Своенравный подарок

– Ты лучший в мире муж! – восторженно сообщила Антония и чмокнула его в уже слегка колючую щеку.

От неожиданного комплимента де Ранкур почувствовал еще большее замешательство и лишь молча обнял счастливую супругу, зарывшись носом в пахнувшие ванилью волосы. Все-таки ребенок еще, непосредственный и милый, обожающий игрушки и подарки. Неожиданно Тони хихикнула и подняла голову, с широкой улыбкой посмотрев на Ива.

– У всех мужья как мужья, дарят цветы и драгоценности, а мой мне – меч! – Она весело рассмеялась.

Де Ранкур моргнул, пытаясь понять: это его сейчас упрекнули или, наоборот, похвалили? Вроде в эмоциях Тони раздражения не ощущалось…

– Я не особо разбираюсь в драгоценностях и цветах, – проворчал он, аккуратно поставив жену на пол.

– Хорошо, учту, когда мне в следующий раз захочется получить от тебя знак внимания, – невозмутимо кивнула она и вернулась к сборам.

«Ррыхровы потроха, а разве я до сих пор недостаточно проявлял внимания?!» – озадачился Ив, покосившись на мурлыкавшую себе под нос Антонию, занятую сумкой. Перевязь лежала рядом. Чуть покачав головой, де Ранкур неслышно вздохнул. Женщины, как же порой сложно их понять. А потом он последовал примеру Тони и тоже занялся сборами, да и надо было пройтись по дому, понять, что отправить вместе с вещами Антонии караваном, а что можно оставить здесь. В принципе, они с королем Лоренсо обсудили вопрос, и его величество пообещал продать небольшой особняк наилучшим образом, а деньги отправить потом Иву, как и позаботиться о слугах и найти им достойные места.

Осмотр много времени не занял – не так уж часто де Ранкур здесь бывал, чтобы обрасти имуществом. Несколько интересных и ценных книг из библиотеки, бумаги из кабинета, любимые парные кинжалы, не раз помогавшие на границе; пожалуй, и всё. Кинжалы возьмет с собой сразу, бумаги и книги отправит вместе с вещами Антонии.

Вернувшись в спальню чуть погодя, отдав последние распоряжения дворецкому, Ив узрел собранную сумку супруги, аккуратно висевшую на стуле одежду на завтра и перевязь. Сама Антония устроилась на кровати, подперев голову ладонью, и увлеченно что-то читала, кусая губы и накручивая на палец смоляной локон. Волосы, кстати, лежали распущенными на плечах и спине, что весьма радовало взор. Ив занялся своей сумкой, время от времени поглядывая на Антонию, и то и дело ловил себя на том, что тишина, нарушаемая только тихим треском дров в камине, не давит на уши, оставаясь уютной и умиротворенной. Когда же Ив закончил сборы и снова повернулся к Антонии, то ему открылась умилительная картина: жена, уснув за книгой, сладко спала, приоткрыв рот. Она выглядела так трогательно и невинно… Если не вспоминать вчерашний вечер и ночь, когда Тони вполне уверенно соблазняла супруга.

Ив осторожно приблизился, вытащил из-под щеки девушки книгу и положил на тумбочку – она лишь пошевелилась, неслышно вздохнув, но не проснулась. Видимо, слишком устала за день. «Вот и хорошо, завтра рано вставать», – мелькнула у герцога мысль, пока он осторожно расстегивал пуговички на платье Антонии. Что удивительно, в процессе раздевания супруги Ив не почувствовал возбуждения, лишь странную нежность. Тихо сопевшая Тони была похожа на маленькую кошечку, которую хотелось почесать за ушком и прижать к себе, поглаживая пушистую шерстку. Избавив ее от одежды и тоже раздевшись, Ив вытянулся рядом с супругой, придвинув ее ближе, и осторожно обнял. Девушка что-то сонно пробормотала, вздохнула и свернулась калачиком у него под боком, снова затихнув. Ив засыпал с довольной улыбкой на губах и уверенностью, что все действительно будет хорошо, пусть даже они и столкнутся с кое-какими сложностями по прибытии.



Де Ранкуры выехали после довольно раннего завтрака – по мнению Тони, конечно. В девять утра она обычно еще сладко спала и видела десятый сон. А сейчас ехала по улицам утренней Реннары, ежась, зевая и рассеянно посматривая по сторонам. По тротуарам спешили по своим делам простые горожане, владельцы лавок и магазинов открывали витрины, из булочных и ресторанов доносились вкусные запахи готовящейся еды. По улицам проезжали экипажи торопившихся на места службы мужчин с серьезными лицами, судя по расшитым камзолам и тонким кружевам – аристократов. Цветочные лавки радовали яркими букетами и нежным ароматом, лоточники громко зазывали, расхваливая свой нехитрый товар, и Антония, никогда не видевшая раньше такую Реннару, вскоре позабыла о том, что хочет спать и недовольна ранней побудкой. Город просыпался, встряхивался, наполнялся шумом и суетой, и Тони вдруг поняла, что будет скучать. По прямым улицам с коваными фонарями, по скверам, садикам и паркам, где любила гулять с подругами и родителями. Хотя прожила она здесь всего несколько последних лет, девушка успела привязаться к городу и покидала его с легкой грустью.

В ворота – не те, через которые Антония не так давно пыталась убежать из Реннары, – вливался широкий поток телег и путников с окрестных ферм и деревень: все спешили на рынки, кто-то – на место работы, а кто-то просто приехал поглазеть на столицу. Через некоторое время Ив и Тони уже ехали по хорошо утоптанной широкой дороге, уводившей все дальше от Реннары, и девушке то и дело хотелось повернуться и бросить прощальный взгляд на шпили и черепичные крыши, видневшиеся за стеной. Но она не поддавалась, не желая расстраиваться. Впереди ждут новая страна и новая жизнь, и стоит уже настраиваться на случившиеся перемены окончательно.

– А почему ты уехал из Айвены? – спросила Тони, с любопытством покосившись на мужа.

Они неторопливо следовали по дороге, иногда обгоняя или пропуская других путешественников; вокруг шумел лес, чирикали птицы. Ив, услышав вопрос жены, пожал плечами.

– Да ничего особенного. Просто потому, что надоело во дворце сидеть и захотелось приключений, как любому мужчине, – хмыкнул он. – Дядя не отпускал, поскольку в отсутствие прямых законных наследников я оставался единственным, – спокойно добавил Ив. – Я и сбежал в Ровению, устроился там на границу. – Герцог помолчал. – Не жалею, в общем-то.

– Король Ариго – он какой? – осторожно спросила Антония снова. – Строгий?..

Де Ранкур издал смешок и покосился на жену:

– Строгий, порядок любит, но обо мне заботился хорошо, даже временами проявлял доброту.

Тони чуть нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Ив подметил, что она так делала в минуты задумчивости, однако от этого жеста у него проснулись не совсем приличные воспоминания о том, какими сладкими и мягкими могут быть эти губки. Приструнив не вовремя проснувшиеся инстинкты, он с некоторым трудом перевел взгляд выше, к ее глазам и сосредоточенно нахмуренным бровям.

– Ив… А если он не обрадуется моему появлению? – тихо спросила Антония не слишком уверенным голосом. – Ну, вдруг он тебе уже другую невесту присмотрел?

– Даже если это и так, дяде придется принять наш брак, – невозмутимо отозвался Ив. – Тем более что расторгнуть его не получится, да и Ариго знает, что принудить меня к чему-то, чего я не хочу, задача практически неосуществимая, – успокоил Антонию герцог. – И потом, я не думаю, что он мог подобрать кого-то лучше, чем племянница королевы Исабели, – довольно усмехнулся Ив.

Тони почему-то все равно не обрадовалась его словам. Она отвела взгляд, пальцы крепче сжали поводья, и девушка пробормотала:

– Конечно, еще и принесшая полезный третий дар.

Ив чуть прищурился, уловив горьковатый аромат грусти Антонии, и внутренне подобрался. Что опять не так? Ведь как раз благодаря этому дару и вышло, что они стали мужем и женой. Де Ранкур, например, только радовался, во всех смыслах.

– Без него мы бы не были вместе, разве нет? – совершенно искренне произнес Ив, внимательно наблюдая за сменой эмоций на лице Тони и стараясь уловить их оттенки и магией тоже. – Не переживай, Огонечек, думаю, Ариго ты понравишься, – уверенно заявил Ив, пытаясь успокоить неизвестно отчего пригорюнившуюся супругу, а потом направил лошадь на неприметную тропинку, уводившую прочь от дороги. – Поехали, пообедаем и отдохнем, там озеро есть. Дальше поля и фермы с деревнями начнутся, а к вечеру доберемся до постоялого двора.

Антония вздохнула, улыбнулась в ответ и кивнула – правда, Ив все равно заметил, что улыбка вышла не совсем искренней. Да и легкая горчинка в шлейфе ее эмоций оставалась. Де Ранкур пожалел, что еще не умеет читать мысли: как сказал Лоренсо, благодаря дару герцог сможет и это после должной тренировки. Конечно, попробовать можно, но не факт, что он сумеет проделать это незаметно для Тони. Ив покачал головой, чуть слышно проворчал нечто о непостижимой женской сути и поехал по тропинке к озеру. Для него полной неожиданностью стала пронесшаяся мимо галопом Тони, звонко крикнувшая на ходу:

– Догоняй!

Ив перевел дух: похоже, минутный приступ непонятной грусти прошел и можно не напрягаться в поисках объяснения, что же герцог сделал или сказал не так. Не сводя взгляда с удаляющейся фигурки, на удивление уверенно державшейся в седле, Ив широко ухмыльнулся и стукнул коня пятками, послав его за неугомонным Огонечком. Догонит, конечно, и с большим удовольствием. Заблудиться тут сложно, лесок небольшой, и тропинка прямо упирается в берег озера – Ив по этой дороге несколько раз ездил и знал, что там есть укромные полянки, где случайные путники не заметят отдыхающих. День стоял жаркий, они в пути уже довольно долго, и лично Иву очень хотелось освежиться. Он надеялся, что Антония тоже не откажется.

Весело хохочущую жену Ив нагнал уже почти у самого озера. Приблизившись вплотную, легко сдернул ее с лошади, крепко обхватив за талию, и пересадил к себе.

– Догнал, – прижав к груди не сопротивлявшуюся девушку, выдохнул он ей на ухо.

Тони подняла голову, и от ее радостной улыбки у Ива что-то сжалось в груди, а сердце суматошно заколотилось о ребра. Не дав супругу до конца осознать собственные странные чувства, Тони прикрыла глаза ресницами, закинула руку ему на шею и притянула к себе, мягко приникнув к его губам. Целовалась юная герцогиня уже довольно умело, как невольно отметил Ив, стиснув Антонию уже двумя руками и перехватив инициативу, добавив в поцелуй страсти. Она прильнула к мужу, с готовностью отвечая. Почувствовав, как девичьи пальчики медленно перебирают пряди волос на его затылке, Ив чуть совсем не потерял способность здраво мыслить. Как же вкусно она пахла, какими сладкими были эти податливые губы, мягкие и послушные…

Неожиданно Тони вывернулась из его рук, радостно воскликнув:

– Озеро!

Негодница, словно не замечая, как тяжело дышит после их сумасшедшего поцелуя муж, легко соскользнула на землю – хорошо, лошадь Ива остановилась, почувствовав, что поводья ослабли, – и вприпрыжку побежала к берегу. Герцог вздохнул, покачал головой и тоже спрыгнул, поймав лошадь Тони и подведя ближе.

– Там чуть подальше есть удобная поляна! – крикнул он супруге, присевшей у воды. – Пойдем.

Антония выпрямилась и подошла, забрав поводья своей лошади, а другой рукой ухватилась за ладонь мужа так естественно и непринужденно, словно давно это делала. Ощущать тонкие пальчики, утонувшие в его ладони, Иву было очень приятно, и он некоторое время шел молча, смакуя это новое чувство. Вообще Тони чем дальше, тем сильнее вызывала такие желания, которые раньше не посещали герцога по отношению к другим женщинам. Собственно, она и не похожа на остальных именно своей непосредственностью и искренностью. Выходку с побегом Ив ей уже давно простил, поняв, что девочка просто испугалась таких резких перемен в жизни и действовала на чистом упрямстве и эмоциях.

– Умеешь плавать? – словно невзначай спросил он, покосившись на мечтательно-задумчивое лицо своей герцогини.


– А? Да, конечно. – Тони очнулась от дум и посмотрела на него. – У родителей в поместье пруд, я там плескалась, когда жарко было, и речка недалеко течет.

Перед глазами Ива мелькнула соблазнительная картинка супруги, резвившейся в воде и одетой лишь в тонкую сорочку, естественно, мокрую насквозь. Организм тут же отреагировал горячей волной, затаившейся внизу живота, и де Ранкуру стоило больших трудов усмирить инстинкты, иначе идти стало бы ощутимо неудобно из-за ставших тесными штанов. Он снова хотел Огонечка и в ближайшем будущем собирался осуществить свои желания в полной мере. Ив раздвинул кусты и придержал ветки, давая Антонии пройти на небольшую уютную полянку с узкой полоской белого песка.

– Здесь пообедаем, – сообщил он, остановив коня и сняв с седла сумку.

Тони кивнула, устроилась под деревом, согнув колени и обхватив их руками, и принялась с неподдельным интересом наблюдать за Ивом. Он же решил, что ради сухомятки не стоило останавливаться, и горячая похлебка перед довольно долгой дорогой до самого вечера будет весьма кстати. Сначала де Ранкур достал тонкий плед, разложил на нем припасы и вынул из сумки котелок, а потом отправился за дровами. Оставлять Тони одну он теперь не опасался, откуда-то зная, что повторять прошлые глупости она точно не намерена. А когда герцог вернулся обратно на поляну, то чуть не выронил принесенные сухие стволы, уставившись на неровно нарезанные куски хлеба и твердого сыра, лежавшие на пледе, и набранную в котелке воду. Брови Ива поползли вверх, он обвел взглядом поляну в поисках супруги и нашел только аккуратно сложенную на берегу одежду. Сама Тони обнаружилась довольно далеко от берега, но, судя по доносившимся отголоскам радости и удовольствия, чувствовала себя вполне уверенно на воде.

Ив хмыкнул себе под нос, отогнал очередную порцию завлекательных картинок и занялся сооружением костра, отвернувшись от озера. Однако едва он сложил нарубленные дрова и достал камень для розжига, позади раздался мурлыкающий голосок:

– М-м, помочь, муж?

Почему-то от такого обращения сердце трепыхнулось и тело отозвалось хорошо знакомым напряжением. Ив сначала замер, потом медленно обернулся, предвкушая зрелище, которое откроется взору. Антония стояла на берегу по колено в воде, и на ней, кроме тонкой сорочки, больше ничего не было. Влажные волосы темными ручейками сбегали по плечам и груди, сквозь мокрую ткань провокационно просвечивали горошины сосков, внизу живота тоже призывно темнел треугольник. Тони улыбалась, прикрыв глаза ресницами, не сводя с оторопевшего Ива довольного взгляда, и даже не пыталась прикрыться. Юная соблазнительница медленно подняла руку и небрежно щелкнула пальцами, сложенные шалашом дрова тут же весело занялись оранжевыми язычками пламени, а котелок с водой неторопливо поднялся и аккуратно сам повесился на крючок над костром.

– Не хочешь искупаться со мной? – проворковала искусительница, еще и облизнулась.

Ив мимолетно удивился, когда это его Огонечек успела стать такой смелой, но, естественно, отказываться от предложенного не собирался. Не сводя с нее взгляда, герцог медленно выпрямился, неторопливо снял рубашку, сапоги и взялся за ремень штанов. Глаза девушки проследили за руками мужа, дыхание участилось, а глаза заблестели от предвкушения. Де Ранкур самодовольно ухмыльнулся, видя реакцию жены, и небрежно отбросил штаны в сторону, выпрямившись и уперев кулаки в бока, слегка расставив ноги.

– Не откажусь, – невозмутимо ответил он, с удовольствием наблюдая, как порозовели щечки Антонии.

И вовсе не от смущения, как уловил Ив, ибо юная герцогиня и не думала отводить взгляд от гордо вздымавшегося из медной курчавой поросли внушительного достоинства супруга. Оно ей нравилось, если судить по взволнованной улыбке, появившейся на этих соблазнительных, пухлых губах. Ив уверенно направился к берегу озера, лаская глазами изящные изгибы тела, едва прикрытые мокрой тканью, и от желания прикоснуться к ним, почувствовать под пальцами гладкий шелк теплой кожи закололо подушечки. Глядя на капельки воды, сверкавшие, как бриллианты, Ив захотел немедленно собрать их губами, а потом… Он шумно выдохнул, ступив в озеро, и уже почти протянул руки, собираясь наконец добраться до такой соблазнительной добычи, как вдруг Тони улыбнулась шире и от души плеснула в него бодрящей, прохладной водой. А потом, весело расхохотавшись, с шумом нырнула, как настоящая русалка.

Герцог вытер лицо, прищурился и, разбежавшись, с плеском вошел в спокойную гладь озера, потревоженную резвящейся девушкой. Кажется, игра в догонялки начинает становиться их милой семейной традицией. Но Ив не возражал, с азартом рассекая воду и приближаясь к темноволосой голове, видневшейся совсем недалеко. Антония особо не спешила, то и дело оборачиваясь, чтобы проверить, где муж, однако когда он уже вознамерился схватить неугомонную девчонку, она с радостным смехом ловко вывернулась из его рук. Озеро было неглубоким, Иву где-то по шею, но Тони уходила под воду с головой, если пыталась достать до дна кончиками пальцев ног. Такая миниатюрная и хрупкая, его Огонечек, однако вовсе не беспомощная… Ив сам не заметил, как включился в несерьезную игру, делая вид, что вот-вот догонит Антонию, а на самом деле специально оставляя ей возможность ускользнуть. Искренняя радость супруги наполняла его странным, щекочущим ощущением, и вскоре суровый воин уже с удовольствием плескался, издавая шутливое рычание и оглашая окрестности раскатистым смехом. Давно он так беззаботно не отдыхал.

Они переместились уже ближе к берегу, слегка утомившись от шумных игр, да и вода на костре должна была закипеть. Ив почти вышел из озера, делая вид, что ему ну совершенно неинтересно, куда занырнула супруга, и вообще он устал и проголодался. В уголках его губ пряталась улыбка, бурные и яркие эмоции Антонии обволакивали невидимым облаком, в котором Ив купался, как недавно в озере. Огонечек была где-то совсем рядом, наверняка задумав очередную шалость, но пора ее вытаскивать, потому как хотелось есть, да и не очень хорошо выйдет, если она замерзнет и простынет. «Хотя Тони же целительница», – напомнил себе Ив. Дальше додумать не успел: за спиной раздался боевой клич, и расшалившаяся герцогиня де Ранкур напрыгнула на Ива, обвив его руками и ногами.

– Поймала! – радостно известила она ему на ухо и прижалась щекой к виску.

Ив же, не ожидавший такой прыти от девушки, не удержался, пошатнулся и под звонкий смех супруги рухнул в воду, подняв веер сверкающих брызг. Правда, в полете он ухитрился извернуться и упасть все же на спину, крепко прижав Тони к груди. Она от неожиданности взвизгнула, зажмурившись, но счастливая улыбка не сходила с ее лица, и едва Ив приподнялся, отфыркиваясь, девушка, глянув на супруга сквозь ресницы, приникла к его рту. Изящные руки обвили шею, юркий язычок ловко слизнул капельки воды с губ, и в следующий момент герцог с готовностью ответил, перехватив инициативу и обняв тонкую талию Антонии. Игры закончились. Ладони Ива скользнули по мокрой сорочке и замерли на мягкой попке, чуть сжав ее.

– Ты холодная, – пробормотал он, на несколько мгновений оторвавшись от податливого ротика.

– Согреешь? – шепнула негодница и провокационно потерлась низом живота о самую, пожалуй, горячую часть тела мужа, уже вполне готовую выполнить ее просьбу.

Ив резко выдохнул, пальцы пробежались по бедрам Тони и уверенно раздвинули их, открывая простор для действий, а губы снова завладели ее губами, смяв в жарком поцелуе. Девушка издала довольный возглас и прижалась крепче, послушно изогнувшись под руками Ива. Буквально через несколько мгновений он убедился в том, что Тони тоже очень даже готова принять его. Нежная, шелковистая плоть под умелыми пальцами была такой же горячей и красноречиво влажной. Антония глухо застонала, не прерывая поцелуя, ее ноготки впились в напрягшиеся мышцы плеч Ива, она приподнялась и, дразня его, медленно скользнула вдоль твердого ствола. А вот дальше своевольничать де Ранкур ей не дал, крепко ухватив за бедра и одним сильным движением наконец войдя в желанную, жаркую и тугую глубину.

Тони негромко вскрикнула, прикусив губу и зажмурившись, откинула голову и выгнулась, часто дыша. Мокрая ткань облепила вызывающе торчащую темно-розовую вершинку, маячившую перед самым лицом Ива, и он наклонил голову, обхватив грудь губами и резко втянув в рот.

– А-а-ах-х… – вырвался у Тони очередной стон, когда муж чувствительно сжал твердую горошину зубами и одновременно придвинул девушку еще ближе к себе.

Ее больше не волновали ни случайные прохожие, задумавшие отдохнуть на этом же озере и могущие услышать ее, ни выкипающая вода в котелке. Мир утратил границы, став огромным, наполненным восхитительными ощущениями движения внутри, волнами удовольствия, расходившимися по всему телу, прикосновениями горячих пальцев и губ. Лихорадочный, бессвязный шепот заменил все звуки, Тони, не стесняясь, умоляла не останавливаться, требовала еще, сильнее, чаще… Казалось, тонкая мокрая ткань сорочки испарится с ее тела, не выдержав напора огня, бушевавшего в жилах. Антонию стремительно засасывало в черную воронку, напряжение внутри росло, сжимаясь в тугую пружину, от шеи до самой поясницы простреливало жалящими молниями наслаждения. По тяжелому дыханию Ива и по усилившейся резкости его движений Тони поняла, что он тоже на грани, и мышцы сжались в предвкушении. Ив хрипло застонал ей в ключицу, стиснув в объятиях до хруста в ребрах, и Антония задохнулась от нахлынувшего удовольствия, подхватившего огромной волной, растворившего в себе без остатка. Тело стало легким-легким, а в голове воцарилась звенящая тишина; девушка то и дело вздрагивала от отголосков только что пережитого, бродивших в крови яркими вспышками.

Ив расслабленно лег спиной на песчаный пляж, придерживая Тони, распластавшуюся на нем, и жмурился, смакуя остатки впечатлений, таявшие на языке, как послевкусие от хорошего вина. Он чувствовал, как быстро бьется сердечко его Огонечка, как прохладная вода приятно плещется около ног, и в душе царило умиротворение. Чудная, страстная девочка. Его девочка. Ив чуть повернул голову и зарылся губами во влажные пряди, слабо пахнувшие водой и корицей. Вкусная и отзывчивая, страстная и искренняя. Кстати, о вкусном. Де Ранкур осторожно выпрямился, не убирая ладонь с талии Антонии; она же недовольно заворчала, обвив его руками.

– Мы, кажется, обедать собирались, и нечего в холодной воде сидеть, – невозмутимо сказал Ив, легко встав на ноги и поддерживая так и не разомкнувшую рук девушку под попку. – Давай быстренько на берег и сохни. – Герцог шагнул из воды и аккуратно поставил Тони на землю.

Она шумно вздохнула, подняла голову, посмотрев на мужа, и фыркнула.

– Да что мне та холодная вода! – Юная герцогиня дернула плечиком, тряхнула смоляными локонами и небрежно провела вдоль тела ладонями.

Ив невольно засмотрелся на плавное движение супруги, а от нее вдруг пошел пар, и тонкая сорочка на глазах становилась сухой. Антония усмехнулась, склонила голову, откровенно забавляясь озадаченной физиономией де Ранкура.

– Муж, ты забыл, что я Огнем владею? – спросила она, развернулась и неторопливо направилась к своей одежде, покачивая бедрами.

Да от такого зрелища Ив чуть не забыл, как его зовут. Дразнилка вредная. Покачав головой, он подобрал свои штаны, оделся и поспешил заняться обедом – воды в котелке осталось на самом донышке, пока они бурно развлекались. Через некоторое время над поляной поплыл вкусный аромат мясной похлебки, и глаза Антонии, устроившейся под деревом и наблюдавшей за Ивом, заблестели в нетерпении.

– Держи. – Муж протянул ей миску и ложку.

Тони не заставила просить себя дважды. Вскоре она уже сидела на краю расстеленного одеяла, скрестив ноги, и за обе щеки уплетала походную стряпню герцога, которая, как девушка успела убедиться ранее, очень даже съедобная. Ив, глядя на жующую супругу, лишь добродушно усмехался и испытывал ранее не свойственное ему умиление. Вообще Тони странно действовала на него, вытаскивая наружу качества, которые, он считал, давно похоронены на самом дне души. Что самое удивительное, он испытывал от этого неподдельное удовольствие и вел себя как мальчишка на пороге совершеннолетия, а не как взрослый мужчина. Правда, когда никто не видел. Таким Ив был только для своего Огонечка, сейчас с блаженной сытой улыбкой привалившегося к стволу дерева и намеревавшегося задремать, по всей видимости.

Герцог не стал тормошить жену. Он споро убрал их лагерь, сполоснул котелок и сложил все вещи в сумку, а когда повернулся к Антонии, она все же уже спала, разморенная свежим воздухом, вкусной едой и активным отдыхом. Ив с нежностью окинул девушку взглядом, потом отвязал их лошадей и вывел за пределы поляны. Вернулся за Тони и легко подхватил ее на руки. Она приоткрыла глаза, похлопала ресницами, сонно глянув на него, и снова погрузилась в сладкую дрему. Устроив ее в седле, Ив сел сам и обнял жену, направив лошадь по тропинке обратно к дороге. Ехать им предстояло до самого вечера, пока не доберутся до постоялого двора.

Привыкший к дальним переездам Ив даже не замечал преодоленного расстояния, а Тони под конец пути ощутимо устала. Поспать толком не получилось даже в уютных объятиях мужа – жесткое седло и мерная тряска не способствовали расслаблению. Она пересела на свою лошадь ближе к вечеру, чтобы взбодриться, несколько раз пускала ее галопом, но де Ранкур отметил морщинки в уголках губ и опущенные плечи. Однако юная герцогиня мужественно держалась, не жаловалась, как того в глубине души опасался Ив, и даже пыталась улыбаться, когда он на нее смотрел. После захода солнца жена стала с нетерпением поглядывать по сторонам, невольно поближе подъехав к Иву, и в ее взгляде он то и дело подмечал тень беспокойства. Видимо, еще свежи были воспоминания о недавнем первом путешествии за пределы Реннары.

– Не волнуйся, я почувствую, если будет какая-то опасность, – заверил герцог. – Пока все спокойно, и мы скоро приедем, недолго осталось.

– Хорошо бы, – пробормотала Тони.

Уже совсем стемнело, и девушка ни на шаг не отъезжала от Ива, ухватив его за руку и вцепившись в нее мертвой хваткой. К счастью, впереди появился долгожданный постоялый двор – трехэтажный дом с уютно светившимися окнами, с двором, огороженным крепким и высоким забором, и Тони радостно вскрикнула, увидев место их ночевки. Де Ранкуры въехали в широко распахнутые ворота; к ним тут же подбежал крепко сбитый бородатый конюх.

– Приготовь к завтрашнему утру. – Ив бросил ему несколько монет, и мужичок с поклоном увел лошадей.

Супруги же направились к крыльцу. Внутри было шумно и людно – на ночлег размещались компания торговцев, отряд наемников, и просто путников тоже хватало. Тони прижалась к Иву, опустив взгляд и снова ухватившись за руку. Герцог же вовсе обнял супругу, давая понять всем, кто посмотрит в их сторону, что за неуместный интерес к этой женщине у рискнувшего здоровьем случатся серьезные проблемы с этим самым здоровьем. Меч в потертых ножнах, а также крепко сжатые челюсти и прищуренный взгляд голубых глаз Ива внушали уважение. Он остановился у стойки и выложил несколько монет: