войны, и его превозносили за его подвиги. Он очень искусно скрывал свою истинную личину. Однако недостаточно искусно.

– Выходит, весь прошлый год он пытался завладеть документом?

– Да. Сначала он попробовал завести со мной роман. Я думала, что мы сможем его как-то использовать. Андре считал, что я введу его в наш семейный круг, он утвердится в нашем доме и сможет получить документ. Он зашел настолько далеко, что проявил интерес к парфюмерному делу, дабы заручиться доверием и поддержкой моего отца. Когда это у него не получилось и я в конечном итоге разорвала наши отношения, он решил, что у него осталось последнее средство – убить моего отца, чтобы та информация никогда не была предана огласке.

– Значит, Андре не знал, что вы посвящены в тайны отца?

– Нет, – язвительно ответила Сесиль. – Ему, похоже, и в голову не приходило, что меня может интересовать что-то еще, кроме парфюмерии. По-моему, он намеревался убить моего отца и надеялся, что документ останется лежать в тайнике или затеряется среди других бумаг, пока не станет бесполезным. И тут появились вы с мужем.

Я вспомнила, как Андре говорил мне сегодня вечером о том, что не знал, на кого мы с Майло работаем. Теперь я понимала, что он счел нас шпионами.

– Андре думал, что мы с мужем как-то связаны со всей этой историей.

– Сначала и я так подумала, – заявила Сесиль. – Но вскоре поняла, что вы играете совсем в другую игру. Я просто не знала, в какую именно. Увидев мадам Нанетт входящей к вам в гостиницу, я поняла, что вы связаны, и предположила, что вы ищете нечто другое. По крайней мере, так мне казалось. Ваш муж – совсем другое дело.

– Мой муж? – переспросила я.

– Да, он оказался очень близок к истине. Они с Мишелем часто вместе играли, и брат говорил, что ваш муж задавал нескромные и навязчивые вопросы.

Мне внезапно стало интересно, сколько же на самом деле знал Майло.

– Я надеялась, что если закончу для вас духи и уеду из Парижа, то вы вернетесь в Лондон. Однако, когда Андре сегодня заявился в наш дом, я поняла: что-то не так. Я вручила ему помаду в качестве предупреждения, которого он явно не заметил. Я подумала, что сегодня вечером он может что-то предпринять. Поэтому, когда ваш муж попросил Мишеля о встрече, я решила, что он что-то знает, и отправилась вслед за братом.

Выходит, что в фигуре на противоположной стороне улицы Майло узнал Сесиль. Неудивительно, что он так поразился. Он ожидал увидеть там Андре.

– Когда я заметила, как вы уходите, я решила следовать за вами и находилась на улице, когда Андре силой усадил вас в свою машину.

– Но что это за место? – спросила я. – Зачем Мишель приезжал сюда вчера вечером?

– Эта квартира принадлежит женщине, которая в свое время ухаживала за моим отцом. Отец начал подумывать о том, чтобы посвятить ее во все свои тайны, поэтому нам пришлось отказаться от ее услуг. Однако потом он ее разыскал и даже приехал к ней. Однажды поздно вечером он забрел сюда и отказался уходить. На следующее утро я послала за ним машину.

Так вот, значит, что видела официантка Люсиль. Предполагаемая любовница и пропавшая медсестра – одно и то же лицо.

– Я стала беспокоиться, что он, возможно, доверил ей то, что ей знать не положено, – продолжила Сесиль. – Недавно умер кто-то из ее родственников, и она на время вернулась домой. Представилась прекрасная возможность обыскать квартиру. К счастью, Мишель ничего не нашел. Похоже, медсестра не очень-то сентиментальна, – добавила она, оглядев непритязательную обстановку в комнате.

– Майло велел мне вернуться в гостиницу и позвонить мадам Нанетт, чтобы та не спускала с ребенка глаз.

Она кивнула:

– Я тоже опасалась, что у Андре могут сдать нервы, и он решится использовать Серафину как средство шантажа. Однако вместо этого он сделал ставку на то, что нужные ему документы у вас.

– Поверить не могу, что он потратил целый год на то, чтобы добыть бумаги.

– В Европе очень неспокойно, мадам Эймс, – заметила Сесиль. – Мир – всего лишь иллюзия.

– Он даже научил вашего отца летать, – сказала я, поражаясь тому, как Андре удалось втереться к ним в доверие.

– Да. По-моему, он думал, что это может ему пригодиться, чтобы избавиться от отца, когда тот не станет ему нужен. Есть масса способов подстроить авиакатастрофу. Я уверена: Андре решил, что в тот вечер свою роль сыграл его яд, однако причиной стало состояние моего отца.

Я знала, что Элиос Беланже был волевым человеком. Несомненно, ему не могли помешать действовать так, как он желал.


– Элиос ведь и дальше хотел летать, – заметила я.

– Да. Мы пытались ему запрещать, но он был человеком очень решительным. К тому же наступали моменты полного просветления. Уезжая, он чувствовал себя прекрасно, почти как в прежние времена. Я надеялась, что полет пройдет без происшествий, но, когда он попал в аварию, я решила: час пробил.

Час пробил. И она убила своего отца.

– Отец с самого начала боялся, что это произойдет: он станет открывать то, что никто не должен знать. Он сказал год назад, когда осознал, что же с ним творится: «Полагаюсь на тебя. Ты сделаешь то, что нужно, когда пробьет час». Я согласилась и сдержала свое слово.

Я промолчала. Слова не шли на ум.

– Возможно, вы считаете меня жестокой. Только бессердечная женщина смогла бы убить отца. – Сесиль пожала плечами. – Возможно, вы и правы. Возможно, я в какой-то мере бессердечна. Но это нужно было сделать. Жестоко было бы оставить его страдать, позволить ему и дальше жить с помутненным рассудком, разрешить ему рисковать собой и жизнями других. Так он жить не хотел. Позволить ему и дальше нести это непосильное бремя – вот в чем настоящее зло.

Внезапно возле двери раздались звуки, и я в изумлении обернулась, надеясь, что это не сообщник Андре, пришедший завершить то, что не удалось ему. Не то чтобы мне нужно было переживать: Сесиль, казалось, весьма способна разобраться с любыми проблемами, которые могут возникнуть. Когда мы только познакомились, я заметила в ее глазах стальной блеск, но я и представить себе не могла, насколько стальным окажется ее характер.

Однако в дверях показался Мишель, а за его спиной появился Майло.

Муж сразу же бросился ко мне:

– Все нормально, дорогая?

– Да, – ответила я, слабо улыбнувшись. – Благодаря Сесиль.

Мишель подошел к телу Андре и внимательно его осмотрел.

– Ты не спешила, – произнес он, поворачиваясь к сестре. – Будь моя воля, мы бы давным-давно с ним покончили.

– Я думала как-нибудь его использовать, но он стал совершенно неуправляемым. Нужно все зачистить.

– Конечно, – кивнул Мишель.

Я повернулась к Майло, стараясь не замечать пугающе обыденного тона их разговора:

– Как ты выяснил, где я?

– Когда я узнал, что до борделя за Мишелем следила Сесиль, а не Андре, я понял, что Андре может решиться на отчаянный шаг, возможно, даже похитит ребенка. Я поговорил с Мишелем, и мы бросились к тебе в гостиницу, но портье сказал, что ты вышла с каким-то мужчиной, и тут я понял, что случилось. Я бы и не подумал сюда ехать, но Эмиль мне все объяснил.

– Значит, у него получилось, – проговорила я.

– Да. Когда я вернулся в гостиницу, он протянул мне вот это. – Майло достал из кармана рубашки сигарету. Я увидела место, где я нацарапала слово «квартира», прежде чем уронить сигарету на диванную подушку. Я надеялась, что Эмиль, часто видевший, как Майло курит, подаст ему сигарету, когда тот вернется. План, конечно, нелепый – вверить чью-то судьбу лапкам обезьянки, однако он, похоже, сработал.

– Я очень волновалась, Майло…

– Успокойся, успокойся, дорогая, – сказал муж, обнимая меня. – У нас еще будет время об этом поговорить. Теперь, я думаю, нам нужно покинуть Мишеля и Сесиль, чтобы они тут все привели в порядок.

Я оглянулась на лежащее на полу тело. Я до сих пор не верила, что Сесиль это сделала, и так хладнокровно. Я вздрогнула.

– Вновь мы увидимся не скоро, – произнесла она. – Я уеду еще до рассвета. Однако духи вам отправят сразу же, как они будут готовы. Антуан об этом позаботится.

– А Антуан знает?.. – начала я.

– Нет, – ответила Сесиль. – Антуан слаб. И всегда был таким. Отец это знал. Он сделает с «Парфюм Беланже» все, что только сможет, однако… Однако другие дела лучше предоставить нам с Мишелем.

Мишель повернулся к нам:

– Было очень приятно с вами познакомиться, мадам Эймс. Единственное, о чем жалею, – что не удалось вырвать вас из объятий мужа. – Он пожал плечами. – Увы, всем завладеть нельзя.

– Прощайте, мсье Беланже, – сказала я.

Мишель подмигнул мне, Майло взял меня под руку, и мы шагнули к двери.

Не успела я взяться за дверную ручку, как голос Сесиль заставил меня остановиться:

– Мадам Эймс.

Я обернулась.

– Ваши духи. Я решила назвать их «Осознание».

Осознание.

– Прекрасное название, – оценила я.

Сесиль улыбнулась: