Выслушай меня

Мы с ним пересекли стоянку и помчались дальше. Было темно, по обе стороны от нас росли деревья. Через некоторое время мы оказались на поляне, на противоположной стороне которой располагалось что-то вроде старой лодочной станции или мастерской по ремонту катеров. Под прохудившимся навесом мы увидели ржавеющий автомобиль и перевернутую моторную лодку, серо-белый корпус которой также был изъеден ржавчиной. Наскоро осмотревшись, я потащила Джоша за руку к берегу водоема, который находился совсем неподалеку, за полуразрушенное здание. Спрятавшись за ним, мы присели на корточки и затихли в надежде, что нас не заметят. Асфальт под ногами был неровным, ноздреватым, и к тому же усыпанным окурками и осколками битого стекла. Под ногами у Джоша я заметила свернутую в плотный моток толстую, грубую веревку. Один ее конец уходил вверх и, как оказалось, был перекинут через ржавый блок.

– Тсс, – прошипела я.





Он




Я был невольно поражен тишиной и темнотой, которые царили вокруг. Лишь изредка до меня доносились шорохи от движений каких-то мелких животных, шнырявших в траве и кустах. Повсюду колыхалась чернильная тьма, которая становилась еще гуще там, куда падали тени деревьев, едва освещенных бледной луной – единственным источником света. Правда, далеко справа от меня виднелись огни какого-то города – может быть, это был Ипсвич?

Время от времени я спотыкался на ходу, стараясь отгонять от себя мысли о маленьких шлепанцах Джоша, стоявших рядом с диваном.

Кажется, я плакал.

Расстояние до дороги оказалось гораздо большим, чем мне представлялось. Я решил, что, добравшись до шоссе А12, первым делом разыщу паб. Шагая по узкой бетонной тропе, я даже представлял, как это будет: я распахну дверь в заведение и, едва не ослепнув от желтого света ярких ламп, первые несколько секунд буду наслаждаться ощущением уюта. Местные жители, когда я войду, поднимут пинтовые кружки в приветственном жесте. И тут я увижу в углу своих жену и сына, играющих в карты. Подняв голову, Тесса увидит меня, и на моих глазах на ее лице возникнет выражение сначала раздражения, потом облегчения и, наконец, любви.

У меня стучали зубы, удары сердца отдавались в голове. Неужели она уехала со своим любовником? Могла ли она уехать к нему, взяв Джоша с собой? В душе у меня снова заклубилась черная мгла. Чем он лучше меня? Может, он так называемый настоящий мужчина? Может, он такой человек, которым мой отец, будь у него такой сын, гордился бы – успешный юрист, ученый, бизнесмен? Не размазня вроде меня, а мужчина, способный управлять компанией, удовлетворить жену в постели, спасти своего сына, тонущего в море. Слезы на моем лице высохли. Я злобно оскалился и тут же почувствовал, как ночной ветер холодит мои десны. В этот момент я снова вспомнил Дэйва Джепсома. С того самого момента, как я встретил его, моя жизнь начала рушиться. Он, именно он так или иначе был фоном, на котором разваливалось все то, что было для меня важно, – мой бизнес, мой дом, мой брак. Вытянув руку, я вцепился скрюченными пальцами в верх живой изгороди и подумал, что, встреть я Джепсома сейчас, я бы его тоже уничтожил. Просто разорвал бы в клочья. Аннигилировал. На этот раз я бы показал ему, что такое настоящий мужчина.

Я был уже неподалеку от шоссе А12. Мои уши улавливали тонкое гудение моторов – движение по трассе не прекращалось даже ночью. Похоже, пройти мне оставалось совсем немного.

Тропа сделала поворот, и я увидел припаркованную машину – она буквально уперлась носом в живую изгородь, так что капот наполовину погрузился в нее. Пожалуй, другой автомобиль не смог бы ее объехать.

Подойдя ближе, я первым делом впился взглядом в ветровое стекло, пытаясь рассмотреть, есть ли кто-нибудь на переднем пассажирском сиденье. Затем, никого не увидев, я заглянул в салон. Там тоже никого не оказалось, но на светлой коже заднего сиденья я увидел продолговатое темное пятно, по форме напоминающее большую слезу. Неужели это была кровь? Рядом с пятном я заметил небольшой блок конструктора «Лего» – два элемента, скрепленные вместе. В ту же секунду меня охватил ужас. Все мое тело затрясло от ледяного озноба. У меня закружилась голова, рассудок мой помутился.





Она




Цепь, обвязанная вокруг столба, зазвенела, тросы-растяжки застонали, перекладины залязгали.

– Не делай этого, – раздался голос похитителя, забравшегося на ворота. Потом послышался глухой звук – он спрыгнул на землю по другую их сторону. – Не заставляй меня зря тратить время.

В мои легкие вместе с воздухом врывался влажный, затхлый, какой-то маслянистый запах. Где-то неподалеку слышался плеск воды. В промежутках между стволами деревьев я ясно могла видеть свет фар и габаритных огней проезжающих по шоссе автомобилей. Вот черт!

Мы с Джошем прижались в стене здания. Звук шагов приближался – похититель медленно шел в нашу сторону. Я даже сумела расслышать его дыхание. Затем последовали глухой удар, лязг металла и крик боли. Мне показалось, что преследователь сменил направление движения и стал удаляться от того места, где мы прятались.

– Прекрати морочить мне голову!

На этот раз его интонация была гораздо более злобной. Он, судя по всему, находился по другую сторону хижины. Шаги его теперь были почти не слышны. И вдруг по стволам деревьев полоснул яркий луч фонаря.

Я почувствовала, что губы Джоша под моей ладонью, зажимавшей ему рот, стали совсем горячими. Он пристально смотрел мне в лицо.

– Тсс, – снова едва слышно произнесла я.

Затем я подняла голову и стала всматриваться внутрь строения через трещину в затянутом паутиной окне. В хижине царила темнота, но я все же смогла разглядеть пыльный верстак и дырявый корпус старой лодки. Наш с Джошем похититель держал в руке телефон и фонарем освещал пространство двора. Я могла видеть его благодаря тому, что окно с другой стороны строения было частично разбито. На всякий случай я отошла от оконного проема и прижалась спиной к стене.

– Я тебя найду! – крикнул мужчина. – Так что лучше выходи.

Он принялся ломиться в дверь, громыхая ручкой и ругаясь себе под нос. Затем ушел куда-то, но тут же вернулся. Раздался скрип, и дверь отъехала в сторону. Джош теснее прижался к моей ноге.

– Мне тут не нравится, – негромко сказал он.

– Тсс.

Наш похититель теперь находился внутри хижины. Я услышала, как он обо что-то споткнулся. Фонарь в его руке отбрасывал на стены светящиеся круги. На короткое мгновение луч ударил прямо в окно, но тут же снова скользнул куда-то в сторону.

Мне показалось, что я слишком громко дышу. Джош начал всхлипывать, и я предостерегающе схватила его за руку.

– Мне страшно, – сказал сын. – Мне не нравится эта игра. Я хочу домой.

Я всмотрелась в темноту – мне все еще был виден свет фар автомобилей, проносящихся по шоссе А12. Я решила, что мы должны сделать крюк и, используя представившуюся возможность, бежать куда-нибудь подальше. Наш похититель мог в любой момент услышать нас. Было ясно, что рано или поздно, если мы будем оставаться на месте, он нас найдет.

Оторвавшись от стены, я, держа Джоша за руку, сделала шаг, потому еще один. Мы приблизились к углу строения. Еще шаг, еще. В хижине что-то заскрипело. И тут похититель выкрикнул мое имя.






Он




Секунду или две я, скованный ужасом, стоял неподвижно.

Было тихо – мои уши улавливали только отдаленный шум машин на шоссе. Впрочем, может, это было море – или и то и другое.

Но что же все-таки это было?

Я снова напряг слух.

Раздался гогот какой-то водоплавающей птицы, а затем треск и шелест крыльев, похожий на звук, издаваемый тасуемой колодой карт. Затем снова наступила тишина.

Где-то на морском берегу закричала сова. Или это была вовсе не сова?

От страха у меня начинали сдавать нервы.

Я снова зашагал по тропе в том же направлении, что и прежде, и через некоторое время остановился, увидев ворота, закрывающие въезд на автостоянку.

На воротах я сразу заметил песок и грязь. Потрогав металлическую створку, я почувствовал, что она мокрая. По другую сторону ворот начиналась еще одна тропинка, короткая и узкая. Точнее, возможно, когда-то это была тропинка, но теперь она совсем заросла травой, которая во многих местах полностью скрывала неровный, весь в трещинах асфальт. По обе стороны ее тесно обступали кусты. Тропа тянулась вниз по склону холма ярдов на 200. По одну сторону от нее располагался какой-то водоем, поверхность которого поблескивала в лунном свете, по другую шеренгой стояли деревья. Местность вокруг была сильно заболочена, а в воздухе стоял неприятный запах соли, смешанный с запахами рыбы и не то нефти, не то бензина. Ветви деревьев над моей головой становились все толще, тени, отбрасываемые деревьями, все темнее. Внезапно тропа уперлась в какой-то двор. В этот момент луна полностью вышла из-за туч, и я увидел неподалеку от меня в кустах перевернутый моторный катер, а еще дальше, за ним – какие-то заброшенные здания.

Сделав десяток шагов вперед, я понял, что в нескольких сотнях метров от меня находится старый сарай для лодок. Это было длинное, низкое деревянное строение, обветшавшее, но целое, с ржавой крышей из металлических листов. Мне показалось, что в одном я уловил за его окнами какое-то движение. Замерев на месте, я стал вглядываться в темноту, но больше не заметил ничего подозрительного. Вероятно, мое внимание привлек отсвет луны на стекле, которую на короткое время закрыло одно из облаков, гонимых ветром по небу. Я разочарованно отвел взгляд и стал смотреть в другом направлении. Тем временем явно начинало холодать. С неба посыпался мелкий дождь, сразу же намочивший мои руки и щеки.

И тут я – просто на всякий случай – громко выкрикнул имя жены.





Она




– ТЕССА!

– Папа!

Джош вырвался из моих рук и бросился бежать на голос Маркуса.

Я побежала следом. Но тут из тени на освещенное луной место вышел наш похититель и преградил Джошу дорогу, а затем наклонился и схватил его в охапку.

– Отпусти его, – сказала я. – Оставь моего сына в покое.

Похититель, однако, не послушался. Подняв Джоша, он, держа мальчика одной рукой у пояса, попятился, вытянув свободную руку вперед и тем самым давая мне понять, что мне лучше не приближаться. Джош с искаженным от напряжения лицом извивался и брыкался, стараясь вырваться, и протягивал ко мне руки…





Он




Откровенно говоря, я почти ничего не помню. Моя память не зафиксировала момент, когда я наклонился, чтобы поднять с земли что-нибудь тяжелое и твердое. Помню только, что я бросился бежать навстречу Джошу. Я слышал его голос, но при этом мало что осознавал. Крики Тессы, приглушенные вопли сына, бьющегося в руках крупного, сильного мужчины, – все это налило все мое тело силой и энергией.

Мой взгляд был устремлен на человека, державшего Джоша над головой на вытянутых руках, словно трофей, и на ангельские крылья на его спине. Они были тщательно нарисованы на его коже в стиле Леонардо да Винчи синей краской для нанесения татуировок – их контуры словно подчеркивали рельеф его мышц.





Она




…толкая его, нанося ему удары, я отчаянно пыталась заставить похитителя отпустить сына, но он, отступая назад, продолжал удерживать Джоша, поднимая его все выше и выше. Он не обращал ни малейшего внимания на мои мольбы. Ни мои вопли «Ричард! Не делай этого, Ричард!», ни даже мои пинки по его голым лодыжкам не производили на него никакого впечатления.