Второй взгляд
Часть 24 из 90 Информация о книге
— Все зависит… — проронил Росс и замолчал. — От чего? — От того, кто семьдесят лет назад совершил убийство. В том, что в Управлении полиции Комтусука до сих пор хранились материалы относительно нераскрытого убийства, совершенного семьдесят лет назад, не было ничего удивительного. Илай понимал: документы и вещдоки сохранили отнюдь не в расчете на то, что расследование когда-нибудь возобновится. Их просто-напросто не удосужились уничтожить. Полный хаос и неразбериха царили в полицейском архиве на протяжении многих лет. Ни у кого не было ни сил, ни времени привести его в порядок. Илай смахнул с волос паутину и снял с полки увесистую картонную коробку. Шефу было наплевать, чем детектив Рочерт занимается в свободное от работы время. Поднимаясь в свой офис с коробкой в руках, Илай внушал себе, что его решение заняться этим давним делом никак не связано с теми странными явлениями в доме Пайка, свидетелем которых он стал позапрошлой ночью. И уж тем более тут ни при чем его сны, эта загадочная женщина, что приходит к нему каждую ночь и, как подозревает Илай, чего-то от него хочет. Извлечь давнее дело из тьмы забвения его заставила исключительно надежда на то, что криминалистические технологии, появившиеся за эти годы, позволят правде выйти наружу. Ватсон бросил довольный взгляд на хозяина, вошедшего в офис, но решил, что вскакивать не стоит. Без особого интереса пес наблюдал, как Илай раскладывает на заранее расчищенном столе содержимое коробки. Кожаная папка, пачка фотографий, сделанных на месте преступления, бумажный пакет для завтрака, коробка для сигар и петля. Надев резиновые перчатки, Илай взял веревочную петлю и принялся ее рассматривать. Ничего необычного; подобную бечевку можно купить в городских магазинах и сегодня. У следователя, который вел это дело семьдесят лет назад, хватило ума не развязывать узел, и все эти годы он оставался накрепко затянутым. Отложив петлю, Илай занялся фотографиями, сделанными на месте преступления. На одном снимке была молодая женщина, лежавшая на спине с петлей на шее. Ее шею и грудь покрывали глубокие ссадины — судя по всему, оставленные не веревкой, а человеческими ногтями. Жертва явно пыталась освободиться. На другой фотографии было запечатлено крыльцо какого-то сарая. Прищурившись, Илай рассмотрел снимок внимательнее. Из-под крыши выступала балка. Поскольку под ней виднелась лужица, именно на этой балке висела жертва. Еще одна фотография — голые ноги убитой, сплошь покрытые синяками. В коричневом бумажном пакете оказалась ночная рубашка, покрытая бурыми пятнами, пара женских туфель и маленький кожаный мешочек, затянутый порванным шнурком. В коробке для сигар лежала деревянная курительная трубка в форме змейки. Илай повертел трубку в руках. Его дедушка когда-то вырезал из тополя точно такие же. Поэтому запах табака до сих пор пробуждал у него воспоминания о детстве. Отложив вещдоки в сторону, Илай принялся читать полицейский отчет о расследовании. Номер дела: 32–01 Старший следователь: детектив Ф. Оливетт Имя жертвы: Сесилия Пайк (она же миссис Спенсер Пайк) Дата рождения: 9 ноября 1913 года Возраст: 18 лет Адрес: Оттер-Крик-Пасс, Комтусук, штат Вермонт Время/Дата происшествия: от 00:00 до 09:00/19 сентября 1932 года Место происшествия: участок семьи Пайк, Оттер-Крик-Пасс, Комтусук, штат Вермонт Описание происшествия: 19 сентября 1932 года в 09:28 профессор Спенсер Пайк позвонил в Управление полиции г. Комтусук и сообщил, что его супруга Сесилия (Сисси) Пайк убита. Профессор Пайк сообщил также, что убийство произошло на территории их земельного владения в период между полуночью и 9 часами утра. Детектив Дьюли Вигс и я отправились на место происшествия с целью проведения расследования. Встретивший нас профессор Пайк, несомненно, пребывал в сильном смятении. Он проводил нас к амбару-ле́днику, где было обнаружено тело его супруги. Жертва лежала у ледника на спине. Мои попытки нащупать пульс остались безуспешными. На ощупь тело было холодным. Убедившись, что жертва мертва, я вызвал коронера. Жертва одета в платье с цветочным рисунком, на ногах — ботинки. Вокруг шеи затянута веревочная петля. Шею и грудь жертвы покрывают глубокие кровоточащие царапины. Ноги выше колен покрыты многочисленными синяками. Крыша ледника опирается на длинные выступающие балки. Первоначальный осмотр позволяет предположить, что жертва была повешена на одной из этих балок. Фотографии места преступления и мертвого тела прилагаются к данному отчету. Осмотр места преступления дал следующие результаты. На крыльце, слева от жертвы, был обнаружен кожаный кисет, затянутый шнурком. При осмотре выяснилось, что шнурок порван. В кисете находилось незначительное количество сушеной травы. Под крыльцом была обнаружена курительная трубка в форме змейки, вырезанная из тополя. Никаких предметов, с помощью которых жертва могла бы сама дотянуться до выступающей балки и привязать к ней веревку, найдено не было, таким образом версия самоубийства исключается. Профессор Пайк, преподаватель антропологии в Вермонтском университете, сообщил, что они с Сесилией поженились в 1931 году. По его словам, миссис Пайк находилась на девятом месяце беременности и вечером 18 сентября у нее начались схватки. Профессор Пайк утверждает, что роды у его супруги принимала служанка, проживающая в их доме. В 11 часов вечера появился на свет мертворожденный ребенок, девочка. По словам профессора Пайка, после неудачных и мучительных родов миссис Пайк была разбита душевно и физически. Около полуночи она уснула. После этого никто не видел ее живой. Согласно показаниям профессора Пайка, после того как его супруга уснула, он отправился в свой кабинет, где изрядно напился. По его словам, он выпил шесть порций виски со льдом, после чего заснул в кресле и проснулся около 9 часов утра. Отправившись узнать, как чувствует себя его супруга, он обнаружил, что спальня пуста, а окно в спальне разбито. Профессор Пайк утверждает, что обошел прилегающий к дому участок в поисках супруги и обнаружил ее повешенной над крыльцом амбара-ледника, на выступающей балке. По словам профессора Пайка, он перерезал веревку с помощью ножа и снял тело своей супруги. Трубка и кожаный кисет, обнаруженные на месте преступления, были предъявлены профессору Пайку. Он опознал их как предметы, принадлежащие индейцу абенаки по имени Серый Волк. Профессор Пайк утверждает, что вечером 18 сентября он силой выставил Серого Волка из своего дома. Профессор Пайк утверждает также, что Серый Волк неоднократно проявлял сексуальные домогательства по отношению к его супруге. По словам профессора Пайка, Серый Волк был недавно выпущен из тюрьмы, где отбывал срок по обвинению в убийстве. В настоящий момент он не имеет определенного места жительства. Согласно показаниям профессора Пайка, он в категорической форме потребовал, чтобы Серый Волк покинул его дом. Тот не послушался, и Пайку пришлось применить силу. Профессор Пайк ничего не может сообщить о местопребывании служанки. В 9 часов утра, когда он проснулся, девушки в доме не было. Тем не менее все ее имущество осталось в неприкосновенности. В комнате служанки не обнаружено никаких следов борьбы. Профессор Пайк утверждает, что служанка, девочка четырнадцати лет, не обладала достаточной физической силой, чтобы повесить его супругу. Он предполагает, что, возможно, девочка, обнаружив тело убитой хозяйки, была так испугана, что пустилась в бега. Коронер, доктор Д. И. Дюбуа, прибыл в 10 часов утра и осмотрел тело. Согласно его предварительному заключению, смерть наступила в результате асфиксии, вызванной повешением. Илай пробежал глазами несколько следующих страниц. Описание дома, перечень предметов, находившихся в спальне Сисси Пайк. Перечень признаков насильственного вторжения и борьбы. Отчет коронера. Отпечатки пальцев, взятые у жертвы. Протокол допроса Спенсера Пайка и индейца по имени Серый Волк, который добровольно явился в полицейский участок для дачи показаний. Показания нескольких свидетелей, подтверждающих алиби Серого Волка в ночь убийства. Ордер на арест Серого Волка, подписанный судьей на следующий день. Арестовать индейца не удалось, потому что он исчез. Илай окинул взглядом петлю, ночную рубашку, трубку. По крайней мере, он может отправить все это на анализ ДНК, проверить, не осталось ли каких-либо следов Серого Волка. Вполне вероятно, индеец покинул город, так как боялся, что ему предъявят обвинение в убийстве… Так рассуждал Илай, почесывая Ватсона за ухом. Но возможно также, индейца не сумели найти, ибо все это время он находился на участке у Оттер-Крик-Пасс, под землей на глубине футов шесть. И это надежное убежище любезно предоставил ему Спенсер Пайк. Что, кстати, означает, что данное земельное владение действительно является местом, где расположены захоронения. Наблюдая, как зигзаг молнии соединяет звезды, словно это точечная мозаика, Росс вспоминал, как умер в первый раз. Помнил он немного: лишь то мгновение, когда, взглянув в грохочущие небеса, он увидел желанную возможность смерти и раскинул руки, приветствуя ее. Напрягая память, он вспоминал также запах собственных опаленных волос и оцепенение тела, через которое прошел электрический разряд. О коридоре, ведущем в иной мир, о белом сиянии, якобы встречающем человека по ту сторону бытия, он ничего рассказать не мог. Если подобные вещи и происходили, то не с ним. Сверкающий зигзаг в очередной раз расколол небо и тут же исчез, как будто края разлома мгновенно срослись. На этот раз за вспышкой молнии последовал раскат грома. Росс ощутил, как на лоб ему упали первые капли дождя. Существуют некоторые правила проведения исследований, связанные с температурой воздуха и погодными условиями. Не следует делать спектральные фотографии на морозе, так как вы рискуете заснять пар от собственного дыхания. Дождь и снегопад тоже отнюдь не благоприятствуют охоте за призраками. Однако Росс время от времени откровенно пренебрегал этими правилами, полагая, что во время грозы количество энергии в атмосфере возрастает в разы, облегчая призракам возможность материализации. Как-то раз супругов Уорбертон вызвали для дачи показаний в суд штата Коннектикут. Выяснилось, что во время грозы муниципальный грузовик сбил женщину, перебегавшую шоссе. Это произошло на глазах шести свидетелей, на крыле грузовика осталась глубокая вмятина, тем не менее жертва наезда исчезла. Кёртис предположил, что женщина, возможно, была призраком, который обрел плоть во время грозы. Плоть столь осязаемую, что она смогла оставить отметину на металле. После ужина Росс устроился на своей излюбленной полянке, надеясь, что беседы со Спенсером Пайком и Илаем Рочертом помогут ему приманить обитающих здесь духов. Но дождь, очевидно, угрожал разрушить его планы. Росс снял куртку и накрыл ею видеокамеру. Молния широким зигзагом ударила в землю всего в нескольких футах от него, влажная почва издала звук, напоминающий шипение. Меньше всего на свете Россу хотелось возвращаться домой. Было всего восемь часов вечера, к тому же пришлось приложить немало усилий, чтобы проникнуть на участок. Росс шел дальним путем, через лес, поскольку на главной дороге стояло несколько микроавтобусов, до отказа набитых журналистами и телевизионщиками. С тех пор как «Нью-Йорк таймс» опубликовала статью о местных чудесах, репортеры наводнили Комтусук и сновали повсюду, как тараканы. Избегать встреч с ними Россу становилось все труднее. Но погода не оставляла ему выбора. Похоже, начинался новый Всемирный потоп, и Росс был вынужден упаковать свое оборудование. Он повесил камеру на плечо, сунул фонарь в карман джинсов и, вобрав голову в плечи, двинулся по тропинке между деревьями. Ноги его скользили по промерзшей земле, политой дождем. Столкнувшись с человеком, который быстро шел ему навстречу, Росс беззвучно выругался. Если этот тип что-нибудь спросит, то надо представиться репортером, решил Росс. Учитывая, что у него с собой камера, это прозвучит весьма правдоподобно. Бормоча извинения, он поднял голову и увидел, что перед ним стоит Лия Бомонт. В последнее время Илай стал замечать, что некоторые сорта собачьего корма пахнут мясом. Иногда ему хотелось приникнуть носом к жестянке, закрыть глаза и вызвать в воображении упоительные образы отбивных, эскалопов, антрекотов и истекающих жиром бургеров. Ватсон, довольно урча, ел так жадно, что уши у него ходили ходуном. Илай вздохнул. Может, стоит позвонить в «Голубой тюлень» и спросить, какой соус там используют? Вероятно, если приправить им чертово тофу, его можно будет проглотить без отвращения. Зазвонил телефон. Илай протянул руку и взял трубку. — Илай, почему ты торчишь дома в субботу вечером? — осведомился женский голос. — Фрэнки, почему ты в субботу вечером торчишь на работе? — поинтересовался он в свою очередь. Фрэнки Мартин занималась анализом ДНК. С Илаем ее связывала давняя дружба. Они познакомились на конференции криминалистов, и он сразу понял, что перед ним специалист высочайшего класса. Теперь Фрэнки жила в штате Мэн, и, хотя Илай тысячу раз собирался навестить ее, свое намерение он выполнил лишь два дня назад. С собой он захватил вещдоки по делу об убийстве Сесилии Пайк. Иной возможности сделать анализ у него не было. Босс Илая никогда не согласился бы тратить деньги налогоплательщиков на исследования, связанные с убийством семидесятилетней давности. Что касается Фрэнки, она с готовностью пообещала оказать ему эту дружескую услугу. — Единственная причина, по которой я торчу в выходной на работе, — желание помочь моим так называемым друзьям, — засмеялась Фрэнки, — у которых, как выясняется, чертовски короткая память. — У тебя есть для меня хорошие новости? — выдохнул Илай. — Смотря какие новости считать хорошими. Мне удалось получить ДНК из слюны, сохранившейся в трубке, а также из частиц кожи, оставшихся на веревке. И тут выяснилось, что клетки на веревке принадлежат двум разным людям. Те, что остались на петле, — женщине, по всей видимости жертве. Те, что сохранились на конце веревки, — мужчине. — Отлично. — Это еще не все, — продолжила Фрэнки. — Анализ ДНК показал, что клетки на слюне и на веревке принадлежат двум разным мужчинам. Версии и предположения вихрем завертелись в голове у Илая. Если трубка принадлежит Серому Волку, позволяет ли отсутствие его ДНК на веревке предположить, что Сисси Пайк повесил не он? И кто этот второй мужчина? Может быть, полицейский? Или Спенсер Пайк? Несомненно, они тоже прикасались к веревке. — Илай, — раздался из трубки насмешливый голос Фрэнки, — я слышу, как у тебя в мозгу крутятся шестеренки. — Да уж, от всего этого голова пойдет кругом, — вздохнул он. — А на кисете удалось что-нибудь обнаружить? — А что такое кисет? — Ну, маленький кожаный мешочек. — Ах, ты про это. Я получила неверный результат. Как видно, допустила какую-то оплошность во время проведения анализа. — А откуда ты знаешь, что результат неверный? — Потому что такого результата быть не может. — В каком смысле — не может? Ты выяснила, что клетки принадлежат инопланетянину? — нахмурился Илай. — Я тебе объясню, в каком смысле, если ты дашь мне время проверить результат еще раз. — И когда ты этим займешься? — Сразу же после того, как ты дашь мне возможность повесить трубку. Через две минуты после получения результата я тебе позвоню. — Спасибо, Фрэнки. — Погоди, — усмехнулась она. — Может, когда получишь полный отчет, у тебя пропадет всякая охота меня благодарить. Итан сунул голову в дверь ванной, где его мама нежилась в мыльной пене. — Заходи, — сказала Шелби. Он вошел, упорно глядя в пол. Конечно, пузырьки пены покрывали ее от шеи до кончиков пальцев, но все же… Она была его матерью… а слово «мать» плохо сочетается со словом «обнаженная». — Не бойся, ничего непристойного ты не увидишь, — засмеялась Шелби. Итан наконец решился поднять глаза. Мама была права, он не видел ничего, кроме ее лица. — Мне никак не открыть эту штуковину, — сообщил Итан, протягивая ей банку с арахисовой пастой. — Только-то. — Шелби повернула крышку и отдала сыну банку, к которой пристало немного пены. — Ты чем сейчас занимаешься?