В паутине иллюзий

– Ненормальный! – Нюша спрыгнула с подоконника. – Пошли на алгебру, жених! Я из-за тебя шпору не успела написать, самостоятельную завалю сегодня.

– Я тебе все решу. Для меня математика – нефиг делать. За тобой сяду, на твой вариант.

Нюша, ничего не ответив, зашла в кабинет и устроилась за партой. На душе вдруг стало тоскливо. Еще утром, лишь на миг встретившись глазами с дедом, поняла – ее дело плохо. Дед выглядел потерянным, взгляд сразу отвел в сторону, даже закашлялся от смущения. Жалко стало не себя, его.

А теперь еще и Ваня. Кто его просил лезть со своими признаниями? Только хуже стало – был просто одноклассник, а теперь как о нем думать? Кто он ей? И в его семью она не пойдет. Хватит. В детском доме как-то привычнее. Тебя не любят, и ты не обязана. И плевать на мнение чужих теток – что б они еще понимали! Дотянуть до окончания школы, дальше – свобода! Конечно, с той подготовкой в институт не сунешься, хотя попробовать можно будет. Марго сказала учить астрономию – что-то не помнила Нюша такого предмета в расписании старших классов детдомовской школы! «А самостоятельно не осилить. Миссия невыполнима, да…» – подвела невеселый итог своим мыслям Нюша и наконец посмотрела на доску с вариантами самостоятельной работы. «И тут печалька. Как всегда, половина заданий из области для меня неведомой!» – совсем расстроилась она, оглядываясь на сидящего за ней Ваню Уфимцева.





Глава 24




Амелин, собираясь в опекунский совет, уже не сомневался в отказе. Вчера он не нашел в себе смелости рассказать детям, что не прошел медицинскую комиссию, малодушно решив, что сделает это сегодня, когда будет на руках решение опекунского совета. Ночью почти не спал, перебирая прошедший день поминутно, под утро забылся коротким сном и в результате не услышал звонка будильника. Почему-то вспоминалась в подробностях встреча с директрисой детского дома Викторией Павловной. Даже не сам, собственно, разговор, лишь неожиданно вдруг возникшее желание рассказать о себе все именно ей. Он нарочно припомнил и первую встречу. Свое настороженное отношение к незнакомой до того женщине, даже возникшую после разговора злость, но понял, что эмоции забылись, а стройная фигура, красивый бархатный тембр голоса и тонкое запястье руки, поправляющей волосы, помнит. А вспомнив, тут же смущается, словно подглядывал за нею тайком, придя на первое свидание, а не по опекунским делам.

Амелин спустился на первый этаж, решив плотно позавтракать.

– Вера Антоновна, как дома? – Он заметил, что женщина чем-то расстроена.

– Сын снова в запое, невестка решила все ж разводиться. Если так, придется мне уезжать от вас, Александр Михайлович, в деревню. Там у нас дом. Работу сыну, конечно, найти будет трудно. Но я вернусь в школу. Звали давно уж, но как бросишь здесь внука?

– Может быть, сын согласился бы лечиться? Я оплачу клинику!

– Что вы! Он алкоголиком себя не считает… нет, уедем. Как с оформлением деток наших? – перевела она тему.

– Сейчас еду в опекунский совет. Откажут мне, Вера Антоновна.

– Да как же так!

– Не прошел медкомиссию, да и с Ланой разводимся. Кто же отдаст детей одинокому больному старику? А вы, Вера Антоновна, замуж за меня пойдете? – неожиданно спросил Амелин.

– Если это поможет Кирочку и Нюшу от детского дома уберечь – пойду!

Амелин опешил. Высказанная Ланой в ссоре идея вполне могла оказаться выходом из положения. «А я даже не знаю, сколько ей лет! Около пятидесяти? Или больше?» Он с интересом посмотрел на Веру Антоновну.

– Я год на пенсии. Как вышла, сразу из школы уволилась – и в город. В Кротовку изредка наезжаю дом проверить. Хотя соседи у меня там хорошие, присматривают. Одна беда – сын. Если с вами жить стану, его куда? Выгонит жена, как только разведутся!

– Он работает? Кем?

– По образованию учитель физкультуры. Да, не удивляйтесь, он наш педагогический институт окончил. Мастер спорта по легкой атлетике! В школе работал, женился, ребенок. А потом что-то у них не так пошло с женой – пить начал. И все под откос. Отца гены, что ли, сработали так. Сейчас грузчиком подрабатывает.

– Муж пил?

– Да. Умер, сердце отказало. Валерке б напугаться, глядя на отца, бросить водку, так нет!

– Вера Антоновна, мы еще вернемся к этому разговору. Сейчас я уже опаздываю, пора ехать. Вы еще раз все хорошо взвесьте. И спасибо вам!

– Да за что же…

Вот так тоже бывает. Ночь в беспокойных мыслях, голова наутро пустая, ничего так и не придумал, а тут раз – и решение. Жаль, поздно…

Отказ он принял молча, чем, видимо, немало удивил членов комиссии. Они еще несколько минут переговаривались, прежде чем отпустить его. В коридоре догнал тот чиновник, что помогал с самого начала, попытался было приободрить, но Амелин лишь поблагодарил его и заторопился на выход.

Его ждал следователь Борин. Амелину на миг даже стало стыдно, что в суете как-то забылось его предупреждение, что авария, в которой погибли Федор и Марго, могла быть неслучайной.





* * *


– Александр Михайлович, вы меня слушаете? – Борин с удивлением смотрел на Амелина, мысли которого явно витали вне стен этого кабинета. А он собирался говорить с ним о смерти сына!

– Да, простите, Леонид Иванович, задумался. Что-то новое по аварии?

– Идет расследование, – уклончиво ответил Борин. – Появилась версия о самоубийстве.

– Федор? Это бред! Нет, что вы, даже мысли такой не допускаю! Извините, перебил…


– Нет, Александр Михайлович. Подготовить аварию могла Маргарита Улицкая. Установлено, что ваш сын заснул за рулем. В крови обоих обнаружен доксиламин – основной компонент препарата от бессонницы.

– Марго принимала какие-то таблетки, я знаю.

– Авария случилась примерно через час после отъезда Амелиных из мотеля. Они спустились к завтраку в кафе, затем оба поднялись на второй этаж. На записях видеокамеры в коридоре в номер заходят только они двое. К нашему сожалению, горничные тщательно убрали номер. Но наш сотрудник опросил работников аптек районного центра, на окраине которого расположен мотель. В одной провизор по фотографии опознал Маргариту Улицкую. Она покупала снотворное по рецепту.

– Вы хотите сказать, что Марго подмешала снотворное в напиток Федору? И себе тоже? Но зачем???

– Вот это и нужно выяснить. Скажите, какие у них были отношения в последнее время?

– Ничего необычного. Каждый жил своей насыщенной жизнью. Федор много работал, Марго писала картины. Недавно прошла ее очередная выставка у меня в галерее – успешно, как всегда. Да, они редко бывали где-то вместе, но так было с первых дней их совместной жизни. Не понимаю, что такое могло произойти, чтобы Марго решилась на самоубийство, да еще и прихватив на тот свет и мужа?

– Вы знали, что Маргарита играет в казино в карты?

– Какое казино? У нас же запрещены игорные заведения!

– Да. Но, к сожалению, нелегальные клубы остались. Не так давно закрыли один такой за городом. На видео с камер наблюдения есть и Улицкая. Кроме того, один из заядлых игроков показал на нее как на постоянную посетительницу. Судя по всему, ваш сын не знал о таком увлечении жены.

– И давно она играет?

– Да, Александр Михайлович. Еще с тех пор, как казино были легальными.

– Значит, Федор женился на картежнице? Оказывается, я совсем не знал свою невестку! Недаром их брак с самого начала показался мне странным.

– Что вы имеете в виду?

– Свадьбы как таковой не было. Федор просто привел ее к нам и объявил, что женился. Марго училась тогда в университете, Федор работал в администрации города. Возвращались поздно оба. Правда, совместно с ними я проживал недолго – купил отдельную квартиру. Как у них дальше складывались отношения, не ведаю. Но через год родился Кирилл. Значит, чувства были, любовные отношения…

– Необязательно. Впрочем, к делу это не относится. Вы часто устраивали выставки рисунков невестки?

– Я открыл галерею ее выставкой! И, знаете, весьма успешно! Марго, как живописец, сразу заинтересовала многих. Да… а вот ее картины… я сейчас подумал – в последние дни вокруг них какой-то нездоровый ажиотаж. Зачем-то их выкрала из мастерской моя бывшая жена. А сегодня позвонила и сказала, что вернет.

– Александр Михайлович, давайте подробно. Для начала ответьте, почему вы назвали жену бывшей?

– Мы разводимся. Нет, этим фактом я не расстроен, скорее наоборот. Мы давно чужие люди. Поначалу, после гибели Федора, Лана была готова помочь мне с опекунством над Кириллом – не секрет, это легче сделать, если в наличии полная семья. Но, узнав, что я собираюсь оформить опеку и над Анной, приемной дочерью Федора и Марго, вдруг устроила скандал. Так и договорились до развода.

– А зачем ей понадобились картины вашей невестки? И как вы узнали, что они пропали?

– Марго завещала мастерскую и свои рисунки Аннушке. Нюша, как у нас ее называют в семье, пожалуй, единственная, кто по-настоящему восхищался ее талантом. Несомненно, рисунки необычны, но непонятны. Я, педагог по живописи, галерист, никогда не задумывался, есть ли какой-то тайный смысл в них или это просто фантазийное сочетание цветовых элементов. Рисунки просто производили впечатление, притягивали любителей с хорошим воображением, и я периодически выставлял их в галерее. А Нюша нашла, как она думает, ключ к расшифровке рисунков. Она успела унести один из них из мастерской домой уже после смерти Марго. А остальные пропали. Еще один ключ от двери студии Марго был у Ланы. Кроме нее, в мастерскую доступа не было никому. Стыдно сказать, но и я там до вчерашнего дня не был ни разу. На выставки в галерею картины привозила сама Марго.

– Вы уверены, что рисунки взяла Лана?

– Она даже не отпиралась. Более того, я знаю, что выкрала она их не для себя. Лана встречается с мужчиной. Очень похоже, серьезно влюблена в него. Это ему зачем-то понадобились рисунки Марго.

– Вы знаете, кто он?

– Еще с месяц назад мне в галерею принесли конверт с фотографиями. Некоторые снимки очень откровенные. Я нанял частного детектива. Имя друга Ланы – Игнат Тарханов. Похоже, в городе он не так давно. Нигде не работает, снимает в новостройке квартиру, автомобиль водит по доверенности. Подозреваю, содержит его моя бывшая жена.

– Да, негусто. Где они нашли друг друга – ваша жена и этот Игнат?

– Не в курсе. Да бог с ними… познакомились и познакомились! Поначалу Лана отказалась возвращать рисунки. Но по брачному контракту, если жена мне изменяет, при разводе не получает ничего. Я не собирался использовать этот факт. Чтобы вернуть картины Марго законной наследнице – Анне, я прибег к шантажу. Сегодня моя жена принесет их в дом Федора. Я временно переехал к детям. Но в опеке мне отказали, пока не знаю, что мне делать дальше. И самое главное, как мне им сказать об этом!

– Какая причина отказа, Александр Михайлович?

– Если кратко – я теперь одинок и, как оказалось, болен. Вместо воспитания детей я вынужден буду заняться восстановлением здоровья. Нюша – взрослая девочка, в детском доме жила с рождения. А Кирилл с его астмой? Что будет с ним?

– Постараюсь вам помочь. Конечно, повлиять на решение опекунского совета я не в силах. Но подыскать альтернативу детскому дому попробую. Вы что-нибудь слышали о школе Агнессы Бауман?[4]

– Да, конечно. Аркадия Львовна не раз грозилась отправить туда Нюшу! Это же исправительное учреждение!

– Можно сказать и так. Да, девочки туда попадают не по собственной воле и не в адекватном состоянии. Каждой подбирается индивидуальная программа. Поверьте, в выпускницах трудно узнать бывших наркоманок и хулиганок.

– Нет-нет, увольте. Ни Аннушке, ни Кириллу нечего делать среди таких детей!

– Вы меня не дослушали, Александр Михайлович. Ваши дети не будут даже пересекаться с воспитанницами. Директор Анна Сергеевна Герасимова на территории школы открыла пансионат для детей, родители которых оказались в сложной ситуации. Недавно я отвез туда сына моего сослуживца, у которого в аварии погибла жена, а сам он в тяжелом состоянии в больнице. Мальчику десять, близких родственников нет. Он будет там жить и учиться до выздоровления отца.

– Я должен подумать. И конечно, посоветоваться с Аннушкой. Мы с ней сейчас пытаемся найти ее родителей. А Кирилл скоро отправится в санаторий на Черном море.

– Вот как. Может быть, я чем-то могу помочь в поисках? Кстати, в школе Агнессы Бауман прекрасный штат врачей. Вы сказали, у мальчика астма? Я предлагаю вам съездить в школу и поговорить с Анной Сергеевной лично. А уже после принимать решение. Одну минутку. – Борин набрал номер на мобильном. – Приветствую, Анна Сергеевна. Борин беспокоит…

Амелин к разговору не прислушивался. Он думал о сыне и Марго. Да, их брак был не похож на… брак. Словно не стремились они создать семью, а лишь съехались для совместного проживания, чтобы… Что? Федор поддерживал ее материально? Если она уже тогда, будучи студенткой, играла в казино, нужны были деньги. Неужели сын был настолько глуп, что финансировал ее блажь? Любил ее так сильно? «Что-то не замечал я пылкой привязанности к ней у Федора. Помню, даже беременность Марго стала для меня неожиданностью. И сообщил об этом Федор как-то… Так же как о свадьбе – просто констатировал факт. Расписались… ждем ребенка. Ни радости, ни других эмоций. Ни-че-го!» Амелин заметил, что Борин уже закончил разговор по телефону.

– Предлагаю прямо сейчас съездить в школу, Александр Михайлович. Вы располагаете свободным временем?

– Да, вполне.