Заражение

Он решил не думать об этом. Снова накормит ее таблетками. Да, жуткие побочные реакции, как они убедились в кабинете МРТ, зато вирус на какое-то время замолкает, словно пришибленный. Голоса в голове стихают, их повелевающий шепот, заставляющий безропотно выполнять любое действие, смолкает.

Кто-то нашептывает тебе, а ты полностью уверен, что это твои и только твои мысли. Тебе и в голову не приходит, что тобой манипулируют, управляют, повелевают.

В этом, подумал Андрей, всматриваясь в темные улицы, какое-то мистическое сходство с сектой, куда попала Оксана, его теперь уже бывшая жена. Те же голоса в голове, отрешенность, подавленность или наоборот беспричинная эйфория — может быть, адепты этих сект тоже подмешивают своим послушникам какую-нибудь гадость?

Слева сверкнула неоновая вывеска салона игровых автоматов «Фортуна». Каждый месяц, а то и неделю на месте обанкротившихся книжных магазинов, мастерских, небольших лавочек, открывались салоны этой сети. Возле них постоянно толклись темные личности. Люди, выходившие оттуда, напоминали зомби — понурые, с красными глазами, руки безвольно висят вдоль тела, они плелись восвояси под цепкими взглядами плотных охранников.

— Когда успели? — спросил Андрей кивком указывая на новую вывеску.

— Я и не видела, — сказала Маша. — Как же они умудрились в подвале соседнего дома, он ведь жилой…

— Работает круглосуточно, — сказал Андрей.

Маша обреченно покачала головой.

— Даже те, кто никогда не играл, теперь пропадут… как тут не зайти, они ведь даже выпивку бесплатно дают, только крутани рукоятку… здесь поверни. Во двор не заезжай, встань прямо тут, пожалуйста.

Андрей осторожно подрулил к укрытому снегом жигуленку, который казался игрушечной машинкой по сравнению с Тигром. Маша похлопала себя по карманам…

— Вот черт, — сказала она.

— Что такое?

— Ключи. Все наши вещи остались в камере хранения института.

— Иди так. Если сын дома…

Она кивнула.

— Может, мне с тобой пойти?

Она отрицательно покачала головой.

— Спасибо, но я сама. Если что, второй подъезд, двадцать третья квартира.

— Ровно пять минут. Если ты не выйдешь через пять минут, я иду за тобой, — сказал он, нащупывая ружье.

— Хорошо, — сказала Маша и открыла дверь.

Пока она отсутствовала, из дома вышло несколько человек, один, прямо в домашних трениках и майке направился в игровой клуб, остальные, одетые уже потеплее, выходили в сторону церкви Судного дня.

Она вернулась быстрее, взволнованная и даже испуганная.

— Никого нет. Я звонила десять раз, бесполезно. Петя в это время обычно делает уроки и так поздно никуда не выходит. У него особо нет друзей, — словно оправдываясь, сказала она. — Он немного стеснительный и…

— Где он может быть? — прервал ее Андрей. — Может у отчима на работе, если друзей нет. Не в кино же он пошел.

— Исключено. Он никогда не берет его на работу. Кино разумеется, тоже, кто его пустит? — она беспомощно оглянулась. Проходящие мимо прохожие пялились в окна громадного джипа и Андрей успел уже сто раз сказать спасибо отличной тонировке. Никто не рисковал приближаться к огромной мрачной машине слишком близко, но внимание она приковывала однозначно.

— Думай, Маша, сосредоточься, — он коснулся ее плеча. — Без паники. Может быть, пошел к одноклассникам уроки делать или в игрушки поиграть? Или есть увлечения, о которых ты догадывалась, но боялась себе в этом признаться? Мы, мальчики, иногда можем неплохо хранить тайны.

Она испытующе посмотрела на него.

— Я… я не знаю. Вроде бы, нет ничего…

Андрей подумал, что тоже не сможет попасть домой, а значит и переодеться, взять запасной мобильник со всеми контактами, ноутбук, выпить кофе, в конце концов…

— Кажется, его доставал одноклассник… по фамилии Мышкин.

— Мышкин? — спросил Андрей. — Знакомая фамилия.

— Не самая редкая. Я видела мельком запись в его дневнике… — она потупила взор. — Что… нужно решить вопрос с Мышкиным. Так у него было написано. Я допытывалась, но он же как партизан.

— Да, это мы умеем и практикуем, — вздохнул Андрей. — Знаешь, где искать этого Мышкина?

— Они живут в бараках за мукомольным заводом. Мы проезжали там с Петей на автобусе и он показывал мне рукой на окна. Вернее, разбитое окно на первом этаже. «А вот там Кирилл Мышкин живет», — сказал он мне. — «А его папа пять раз в тюрьме сидел». Это я хорошо запомнила.

Андрей завел двигатель.

Проезжая через город, они вновь увидели ручейки людей, стекающихся к новой Церкви. Люди шли и вели с собой детей, стариков, катили санки и яркие пластиковые дощечки для катания с горок. Настроение, несмотря на непогоду и отключение связи, у людей было приподнятое. Общая беда сближает. То тут, то там вспыхивали бенгальские огни. Машин практически не встречалось, даже на джипе, больше похожем на БТР, они едва преодолевали снежную кашу на дорогах.

За старым мукомольным заводом, стоящим в Огненске со времен царской России, начинался квартал жутких бараков, этакое гетто в гетто, если принять во внимание, что и сам город находился в плачевном состоянии. Без удобств, туалет на улице, газ в баллонах, прогнившие перекрытия, постоянно текущие стены и потолки, — эти двухэтажные строения держались на честном слове. Из осыпающихся стен торчали пучки соломы. Власти который год обещали переселить людей из аварийных домов, но денег не это не было.

— Вон, — указала Маша на светящееся голубым окошко. — Это оно. Точно.


Андрей затормозил. В любое другое время он не стал бы выходить здесь из машины. Криминальный район, который даже сами жители предпочитали обходить, или, если совсем никак — проезжать без остановок на такси или автобусе.

— Посиди в машине, — сказал Андрей. — Я сам спрошу. Как его звать?

— Кого? Мышкина? Кирилл.

Андрей вышел из джипа, оставив двигатель включенным. Осмотревшись, он по сугробам дошел до дома. Из открытой форточки донеслось: «…вы моя умница, таких женщин еще поискать в Коврове. Я хочу предложить сыграть вам в суперигру! Все заработанные призы я оставляю вам. Хотя что там у вас — хлеборезка. Хм… Ваше право отказаться, но… вы готовы сыграть со мной в суперигру?»

— Давай, жирная курица! — раздался хриплый пьяный голос. — Да говори ты, чего уставилась на его усы?!

— Я… я согласна! Я согласно на суперигру!

— Невероятно! Итак, суперигра. Вы можете открыть в этом слове, скажем… четыре буквы.

Андрей постучал в окно.

Сначала ничего не происходило. Может быть, не услышал. Андрей постучал снова, уже настойчивее. По полу раздались тяжелые шаги. Кажется, дом дрожал под их весом, грозя вот-вот обрушиться.

Окно резко распахнулось, и ему в лоб уставилось длинное одноглазое дуло из которого явственно тянуло порохом. Андрей автоматически поднял руки.

— Ты кто такой, папаша? — спросил возникший перед ним мужик в одной застиранной майке-алкоголичке и семейных трусах. — Я тебя не знаю.

Андрей качнул головой.

— Я привез маму вашего одноклассника, Пети Жукова. Пацана нет дома и она предположила, что они могут быть вместе с Кириллом. Короче, мы ищем Петю.

Мужик поднес сигарету к губам и затянулся. Второй рукой он продолжал держать ружье.

— Нету Кира. Гуляет где-то. — Вдруг он отвел ружье чуть в сторону. — Постой, постой, мужик. Кажется, я тебя знаю. Не ты ли папаша той дивчины, что в коме?

Андрей нехотя кивнул. Откуда он мог его знать? Может быть, видел портрет на портале. Обычно рядом с каждым размещенным материалом размещался портрет журналиста.

— Мой же с твоей в один сад ходили. Даже в одну группу. Ты что, меня не помнишь? — спросил мужик. Андрей разглядел летящего орла, выколотого на его груди.

— Нет, не помню. Извини.

— Да я понимаю, — смягчился зэк, убирая ружье. — Что я, не человек что ли.

Андрей недоуменно взглянул на мужика, выпускающего дым в окно.

«Вы хотите назвать сразу все слово? Вы хорошо подумали? Если вы не угадаете, вы лишитесь и хлеборезки и трехкомнатной квартиры в Москве…»

— Слыш, как тебя по батюшке… а то запамятовал.

— Андрей.

— Андрей, скажи, а как там твоя дочь? — Мужик перестал курить и теперь смотрел прямо ему в глаза — холодным цепким взглядом.

— С ней все хорошо, — резко ответил Андрей, но мужика это не смутило.

Он кивнул, как будто именно это и рассчитывал услышать.

— Я так и знал, — сказал он. — Значит мой соврал.

— Соврал? — не понял Андрей.

— Ну да. Он сказал, что она уже того. Чуешь? Я конечно, как следует врезал ему, чтобы чушь не порол. Но он знаешь, что мне ответил? Ты только, мужик, не напрягайся сильно. А то я смотрю, задышал как-то неровно.

«Я готова назвать все слово!»

— Он сказал, что принесет сегодня ее фотку. Я принесу тебе доказательство, — так и сказал. Так что, претензии не ко мне.

Андрея словно током ударило. Лицо налилось краской, ему захотелось вытащить мужика на снег и задушить его.

— Не дергайся, не нужно, — осадил его мужик, вновь направив ружье в его сторону. — Ты спросил, я ответил, без обид. А где сынок мента, понятия не имею. Мой точно с такими не водится. Ищи где-нибудь в другом месте. А теперь приваливай. Из-за тебя половину передачи пропустил, — он с грохотом закрыл окно и задернул прожженную в нескольких местах шторку с тянущимися вверх гигантскими ромашками.

Форточка осталась открытой. Через нее Андрей услышал взрыв ликования, музыку, фанфары и нескончаемые аплодисменты, сквозь которые голос ведущего повторял снова и снова: «Ну конечно же, это слово — ЗАРАЖЕНИЕ, ЗАРАЖЕНИЕ, ЗАРАЖЕНИЕ! Что может быть проще?»





Глава 42