Убийство в «Восточном экспрессе»

– Боюсь, что не смог бы сделать этого даже под угрозой электрического стула, – мрачно произнес Маккуин и добавил: – Не сочтите это наглостью с моей стороны, но как вы узнали? Я имею в виду про имя Кассетти?

– Из обрывка письма, которое мы нашли в его купе.

– Но как же так… то есть я хочу сказать, что держать при себе такое письмо – это было довольно неосторожно со стороны старика.

– Это как посмотреть, – заметил сыщик.

Последняя фраза показалась молодому человеку слегка загадочной. Он уставился на Пуаро, стараясь понять, что тот имеет в виду.

– Передо мной стоит задача, – пояснил маленький бельгиец, – точно установить, где находился и что делал каждый из пассажиров вагона во время убийства. И в этом нет ничего оскорбительного – простая рутина.

– Ну, конечно. Приступайте – и позвольте мне поскорее облегчить душу.

– Мне не нужно спрашивать у вас номер вашего купе, – улыбнувшись, сказал Пуаро, – так как я имел честь провести с вами одну ночь. Это купе второго класса с полками номер шесть и номер семь. Как я понимаю, после моего переезда вы ехали в нем один.

– Именно так.

– А теперь, месье Маккуин, я хочу, чтобы вы рассказали нам обо всех своих перемещениях после того, как вышли с обеда.

– Это несложно. Я вернулся в купе, немного почитал, вышел на платформу в Белграде, решил, что на улице слишком холодно, и быстренько убрался восвояси. Какое-то время я пообщался с молодой английской леди из соседнего купе, а потом разговорился с англичанином, полковником Арбэтнотом. Мне даже кажется, что вы в этот момент проходили мимо. Затем я зашел к мистеру Рэтчетту и, как уже вам говорил, сделал некоторые заметки для писем, которые он поручил мне написать. Потом я пожелал ему доброй ночи и ушел. Полковник Арбэтнот все еще стоял в коридоре. Его постель была уже расстелена, и я пригласил его к себе в купе, потом заказал выпивку, и мы погрузились в обсуждение мировой политики, действий индийского правительства и наших, американских, проблем, связанных с кризисом и ситуацией на Уолл-стрит. Обычно я не люблю общаться с британцами – слишком уж они снобы, – но этот парень мне понравился.

– Вы не помните, во сколько он от вас ушел?

– Довольно поздно. Было, наверное, около двух часов.

– А вы заметили, что поезд остановился?

– Ну конечно. Нас это слегка удивило. А потом мы выглянули в окно и увидели горы снега – правда, тогда нам не подумалось, что все это настолько серьезно.

– А что произошло после того, как полковник пожелал вам доброй ночи?

– Он прошел к себе в купе, а я позвал кондуктора и попросил расстелить мне постель.

– Что вы делали, пока постель готовили?

– Стоял в коридоре рядом с дверью и курил.

– А потом?

– А потом я лег в кровать и проспал до утра.

– А вечером вы выходили из вагона?

– Мы с Арбэтнотом решили выйти на остановке в… как там называется это местечко… в Винковцах, чтобы слегка размять ноги. Но было жутко холодно – настоящая пурга, – и мы почти сразу же вернулись.

– Через какую дверь вы выходили?

– Через ту, которая ближе к моему купе.

– То есть через ту, что рядом с вагоном-рестораном?

– Да.

– А вы не помните, она была заперта?

Маккуин задумался.

– Знаете, мне помнится, что да. По крайней мере, на ручку была надета какая-то скоба. Вы это имеете в виду?

– Да. А когда вернулись в вагон, вы вернули скобу в то же положение?

– Нет. Вы знаете, я не помню, как делал это. Я входил последним, но не помню, как запер дверь. А что, это так важно? – внезапно спросил американец.

– Вполне может быть. Полагаю, месье, что пока вы с полковником беседовали у вас в купе, дверь в коридор была открыта?

Гектор Маккуин кивнул в знак согласия.

– А вы не могли бы вспомнить, проходил ли кто-нибудь по коридору после того, как поезд отошел от Винковцев, и до того момента, как вы попрощались с полковником?

Маккуин сдвинул брови.

– По-моему, один раз прошел проводник, – сказал он. – Он шел от вагона-ресторана. А потом в обратном направлении прошла женщина.


– Какая женщина?

– Не могу вам сказать. Я ее едва заметил. Понимаете, я как раз в этот момент пытался доказать свою точку зрения Арбэтноту. Просто помню, что мимо двери промелькнуло что-то алое. Я не обратил на это внимания, да и в любом случае не мог увидеть ее лица. Как вы знаете, дверь моего купе смотрит в сторону вагона-ресторана, поэтому женщина, которая шла в том же направлении, оказалась ко мне спиной, как только прошла мимо двери.

Пуаро кивнул.

– Она, я полагаю, шла в туалет?

– Возможно.

– А вы видели, как она возвращалась?

– Вы знаете, нет… теперь, когда вы об этом заговорили, я понял, что не видел этого; но, думаю, она должна была вернуться.

– Еще один вопрос. Вы курите трубку, месье Маккуин?

– Нет, сэр, не курю.

Несколько мгновений Пуаро молчал.

– Думаю, что на сегодня достаточно. Теперь я хотел бы поговорить с камердинером месье Рэтчетта. Кстати, вы с ним всегда путешествуете вторым классом?

– Он – да. Я же обычно езжу в первом и, если это возможно, в соседнем купе с мистером Рэтчеттом. Тогда бо́льшая часть его багажа загружается ко мне, и мы, то есть я и багаж, всегда оказываемся у него под рукой. Но в этот раз мы смогли купить только один билет первого класса.

– Понятно. Благодарю вас, месье Маккуин.





Глава 3. Показания камердинера




После американца в вагоне появился бледный англичанин с малоподвижным лицом, которого Пуаро уже видел накануне. Он вежливо остановился возле стола. Сыщик предложил ему присесть.

– Насколько я понимаю, вы камердинер месье Рэтчетта?

– Да, сэр.

– И вас зовут?

– Эдвард Генри Мастермэн.

– Сколько вам лет?

– Тридцать девять.

– Ваш домашний адрес?

– Фрейр-стрит, дом двадцать один, Клеркенуэлл.

– Вы уже слышали, что вашего хозяина убили?

– Да, сэр. Шокирующее событие.

– Расскажите нам, пожалуйста, когда вы видели месье Рэтчетта живым в последний раз?

Камердинер задумался.

– Думаю, сэр, около девяти часов вчерашнего вечера. Или чуть позже.

– Расскажите своими словами, как это произошло.

– Я, как обычно, пришел в купе мистера Рэтчетта, сэр, и прислуживал ему.

– В чем конкретно заключались ваши обязанности?

– Сложить или развесить его одежду, сэр. Положить его зубные протезы в стакан с водой и убедиться, что у него есть все, что может понадобиться ему ночью.

– Он вел себя как обычно?

Камердинер на мгновение задумался.