Сожалею о тебе

— Что означает твоя гримаса? — интересуется парень, закрывая за собой дверь.

— Какая гримаса?

— Вот эта самая, — он указывает круговым движением на мое лицо.

— Ничего, — с нервным смешком отвечаю я. — Просто сильно забегаю вперед.

Миллер берет меня за руку и притягивает к себе ближе. Мы встречаемся на середине сиденья. Именно это мне так нравится в старых пикапах: длинное кресло не имеет перегородок между водителем и пассажиром. Теперь мы сидим даже ближе, чем на диванчике для влюбленных. Лица друг напротив друга, тела практически соприкасаются. Его рука покоится на внешней стороне моего бедра. А мне вдруг становится интересно — вкус какого леденца я сейчас почувствую?

— Что значит, ты забегаешь вперед? Уже жалеешь о поцелуе?

— Нет, — я искренне смеюсь, потому что это уж точно последняя вещь, из-за которой я могу раскаяться. — Просто размышляла, как отвратительно будет звучать наше совместное прозвище.

— А, ну пожалуй, — на его лице написано облегчение. — Это и в самом деле ужасно.

— Какое у тебя второе имя?

— Джеремайя. А у тебя?

— Самое обычное. Николь.

— Да уж, проще некуда.

— На себя посмотри, умник, — улыбаюсь я.

— Джереколь? — после минутного размышления выдает парень.

— Отстой! — Я начинаю перебирать варианты, как тут меня осеняет, до чего странным выглядит происходящее. Я лишь на секунду чмокнула Миллера, а он и вообще только что расстался с девушкой, а мы уже начали выбирать псевдонимы для нашей пары. Я хотела бы погрузиться в эти отношения, но правда в том, что он наверняка еще и сам не успел разобраться, куда приведет сегодняшнее свидание. И хочет ли он вообще со мной встречаться.

— О, снова эта гримаса, — комментирует Адамс.

Я вздыхаю и отвожу взор. Затем смотрю вниз и беру его ладонь в свою.

— Прости. Я только… — На секунду я замолкаю, затем с усилием поднимаю взгляд обратно на него. — Ты уверен насчет нас? В смысле, ты же только на днях расстался с Шелби. Я не хочу ничего начинать, если через неделю ты захочешь вернуться к прежней жизни.

После моих слов в пикапе воцаряется тишина. Она затягивается так надолго, что становится не по себе. Мы до сих пор держимся за руки, а Миллер продолжает поглаживать меня по ноге. Затем он тяжело вздыхает. Тяжелее, чем бы хотелось. Наверняка это дурной знак.

— Помнишь, ты велела мне разобраться в желаниях?

Я киваю.

— Именно тогда я и порвал с Шелби. А не вчера и не сегодня. Это произошло несколько недель назад. А если совсем честно, то я знал, чего хочу давным-давно. Просто не желал ранить подругу.

Он больше ничего не сказал. Но за Миллера говорит его взгляд. В нем читается такая беспредельная искренность, что замирает сердце. Его ладонь скользит с бедра мне на локоть, затем медленно поднимается по шее и замирает на щеке.

Я прерывисто втягиваю воздух. Глаза парня обводят мое лицо и останавливаются на губах.

— Никомайя звучит вроде ничего, — шепчу я.

Романтический момент прерывается смехом. Затем Миллер кладет пальцы мне на затылок и привлекает ближе, по-прежнему ухмыляясь. Начинается все как нежный поцелуй, который я подарила ему в кофейне, но затем его язык проскальзывает через мои приоткрытые губы и касается моего нёба. Нежность исчезает.

Все только что стало очень серьезным.

Я отвечаю на ласки с почти постыдной жаждой, притягивая парня к себе как можно сильнее, желая, чтобы он выпил последние капли моего горя, до сих пор таящиеся внутри. Я запускаю пальцы в волосы Миллера, а его рука скользит по моей спине.

Никогда раньше я не ощущала ничего настолько же правильного и идеального. Меня накрывает ужас, что когда-нибудь придется прерваться.

Положив руку мне на талию, Адамс тянет меня на себя, и я сажусь ему на колени, обхватив его ноги своими. Новое положение заставляет парня издать стон, я же теперь могу целоваться еще более страстно. Не могу насытиться. На вкус он скорее как кофе, чем как один из его чупа-чупсов, но я не возражаю: с недавних пор мне стал нравиться кофейный аромат.

Пальцы Миллера задевают полоску кожу на спине над джинсами, и меня поражает, что такое незначительное прикосновение может вызвать подобную реакцию. Напуганная силой эмоций, я отстраняюсь от его губ. Это чувство для меня в новинку, и я просто ошеломлена.

Миллер не дает мне отодвинуться, зарываясь лицом в мою ключицу. Я по-прежнему его обнимаю, прислоняясь щекой к волосам парня и чувствуя тяжелое, жаркое дыхание на своей коже.

Затем Адамс вздыхает и крепко обнимает меня за плечи.

— Это больше похоже на то, каким я представлял себе наш первый поцелуй.

— Что, правда? — улыбаясь, спрашиваю я. — Значит, этот тебе понравился больше?

Он отчаянно трясет головой и немного отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Нет, нежный тоже вышел замечательным.


Я снова улыбаюсь и легко дотрагиваюсь губами до его рта, даря еще один ласковый поцелуй.

Он прерывисто вздыхает и отвечает на поцелуй. Без языка, только легкое прикосновение. Затем Миллер бросает взгляд на радио за моим плечом и откидывается на спинку сиденья.

— По-моему, ты уже нарушила комендантский час, — он произносит это с легким ужасом, словно жалея, что нам придется расстаться.

— Да? А сколько сейчас времени?

— На пятнадцать минут позднее положенного.

— Вот блин!

Миллер ссаживает меня с коленей и выходит из пикапа. Кода я открываю дверцу со своей стороны и спускаюсь, он берет меня за руку и провожает до машины. Перед тем как я залезаю в салон, мы еще раз целуемся.

Даже не верится, что мои чувства так изменились всего за один день. Сегодня я приехала сюда, прекрасно обходясь без Миллера. Теперь же каждая минута порознь кажется настоящей пыткой.

— Спокойной ночи, Клара!

— Спокойной ночи!

Он пристально смотрит на меня, не торопясь уходить. Затем издает нетерпеливый стон.

— Завтрашний день наступит еще так не скоро.

Обожаю, когда он высказывает именно то, что творится у меня на душе, причем подбирая идеальные слова. Миллер захлопывает дверцу и делает несколько шагов назад, не отрывая от меня взгляда. Он так и стоит на парковке, пока я не теряю его из вида, направляясь домой… безбожно опаздывая.

Чувствую, будет весело.





Глава пятнадцатая




Морган



Я сижу на заднем дворе, размышляя. И даже не уверена, о чем. Мысли, словно шарик для пинг-понга, перескакивают с воспоминаний о Крисе на необходимость составить резюме и начать работать, затем перепрыгивают на недавнее желание вернуться к учебе и замирают на Кларе, нарушившей установленное время возвращения. Сейчас почти половина десятого, и я отправляю ей сообщение. Еще одно.



Ты задерживаешься. Пожалуйста, возвращайся.



Последние дни дочь часто проводит время вне дома, и я не представляю где и с кем, потому что мы практически перестали разговаривать. Когда же она приходит, то запирается в спальне. Приложение показывает, что она находится либо у Лекси, либо в «Старбаксе», но кто может сидеть столько времени в кофейне?

Раздается тихий стук, и я вздрагиваю, из-за кучи мыслей абсолютно забыв про Джонаса, который последние минут двадцать чинит кухонную дверь. Я поднимаюсь на ноги и заправляю волосы за уши, прежде чем он выходит во двор.

— У вас есть плоскогубцы?

— Почти уверена, что у Криса они были, но на ящике с инструментами висит замок. Подожди, я поищу.

Я иду в дом и устремляюсь к кладовке. Там я держу свои инструменты на случай, если что-то понадобится, а мужа не окажется поблизости. Быстро отыскиваю щипцы с розовыми ручками. Крис как-то подарил их мне на Рождество.

Такие же он вручил тогда и Дженни. Это воспоминание обжигает меня.

Иногда я думаю, что мне уже стало лучше, но даже простые мелочи постоянно сигнализируют, насколько все плохо. Я вручаю коробку с инвентарем Джонасу. Он перебирает содержимое, так и не обнаружив того, что нужно.

— Петли очень старые, — поясняет он. — Не получается убрать последнюю, так как она слишком сильно повреждена. У меня есть необходимые приспособления, но уже довольно поздно, так что я загляну завтра, если ты не против.

Его фраза подразумевает ответ, поэтому я киваю.

— Да, конечно.

Я написала ему вчера с просьбой помочь снять дверь с петель. Он сообщил, что заедет сегодня, но поздно, потому что нужно встретить сестру из аэропорта. Джонас не захотел узнать, зачем мне это понадобилось, вопросов не возникло, даже когда он приехал и увидел огромную дыру в створке. Он просто принялся за работу.

Поэтому я жду, когда жених сестры поинтересуется, что же произошло, пока я провожаю его к выходу. Но он молчит. Мне не нравится повисшая тишина, поэтому я задаю вопрос, который меня даже не волнует.

— Надолго твоя сестра приехала?