Живой проект
Часть 114 из 162 Информация о книге
— Ради всего святого, Миша, очнитесь! Какая разница? Речь о жизни вашей матери! Это их страна, их правила, их требование. Вы не можете не играть по их правилам, если хотите жить… и работать. — Но это же не игра! — Вот именно! Это жизнь! Вы готовы ее разменять, лишь бы не поступиться своими дубовыми принципами? — юрист поднялась и, пройдя к бюро президента, затушила сигаретку, — Миша, откройте глаза. Не вы создали этот мир, не вы сформировали эту мораль, не вы подчинялись подонкам веками безропотно, чтобы их правила стали нормой. И ваше рыльце в пушку, вы всю жизнь играете по их правилам, в вас течет та же кровь, — женщина хмуро усмехнулась, — сколько партий живых проектов вы отдали под списание? Хотите сказать, что теперь, когда они по росчерку пера получают статус людей, вы откажетесь от отбраковки? — женщина усмехнулась. — Не смешите меня. — Статус людей… — Вы все еще хотите, чтобы я осталась? — Статус людей… Юрист не поняла странной улыбки, появившейся на лице президента. — Пожалуй, вы правы, Юлия Владимировна… — Михаил вздохнул, и так и не понятая улыбка исчезла с его лица, — нет, Юлия Владимировна, вы мне больше не нужны. Спасибо. — Что бы вы ни решили, Миша, вы будете правы, — женщина прошла к открытой двери в приемную. — Я надеюсь. Остановившись, юрист склонила голову, а потом обернулась к смотрящему ей вслед боссу: — Но ваша правда убьет вашу мать и сломает вам жизнь. Она покинула кабинет президента, а затем приемную. Михаил еще какое-то время сидел на стуле рядом со своим бюро. — Все собрались в первой переговорной, — предупредила Лена, появившись в проходе. — Спасибо, Лен, попробуй соединить меня с президентом. — Каким президентом? — Нашим президентом. — Вы — наш президент. — Президентом страны, Лена! — А… этим президентом… Михаил не знал, сколько часов или дней ему придется ждать, и дождется ли он разговора вообще. Когда секретарь через две минуты объявила, что первый помощник президента на линии, сказать что Михаил удивился, значило здорово преуменьшить. — Доброе утро, Михаил Юрьевич, я передам господину президенту все, что вы имеете сообщить. — Здравствуйте. Как хорошо, что и мои и ваши переговоры записываются: так редко бывает, что информация доходит до адресата без искажений. Что ж, передайте господину президенту, что я с удовольствием вспоминаю нашу единственную встречу и горд оказанной мне честью. Я был рад лично подарить первому лицу нашего государства скромный подарок, который, надеюсь, пришелся ему по вкусу. Я знаю, что господин президент ежедневно проходит медицинский осмотр, но, кажется, в него не входит МРТ. У меня, конечно же, нет оснований опасаться за жизнь горячо любимого и многоуважаемого президента, но наша экология и образ жизни заставляют меня тревожиться за его здоровье, и потому я настоятельно советую пройти это обследование немедля, — Михаил перевел дыхание и продолжил чуть медленнее. — Если меня не подводит память, Океан-3 был уничтожен дистанционным подрывом трех зарядов на корпусе станции. Мои инженеры просчитывали защиту для оставшихся под моим руководством станций, и пришли к неутешительному выводу: несмотря на кажущуюся надежность и защищенность, и Песок-2 и Арктика-1 не намного сложнее стереть с лица земли. Да, конечно гибель научных станций не способна уничтожить LPI, но для «Живого проекта» это будет потеря, не совместимая с дальнейшим существованием. Только «Живой проект» ведет и исследования и выпуск продукции на станциях. Из-за отказа работы с LPI холдинга «Лаварес» в мире больше не существует ни станков для производства оборудования, ни чертежей для восстановления производственных мощностей «Живого проекта». Из-за подобного же отказа наших банковских партнеров, компания была не в состоянии заказать разработку новых чертежей и производство оборудования на другом заводе, а отказ работать с нами буквально всех перевозчиков параллельно с приостановкой лицензии нашей собственной логистической компании, поставил под угрозу выживание на станциях не только живых проектов, но и персонала. Так же готовые партии клонов не имеют возможности покинуть станции и «Живой проект» терпит убытки из-за просрочек в поставках клонов клиентам. В общем, я не хотел расстраивать господина президента подобными незначительными новостями, хотя, думаю, для столь высокопоставленного лица это вовсе и не новости. Но вместе с тем я вынужден предупредить, что и дивидендов от «Живого проекта» в ближайшем будущем можно не ждать, а лучше помолиться о самой возможность дальнейшей работы компании. Теперь только Бог сможет поднять ее на ноги. Доброго здравия и до скорой, я надеюсь, встречи. Михаил проходил мимо Лены, собираясь в первую переговорную на собрание акционеров. Перед секретарем раскинулась панорама какого-то городского квартала. Михаил удивленно остановился. — Что это? — Да, нашла у Люды документы на… ваши личные проекты. Целый квартал, я просто… это вау! Вы купили его для клонов и сотрудников? — Нет. — А… ну… как для сотрудника компании, можно мне… — Нет. Михаил прошел к двери, но остановился, посчитав необходимым пояснить: — Я не собирался ни продавать жилье, ни селить там кого-либо из корпорации. — Но во что же тогда вы вложили эти огромные деньги? Михаил поморщился: — Это не было вложением денег. * * * Михаил опоздал, но этого никто не заметил, потому что не было еще одного акционера — Николая Крышаева. Явное перераспределение веса бросилось в глаза и задело Михаила. Он надел иночи и уткнулся в нескончаемый поток срочных сообщений со всех концов света. Крестный появился через несколько минут и с привычной уверенной улыбкой устроился на своем месте. Когда и после начала собрания Михаил не снял очков, его, наконец, начали замечать. Сообщение от Лены о звонке Высоцкого он получил, уже собираясь убрать один из экранов. — Лена, чего он хотел? — спросил Михаил, не смущаясь окружающих и кого-то перебив. — Читаю: «Я готов проанализировать и подтвердить своей репутацией любые файлы на предмет достоверности и принадлежности индивидуума к живым проектам». Оставил контакты. Михаил с выдохом откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Впервые за день он почувствовал легкость в груди. — Спасибо, Лен. Добавь в мои контакты. Стянув очки, Михаил вежливо кивнул: — Продолжайте, Владислав Савельевич. Вопрос о смещении Михаила с должности Генерального директора все же был существенно обоснован и вынесен на голосование. Проекция Ларисы Сергеевны Королевой на практически всегда пустующем стуле покровительственно осмотрела присутствующих и произнесла четко и громко: — Против. Ей не требовалось комментировать свое решение даже для вида или приличия. Никто не посмел возразить. Иванов перевел взгляд на Михаила, и по этому взгляду стало понятно, что он слушает чьи-то инструкции. Неотвратимо наступил конец рабочего дня и Михаил с удивительным спокойствием и удовлетворением признал, что и этот день он пережил. Что рискованные шаги и безрассудные заявления не только остались безнаказанными, но и возымели действие. Он не только остался главой «Живого проекта», но и успокоился по поводу безопасности матери. Это сражение было выиграно, и маленькая победа придала сил и уверенности. — До завтра, Михаил Юрьевич! — попрощалась Лена, мелькнув в проеме двери. — До завтра, Лен! Михаила не оставляла мысль о неожиданной помощи Высоцкого. В момент ее оказания он вытащил из рукавов все свои козыри и вопрос уже не было столь критичным, как с утра, когда он отчаянно искал и не находил специалиста, готового предоставить свое заключение. Но участие профессора, его неожиданная поддержка оказалась нежданным признанием и подарком, который сложно переоценить. Михаил так и не узнал, кого должен благодарить за провидение, привлекшего ученого. Ему очень не хотелось думать, что это мог оказаться крестный. Привычно выведя изображения с камер наблюдения на шестнадцатом этаже к себе в иночи, Михаил удивленно вскинул брови. Он не оставлял за собой права видеть Анну лично, но не видеть ее вовсе было невыносимо. Через Семена он «попросил» ее на время подготовки аукциона являться в офис или в особняк не менее раза в неделю. Подключаясь к камерам, Михаил мог увидеть ее сосредоточенное лицо и расслабленную фигуру. Это поддерживало. Сегодня Анна не просто оказалась на одном из «гостевых» офисных мест, но и до сих пор не собиралась домой (в отличие от Семена в нескольких ячейках слева от нее). Михаил спустился вниз и встретился в дверях с Семеном. Далеко справа в кабинете с прозрачными стенами поднял взгляд Роб. Больше в огромном помещении коммерческой дирекции никого не было. По обе стороны царила тишина и темнота, лишь полоска света над отделом продаж и в конце крыла у коммерческого директора извещали о том, что этот этаж еще не уснул. Михаил неторопливо подошел к ячейке Анны и, захватив кресло от соседнего рабочего места, присел рядом. Девушка молча наблюдала за шефом, на хмуром бледном лице угадывались следы недавних слез. Михаил уже собирался задать вопрос, но Анна опередила его вымученным безжизненным голосом, в котором даже упрек был практически неразличим: — Вы с такой легкостью разрушаете жизни окружающих, что уже даже не интересно какой механизм у вас вместо сердца и души. Мистер Гото в сравнении с вами — невинный ребенок. Он хотя бы не претворяется, что все еще человек. — В чем я провинился, Ань? — Зачем вы влезли в нашу жизнь, зачем прикрыли Игоря перед банком? — Я не… — Вряд ли теперь что-то сможет отмыть меня перед ним. — Аня, я не понимаю. — Он уверен, что я изменила… просто так, за «спасибо», никто бы не сделал того, что провернули вы. Увидев вновь закипевшие в глазах Анны слезы, Михаил опустил взгляд. — Ты права. Мне нужно было понять, что тебя держит, и я понял это. Но запросы СБ, их следы было замести значительно сложнее, чем отчистить твоего парня. Да и не хотел я оставлять вас в том болоте… как бы там ни было… — Михаил нахмурился, — если хочешь, я пошлю сотрудника объяснить это ему. Компания не заинтересована ни в потере хороших сейлзов, ни в покрывании финансовых махинаций, в которых замешан твой… сожитель. Теперь нахмурилась Анна. Подняв свою сумочку, она молча поднялась и пошла к выходу. — Так мне сделать это? — Михаил тоже поднялся, — Аня?! — Чтобы вы записали это в один из своих… благотворных проектов? — кинула она через плечо бесцветным голосом. — Я не занимаюсь благотворительностью, — поморщился Михаил. — А я и не говорила о благотворительности, — Анна обернулась и кинула взгляд на Роба, маявшегося в своем аквариуме. Он собирался уходить, но не смел помешать явно личному разговору босса. Михаил удивленно усмехнулся и недоверчиво уточнил: — Что ты об этом знаешь, Анют? — Михаил Юрьевич, если бы вы были живым проектом, одним из клонов компании, я бы могла вас простить. Но человек, нормальный человек, обязан давать себе отчет, что творит и понимать, какую боль может причинить окружающим, претворяя свои прихоти. Трудно и гадко иметь дело с человеком, не понимающим слова «нет» и уверенным, что его цели оправдывают любые средства. Я… жалею, что не попала под машину в тот день, когда Семен искал человека для организации вашего аукциона, — девушка отвернулась, но, сделав шаг к двери, снова вернула взгляд к Михаилу, — «Можешь не обращать на меня внимания… сказала гора самолету». Я все же разбилась о вас. Михаил наблюдал за тонкой фигуркой девушки, выходящей в стеклянные двери и скрывающейся за стеной. Ему было больно, и эта боль отражалась на лице, пока слева не показался приближающийся силуэт коммерческого директора. — Роб…