Сущность

Джулиан поднял руку и пригладил макушку. Волосы стояли дыбом там, где над ним пронеслась эта тварь. Пальцами прижал их обратно к голове.

– Это из-за ветра, – солгал он.

– На улице совсем не ветрено… – начала было возражать Клэр, но, перехватив взгляд, который муж устремил на нее поверх головы Джеймса, осеклась. – О-о, – сказала она.

Они обсудили случившееся позднее, хотя в своем описании Джулиан преуменьшил масштаб того, чему стал свидетелем, и ни словом не обмолвился о собственной реакции на то, что с ним произошло. Дети в это время находились в другой комнате, и, прежде чем Клэр начала копать глубже, Джулиан быстро рассказал ей то, что узнал в библиотеке. Она явно воодушевилась, услышав, что на их улице особенно часто происходили убийства и насильственные преступления, хотя сам Джулиан понятия не имел, каким образом она может использовать эту информацию в разрешении вставшей перед ними проблемы. Но, как бы то ни было, было похоже, что теперь надежда пересиливает в ней страх.

Он чуть было не рассказал ей о лице, возникшем на экране его компьютера, но в последний момент решил умолчать. Сегодня и так уже случилось достаточно пугающих событий, чтобы упоминать еще и об этом.

Вечером они занялись любовью, и на сей раз сделали это нормально, нежно и без стыда, так, как у них бывало всегда до того, как они переехали сюда. В этот раз ни один из них не испытывал ни странных, диких желаний, ни необъяснимых навязчивых порывов, ни какого-либо нажима извне. Впечатление было такое, будто некоторых из недавних соитий вообще никогда не было, и они заснули в обнимку, чувствуя себя счастливыми.





* * *


Вскоре после полуночи Джулиана разбудил звук чьего-то смеха. Звук был тихим, похожим на шепот, и при других обстоятельствах он мог принять его за шелест ветра. Но Джулиан ясно понял, что это именно смех, и сел на кровати, вслушиваясь в эти призрачные звуки, сначала журчавшие в их спальне, затем вышедшие за дверь и продолжившие удаляться по коридору в сторону кухни.

Сейчас ему больше всего хотелось накрыться одеялом с головой, как в детстве, и дождаться утра. Но Меган и Джеймс были наверху одни, и он моментально сбросил с себя верхнюю простыню и одеяло, встал и торопливо пошел на звук.

Теперь смех звучал в кухне, и Джулиан поспешил туда, по дороге включая везде свет. В кухне он не увидел ничего, но дверь в подвал была открыта, и смех звучал уже где-то там, внизу. Теперь он казался громче и уже не походил ни на шепот, ни на шелест, и, хотя прежде Джулиан не смог бы сказать, смеется ли это мужчина или женщина, сейчас смех определенно казался ему мужским.

Джулиан огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь оружия. Оно явно не помогло бы в схватке с чем-то незримым, но если он будет держать его в руке, это наверняка придаст ему больше смелости, и Джулиан открыл средний выдвижной ящик кухонного стола и остановил свой выбор на самом надежном средстве – ноже для разделки мяса.

Он уже собрался подойти к двери, когда краем глаза через окно над раковиной уловил какое-то движение во дворе. Джулиан включил огни, осветившие патио, как раз вовремя, чтобы увидеть, как закрывается узкая маленькая гаражная дверь. Несколько секунд постоял в кухне, не зная, что делать. Самым разумным было бы вызвать полицию. Но он отнюдь не был уверен, что речь тут идет о чем-то таком, что можно было бы решить с помощью вмешательства копов, не был уверен, что то, что вошло в гараж, что бы это ни было, вообще являлось… человеком. И, разумеется, если речь идет не о человеке, лучше всего было бы вообще остаться здесь, в доме.

Но в руке был зажат нож, в крови играл адреналин, и Джулиан, отперев заднюю дверь, вышел во двор. Он был бос и одет в пижаму, но это его не остановило. Сухая трава холодила босые ступни, пока Джулиан крадучись шел к гаражу. Продвигаясь к своей цели, постоянно оглядывался, чтобы убедиться, что рядом никого и ничего нет, и посматривал вверх, проверяя, не включил ли кто-то свет.

Он открыл дверь гаража, затем быстро попятился, вытянув вперед руку с ножом, но на него ничто не набросилось. Подождав несколько секунд, вошел внутрь, включил свет и посмотрел по сторонам.

Казалось, все было в порядке. Предметы находились на своих местах. Поскольку фургон был припаркован на подъездной дороге, а газонокосилка и прочий садовый инвентарь хранились в сарае, сам гараж был сравнительно пуст. Теперь, когда свет был включен, было нетрудно увидеть все, что происходило вокруг, и Джулиан подумал, что, возможно, его заманили сюда нарочно. И еще крепче сжал рукоятку ножа.

Нет. Тот, кто – то, что – проникло в гараж, не знало, что он смотрел в окно. Он увидел, как кто-то – или что-то — тайком вошло сюда и закрыло за собой дверь. Это точно не было частью какого-то изощренного действа, устроенного лишь для того, чтобы привести его сюда.

Хотя смех и заманил его на кухню…

Нет. Что-то сейчас находится здесь, в гараже. Джулиан просто не может сообразить, куда оно подевалось.

Его взгляд упал на лесенку, идущую вверх по стене.

Идущую на чердак.

Сердце Джулиана забилось быстро и гулко. Он понимал – не следует подниматься на чердак. Это было глупо. А может быть, и опасно. Ему даже не хотелось этого делать. И все же почти против воли он подошел к стене, к которой была прикреплена лесенка. И посмотрел вверх.

Люк в полу был открыт.

Почему же он не заметил этого раньше?

На чердаке было темно. В квадрате открытого люка Джулиан не мог разглядеть ничего, только кромешную тьму. Он не смог бы подняться по этой лесенке, продолжая сжимать в руке нож таким образом, чтобы его можно было пустить в ход, и Джулиан решил было вернуться в дом с тем, чтобы возвратиться сюда утром, когда все будет видно и он сможет чувствовать себя в большей безопасности. Но тут почувствовал, как на лоб ему капнула капля какой-то теплой жидкости, дотронулся до нее пальцем и увидел, что это кровь.

Кто-то или что-то истекало там, на чердаке, кровью.

А вдруг это Джеймс?

До этого момента такая мысль даже не приходила ему в голову, но тут Джулиан вдруг с упавшим сердцем осознал, что не сходил и не посмотрел, как там дети, после того, как его разбудил этот шелестящий смех. Это мог быть Джеймс. Именно там, на чердаке, он играл со своим другом, там располагалась их «штаб-квартира». Возможно, это он тайком пробрался в гараж и закрыл за собою дверь.

Джулиан провел ладонью по лбу, вытирая кровь. Он сразу же отбросил мысль о том, чтобы разбудить Клэр и позвонить 911, и быстро перебросил нож в левую руку, придерживая его большим и указательным пальцами, чтобы можно было использовать остальные пальцы, карабкаясь наверх. Быстро влез по лесенке, и только когда голова и плечи оказались над полом чердака, в самой уязвимой позиции, сообразил, что это никак не мог быть Джеймс. Задняя дверь была на замке. А если бы перед ним из нее вышел сын, она была бы отперта.

Джулиан приготовился к тому, что из темноты на него кто-то нападет, и даже скривился в ожидании удара, но затем поспешно вылез и начал лихорадочно искать выключатель. Раньше он бывал здесь только в дневное время и даже не знал, есть ли вообще на чердаке светильник.

Удара так ниоткуда и не последовало. Джулиан принялся ощупывать стену правой ладонью, продолжая сжимать в левой руке нож. К его удивлению, пальцы все-таки обнаружили выключатель, и он включил свет. Затененная абажуром лампочка в центре потолка вспыхнула, осветив чердак, и ее свет, по всей вероятности, мягкий и тусклый, после темноты показался ему ярким, как солнце.

Джулиан продолжал стоять на месте, потирая глаза, и, как только они приспособились к свету, наконец увидел, откуда текла кровь.

На полу лежало мертвое тело.

Это был Джон Линч, человек с ножом, который проник на их двор и которого он видел из окна столовой. Джулиан сразу узнал его желтую бейсболку.

– О господи, – прошептал он.

Линч закололся своим собственным ножом. И ударил себя не один раз, а много. Ударил в лицо. Колотая рана на левой щеке расширила его рот до размеров клоунской улыбки; еще одна, на лбу, обнажила белые кости черепа. Нос был сплошь изрезан, а рана под правым глазом уходила вбок, так что нож отхватил часть кожи головы вместе с волосами и кусок уха. Линч прикончил себя, вонзив нож в горло, откуда тот сейчас и торчал, причем в ране вокруг клинка был виден распоротый хрящ, и кровь покрывала не только горло и плечи, но также и руки, и грудь, и даже пол. Ее узкий ручеек сбежал по неровным половицам к открытому люку в полу, откуда теплая капля и упала на лоб Джулиана.


Была забрызгана даже картонная стоячая фигура главного героя кинофильма «Дневник слабака», находящаяся не менее чем в пяти футах от тела. А мерзкий запах крови был так силен, что Джулиан удивился тому, что не почувствовал его сразу же, едва только поднялся на чердак.

Он втянул в себя воздух, стараясь удержаться от рвоты.

Почему же не было слышно криков? Как получилось, что издаваемые Линчем вопли боли не разбудили весь район?

Джулиану и самому хотелось вопить во все горло, и пока его мозг перерабатывал информацию, которую поставляли глаза, уже торопливо спускался с чердака по лесенке, прикрепленной к стене. Когда он спустился наполовину, свет наверху вдруг погас, и до Джулиана дошло, что где-то по дороге он уронил нож.

В эту секунду все светильники в самом гараже погасли тоже.

Приказывая себе не паниковать, Джулиан добрался до пола. Спотыкаясь в темноте о собственные ступни, на ощупь выбрался из гаража, добежал до дома и вызвал полицию.





Глава 25




– Мы съезжаем, – категорически заявила Клэр.

– Но мы не можем…

– Не можем что? Продать дом? Еще как можем. Я не желаю и дальше слушать твой псевдорационалистический вздор. Я больше не проведу в этом доме ни одной ночи. Мы забираем детей и все вместе перебираемся к моим родителям.

Полицейские только что уехали после длившегося несколько часов допроса и изучения гаража, и все четверо: Джулиан, Клэр и дети – собрались в гостиной, сидя на большом диване и на узком диванчике для двоих, хотя Клэр было не по себе даже от простого пребывания в этих стенах. Она полностью отвергала все связанное с этим домом и хотела избавиться от него, даже если придется продать его себе в убыток, даже если им придется поселиться в квартире. Она ни за что не согласится жить там, где кто-то покончил с собой. Да еще таким жутким способом. Ни она, ни дети не видели мертвого тела Линча – Клэр не позволила Меган и Джеймсу даже посмотреть в окно, когда наглухо закрытую каталку с мертвецом вывозили с их двора, – но они все знали, что произошло, и одна мысль об этом вызывала у нее тошноту.

От осознания, что Линч оказался уже вторым человеком, умершим здесь за последние несколько лет, ей становилось еще больше не по себе.

Разумеется, если только ты не въехал в новое здание, в каждом доме (особенно старом) кто-то однажды умер. Это в наше время многие умирают в больницах, но только не во времена ее бабушек и дедушек.

Мало того, что в их доме есть привидение, он сам, как смертельный магнит, притягивал к себе людей, которые либо были близки к смерти, либо хотели покончить с собой, и Клэр ни за какие коврижки не позволит своим детям остаться здесь, подвергаясь такому пагубному влиянию. Помимо даже уже известных страхов, не надо обладать слишком уж богатым воображением, чтобы представить себе, что это влияние не ограничится стремлением совершать насилие только по отношению к себе, а может породить в обитателях дома стремление к насильственным действиям в отношении других. Пусть сейчас кажется нелепой даже сама мысль о том, что Джулиан когда-нибудь сможет зарезать своих детей во сне или что Меган или Джеймс будут способны вышибить своим родителям мозги бейсбольной битой, но Клэр не желала рисковать.

– Я понимаю, как ты себя чувствуешь здесь, – сказал Джулиан. – И думаю, детям не следует оставаться тоже. Полагаю, вам нужно собрать свои вещи, и я отвезу вас в дом твоих родителей. Но…

– Никаких «но»! – закричала на него Клэр.

– Но я думаю, мне следует остаться, – закончил свою реплику Джулиан.

– За каким чертом? Ты ведешь себя как законченный засранец! Нам надо убраться отсюда! Нам всем, мать твою, надо убраться из этого гребаного дома! Сейчас же!

Она осознавала, что ругается непотребными словами в присутствии детей, чего никогда не делала прежде, чего и она, и Джулиан всегда старались избегать. Осознавала также и то, что Меган и Джеймс ошеломленно уставились на нее как раз из-за этой внезапной перемены в ее лексиконе. Но главным сейчас было свалить подальше из этого дома как можно быстрее, а для того, чтобы добиться этого, по ее мнению, все средства были хороши.

– Думаю, я мог бы… – начал было Джулиан.

– Ты не сможешь сделать ни черта! Наша жизнь здесь закончена. С нас хватит. В нашем гараже только что зарезался человек. По нашему коридору разгуливают привидения. Есть только один выход – убраться отсюда.

Клэр нерешительно посмотрела на Меган и Джеймса. Ни один из них явно не удивился разговору о привидении, но они выглядели встревоженными и испуганными, и она подумала, что, вполне возможно, дети успели повидать в этом доме куда больше, чем рассказывали ей. Клэр решила спросить их об этом прямо.

– Скажите, кто-нибудь из вас… видел здесь что-нибудь этакое прежде? – осторожно спросила она.

– Я хочу уехать отсюда, – быстро ответил Джеймс.

– Я тоже, – решительно сказала Меган.

– Да. – Клэр кивнула. И встала. – Пошли, – сказала она Джулиану. – Мы уезжаем.

Она совсем не была уверена, как долго сможет жить со своими родителями, прежде чем они своим желанием командовать вынудят ее переехать куда-нибудь еще, но даже если одну-две недели придется терпеть придирки матери и жалобы отца, пока они не найдут себе какое-нибудь другое жилье, дело того стоит.

Клэр ни за что не станет жить в месте, где человек совершил самоубийство.

– Я вас подвезу, – сказал Джулиан. – А потом мне надо будет вернуться и кое-что закончить…

– Ты будешь смывать там кровь? – в ужасе спросила Меган.

– Нет, – заверил ее он. – Это сделает полиция. Мне просто надо кое с чем разобраться и убедиться, что все в порядке.

– А потом ты тоже переедешь к бабушке и дедушке? – Голос Джеймса звучал настойчиво и тревожно, но был полон надежды.

– Посмотрим, – ответил Джулиан, но по выражению его лица Клэр поняла – у него нет ни малейшего намерения это делать.

– Оставайся, если хочешь, – сказала она, и губы ее сжались в прямую, суровую линию. – А мы съезжаем.